Аватар войны. Книга вторая: чёрный металл.

Без помощи Соноки восстановиться после нового ранения оказалось гораздо сложнее. Лекари старались как могли, но выздоровление шло слишком медленно. А их диагнозы и прогнозы не внушали оптимизма. Рана на боку уже затянулась, хотя варкастеру до сих пор было не совсем понятно, как тот балбес сумел пробить кирасу. Неужели чёрный металл даже в малой концентрации придавал клинку такую силу, что им можно было рубить легированную сталь? Хотя поразмыслить над этим вопросом как следует мешала боль, что раз за разом накатывала и накрывала с головой. Виной тому были множественные разрывы мышечной ткани и повреждения внутренних органов, сопровождавшиеся внутренними кровотечениями. Проклятая ведьма отделала его как Менот черепаху. Её вариация на тему заклятья костолома оказалась гораздо проще и примитивнее, чем он думал, но от этого было не легче. Никола по несколько раз на дню терял сознание от слабости и кровопотери, а местные эскулапы пичкали его всё новыми и новыми микстурами, заставляя хлебать какое-то противное кисло-сладкое питьё литрами. Помогала вся эта дрянь не особо. Если бы Азула не достала новую целительницу из водяных, он наверняка бы так и не смог встать на ноги до самого затмения. А так он уже худо бедно ковылял и даже начал снова делать упражнения, чтобы поскорее вернуть прежнюю физическую форму. О полном восстановлении речи не шло. Не говоря уже о том, чтобы вступить в бой. Вообще с кем либо. Доспех спас своего хозяина от смерти, но был в ужасном состоянии. Силовая установка разбита, разрядник оплавлен, кираса пробита и покорёжена. Это не говоря про перебитые проводящие кабели и выгоревшие от перегрузки рунические пластины. Повезло что резервный аккумулятор и батареи системы вытеснительной защиты были пусты к тому моменту, как аватар отправил его в полёт через половину леса. Иначе бы по приземлении его бы разорвало на мелкие кусочки в тот самый миг когда стеклянные изоляционные колбы лопнули, а обкладки смялись. И осталась бы от него на память Азуле воронка метров десять в поперечнике. А так даже пар из лопнувшего котла выбросило через дымоход прежде, чем он сварился живьём. Никола до сих пор до конца не понимал, как при приземлении не переломал все кости. Сила удара была такова, что даже защитный футляр не спас визор, у которого треснули линзы. По всем прикидкам у колдуна должен был рассыпаться позвоночник, но этого не случилось. То ли из-за низкой гравитации и более мягкой древесины этого мира, сыгравшей роль амортизатора, то ли из-за остаточного действия ещё не успевшего рассеяться заклятья ярости, придавшего мышцам достаточно сил, чтобы удержать кости на месте. Броню предстояло восстановить чуть ли не с нуля. Но сперва нужно было доделать меч чёрного металла и восстановить систему вытеснительной защиты, если он всё ещё надеялся вернуться домой не принося в жертву Азулу или кого-либо ещё. И управиться со всем этим необходимо до затмения. Работы было невпроворот. Все эти занятия могли подождать. Ему предстояла неприятная необходимость помочь Азуле с расследованием заговора, превратившего дуэль в бойню. Ради этого он облачился в покорёженную броню, едва подправленную и залатанную Механистом. Битый час трясся в этой проклятой карете по колдобинам и ухабам на дороге к тюрьме. И теперь, подавив боль заклятьем ярости, он направил свой путь по мрачным коридорам, опираясь на рукоятку топора как на трость. — Гремишь, как призрак тысяч утопленных якорных цепей, — Тоф вынырнула из-за угла коридора и пристроилась слева. — Тебе бы полечиться, дядя, как следует, а ты всё никак не уймёшься. — Что ты тут делаешь? — удивился колдун. — Возвращайся во дворец. — Азула просила присмотреть за тобой, — напомнила Бейфонг. — Из дворца это сложно сделать, пока ты тут. Поехали обратно, тебе ещё рано вставать. — Я должен найти ведьму, — отмахнулся варкастер, на корню пресекая спор. Движение отнимало все его силы, так что просто говорить было тяжело. — Здесь никаких ведьм нет, — заметила Тоф, — если, конечно, ты не Азулу имеешь в виду. — Ты знаешь, о ком я, — Никола остановился перед лестницей в подземелье, переводя дух. — И тот факт, что она помогла тебе и Тео с операциями, никак не повлияет на необходимость найти её. И убить. — Может хватит уже убивать? — как-то неуверенно промямлила Тоф, с отчётливым шорохом закрыв металлические веки. — Ты бы лучше подумал, как домой вернуться. Никола не ответил, шагнув на ступеньку вниз. Тело отозвалось приглушённой вспышкой боли, пробившейся даже через пелену заклятья, и он стиснул зубы, чтобы не застонать. — Ты ведь не будешь использовать на Мей эти свои фокусы? — девочка упрямо зашагала за ним. — Они же гадкие! Мастер Пьяндао после них... — Ну так не ходи за мной! — прорычал Никола, громыхнув топором о ступеньку так, что расколол камень. — Или сама узнай, где искать ведьму! — Катара не ведьма, — веки Тоф с лязгом открылись и она сверкнула жёлтыми глазами, — не называй её так. Дальнейший путь они проделали в молчании. Встретившийся им стражник без лишних слов провел их в отдельную камеру, где уже находилась Хозяйка Огня. Эта комната, в два раза больше обычной одиночки, отличалась наличием стола, пары стульев и металлического кресла, к которому сейчас была прикована челкастая жёнушка меченого. Пара заплечных дел мастеров пока только ждали в стороне, как и скучающий за небольшой конторкой над пустым свитком писец. И только их повелительница деловито перебирала разложенные на столе инструменты членовредительства, словно выискивая наиболее подходящее для следующего круга форсированного дознания. — Опаздываешь, — раздражённо бросила она колдуну, как только он переступил порог камеры. — Меня задержали, — Никола с сомнением глянул на растрёпанную, заплаканную пленницу и узкий нож, торчащий из её ладони. — Давно начали? — Неделю назад, — Азула повертела в руках ржавый молоток и небрежно бросила обратно на стол. — Моя верная подруга уже готова рассказать всё, что знает. Так ведь, Мей? — Ты сама её пытала? — Тоф вышла из-за спины варкастера и подошла к пленнице. — Тоф? — Азула на миг растерялась, а затем набросилась на Николу: — Зачем ты её притащил сюда? Ты в своём уме? — Она сама увязалась. — Ты не ответила на вопрос, Азула, — девочка обернулась к Хозяйке Огня, её механические глаза в царящем вокруг полумраке светились как маленькие фонари. — Да, я, — Азула не глядя схватила попавшееся под руку длинное шило и шагнула вперёд. — И продолжу пытать, пока она не сдохнет. — Неужели тебе это нравится? — О да! — Хозяйка Огня оттолкнула Тоф и вонзила шило в руку Мей рядом с кинжалом. Пленница вскрикнула, дёрнувшись в кандалах. — Просто музыка. Спой мне ещё, моя милая Мей! И она замахнулась шилом ещё раз, но Никола остановил её руку рукоятью топора. — Ты получила ответы? — Ах да, ответы, — Азула оттолкнула рукоятку топора и отбросила шило в угол, едва не попав в писаря. Затем схватила Мей за волосы и подняла её голову. — Кто организовал подлог писем? Кто поднял мятеж? Кто предал меня? Куда сбежала Катара и остальные? — Я не знаю, — спокойным голосом ответила пленница, — отправляйся за ответами к Айро. Но сколь бы не была горда и надменна челкастая, она не смогла сдержать крик боли, когда Азула схватилась за рукоять ножа и начала медленно его поворачивать в ране. — Не знаю! Я ничего не знаю! — Она говорит правду, Азула! — Тоф бросилась к Хозяйке Огня, но Никола ухватил девчонку за шиворот и откинул себе за спину. — О, ты веришь ей? — Азула повернулась к Тоф. — А я, значит, должна поверить тебе. — Да, должна! Иначе какого духа я всё ещё здесь, а не у себя дома! — Бейфонг вновь двинулась к Азуле, но варкастер поймал её за руку. — Да отпусти меня, гуделка! Ты совсем умом тронулась, голоса-в-голове? Она же беременна! — Спасибо что напомнила, — криво улыбнулась Азула, оставляя нож в ране пленницы и возвращаясь к столу. — Я думала приберечь этот момент до сдачи Зу-Зу, чтобы он смог в полной мере насладиться зрелищем. Но ради спасения Страны Огня от краха придётся поступиться местью. — Какой к духам местью, Азула? — возмутилась юная маг земли. — Ты и так уже отомстила сполна. — Я даже не начала мстить, — Хозяйка Огня взяла со стола длинную спицу и повернулась к пленнице: — Начинай говорить, глупышка Мей. Или я воткну эту спицу тебе в брюхо и убью твоего ребёнка прямо в твоём чреве. — Нет, — мотнула головой челкастая. — Ты не посмеешь... — прошептала ошарашенная подобным высказыванием Тоф. — Ещё как посмею. И даже сделаю это несколько раз, для надёжности. Так что по возвращении к семейному очагу твой ненаглядный муженёк сможет полюбоваться на то, как ты родишь ему мёртвого ребёнка. Отвечай, кто организовал подлог писем и восстание. Или мне приказать палачам тисками выдавить из тебя ребёнка, а вместо него напихать тебе в утробу раскалённых углей, чтобы ты больше никогда не плодила ублюдков для моего братца... — Азула, хватит! — громыхнул чародей, перехватив топор и с короткого взмаха вогнав его в стол, от чего разложенные на нём пыточные инструменты подпрыгнули, жалобно звякнув. Отбросив назад тут же вставшую в боевую стойку Бейфонг колдун встал между готовыми к драке девчонками, ясно давая понять, что не потерпит новой склоки. — Ты не умеешь вести допрос. Уходи. — Она пыталась зарезать меня! — воскликнула Хозяйка Огня резко обернувшись к нему. И хотя она бросила спицу и почти позабыла о пленнице, её разве что не колотило от гнева. — И после всего этого ты приказываешь мне уйти? Хочешь насладиться её пытками сам? — Девчонка действительно может быть не в курсе политики, — ушёл от ответа Никола, который был не в настроении оправдываться и читать лекцию о морали и соразмерности средств и цели. — Лучше допросить старика. Наверняка он знает гораздо больше её. — Старик ничего не расскажет, потому что ты его убил, — Азула выпрямилась, и Николе внезапно показалось, что она постарела. — Он так и не очнулся после той битвы. Два дня назад он умер. — Допроси его подручных. — Ты перебил их в лесу. Оставшаяся в живых мелкая сошка не знает ничего стоящего. — А она? — колдун ткнул пальцем в опустившую голову пленницу. — Она знает, куда бежали остальные. В памяти тут же всплыл образ смуглой ведьмы, что удирала в лес вместе с меченым. Ведьмы, которая открыла запретные тайны чёрной магии. Которую он должен был уничтожить любой ценой, прежде чем она передаст знания тёмного искусства кому-либо ещё. Задушить в зародыше зарождающуюся некромантию, перед лицом которой не знакомые с арканной магией аборигены были совершенно беззащитны и беспомощны. — Где ведьма? — спросил Никола у привязанной к креслу девушки, из израненных рук которой по подлокотникам стекали капли алой крови, медленно надвигаясь. — Какая ведьма, — монотонно спросила пленница, тяжело дыша. — Катара, — встряла Азула. — Ему нужна Катара. — Не знаю, — огрызнулась челкастая. — Ложь! — прорычал великан, хватая узницу за волосы и поворачивая лицом к себе. — У вас было продумано всё. И подкрепление, и маршрут отхода. Куда они ушли? — Не знаю, — из глаз Мей потекли слёзы, но голос не дрогнул. — Неправильный ответ, — Никола взял её голову обеими руками и сжал. Сейчас он был далеко не в лучшей форме, и скорее всего не смог бы её убить при всём желании. Но на то чтобы вызвать боль у него должно было хватить силёнок. — Не знаю! — кричала девчонка в его закованных в сталь лапах. — В пещеру! В скалах на берегу! — Дальше, — приказал колдун, ослабляя хватку и давая жертве прийти в себя. — Мы договаривались встретиться там перед тем как покинуть остров. Там были собраны припасы. Там ждали призванные Айро бойцы. — Они всё ещё там? — Нет. Они собирались ждать отставших не дольше суток. Там уже никого не осталось. — Куда они направились потом? — Не знаю. — Не вынуждай меня снова причинять тебе боль. — Я не знаю. Мы надеялись победить. План отступления никто не продумывал так далеко. — Ты знаешь что случается с теми, из кого я вытягивал информацию колдовством, — пригрозил колдун, вокруг запястья которого уже начинали закручиваться дополнительные руны зарождающегося заклятья. — Не заставляй меня делать с тобой то же, что я сделал с тем стариком. Ответь, и я пощажу тебя. — Оставь её в покое! — Тоф топнула ногой, и пол под ногами колдуна качнулся, заставляя его шагнуть назад. — Я знаю. — Что ты знаешь? — раздражённо спросил Никола. — Я знаю, куда они направятся. — Где ведьма? — рявкнул чародей, нависая над желтоглазой занозой в заднице. — На северном полюсе, — словно издеваясь ответила Бейфонг. — Что за вздор? Какого лешего они забыли на северном полюсе? — более не сдерживая гнева орал варкастер, подойдя к столу и выдёргивая топор из столешницы, поскольку этот инструмент мог ему сейчас понадобиться для продолжения допроса челкастой. — В следующий раз, когда пытаешься выгородить кого-то, придумай что-нибудь менее нелепое, чем бегство в ледяную пустыню. — Я не вру! — крикнула Тоф, топнув ногой так, что затряслись стены. — Катара договаривалась с Зуко отвезти Аанга на северный полюс, чтобы излечить его глаза в водах пруда духов! — Чушь! — презрительно бросила Азула. — Волшебных прудов не бывает. Даже в пруду Матери Лиц вода самая обычная. Бейфонг фыркнула, скрестив руки на груди. В её позе сквозила такая надменная самоуверенность, что терпение варкастера лопнуло. Настало время поставить зазнавшуюся девчонку на место. — Продолжай, — опершись на стол приказал Никола, который припоминал истории и даже песню о ведьминой воде, что была пристанищем русалок, и которая могла помрачить разум того, кто попробовал её на вкус. — Рассказывай всё, что знаешь об этом пруде. — Нет, — заявила девчонка, отвернувшись. — Вы же всё равно мне не верите. — Потому что ты ничего не знаешь! — тут же воскликнула Азула. — Я не понимаю, ради чего ты пытаешься спасти эту предательницу, потому что... Никола, что ты делаешь? — Собираюсь узнать правду. — Эй, дядя, ты же это не серьёзно? Ты же не будешь пытать меня? — Тоф обернулась к нависшему над столом колдуну, вокруг запястий которого закружились руны новых заклятий. — Я так просто не дамся! — Тогда лучше признайся, что врёшь! — Нет! — закричала Бейфонг, вставая в стойку, но заклятье телекинеза сложилось раньше, подбросив её к потолку и закружив. А стол варкастер поднял уже руками, повернув столешницей к себе, и швырнул к стене позади болтающейся в воздухе и истошно визжащей девчонки. Пыточные инструменты с лязгом полетели на пол. Поймав всё ещё кружившуюся в воздухе жертву за грудки, он тут же прижал её к столешнице на уровне своих глаз. — Никола, ты перегибаешь палку, — Азула застыла на месте, неотрывно глядя на колдуна. — Отпусти её. — Признавайся! — грозно проревел варкастер, проигнорировав Хозяйку Огня. — Я не вру! — вцепившись обеими руками в стальной наруч на левой руке чародея и глядя на украшенное сиянием пробуждающихся рун лезвие зачарованного оружия прохрипела желтоглазая. — Врёшь! — Да пошёл ты нахер, козёл, — едва слышно прохрипела Тоф, обливаясь потом то ли от страха, то ли от усилий вырваться. — Почему ты помогаешь им? Девке, которая чуть не убила собственную правительницу! Ведьме, которая выворачивала тебе суставы чёрной магией! Чтобы она снова напала на тебя и убила? — Магия крови... — желтые огоньки глаз Тоф погасли, прикрытые стальными веками. — ...работает только при полной луне. В час силы магов воды. — И ты готова жить в страхе до конца своих дней? Каждое полнолуние забиваться в нору поглубже и затыкать уши, чтобы не слышать крики боли несчастных, оказавшихся во власти зла, которое ты не помогла мне истребить? — Катара не злая. — Я дал тебе меканические глаза, — с грустью произнёс Никола. — а ты мне отплатила предательством! Девчонка обвисла в его хватке. — Я мог бы вытянуть все твои мысли и намерения из тебя заклятьем, сведя с ума... — Никола! — Азула очнулась от ступора и шагнула к нему. — Мог бы вырвать свой дар из твоих глазниц. — Никола, ты перешёл все границы! — Азула швырнула в него подобранными с пола щипцами для вырывания ногтей. — Ты что вытворяешь? — Или лишить силы наложенные на них чары, оставив мёртвыми кусками стекла и металла в твоей голове. — Нет! — Тоф дёрнулась, и жёлтые огни на её лице вновь вспыхнули. — Остановите его! — Азула не решилась подойти ближе, отдав приказ подчинённым. Верные своей повелительнице, они бросились к чародею, но застыли всего в шаге от него, когда заклятье ледяных оков покрыло обоих толстой коркой льда. Писец же бросил бумаги, опрокинув конторку и расплескав чернила, и в страхе забился в угол. — Ты только языком болтать... — прохрипела Бейфонг, когда он снова обернулся к ней, — кхе... мастер. — Если ты не сознаешься в обмане и не расскажешь правду, я сделаю с тобой такое, что не привидится даже в страшном сне. — Никола, ты спятил! — крикнула Хозяйка Огня, кинувшись к нему и принявшись колотить кулаками по броне. — Отпусти её! Это приказ! — Я воткну топор тебе в живот, — не обращая внимание на мелкие неудобства продолжал вещать варкастер. — Не глубоко, только чтобы на лезвие попала кровь. После чего я вытяну из тебя жизненную энергию. — Никола! — закричала Азула, повиснув на правой руке и всеми силами пытаясь вывернуть топор из закованных в сталь пальцев чародея. — Уймись, или будешь дорогу домой искать один! Никола лишь взмахнул рукой, отправляя помеху в недолгий полёт до стены камеры. — Я буду вытягивать энергию медленно. Чтобы ты смогла почувствовать, как силы покидают тебя. Как жизнь утекает из твоего дряхлеющего тела. Как отведённые тебе года пролетают за минуты, и ты сморщиваешься от старости как печёное яблоко. Девчонка у него в руках уже не кричала и не вырывалась, повиснув словно тряпичная кукла. Её жёлтые механические глаза не отрываясь следили за ним. И только дрожащие губы и учащённое дыхание давали понять, что она всё ещё жива. Угроза получилась более чем эффектной. Но он так и не получил признания. А это значит, урок не доведён до конца. — Считаю до трёх, — Никола прислонил лезвие топора к животу Тоф так, чтобы она смогла его почувствовать. — Раз. — Кхе... — Бейфонг умудрилась выдавить на лице улыбку. — Я не врала. — Два. Перехватив топор поудобнее, он примерился к маленькому тельцу жертвы, чтобы заклятье магии крови получило достаточно энергии для инициации. А замедлить его будет не сложно. Очень жаль, что некоторые слишком упрямы, чтобы усвоить жизненные уроки. — Три. — Нет! — донеслось откуда-то сбоку, и на секунду пыточную камеру осветила вспышка молнии, подобно щелчку кнута ударившая по ушам. От полученного разряда Никола вздрогнул, отшатнувшись от стола и с трудом удержавшись на ногах. Кое-как восстановив равновесие, он уже был готов ловить удирающую девчонку, но как только он сморгнул появившиеся было цветные пятна, его взору предстала совершенно неожиданная картина. Тоф и не думала никуда бежать, неподвижно растянувшись на каменных плитах пола. Азула, широко раскинув руки, заслоняла её от колдуна. Золотая заколка Хозяйки Огня сбилась на бок и еле держалась в растрёпанных волосах, а из рассечённой нижней губы по подбородку тянулась дорожка красной крови. — Только попробуй её хоть пальцем тронуть без моего разрешения! — прошипела она, буравя его взглядом золотистых глаз. — Ты спятила под руку лезть? — попытался было вразумить так не вовремя начавшую качать права девку колдун, но осёкся, когда неожиданно для самого себя осознал, что это он разбил ей лицо. Больше было просто некому. Неужели поставленная им же цель настолько ослепила его, что он даже не заметил, как ударил девушку, которую обещал защищать? Которая долгое время была единственной, кто не считал его злобным чудищем. В самые сложные минуты, когда он сам уже готов был опустить руки и сдаться перед лицом неизбежности, именно она не дала ему сдохнуть, найдя способ вытащить с края могилы. А он так увлёкся... чем? Убийством ребёнка из-за отказа подчиняться? Менот-создатель, во что этот мир превратил его? — Я... — слова оправданий комом встали в горле. Потому что перед ним теперь была не покрывающая опасную ведьму глупая и самоуверенная девчонка и выгораживающая её надменная дурочка, которая просто не понимала нависшей над миром угрозы, а полупридушенная маленькая девочка, единственным преступлением которой было упрямство. И отважная девушка, у которой одной хватило духу остановить его руку, прежде чем он совершил немыслимое злодеяние. То, что он собирался сделать. То, что находится за гранью добра и зла. И он сам не заметил, как перешёл эту грань. На фоне этого даже заклинания ведьмы, которую он так страстно желал найти и уничтожить, казались просто детским лепетом. Невинной шалостью по сравнению со зверством самого отъявленного и злобного маньяка-потрошителя. И от осознания того, как далеко он зашёл на пути к благородной цели избавления этого мира от зла чёрной магии, ему стало дурно. В повисшей в камере тишине приглушённые всхлипывания маленькой девочки, которая рыдала, но чьи механические глаза больше не могли обронить ни одной слезинки, были подобны ударам колокола. Ведь он своими руками создал эти чудеса меканики, даровав зрение слепой от рождения. И она служила ему верой и правдой, не предав и не оставив, даже после того как он убивал её друзей на её глазах. И после всего этого он был готов пытать её. Без сомнений и жалости. И убил бы, не останови его Азула. Всё ещё не в силах подобрать слова раскаяния, он протянул к Азуле левую руку. И был поражён как она напряглась и даже зажмурилась, словно ожидая удара. Будто у него в руке был заряженный пистолет, которым он целился ей в голову, готовясь спустить курок. Неужели всему виной были кружащиеся вокруг его запястий сияющие в полумраке камеры голубым руны заклятья ярости. Может быть именно оно повлияло на его разум, вместе с болью подавив и внутренние барьеры? Но взглянув на свою закованную в сталь ладонь, Никола обомлел от ужаса. Потому что в неровном свете факелов, ламп и холодном голубоватом сиянии рун ему показалось, что на выгоревшей на солнце и облезшей после последней битвы краске блестели капли алой крови. И на лезвии топора, будто сочась из пропитанной ею стали. Стоило ему развеять чары, как боль и слабость снова набросились на него. Но кровь на стали он по-прежнему видел. И он даже не заметил, как топор выскользнул из его ослабевших пальцев. ***** Азула вздрогнула от громкого лязга, заполнившего тесную камеру. Она осторожно приоткрыла глаза и увидела бросившего топор Николу, который почему-то разглядывал собственные руки. Сияющие иероглифы вокруг него погасли, и колдун заметно покачнулся. Сделав несколько неуклюжих шагов, будто пытаясь поймать утраченное равновесие, он растеряно оглянулся, словно только пробудился ото сна. После чего шатаясь двинулся мимо прикованной к креслу Мей к крохотному окошку в толстой стене, через которое угадывалось пасмурное небо. Вспыхнувшие вокруг его рук иероглифы окрасились в чёрный, и фигуру колдуна опутали языки нематериального пламени, прежде чем он шагнул в стену, покинув помещение. В камере повисла тишина, которую через миг разорвал дикий смех пленницы. Азула в первый раз в жизни слышала, чтобы Мей так смеялась. Оглушительный, преисполненный злорадства каркающий смех рвался из её перекошенного рта, заполняя камеру. Хозяйка Огня подошла к ней и с размаху отвесила оплеуху, заставляя бывшую подругу замолкнуть. — Стража! Ко мне! — закричала Хозяйка Огня, оборачиваясь к землеройке. Бейфонг по-прежнему лежала на полу, не делая попыток подняться, и лишь содрогалась в беззвучных рыданиях. — Какая жалость, — раздался позади неё хриплый голос Мей, — я уже понадеялась, что чужак убьёт вас обоих у меня на глазах. Это было бы восхитительное зрелище. Ты так не считаешь, Азула? — Заткнись, — Хозяйка Огня склонилась над Тоф и встряхнула её. — Ты цела? Он тебя ранил? Но с тем же успехом она могла требовать повиновения от каменной стены. Землеройка просто не слушала её. Или не слышала. Или не желала слышать. А могла и тронуться умом от страха. — Посмотри на меня! — повелительница ткнула в трясущуюся дурёху пальцем, с которого сорвалась крохотная молния. Её оказалось достаточно чтобы Тоф вздрогнула, и всё же оторвала руки от ушей и повернула голову, вонзив в Азулу сияющий золотом взгляд. — Я еще жива? — в голосе её сквозило неподдельное изумление. — Стража! — заорала Азула, отпуская землеройку. Похоже, колдун только слегка помял её, не успев исполнить свои угрозы. — Мы уже рядом, госпожа! — донеслось из коридора вместе с лязгом двери. После чего стол неожиданно накренился, и чуть не рухнул на неё и Тоф, но землеройка среагировала достаточно быстро чтобы поднявшимся из пола каменным шипом отклонить его в сторону. Никола предусмотрел всё, даже такую мелочь, как заблокировать дверь. Чтобы из камеры точно никто не смог уйти после того, как он разделается с упрямой девчонкой. — Повелительница? — ворвавшаяся в камеру тройка стражников замерла на пороге, ощетинившись оружием. — Вы в порядке? — Нет, не в порядке! — Азула выплеснула сдерживаемый до сих пор страх и ярость на этих идиотов, утирая кровь с разбитой губы. — Найти колдуна! Немедленно! Окружить и не упускать из вида! — Госпожа, из этой камеры только один выход, мимо нас... — растерянно произнёс дежурный по этажу. — Он прошёл через стену, идиоты! — Хозяйка Огня ткнула пальцем на стену с окошком: — Что с той стороны? — Это внешняя стена, госпожа. С той стороны пропасть. — Так чего вы стоите? Найти! Догнать! — Если он упал с такой высоты, вряд ли он выжил, госпо... — Я сама вас со стен сброшу, если вы не найдёте его! — заорала Азула, — Бегом! И пришлите сюда ещё людей! Более никто не решился перечить ей. Стражники кинулись выполнять приказ, оставив их в пыточной одних. Закованная в цепи Мей снова стала мерзко хихикать. — Генерал Айро гордился бы тобой, — пленница подняла голову, и Азула разглядела на её щеке след своей пятерни. — Жаль, что он не дожил до этого дня. В тебе проснулось человеколюбие! Так яростно защищать какую-то землеройку не в твоём стиле, подруга. Неужели всё дело в том, что чужак... — Заткнись уже, пока я тебе не вырвала язык. — перебила пленницу Азула, поворачиваясь к вбежавшим тюремщикам. — Замороженных освободить от льда, пленницу перевязать и в камеру. Этого в кандалы и на рудники. — Но я же ничего не сделал! — взмолился забившийся в угол писец, которого тотчас скрутил стражник. — Я ваш верный слуга, повелительница! Пощадите! — Я тебя уже пощадила, — Азула снова вытерла кровь с горящей огнём разбитой губы. — Сжечь бы тебя за трусость, но тут дышать нечем будет. — Пойдёшь за гуделкой? — Бейфонг уже поднялась на ноги и притоптывала на каменном полу, словно и не валялась минуту назад в конвульсиях. — Как будто у меня есть выбор, — вздохнула Азула. — Или я отправлю Николу в его мир, или учусь не спать всю жизнь. — Тогда пошли, — Тоф подошла к стене с окошком и упёрлась в неё руками. Под её натиском громадные гранитные блоки, из которых была сложена стена, подались и вывернулись наружу, словно створки дверей, открывая проход в пасмурный серый день, пахнущий сыростью и гниением. ***** Как и ожидалось, колдун не разбился о скалы. И не смог уйти далеко. Просто прошёл по дну пропасти до конца и поднялся к запруде, из которой брал начало ручей, что уносил из-под стен тюрьмы нечистоты. Там, в тени скал среди чахлых деревьев он сидел на поросших мхом камнях у края воды. Нашедшие его стражники благоразумно держались на расстоянии. А он сам не сдвинулся с места до прибытия Хозяйки Огня. Звучали предположения, что он уже умер, хотя Азула надеялась, что ещё не всё потеряно и старуха не заберёт её душу. — Гуделка спятил? — Бейфонг закрыла стальные веки, чтобы не выдавать себя. — Я как-то раз спрашивала у мамы, не боится ли она ослепнуть, возясь со мной. Она тогда рассмеялась, ответила что слепота не заразна. В отличие от сумасшествия. Это ты его заразила безумием? — Власть, — Азула спускалась следом за землеройкой по созданной ею в теле обрыва лестнице. Отсюда она видела колдуна, тёмно-красным пятном выделяющегося на фоне зелени травы. — Власть его отравила и свела с ума. Когда я росла, во дворце я часто такое наблюдала. Обычные люди, получившие назначение на высокую должность, часто превращались в жестоких тиранов или жадных глупцов. Или подлецов. — Я никогда такой не стану! — Бейфонг остановилась. — Спасибо, что спасла меня. Ты бы знала, как я перетрусила! Я уже с жизнью попрощалась, когда гуделка в меня топор воткнул, а ты тут бах! А он тебя хлобысть! А потом ты его бдыщь! — Ты тоже меня спасала, — не удержалась от улыбки Азула. — Почему ты не призналась во лжи? Неужели ты была готова умереть ради Мей? — Потому что я не врала! — с лязгом распахнув глаза заявила Тоф. — Пруд духов существует! Или ты думаешь, что когда ты пробила в Аанге дыру молнией, Катара вылечила её болотной грязью? У неё с собой была склянка с водой из этого пруда. — Правда? — Азула округлила глаза, не веря своим ушам. Так оказывается она действительно убила аватара... — А я-то считала Катару величайшим магом воды в мире. — Ну, она и правда крутая, — Бейфонг развернулась и продолжила спуск. — Эта её магия крови жестокая штука. Но моя магия металла сильнее! Как и твоя молния. Нам ведь не надо ждать полнолуния, чтобы использовать их в полную силу. — Комета Созина делала молнии ещё сильнее, — мечтательно произнесла Хозяйка Огня, вспоминая о том незабываемом ощущении, когда сила пылающей в небе хвостатой звезды наполняла её ощущением невероятной силы и могущества. — А с силой Николы я могу лупить молниями толщиной с человека. Ещё бы они на него действовали... — Вот и магия металла на него не действует. И магия крови, — Тоф почесала в затылке. — И чего он так одержим поисками Катары? Такая постановка вопроса заставила Азулу крепко задуматься. Ведь поведение колдуна действительно легче всего было объяснить страхом. Особенно если вспомнить как он орал, когда мерзкая водомерка рвала ему жилы своей магией крови. А потом магия перестала на него действовать, и он устроил бойню. Хотя, он и прежде говорил, что знает способ защиты от чёрной магии себе подобных. Так неужели он так взбесился только из-за того, что тупая дикарка смогла застать его врасплох? — В его мире ведьмы умеют не только подчинять разум, но и поднимать мертвецов. Не знаю почему, но Никола боится, что его оживят после смерти. — Да ну. Катара так не умеет, — отмахнулась Тоф. — Думаю, если ты объяснишь гуделке о магии крови и всём таком, может быть он перестанет беситься? А то у меня от его лап шея болит. — Надеюсь, что это его успокоит, — без особого энтузиазма согласилась Азула. — Интересно, а у магии воздуха есть какая-нибудь вторая магия? — задумчиво спросила Бейфонг. — Высшая техника типа молнии или магии металла... — Магия пустой болтовни и панических воплей. — Магия пердежа! Азула едва успела ухватить согнувшуюся от смеха над собственной глупой шуткой землеройку, удержав её на узком каменном выступе. Впрочем, они почти спустились к ручью, и даже упав Тоф вряд ли разбилась. — Ты не против, если я поговорю с Николой наедине? — спросила отсмеявшуюся землеройку Азула, когда они спустились к ручью. Бейфонг лишь махнула рукой, соорудив себе каменное кресло. — Спасибо, — Азула мощным факелом высушила поднятое со дна землеройкой сиденье, согрев камень. — Я быстро. — Передай гуделке, что с него извинения и пир в мою честь. Осторожно ступая по поросшим мягким, ворсистым мхом камням, Хозяйка Огня медленно приближалась к цели, стараясь не шуметь, чтобы не спугнуть чародея. И чуть не свалилась в воду, споткнувшись о его шлем, брошенный среди камней на берегу. Столь небрежное отношение к собственному имуществу столь невероятного крохобора казалось чем-то невообразимым. Он определённо был не в себе, поскольку маска с пришитыми наспех временными ремнями так же валялась на земле чуть поодаль. Если бы не тень нависшей над запрудой скалы, вышедшее из-за туч солнце наверняка уже выжгло бы ему глаза. Великан всё так же неподвижно сидел на берегу, привалившей спиной к жалобно изогнувшемуся стволу чахлой сосёнки и неотрывно смотрел на воду. С левой стороны его доспех получил меньше повреждений и выглядел почти как раньше, если не считать заплатки на кирасе и отсутствия дымящего рюкзака за спиной. Стянутый назад капюшон открывал взгляду белоснежную кожу и короткие соломенные волосы. Но внимание девушки сильнее всего приковывала пусковая труба, лежавшая на коленях чародея, чёрный провал дула которой сейчас смотрел прямо на неё. — Никола, — Азула остановилась поодаль, следя за движениями колдуна — Пришёл в себя? — Азула? — вздрогнув, колдун удивлённо повернул к ней голову, поднимая оружие. На несколько мучительно долгих секунд меж скал повисла тишина, покуда чужак изучал Хозяйку Огня пристальным взглядом голубых глаз, в которых уже виделись отблески зарождающегося безумия. Так что щелчок взведённой пусковой трубы был подобен раскату грома, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности. Но вместо того чтобы выстрелить, Никола перехватил оружие за ствол левой рукой и бросил ей. Всё это было так неожиданно, что она с трудом смогла поймать тяжёлую пусковую трубу. — Мой пистолет и моя жизнь в твоих руках. Азула посмотрела на оружие, а потом снова на собеседника, который опять отвернулся и уставился на воду. — Стрелять ты умеешь. Курок я уже взвёл. Только целься в голову, а то пуля может не пробить доспех. — Ради всех духов мира, что творится у тебя в голове? — спросила Хозяйка Огня, вернув самообладание. — То ты чуть не выпустил кишки землеройке, то просишь застрелить себя. Какая муха тебя укусила? — Я не знаю, что на меня нашло, — выдохнул чародей. — Меня ослепило желание найти и уничтожить ведьму, посмевшую воспользоваться чёрной магией в моём присутствии, защитить тебя и твой мир от зла, задушив первые ростки тёмного искусства в зародыше. Я был готов на всё ради этого, забыв о долге перед тобой, перед родиной. Возомнил себя паладином света, хотя применял магию во сто крат темнее с первых дней в этом мире. Я одержим тьмой, Азула. Ещё немного, и я убил бы Тоф. И тебя. А затем погрузил бы этот мир во тьму, искренне веря, что спасаю его. — То что ты говорил Тоф, было не пустой угрозой? — Нет, — Никола склонил голову. — Я знал, как сделать это чудовищное злодеяние. И я готов был это сделать. И сделал бы, если бы ты меня не остановила. — Всё же обошлось, — поспешила успокоить этого дурня Азула, которая не узнавала сидящего перед ней человека. — Ты же взял себя в руки. Ты справился. — Слишком поздно! — колдун с трудом поднялся на ноги, загородив полнеба. — Там, в лесу, я не стеснялся в средствах, чтобы догнать и убить покушавшуюся на меня ведьму. Я вытягивал из людей жизненную энергию магией крови, чтобы обратить её в дополнительные заклятья когда моих сил не хватало. А когда на меня напали старики, я не просто перебил их, нет. Я убил их жестоко, потому что они посмели встать между мной и ведьмой. Я стал чудовищем, Азула, и сам не заметил когда. Хозяйка Огня молчала, давая великану выговориться. — И это не первый раз, когда я использовал чары доминации, подчиняя волю других. Даже когда я понял, что в отличии от моего родного мира здесь оно сводит жертв с ума, я продолжал его применять, оправдывая себя обстоятельствами. Я всегда находил себе оправдания. Говорил, что это было необходимо, и другого пути не было. И чем дальше, тем меньше мне нужно было для того, чтобы заглушить голос совести. И вот теперь я дошёл до того, что был готов обречь на жуткие мучения ту, для кого я своими руками сделал новые глаза. Только из-за того, что она осмелилась перечить мне! — Тут ты перегнул палку, но ведь другого выхода там в лесу действительно не было, — Азула не решилась подойти к колдуну ближе, сжимая в руках его оружие. — Нас чуть не убили. — Не было нужды в том, чтобы живьём вплавлять старика в дерево. Или вытягивать жизненную энергию из каждого, кто попадался мне под топор. Но я делал всё это. А потом лгал сам себе, чтобы оправдаться в собственных глазах. Я вознамерился убить ведьму за пару кривых и неумелых арканов, а сам без колебаний использовал для этого более страшные заклинания. Какое лицемерие. — Зато мы живы. — Я должен был покончить с собой, но не смог. У меня не хватило духу спустить курок. Что-то туманит мой разум. Я не знаю, является ли тому виной местный воздух, еда или лекарства, которыми меня пичкают. Или это клинок чёрного металла отравляет мою душу своей проклятой магией, которая становится сильней с каждой нанесённой на его лезвие руной. Или это запретные знания тёмного искусства вырвавшись на свободу так влияют на меня, развращая даруемым ими могуществом. — Ты справишься. У себя дома ты же не сходил с ума от этих заклинаний. — Дома мне не нужно было думать! Всегда был кто-то, кто мог дать ответ на вопрос. Кто мог взять на себя ответственность за тяжёлое решение. Будь то начальник, командир, особист или дисциплинарная комиссия, без разницы. Но здесь я один. Нет ни коллег, ни подчинённых, с которыми можно бы было посоветоваться. Я сам должен принимать решения и оценивать соразмерность своих действий складывающимся условиям. И я с этим не справился. Тьма, к которой я прикоснулся, пожирает меня изнутри, и я не могу остановить её. — Это не тьма тебя пожирает, — возразила Азула, перехватывая пусковую трубу поудобнее. — Ты сам бежишь ей навстречу, едва только почувствовав вкус власти над людьми. — При чём тут люди? Знания — вот настоящая сила! Сила и власть над самим мирозданием! — неожиданно воскликнул Никола, обернувшись в её сторону и резко подавшись вперёд, лязгнув сомкнувшимися в кулак стальными пальцами. Судорожно схватившись за рукоять пусковой трубы, Азула в ужасе отшатнулась в сторону. Потому что в этот момент лицо колдуна исказилось в жуткой гримасе, смешавшей в себе безумный взгляд и хищный оскал. Но заметив её реакцию, он переменился в лице и подался назад, помрачнев и снова уставившись на воду. — Я всегда стремился к знаниям. Я копил их, как кайязь копит золото в сундуке. Мне нравилось наблюдать, как несколько слов и знаков меняют реальность. Как по моей воле вода обращается в лёд, земля встаёт частоколом а воздух сворачивается в клинок, что рубит сталь. Но когда я попал в этот мир, я увидел возможность применить всё то, что запрещалось использовать дома! Увидеть своими глазами, за что тёмные колдуны и ведьмы готовы рисковать жизнью, бросая вызов братствам магов и целым государствам! Я долго цеплялся за привычные правила, идя маленькими шажочками к грани дозволенного, но сам не заметил, как переступил её. И вот расплата за мою алчность... — А говорил, что тебя не интересует ни власть, ни деньги. — В этом мире, но не дома, — покачал головой чародей. — Думаешь, я сильно отличаюсь от тебя? Ах, если бы. Азула вздохнула и, размахнувшись, бросила пистоль колдуну. — Когда закончишь себя жалеть, приходи в малый зал совещаний. Бейфонг будет ждать от тебя официальных извинений. — С ней всё в порядке? Азула промедлила с ответом. — Что с ней? — колдун встревоженно подался ей на встречу, поднимая голову к крепости-тюрьме. Дыра в стене и ступени в отвесной скале были отсюда не видны из-за поворота ущелья, и Никола заозирался вокруг, высматривая маленькую девочку. — Она здесь? Она всё слышала? — Да всё с ней в порядке, — махнула рукой Азула, хмыкнув. — Испугалась только. Так что не затягивай с извинениями. И примени свои знания по назначению. Придумай уже как нам вернуть тебя домой к твоей ведьме.