Аватар войны. Книга вторая: чёрный металл.

Всю дорогу обратно Хозяйка Огня сидела словно контуженная. Никола уже серьёзно опасался за её рассудок. Ведь как назло под рукой не было ни водки, ни местного пойла. А других способов лечить душевные терзания он не знал. Даже если угроза Старой Ведьмы не была пустым звуком, сейчас лучше всего было не думать о ней вовсе. Иначе так и околеть от страха не долго. Если бы не Тоф, которая всю дорогу держала её за руку и постоянно что-то говорила, они могли бы и не доехать. А она всё рассказывала о своих приключениях до их знакомства: о путешествиях, о том как три раза подряд побеждала в турнире магов земли и о том как её достала гиперопека родителей, которые из-за слепоты разве что ходить ей не запрещали в одиннадцать лет. При этом её истории сопровождались едкими комментариями, неподобающими девочке из высшего общества эпитетами и такой экспрессией, что даже казавшаяся полностью погружённой в себя Азула нет-нет, а всё же отвечала ей, пусть и односложно. Лететь на дирижабле до побережья было недалеко. Там, в трюме флагманского линкора Хозяйки Огня, была развёрнута походная лаборатория. Николе было не по нраву складывать все яйца в качающуюся на волнах тонкую стальную скорлупу, но выбора у него не было, как и времени чтобы вернуться в лабораторию на острове. Так что работу предстояло завершить на плаву. Но сперва нужно было спасти Азулу от её кошмаров, и для этого он приказал матросам перенести её кровать к нему в лабораторию, где он спешно расчистил место и разложил в круг рунические пластины от экспериментального клинка. Не подключённые ни к чему, это были куски мёртвого металла с начертанными на них знаками силы, без энергии не способные ни на что, призванные создать видимость ритуала. И хотя лгать варкастеру было неприятно, то была ложь во спасение. Потому что он полагался в первую очередь на силу чёрного металла, клинок которого он извлёк из тайника и положил под кровать Азулы прямо по центру. Если виной всему было остаточное излучение его магической энергии, то лезвие должно было поглотить его без остатка. А даже если это не поможет, близость такого количества чёрного металла должна была ослабить все направленные на неё чары, откуда бы те ни взялись. Но даже после всех этих приготовлений уложить её спать оказалось той ещё задачкой. Хозяйка Огня если и купилась на его трюки, всё равно упрямо сидела на кровати и даже глаз смыкать не желала, боясь встречи со старой ведьмой. И ни на мгновение не отпускала от себя Тоф. Никакие увещевания не помогали. И сияние рунических кругов активного заклятья защитной печати, для поддержания которого рядом со столь мощным поглотителем требовалось гораздо больше усилий, не могло её успокоить. — Ты должна выспаться, — продолжал уговаривать её чародей. — Завтра будет трудный день. — Нет! — очередной раз мотанула головой упрямая девчонка. — Если я не буду спать, то она не найдёт меня. — Ладно, — пожал плечами варкастер. — Как знаешь. Тогда я пойду. — Нет! — вскочив с постели, Азула вцепилась в его руку. — Не бросай меня одну! — Даже не думай удрать, дядя! — неожиданно поддержала её Бейфонг. — Ты заварил эту кашу, тебе её и расхлёбывать. А то у меня уже все истории ещё час назад кончились. — Хорошо-хорошо. Я буду рядом, — поспешил успокоить Хозяйку Огня Никола, осторожно укладывая обратно в постель. — Хочешь, я расскажу тебе сказку? — Не люблю сказки, — бросила та, недовольно садясь на край. — Ну... — сняв шлем и маску, колдун сбросил капюшон и задумчиво почесал затылок. — Я могу попробовать прочитать лекцию по небесной механике. — Нет! Иначе я точно усну. — Ладно... — ещё более задумчиво протянул чародей, стараясь припомнить, что могло заинтересовать его соратницу. Главное для него было начать говорить, а дальше всё будет проще. Практика показывала, что он умел быть достаточно занудным лектором, чтобы вызывать зевоту даже у самых стойких слушателей. И тут его осенило: — Хочешь, я расскажу тебе страшную тайну? — Какую тайну? — после небольшой паузы всё же спросила Азула, искоса взглянув на него золотистыми глазами. Тоф же просто притихла, держа её за руку. — Тайну моего рода. — Ну и что это за тайна? — Ты даже представить себе не можешь, какое бремя позора лежит на моей семье. — Пф. Моя родная мать сперва подставила отца, потом отравила деда, и бросила меня с братом ради любовника когда мне было всего пять лет. Думаешь, что сможешь удивить меня? — Ну, в этом плане у меня всё до боли банально. Мои родители любили друг-друга и меня. Не так как родители Тоф, так что можно сказать, что у меня было счастливое детство. Наша тайна гораздо старше меня. Ей более ста лет. Хозяйка Огня только хмыкнула и отвернулась. Но так как больше ничем она не высказала своё нежелание слушать, чародей продолжил: — Когда-то давно мой род был знатен и богат. Мои предки веками служили хадорским королям, получая за верность награды и привилегии. — По твоим повадкам не скажешь. — Потому что сто лет назад мой род лишился всего. — Попались на воровстве? — Когда безумный король Ивард развязал Первую Торнвудскую Войну, мой прапрадед был в его войске. Он был колдуном-командующим, который надзирал за отрядами наёмников, коих призвали великое множество. Его долгом было командовать ими, обеспечивая их верность и стойкость в бою. Но тот, кто продаёт свой меч, не знает верности. Враги подкупили их, перебив цену, и во время решающей битвы на Железном Поле наёмники предали нас, набросившись на своих нанимателей. Мой прапрадед пал одним из первых, после чего предатели принялись громить тылы и фланги нашей армии. Считавшееся лучшим на континенте войско было окружено и разбито, а безумный король погиб на поле боя вместе со своей гвардией. — Сейчас не лучший момент для подобной истории. — Может быть, — пожал плечами Никола. — После подписания позорного мира овдовевшая королева обвинила в поражении наёмников и тех, кто неподобающе присматривал за ними. Мой прапрадед был уже мёртв, и потому наказана была его семья. У вдовы с пятью детьми отняли всё в пользу казны. Титул, имение, земли, имущество — вообще всё. Им разрешили оставить только одну смену одежды. В память о прежних заслугах их не закрепостили и дали малый надел казённой земли, и они стали крестьянами. — Ты не похож на простого крестьянина. — Потому что мои предки никогда не опускали руки. Упорством, самоотверженным трудом и отвагой они сумели вновь подняться из нищеты к уважению и достатку, которому завидовали многие. Они не сдались перед самыми сокрушительными ударами судьбы, даже когда голодали. — Да хватит уже твоих историй, дядя, — возмутилась Тоф. — Голоса-в-голове и так вот-вот окончательно крышей поедет, а от твоих рассказов вообще хоть вешайся. — Ладно-ладно. Давай я вам расскажу что-нибудь подобрее. — Например? Как кого-то убили или заколдовали? — Да нет же. Я хотел вам рассказать об одной храброй девушке, которая осмелилась бросить вызов вековым традициям. Слушательницы скривились, будто съели лимон на двоих, но перебивать его не стали. — Её родители никогда не любили друг-друга. Женившись по расчёту и настоянию семей, они постоянно ссорились, пусть и жили в достатке. И была у них единственная дочь. Отец мечтал о сыне, но судьба не даровала им других детей, что не прибавило мира и согласия в семье. Когда девочка подросла, он начал воспитывать её как мальчика, уча драться и работать. — Везёт же некоторым, — прошипела Тоф. — Шли годы. Девочка росла, и росло положение её родителей. Выходцы из уважаемых семей в своих деревнях, они перебрались в столицу, где смогли устроиться только чернорабочими. Но её отец владел кузнечным ремеслом, как и его предки, и в свободное от работы время ковал ножи для домохозяек, а потом и для бандитов. Мать же была обучена скорняжному ремеслу, и смогла устроиться в ателье, где стала шить шапки и шубы. Со временем её мастерство было замечено, и её пригласили работать в придворном цехе, где шили одеяния для королей и придворных вельмож. Отца тоже не забыли. Братва оценила его способность выковать отменный кинжал даже из простого гвоздя, и ему помогли устроиться в королевские мастерские, где он освоил ювелирное дело и ковал наградное оружие. Так что когда их дочь возмужала, семья стала весьма богата и уважаема. И отец решил выдать её против воли замуж за сына мастера королевского оружейного двора. Как выдавали замуж его мать, а до этого её мать. Но дочь воспротивилась воле родителей и после грандиозного скандала собрала вещи в небольшую сумку и сбежала из дома. — С кем? — поинтересовалась Тоф, для которой это была довольно животрепещущая тема. — Одна. Друзья и подруги помогли ей перекантоваться первое время, но не более. А дело было зимой. Без работы, без денег, без крыши над головой можно было околеть всего за одну ночь. Но она была храброй девушкой с непоколебимой волей и не собиралась уступать из принципа. И не найдя другого выбора записалась добровольцем в армию. По возрасту она подходила, и к тому же умела драться, поэтому её приняли в пехоту. Но в учебке у неё открылся талант к стрельбе, поэтому её перевели на другой, более долгий курс, где помимо стрельбы учили искусству маскировки и перемещения по пересечённой местности. У неё ушёл целый год чтобы стать вдоводелом. — Кем? — удивлённо спросила Азула. — Оставляющей вдов. Так у нас принято называть лучших стрелков. На поле боя они убивают вражеских командиров, наводчиков орудий и других специалистов. — Добрые у вас там люди, — заметила Тоф, покачав головой. — Не без этого, — усмехнулся Никола. — После учебки её отделение прикрепили к артиллерийской батарее, где она стала корректировщицей. Её работой было наблюдать, куда падают снаряды когда орудия стреляют в цель, которую невидно наводчику, чтобы по её сигналам тот мог скорректировать огонь. Там она познакомилась с молодым офицером, только-только закончившим академию. И они полюбили друг-друга. — Потом они поженились и жили долго и счастливо, — закончила вместо него Азула. — Как предсказуемо. — Всё так, да не совсем. Её родители были против того, что их дочь выйдет замуж за "солдафона", а потому не благословили брак и не дали приданного. А родители её любимого тоже были против женитьбы на "бесприданнице безродной". Потому что в их роду все мужчины служили в артиллерии вот уже двести лет, беря себе в жёны купеческих дочерей. Но их гнев не смог разделить любящие сердца. В конце концов родители смирились с решением своих детей. Помогли её мужу перевестись из дальнего гарнизона в столицу и обзавестись приличным домом. Но окончательно все примирились только когда в новой семье родился сын. Деды возлагали на него большие надежды. Каждый хотел, чтобы он продолжил традицию именно их рода. Им нравилось возиться с мальчишкой, рассказывая ему разные истории и постепенно раскрывая секреты своего ремесла, как это некогда делали их отцы и деды. — Мой дед ничему не учил меня. Он даже разговаривал со мной всего пару раз, — вздохнула Азула. — Второго деда я не знала. — Я обоих дедов не знала, — фыркнула Тоф. — Не знаю даже, живы ли они. Родители наверняка не хотели расстраивать их тем, что их внучка слепа и беспомощна. — Это ещё не конец истории, — поспешил напомнить о себе чародей, видя что Хозяйка Огня снова замыкается в себе. — Вы не дослушали. Самое интересное впереди. — Знаешь, дядя, это извечное "и жили они долго и счастливо" даже мне не интересно, — заявила землеройка, широко зевнув. — Счастливо они жили не так долго, как хотелось бы, — с грустью поведал слушательницам Никола. — Шли годы, дочь швеи и ювелира закончила университет и стала инженером. Её муж вышел в отставку и по традиции своей семьи открыл небольшой магазин в столице, приносивший стабильный доход. А их не в меру любознательный сын постигал всевозможные науки. Ему было интересно буквально всё. Далеко не все ровесники разделяли его интересы, но даже ватаги уличных мальчишек своими насмешками и жестокими шутками не смогли отбить его интерес к книгам. И чтобы он не болтался по улицам без дела, особенно когда настала пора обучения в старшей школе родители дополнительно отправили его в другую, вечернюю школу при университете. — Он что, должен был ходить в две школы сразу? — с сомнением спросила Тоф. — Не сразу, а по очереди. До обеда в обычную, после обеда в вечернюю. Учителями там работали студенты университета, желавшие стать преподавателями и отточить своё мастерство. Среди них был начинающий аркмеханик, который как-то раз написал на доске формулу простого заклинания колдовского света, которым заклинают меканические светильники, и предложи ученикам повторить. У нашего героя получилось. Родители были рады узнать, что их сыну открыты новые пути, что были недоступны им, но кроме них это открытие никого не обрадовало. Хуже всех досталось матери, которую родной отец проклял вместе с её "выродком", публично заявив, что у него больше нет ни внука, ни дочери. Потому что считал магию виновницей всех бед, что обрушились на его род. А печать колдуна — худшим из уродств. Почти вся родня отвернулась от них, но даже это не заставило мать отказать своему ребёнку в праве на счастье, и по окончании школы он присягнул Ковену Серых Владык, который оплатил дальнейшее обучение в университете где тот параллельно учился теперь уже колдовскому ремеслу. И преуспел, принеся своей семье уважение и достаток вопреки всему. — Дай угадаю, этим человеком был ты? — Да, это был я, — с улыбкой ответил чародей, взглянув на затихшую Бейфонг, которая привалилась к плечу подруги и уже тихонечко посапывала, — Но я бы не добился всего этого если бы моя мать не проявила силу воли. От меня отвернулись деды, дяди, тёти и все дальние родственники. Даже отец колебался под их давлением и уже намеревался отправить меня в Дружину, где готовят офицеров, сплавив из дома с глаз долой. Но мать отбила меня от их нападок, и я смог стать тем, кем я стал. У неё детство было не таким же радужным как моё, но трудности закалили её. — Я рада за неё, — фыркнула Хозяйка Огня, всем своим видом демонстрируя обратное. И просто невероятную силу воли, поскольку она даже носом не клевала. Хотя была на ногах с рассвета, да и отгремевшая битва должна была её изрядно вымотать. — Выпавшие на твою долю тяготы и невзгоды так же закалили тебя, Азула. За то время что мы были вместе ты выдержала больше ударов, чем многие получали за целую жизнь. Многие из них уже давно сломали бы любого другого, окажись он на твоём месте. Но ты выдержала, и стала сильнее. Я верю, что ты с честью выдержишь и это испытание. — Я уже давно сломалась, — собеседница положила Тоф позади себя, бережно придерживая её голову. — Голоса в голове возникли не просто так. — Но ведь ты сама говорила, что они больше не преследуют тебя. — Да. С тех пор как я заперла Урсу на Кипящей Скале, она больше не появлялась. Какая разница теперь. Ведьма ждёт меня. Она хочет забрать мою душу... — Ничего у неё не получится. Мои заклятья оградят тебя от её злых чар. — Смертным не дано тягаться силой с великими духами. — А великого духа может остановить другой великий дух? — Может быть, — рассеяно кивнула девушка, глядя куда-то мимо собеседника. — Я не знаю. — Тогда это должно помочь, — сказал Никола, извлекая из внутреннего кармашка подсумка золотой крест менофикса на цепочке. — Что это? — Азула с подозрением взглянула на болтающийся перед ней амулет. — Это менофикс, или крест Менота. Самый сильный защитный амулет, какой только можно найти на свете, — соврал чародей, чтобы хоть так успокоить несчастную, прежде чем её погубят собственные страхи. — Его подарила мне мать когда я ещё был ребёнком... — А кто такой этот "Минота"? — Менот — величайший дух моего мира. Создатель. Никто не может тягаться с ним в силе. — Он сильнее ведьмы? — Конечно. Он создал весь наш мир. Он создал людей. Разве такое под силу ещё хоть кому-то? — Не знаю... — Зато я знаю. Этот дух уже помог мне однажды, защитив от потустороннего зла инфернала здесь, в твоём мире. А от зла моего мира он защитит и подавно. Но когда он попытался одеть ей цепочку через голову, та неожиданно отстранилась. — Ты чего, Азула? — Ты уверен, что эта штука сработает? — спросила Хозяйка Огня. — Что она не сделает только хуже? — Уверен, — твёрдо ответил колдун, кивнув в подтверждение своих слов. — Я ведь до сих пор жив. — Это потому что я не дала тебе сдохнуть. — Безусловно, — усмехнулся Никола. — Но когда потусторонняя тварь пыталась утащить меня в бездну, меня спас именно этот амулет. — Когда это было? — с сомнением спросила Азула, явно не веря ему. — Когда тебя схватили и заточили в основании домны. Пока я искал тебя, преодолевая очередную преграду я столкнулся в тонком мире с инферналом, принявшим облик маленькой девочки, волосы которой были подобны лентам тьмы, которыми она опутала меня как паутиной и чуть не утянула в бездну. Я отбился только чудом. В ответ Хозяйка Огня только презрительно хмыкнула. — Да и потом, когда та смуглая ведьма рвала мне жилы своей чёрной магией, именно благодаря его силе я смог так долго сопротивляться ей. — Правда? — удивлённо спросила собеседница, поражённая таким откровением. — Она застала меня врасплох. Мои защитные заклятья не были активированы. Я был уязвим, если не сказать беззащитен перед её чарами. И если бы этот амулет не дал мне сил противостоять ей, она бы прикончила меня за минуту, если бы не быстрее, — заверил её варкастер. Конечно же это была ложь, поскольку он умолчал о роли систем усилителей доспехов и арканодинамического конденсатора в той битве. Но даже он сам не мог отрицать возможность божественного вмешательства в случившееся, а потому в его словах была доля правды. Как бы то ни было, девушка больше не сопротивлялась и позволила золотой цепочке повиснуть на своей тонкой шее, хотя для неё та всё равно была длинновата, от чего крест болтался где-то в районе живота. — Вот так. Теперь ты под защитой Менота. Для большей убедительности Никола встал и осенил Хозяйку Огня крестным знаменем, прочитав единственный кусок молитвы из Канона Истинного Закона, который мог вспомнить. — Ты чего? — с подозрением взглянув на него спросила Азула. — Это заклятье пробуждает силу амулета. — Почему на нём не светятся иероглифы? — подняв менофикс на уровень глаз с сомнением спросила собеседница. — Рядом нет ни одного злого духа, а они становятся заметны только когда опасность близко. Сейчас тебе ничего не угрожает. — Старуха просто так не отступит. Она оставила на мне свою метку, которую даже ты не в силах смыть. — Да плевать на то, что она там оставила. Тебя хранит сила клинка чёрного металла, моих заклинаний и креста Менота. Нет такой сущности ни в одном из миров во всей вселенной, которая могла бы проникнуть в твой сон, и уж тем более причинить тебе вред. Ты в безопасности. Такая пылкая тирада всё же возымела должный эффект. Азула наконец-то поверила его увещеваниям. Или сделала вид, что поверила. Как бы то ни было, она стиснула амулет в кулачке и прижала к груди. И вроде как даже немного успокоилась. Прежде чем тихонечко спросить: — А ты? — А что я? — Тебе не страшно остаться без защиты? Вопрос оказался столь неожиданным, что поставил Николу в тупик. Вертевшийся на языке ответ "нет" мог быть воспринят мнительной Хозяйкой Огня не как пустая бравада, и тогда его обман раскроется. А поняв что ей лгали, эта дурочка могла вбить себе в голову что угодно. И даже наложить на себя руки... — Почему ты не отвечаешь? — с подозрительным прищуром спросила Азула, тем самым давая понять что пауза слишком затянулась. — Потому что мне стыдно признаться в том, что мне действительно страшно, — не без труда подобрал нужные слова варкастер. — Но сейчас эта защита нужнее тебе... Никола осёкся, заметив как на глазах собеседницы начали наворачиваться слёзы. — Что случилось? — как можно осторожнее спросил он, опускаясь на колено перед сидящей на кровати девушкой. — Почему ты плачешь? — Потому что ты единственный, кто рискнул жизнью ради меня, не прося ничего в замен, — всё же ответила она, вытирая кулачком текущие по щекам слёзы. — Ты не права, Азула. У тебя есть Тоф... — Она здесь только из-за тебя. И бросит меня как только ты вернёшься в свой мир. — Ты слишком сильно сгущаешь краски. — Когда я попыталась примириться с братом и дядей, и даже выполнила навязанные ими условия, они предали меня, хотя я умоляла их о помощи. Думаешь, хоть кому-то ещё на свете не плевать на меня? — Мне не плевать. — Чужаку, которому нет места в этом мире и которого все остальные считают чудовищем в броне и страшной маске, — горько усмехнулась Хозяйка Огня, а потом неожиданно подалась вперёд, прижавшись к его кирасе и через приглушённые всхлипывания прошептав: — Не уходи из этого мира. Не оставляй меня одну... Такой поворот событий оказался ещё неожиданнее. Николе ничего не оставалось кроме как постараться успокоить расклеившуюся девчонку и всё же уложить её спать, а потому он аккуратно прижал её к себе, пытаясь поскорее подобрать слова утешения. — Ты же сама сказала, что мне нет места в этом мире. Я бы хотел остаться, но не могу, — констатировал очевидное колдун, чем вызывал только новые слёзы. — Но не нужно плакать. Я навсегда останусь с тобой. — Как? Ты же намерен уйти... — Даже когда я уйду, с тобой останется память обо мне. Как в той песне. Помнишь? Глупый вопрос, поскольку она никак не могла знать песен его мира. Но ему нужно было хоть как-то сменить тему. И хотя собеседница не ответила, только отрицательно мотнув головой, этого уже было достаточно. Так что он без лишних слов аккуратно поднял девушку на руки и, сев на край кровати, усадил её на колени, прижав к кирасе. В этот момент она была как никогда похожа на маленькую, перепуганную девочку, что боялась темноты. И чтобы хоть как-то уложить её спать Никола решил действовать по старинке и просто спеть ей что-то вроде колыбельной. Вот только уверенности в том, что даже самая безобидная колыбельная на хадорском, которая наверняка покажется ей набором бессмысленных звуков, неотличимых от заклятий, не вызовет очередной приступ паранойи, не было никакой. А потому ему пришлось спешно вспоминать что-нибудь из сигнарских стихов и баллад, что он учил будучи студентом. Когда на двор приходит ночь Спешу глаза сомкнуть Чтоб в мир волшебный дивных грёз Найти скорее путь. Легенды снова оживут Дела минувших дней Чью славу не затмить векам Имён не спрятать от очей. День новый прочь унесёт от бед и тревог С рассветом туманом растают они. День новый меня уведёт за дома порог Больше не встретишь уже ты меня. Но пусть не страшат тебя холод и тьма Ведь будет хранить тебя песня моя. В своих мыслях и во снах Увижу снова я Как гномов, троллей и людей Покинула вражда. Железом братство то скрепив Восстали против тьмы и зла Оргот на веки сокрушив Во имя света и добра День новый меня позовёт прочь за порог Дорогою странствий в даль уведя. День новый моё имя сотрёт Больше не встретишь уже ты меня. Но больше не будешь уже ты одна Ведь будет с тобою жить песня моя. Каким бы никудышным исполнителем он ни был, но его монотонное завывание и простые, понятные слова всё же успокоили Азулу. А усталость от нервного напряжения, отгремевшей битвы и целого дня на ногах всё же взяла своё, и она затихла у него на руках, прикрыв глаза и тихонечко посапывая. Так что всё, что ему оставалось — аккуратно уложить её по центру кровати прямо над клинком чёрного металла, дабы его сила оберегала её сон. Неожиданной преградой на пути к этой цели оказалась лежащая поперёк кровати Бейфонг, которую пришлось потеснить. Упрямая девчонка не просыпаясь попыталась перекатиться обратно, так что колдун был вынужден взять её на руки, чтобы уберечь с таким трудом завоёванный сон Хозяйки Огня. А чтобы маг металла тоже смогла нормально выспаться, он отнёс её на пост охраны у входа в трюм, повелев отнести госпожу Бейфонг в её покои, а также удвоить охрану лаборатории. Так, на всякий случай. Впереди его ждало настоящее ночное бдение, поскольку поддерживать наложенные на Азулу защитные заклятья во сне он не мог. А потому он обустроился в изножье её ложа, собрав из пустых ящиков некое подобие кафедры и сложив там свои вещи, на всякий случай ещё раз проверив Хозяйку Огня с помощью визора и убедившись, что даже начертанные на её энергоструктуре знаки вблизи от клинка чёрного металла стали заметно тускнее, положил прибор рядом. А чтобы не скучать, достал книгу и углубился в чтение собственноручно записанных секретов арканной магии, очередной раз обновляя память об известных ему арканах, которые вскоре могли бы пригодиться. ***** Эвакуация с континента не прекращалась ни на минуту. Небольшой портовый город, являвшейся столицей самой западной колонии, был наводнён отступающими солдатами и беженцами сверх всякой меры. В порту было не протолкнуться от кораблей. Гружёные до предела транспортники неуклюже отползали от причалов, уступая место новым кораблям и брали курс на ближайшие острова архипелага, чтобы поскорее разгрузиться и отправиться в новый рейс. Единственным светлым моментом было то, что теперь на борт брали и гражданских. Доставленное соколом сообщение о победе Хозяйки Огня над авангардом великой армии Куэя было подобно глотку прохладной родниковой воды для погибающего от жажды посреди пустыни. Весть о том, что землеройки были отброшены и обращены в бегство пробудило уже почти угасшую надежду в сердцах людей. Дало им веру в то, что о них не забыли и война ещё не проиграна. Что они успеют спастись. И стало для Зуко сигналом к действию. Если сестра лично вела войска в битве у пограничной лощины, то должна была находиться где-то неподалёку. На континенте её не было, потому что он уже проверил штаб экспедиционных сил, пользуясь оставленными дядей Айро контактами. Азула объявлялась всего несколько раз, а затем тут же улетала на дирижабле, в остальное время ограничиваясь только рассылаемыми с соколами письменными указаниями. Она делала всё, чтобы её сложнее было отследить, но некоторые детали скрыть было невозможно. И хотя пришлось поломать голову, но опыт охоты на аватара помог магу огня вычислить логово сестры. Ведь её воздушный корабль ни разу не пополнял запасы, а между её стремительными визитами проходило не так много времени, чтобы можно было долететь до архипелага и обратно. Один раз они даже видели его с земли, когда тот летел курсом на юго-запад, где на сотни километров не было ни одного клочка суши. А раз так, то Хозяйка Огня наверняка держала ставку на борту флагманского линкора, курсировавшего где-то в прибрежных водах. Поэтому он решился на отчаянную авантюру, наняв рыбацкую лодку и вместе с девчонками отправившись навстречу сестре. Искать корабль в открытом море было гиблым делом, но бывший Хозяин Огня понадеялся на расчёты и интуицию. В конец концов, даже у его неудач должен был быть конец. И ближе к закату ему повезло заметить плывущий в вышине одинокий дирижабль, который пусть и был много быстрее их утлого судёнышка, но позволил взять верный курс. Море было спокойным, так что плавание не было в тягость даже для Пенги, которую с непривычки всё равно укачивало. Флагманский линкор они нашли уже затемно. И то только благодаря ярким огням, что обозначали его длинный корпус и зависший по соседству дирижабль. Как он и предполагал, воздушный корабль снабжался и обслуживался с борта других кораблей, что составляли почётный эскорт величественного судна Хозяйки Огня. А чтобы эта сложная операция стала возможной, эскадра шла малым ходом, что позволило без труда нагнать их. Впрочем, рыбаки наотрез отказались приближаться к боевым кораблям, резонно опасаясь что их сожгут как только заметят. В итоге бывшего Хозяина Огня вместе со спутницами высадили в небольшой лодке по курсу эскадры. Так что финальный отрезок пути пришлось пройти на вёслах. Чтобы не столкнуться во тьме корабли эскадры были вынуждены обозначать свои габариты огнями. Тем самым позволяя небольшой шлюпке безопасно лавировать между ними, скрываясь во тьме. Было ли то везением, или ночной мрак и малый размер сыграли свою роль, но рулевые и вахтенные не заметили их даже когда они подошли к флагману вплотную. Сложнее оказалось подняться на борт. Пенга ещё не так хорошо владела магией металла, чтобы сделать для них лестницу. Да и лишний шум был ни к чему. Поэтому в ход пошли купленные у рыбаков крючья для крупной рыбы, связанные по четверо в импровизированные кошки и обмотанные парусиной, чтобы не лязгали при ударе. Вместе с Тай Ли они забросили их на борт к шлюпкам, расположенным в нишах ниже фальшборта главной палубы ближе к корме. И всё равно до цели долетела только кошка Зуко. Повезло ещё что она сразу зацепилась за край ниши. Когда же верёвка натянулась, маг огня позволил лодке подойти вплотную к борту линкора, не без помощи девчонок смягчив удар о сталь обшивки. Гул двигателя в расположенном неподалёку машинном отделении должен был замаскировать этот звук, но терять время даром всё же не стоило. А потому юноша привязал конец верёвки к носу лодки, обмотал вокруг пояса конец второй верёвки и начал карабкаться наверх, проигнорировав робкое предложение Тай Ли подняться первой. Как и ожидалось, кроме двух подвешенных на лебёдках паровых ботов в этом отсеке не было ничего. И никто не заметил, как на палубу тенью скользнул юноша в чёрном одеянии, лицо которого было скрыто простым чёрным платком. Быстро оглядевшись и убедившись, что ему никто не помешает, он отвязал от пояса верёвку и перекинул через свободный вспомогательный блок, после чего принялся поднимать на борт мага металла. Что ни говори, но не умеющая ни плавать, ни карабкаться по верёвкам, ни драться Пенга была обузой. Для неё даже не нашлось чёрного облачения по размеру и пришлось нарядить её в серый халат, чтобы та не выдавала их ярким пятном светлого платья. Но она всё равно была нужна, поскольку она одна могла образумить Тоф, если это вообще было возможно. Хорошо ещё что этой пигалице хватало мозгов следовать его наказу и держать язык за зубами. Когда она показалась над бортом, обмотанная верёвкой вокруг талии, и Зуко поймал её за шкирку и втащил на борт, Пенга лишь тихонечко охнула. Показавшаяся следом циркачка в таком же свободном чёрном одеянии, страховавшая её снизу, беззвучной тенью быстро и ловко забралась к ним, после чего отцепила крючья и бросила за борт, отпуская лодку, чтобы та не выдала их раньше времени. Пути назад больше не было, да и возвращаться им было некуда. И теперь им оставался только один путь — вперёд. Как и ожидалось, двери на палубу были просто и незатейливо заперты изнутри, тем самым обеспечивая безопасность. В других условиях это бы стало проблемой, но тут свою роль сыграла освободившаяся от верёвок Пенга. Трюк с вращением всевозможных колёс и шлемов она выучила лучше всего, и после нескольких минут пыхтения и махания руками, сопровождавшихся приглушённым лязгом и скрипом, запорное колесо таки поддалось и дверь открылась. Дальше шли без остановок, поскольку Зуко хорошо знал этот корабль, который некогда был его флагманом. Большая часть команды спала, а с оставшимися вахтенными и часовыми разделаться втроём было несложно. Особенно когда Пенга разворачивала их шлемы задом наперёд, позволяя Тай Ли спокойно сократить дистанцию и вырубить их блокировкой чи. Так что юноше даже не пришлось доставать палаши из ножен. Каюта Хозяйки Огня располагалась на отдельной палубе на средних уровнях подобной пагоде надстройки, откуда открывался прекрасный вид и где не так сильно беспокоила качка. Выше находились только каюты капитана со старпомом, офицерская кают-компания и ходовой мостик. Вход в царские покои по традиции охраняла пара гвардейцев, которых они быстро нейтрализовали. За тяжёлой дверью в толстой переборке их встретили темнота, мрак и покой. Как и должно быть в столь поздний час. Чтобы ни на что не налететь в темноте и не наделать лишнего шума раньше времени, Зуко зажёг в руке крохотный лепесток огня, разогнав окружающий мрак. Вопреки его опасениям, обстановка в прихожей почти не изменилась со времён его владычества. Как и в располагавшемся за ней кабинете. Даже стойка для доспехов была на том же месте. Но один взгляд на неё заставил мага огня встать как вкопанному. Потому что она была пуста. Азула хоть и была сумасшедшей, но не настолько, чтобы спать в доспехах. Неужели она снова обманула его? Но как? Ведь её дирижабль был здесь. Может быть она просто осталась на его борту? А не было ли всё это тщательно спланированной ловушкой? С трудом сдерживая клокочущую ярость и гнев на самого себя, бывший Хозяин Огня решительно выхватил палаши из ножен и двинулся в спальню. Даже если там засада, он убьёт всех, кого бы сестра не послала за его головой. Но стоило ему отбросить тяжёлый полог бордовых занавесок и ворваться в опочивальню Хозяйки Огня, мощным всполохом пламени рассеяв наполнявший её мрак, как стало понятно, что его вообще никто не ждал. В комнате не было ни души. А идеально отглаженные одеяла и простыни на широкой кровати и вовсе были не тронуты. — Наверное снова куда-то улетела, — с облегчением вздохнула Тай Ли. — Ерунда, её дирижабль здесь. Почему Азула всегда на шаг впереди? — не обращая внимания на циркачку спросил Зуко у пустоты. — Так не может продолжаться вечно. Так не должно быть! — Раз вашей сестры здесь нет, может быть поищем сифу Бейфонг? — напомнила о себе Пенга, не решаясь переступить порог спальни. — Сестра наверняка держит её подле себя, — хмыкнул Зуко. — Но ты права. Найдём Тоф, найдём и Азулу. — Здорово! — обрадовалась юная маг металла. — А где нам её искать? — Спросим у того, кто знает. Каюты прислуги не охранялись, один гвардеец у входа на отведённую им палубу не в счёт. Врываться среди ночи к ничего не подозревающим и мирно спящим женщинам было подло, но юноше было уже плевать. На кону стояли жизни его жены и их ещё не рождённого ребёнка, ради спасения которых он готов был поступиться честью. Да и другого выхода не было. Оставшиеся в живых после всех чисток гвардейцы беззаветно преданы своей госпоже и скорее умрут, чем расскажут о её тайном убежище. А старшая из служанок должна была знать хоть что-то. Так что когда эта невысокая женщина средних лет проснулась от боли после пары стремительных ударов Тай Ли, но не смогла пошевелиться, то глаза несчастной резко расширились от ужаса. А панический вопль не поднял на ноги весь экипаж только потому, что Зуко вовремя заткнул ей рот. — Пикнешь — прикончу, — пригрозил он, зажигая в руке клубок огня, стремительно принявший форму тонкого кинжала. — Где Азула? — Пощадите, господин Зуко, — шёпотом взмолилась она, как только он ослабил хватку. — Госпожа убьёт меня, если узнает... — Сейчас тебе нужно бояться не её, а меня, — снова заткнув ей рот пригрозил маг огня, приближая кончик клинка из желтоватого пламени к её голове, так что его свет отразился в карих глазах. — Говори где Азула, иначе я сделаю так, что ты будешь умолять о смерти. — Я не знаю, — сквозь слёзы ответила пленница. — Колдун сразу унёс её с собой как прилетели. — Куда унёс? — В трюм. — Трюм это треть корабля. Куда именно? — Я не знаю. Нам запрещено ходить туда под страхом смерти. — Где держат Тоф Бейфонг? — Она сопровождала повелительницу. — Выруби её и пошли, — приказал маг огня циркачке, теряя всякий интерес к обездвиженной служанке. — Куда? — В логово колдуна. Там мы найдём все ответы. Однако сказать было легче чем сделать. Центральная секция корабля охранялась не в пример лучше, да и до кубриков экипажа тут было рукой подать, так что приходилось пробираться с удвоенной осторожностью. И оттаскивать парализованных блокировкой чи людей с коридоров в боковые помещения и всевозможные тупики, чтобы на них не наткнулись раньше времени. Хотя просто отсутствие часовых на постах при следующей пересменке уже было достаточно веским поводом чтобы поднять тревогу, так что приходилось торопиться. И всё равно в трюм им пришлось пробиваться с боем, поскольку двери охраняло сразу четверо гвардейцев. Вырубить их всех разом не помог даже трюк с вращающимися шлемами. Тай Ли успела разделаться только с двумя, прежде чем они сорвали их. Ещё одного Зуко успел оглушить ударом яблоком на рукояти палаша в челюсть, после чего ему всё же пришлось прибегнуть к силе огня, чтобы циркачку не подпалили. При этом поднятый шум и крики не оставляли сомнений, что здесь скоро будет весь многочисленный экипаж громадного корабля и времени у них в обрез. Поэтому бывший Хозяин Огня не тратя ни секунды распахнул двери и храбро вошёл в логово колдуна. Вопреки его опасениям, помещение не тонуло во тьме и было освещено редкими светильниками, в свете которых без труда угадывались силуэты всевозможных машин, что были вывезены из цеха и лаборатории в замке Пьяндао. Их тут было не так уж и много, чтобы заблудиться в образовавшимся лабиринте. И хотя девчонки явно трусили, они всё же старались не отставать. Просто чтобы не остаться одним в этом царстве неведомых и пугающих устройств. Однако когда они добрались до свободного пространства в центре трюма, то и сам Зуко на миг замер, не веря собственным глазам. Там, в кругу разложенных на полу стальных пластин с выгравированными на них незнакомыми знаками и начертанных прямо на стальных плитах угловатых иероглифов, на странного вида алтаре, более похожем на широкую кровать, лежала Азула, окружённая сиянием кружащихся вокруг неё голубоватых иероглифов. Таких же как и вокруг запястий колдуна, который стоял перед штабелем ящиков возле её ног, что-то едва слышно бубня и сосредоточенно читая какую-то книгу. Он был столь поглощён своим занятием, что не заметил их появления, даже когда Тай Ли ахнула от испуга, поспешно закрыв рот рукой. А Пенга ойкнула от неожиданности и уже собиралась закричать, но циркачка вовремя заткнула ей рот. А великан аккуратно перевернул очередную белоснежную страницу, исписанную мелким, убористым почерком, который с такой дистанции было и не разобрать. Но ни это поразило бывшего Хозяина Огня, а маска чужака, которая лежала на ящиках рядом с потёртым шлемом и тем странным прибором, который тот цеплял на голову когда колдовал над мечом чёрного металла. Он даже не сразу понял, в чём дело. Ведь они вышли за спиной склонившегося над книгой колдуна справа, а потому его голова была не видна за плечами и покорёженным рюкзаком. Может быть поэтому он и не заметил незваных гостей? Как бы то ни было, Зуко дал девчонкам знак держаться подальше, поудобнее перехватил палаши и решительно шагнул вперёд. Что бы за монстр ни скрывался под этой уродливой маской, он раскроет его секреты. И заставит заплатить за всю пролитую кровь. Но стоило ему только пересечь линию разложенных на полу железных пластинок, как великан резко выхватил из чехла тихо щёлкнувшую пусковую трубу и развернулся на встречу бывшему Хозяину Огня, наведя на него оружие, словно знал о том, что он стоит именно там. Зуко тут же кинулся в сторону, уходя с линии атаки. Великан тоже сместился, чтобы снова оказаться между ним и Азулой, при этом отходя от алтаря. Но чёрный провал дула пусковой трубы следовал за юношей неотрывно. Словно разинутая пасть приготовившейся к прыжку змеи. — Зуко! — в ужасе закричала Тай Ли, и великан снова дёрнулся, наводя оружие уже на неё. При этом он словно что-то пробурчал в стальной ворот доспеха, а вокруг его левой руки во всё той же стальной перчатке возник новый круг сияющих голубым незнакомых иероглифов. А когда циркачка поспешно нырнула за ближайшую машину снова навёл пусковую трубу на мага огня, что успел воспользоваться его заминкой и сократить дистанцию. Враг держал оружие в вытянутой руке, что позволило юноше дотянуться палашом до кончика трубы и ловким ударом отбить её в сторону. Но в этот момент причудливая белоснежная маска, скрывавшая истинный облик чужака, исказилась в гримасе гнева. И нацеленный прямо в неё выпад так и не достиг своей цели, поскольку явившаяся из неоткуда сила подхватила бывшего Хозяина Огня и швырнула прочь от врага, с глухим кровожадным рёвом кинувшимся следом. Зуко с большим трудом сохранил равновесие, и уже видел надвигающуюся красноватую фигуру великана, левой рукой ухватившегося за рукоятку клинка в ножнах на поясе, но не мог вырваться из незримой хватки и уйти с линии атаки. Всё что ему оставалось — попытаться парировать или блокировать удар, что наверняка будет сокрушительным. — Нет! — взвизгнула Пенга у него за спиной. Неожиданно пол вздыбился у него под ногами, а широкая стальная плита с жутким скрежетом сорвалась с удерживавших её заклёпок и поднялась на дыбы, встав между ним и чародеем, отталкивая юношу ещё дальше. Ему пришлось упереться в эту новую стену обеими кулаками, чтобы сохранить хотя бы небольшой запас дистанции. А в следующий миг зачарованный клинок рассёк преграду наискось снизу вверх, словно бумажную, пройдя аккурат между его рук. Маг огня едва успел отшатнуться прочь, прежде чем украшенное сияющими зелёным иероглифами широкое лезвие, с обратной стороны зазубренное как пила и длиной не уступающее короткому мечу, прошило его укрытие там, где только что находилась его голова. Металл вокруг дыры с тихим шипением начал рассыпаться хлопьями ржавчины ещё прежде чем великан оторвал наполовину отрезанный кусок металла и отбросил прочь. Перехватив клинок в воздухе и сменив обратный хват на прямой, чародей обрушил чудовищный удар тяжёлого набалдашника на массивной рукоятке на стоящий у него на пути барьер, расчищая путь к жертве, и рифлёный металл смялся как бумага, жутким скрежетом заглушив даже истошный визг перепуганной землеройки. Заметив её, колдун снова вскинул пусковую трубу, теперь уже вознамерившись убить помешавшего ему мага металла. Бывший Хозяин Огня не мог допустить даже мысли о том, что вместо него погибнет девчонка, что была ещё ребёнком, а потому атаковал не задумываясь, заученным движением со всех сил ударив в голову противника огнём. И пускай созданный им поток желтоватого пламени был гораздо меньше обычного и разбился о вновь возникшую невидимую преграду, он заставил врага отшатнуться. Оглушительный выстрел пусковой трубы великана был подобен громовому раскату от удара дюжины молний. От этого грохота задрожали даже стальные стены трюма. Маг огня стиснул запястьями резко заполнившиеся звоном уши, стараясь поскорее придти в себя. Неожиданно накатившая волна холода, пробирающего до костей, накрыла Зуко подобно целой бочке ледяной воды, опрокинутой ему на голову, разом прочистив мозги. Обернувшись, он не заметил трупа землеройки. Только пару девчонок, мелькнувших между машинами. Видать циркачке хватило ума оттащить эту мелкую дуру в укрытие. Отогнав накативший озноб дыханием огня, обернувшимся расходящимся огненным кольцом, он крутанулся волчком, уходя от ожидаемого удара. Но вместо взмаха рассекающего сталь как бумагу зазубренного лезвия его накрыла новая волна холода, сопровождавшая запоздалое наступления великана. Столь лютого, что висевшая в морском воздухе сырость обернулась крохотными снежинками. И тут юноша понял, что чужак всё же боится огня. И что перед ним не маска, а истинное лицо врага. Это определённо был человек, который не принадлежал ни к одному из четырёх народов. С белой как снег кожей, коротко стриженными волосами цвета соломы на здоровенной голове, он буравил мага огня тяжёлым взглядом необычайно больших голубых глаз, глубоко посаженных в залитых тёмными пятнами синяков глазницах под выступающей линией почти незаметных бровей. Непропорционально высокий лоб, здоровенный нос, более похожий на птичий клюв, и острые скулы придавали этому вытянутому лицу сходство с обескровленным мертвецом. Которое только усиливалось утративший былой лоск бронёй, что явно была покорёжена, оплавлена и пробита, а потом наспех починена, но всё так же скрывала нижнюю часть его лица помятым стальным ошейником. — Ну ты и урод... — озвучил промелькнувшую в голове мысль Зуко, глядя на этого монстра. Он нанёс три стремительных удара огня, что всё ещё были слабее чем обычно, хоть и получились гораздо лучше первого. Но все они разбились о сверкнувшую преграду, не нанеся врагу никакого вреда. Что было ещё более удивительно, поскольку доспех чужака не гудел и не дымил, как это бывало раньше. Успевший вернуть пусковую трубу в чехол и перекинуть клинок в правую руку великан только прищурился. Вокруг его левого запястья уже снова вились круги сияющих голубым иероглифов. А в следующий миг Зуко стиснула стальная хватка заклинания, отталкивая ещё дальше от алтаря. Чужак тотчас ринулся в новую атаку, вознамерившись вонзить клинок в голову бывшему Хозяину Огня. Который поспешно выставил перед собой скрещенные палаши, всеми силами отводя вверх ужасающее лезвие. — Ты глядишь в лицо своей смерти! — заглушая скрежет металла и тихое шипение рассыпающейся в прах стали прорычал колдун, всеми силами пытавшийся продавить блок. При этом он подался вперёд, от чего из-за стального ворота показалась тяжёлая челюсть и широченная пасть с обнажёнными в кровожадном оскале крупными зубами с ярко выраженными клыками как у зверя. Не в силах выдержать натиск этой закованной в сталь туши Зуко отклонился назад, всеми силами стараясь держаться подальше от светящейся зелёным кромки лезвия, которое на глазах пожирало его палаши. Он был вынужден сдвигать рукояти всё ближе, чтобы подставить ещё нетронутые участки лезвия под действие этого неведомого колдовства, заставлявшего их рассыпаться хлопьями ржавчины, чтобы оно не пожрало его самого, но так не могло продолжаться долго. Из последних сил он сделал глубокий вдох, взглянув в искажённую гневом рожу колдуна, снова бубнящего себе под нос что-то неразборчивое, который уже занёс левую руку с закручивающимися вокруг закованного в сталь запястья во всё новыми кругами сияющих голубым иероглифов. А затем дыхнул тому в лицо огнём, надеясь что на этот раз невидимая преграда, что возникала на расстоянии вытянутой руки от чародея, останется за спиной и он всё же сожжёт морду этого урода. Но в тот же миг он почувствовал удар в живот и мир разом утратил все краски, превратившись в смазанную чёрно-белую картину, летящую куда-то назад. Только чтобы через секунду окончательно померкнуть.