Анатомический дизайн

Сквозь большие окна Фосстонской библиотеки жаркое солнце Миннесоты впервые за несколько дней одаривает Дина теплом. Солнечные лучи согревают спину через кожанку, перед ним заплесневелые книги окутывают своим сонным запахом, так что Дин изо всех сил пытается не уснуть над особенно скучным томом истории города. Обычно он бы набрал еды и кофе и остался бы в номере, а Сэм бы один занимался исследованиями. Но сломанный обогреватель вкупе с ленивым упрямцем администратором превратили их номер в место, где просто невозможно находиться. Вообще, что-либо исследовать в планы Дина не входит. Особенно после того, как Сэм ушел на пробежку утром. Бегать в такую погоду! Уходя, он впустил в комнату холодный воздух, отчего Дин проснулся в первый раз. А когда вернулся, снова его разбудил, ему пришлось укутываться в одеяло и вспоминать вслух все известные ругательства. Ноги у него так замерзли, что пришлось держать на них электрогрелку целых десять минут, только чтобы надеть ботинки! Поэтому он логично рассуждает так: пусть Сэм приносит еду и занимается исследованиями, а он будет вполне закономерно на него ворчать и ничего не делать. И дай бог, чтобы Сэм наконец нашел нужную могилу. Они сожгут что надо, постоят над костром и рванут из этого чертового городишки подальше. Плюс им не придется больше опрашивать очередных свидетелей и мерзнуть в задрипанном мотеле. Хотя Сэм, сволочь, кажется, холода и не чувствует. Он как ходячая печка. Наверное, это все его мышечная масса. Дину ярко вспомнилось, сколько этих самых Сэмовых мускулов он видел. Он со стоном уронил голову на лежащую перед ним книгу. Уже прошло достаточно времени, его рана на боку превратилась в очередной розовый шрам, а совместная ночная дрочка теперь вспоминается как в тумане. Хотя, скорее всего, это из-за лихорадки, с которой он проснулся следующим утром. Сэм боролся с ней при помощи жутко неприятной и холодной ванны и убойной дозы пенициллина, которым их мать могла бы в свое время лечить молочницу. Нет, Сэм, это уже слишком! Я не буду это принимать! У меня вырастет вагина, набитая кандидами! Да, лихорадило его тогда знатно. В итоге Сэм насильно заставил его выпить пробиотический йогурт и ни словом не обмолвился ни о прошлой, ни о возможной в будущем взаимной мастурбации. И если быть до конца честным, то Дина это даже несколько расстроило. Конечно, это все странно, но не страннее, чем оборотень-пантера — очевидно, что они существуют — или любая другая хрень, что встречалась им в их ебанутой жизни. Сэм влез в него так глубоко, как никто другой. Поэтому физическое взаимодействие с ним — пусть хоть столкнуться ногами под столом за обедом или прижаться плечом к плечу при ходьбе — происходит так же легко, как дыхание, и столь же необходимо. Их взаимные подколки, спарринги, битва приколов, все эти их неизбежные братские соревнования — все это обеспечило им некое особое продвижение в отношениях. Например, стаканчик кофе с утра или вот одновременное высвобождение накопленного напряжения. Да еще и с дополнительным преимуществом в виде оргазма. Черт подери, да, он хотел бы повторить это снова! Однако заставить Сэма дать на это согласие, очевидно, будет проблематично. То есть завести Сэма вообще-то не проблема, но подталкивать его в этом направлении значит… – Мой член больше твоего! Крик разрывает утреннюю тишину библиотеки и так резко выдергивает Дина из его мыслей, что он сам вскрикивает и падает со стула. Сидя на полу, Дин соображает, что его бедро вибрирует потому, что — о-Господь-Всемогущий-танцор! — этот безбожный ор исходит из его телефона. Со всех сторон на него осуждающе смотрят читатели. Дину удается вытащить телефон из кармана в тот момент, как оттуда раздается: – Ты уже понял, что любишь мой член? На экране горит имя «Сэмми». Дин остервенело давит на кнопку вызова и вопит в трубку: — Сэм! В ответ слышен только хохот. — Что за нахуй, Сэм! — зло басит Дин, поднимаясь на ноги, готовый удрать отсюда, прежде чем вызовут копов. В городках такого типа ни в чем нельзя быть уверенным. — Ты куда запропастился? В трубке все еще слышен смех, и поэтому Дин целую минуту безуспешно высматривает брата в окно, но наконец замечает. Тот стоит с красным от смеха лицом и с прижатым к уху телефоном. Дин, выругавшись себе под нос, бросает так и не начатое расследование на столе и вылетает из зала. — Чувак, что за дела?! — возмущается он, приближаясь к брату. — Я сменил рингтон на свой звонок! — явно довольный собой, сообщает ему Сэм. Дину от этого самодовольства буквально становится плохо. Язвительное замечание «Не может быть, Шерлок!» уже готово сорваться с языка, но Сэм так забавно хихикает, именно что хихикает, совсем как малыш. Его щеки раскраснелись и от смеха, и от холода, а постоянные порывы ветра треплют его длинные волосы. Дин не может вспомнить, когда видел Сэма настолько счастливым. В последнее время, стоит им ослабить оборону, обязательно что-то нехорошее случается. И как обычно, в самый неожиданный момент Дина пронизывает мыслью — как же сильно он любит своего глупого младшего брата! Его вдруг с головой накрывают сильные и сентиментальные чувства, которые он никогда не должен показывать Сэму. Все, что он должен делать, — это сохранить серьезный вид, чтобы не взволновать Сэма своим резким переходом от ярости до обожания. Прежде всего он не хочет поощрять такое поведение. Вряд ли Сэм нормально воспримет, если Дин повалит его на землю и примется зацеловывать, как бывало в детстве. Одно время он даже считал, что Сэм ничего подобного не помнит, если бы не убийственный случай в старшей школе, когда Сэм растрепал об этой старой привычке одной из подружек Дина. «Да он меня тискал, как щеночка! А если я посреди ночи в туалет выходил, так он устраивал переполох и отца будил, как только видел, что меня нет в кровати». Внезапно в его мозгу картинка с целующимся Сэмом соединяется с его ранними размышлениями на тему обоюдоприятных оргазмов и… О! О да! Дин уже давно вырос из детских обнимашек и целовать Сэма хочет отнюдь не целомудренно и невинно. Он хочет его целовать по-настоящему, желательно обнаженного. А потом пусть будут оргазмы. Как-то так. Дин аккуратно обходит эту мысль, а затем заталкивает свое открытие куда подальше в темный уголок разума, туда, где он сможет об этом подумать позже. — Да уж, я заметил, что ты сменил мой рингтон, придурок! — наконец произносит он, надеясь, что Сэм посчитает его долгое молчание результатом злости на брата. — Я тебя спрашивал о том, почему ты тут шароебишься без дела, когда у нас охота в самом разгаре? Готов спорить, обратно в эту библиотеку меня уже не пустят. Плюс твое заявление — отличный способ заставить весь городишко болтать о нас! Под каким мы, блядь, теперь прикрытием, а, Сэм? И еще, — добавил он, — где жратва? — Не волнуйся ты так, Дин, — Сэм все еще был до неприятного слишком доволен своей последней шуткой. — Дело закрыто. И тебе больше не надо впитывать лбом пыль местных книжек. — Дело… чего? Как? — запинаясь, переспросил Дин. — Если бы ты не разбудил меня этой своей идиотской импровизацией Лэнса Армстронга… — Он велосипедист. — …и принес мне мой долбаный кофе, то я бы был более работоспособным! И почему дело закрыто, Сэм? Ты что такое сделал? Сэм легко пожимает плечами и все так же ухмыляется. — Разок, для разнообразия, это сделала полиция. Я услышал по рации. — Ну да, конечно, — недоверчиво фыркает Дин. — С каких это пор копы призраков ловят? — Ну, это и не был призрак. Всех жертв обслуживала одна охранная фирма. Парень из тех, что любят одиноких старушек-вдов. Мы бы наверняка тоже заметили связь, если б изначально не копали в сверхъестественном направлении. Последнюю часть Сэм явно говорит, чтобы брату легче было принять тот факт, что их обскакала полиция. Дин наконец сдвигается с места и идет к машине. Там, включив обогреватель на полную мощность, он продолжает удивляться: — Но все жертвы были закрыты! Засовы, окна — все заперто. Как он это проворачивал? — Представь себе, электронные замки. Он ставил их в домах жертв. Ни у кого из них ведь нет цепочки на двери, а он выглядит как маленькая задвижка. Внешне обычная, но внутри маленький моторчик. Он просто закрывал дверь за собой и перезагружал сигнализацию. Дин присвистывает. — Ого! Уверен, что это он? — Да, — кивает Сэм. — Я покрутился у его дома, поболтал с соседкой через дорогу, представившись новым жильцом. Уже все просочилось в местные СМИ, и я не думаю, что призраку нужны электронные задвижки. Они сидят какое-то время в молчании. Затем Дин заводит Импалу и, покачивая головой, заявляет: — Знаешь, Сэм, у призраков есть какой-то свой образ действий, и я понимаю его. Но люди? Люди — настоящие психи! Сэм согласно хмыкает. — Так что я подумал, мы можем забрать наши шмотки и поесть нормально в кафе перед отъездом из города. — Ага, а как вписывается толпа шокированных старушек из отдела больших форматов в этот твой план? — язвит Дин. — Ох, чувак, видел бы ты свое лицо! — смеется Сэм. (Ну вот, он снова его вывел из себя.) — Я это планировал несколько недель! Дин кидает на него долгий — насколько это возможно, когда ты за рулем, — колючий взгляд. — Учти, Сэмми, это ты все начал. — Не-а, — категорически не соглашается Сэм, мотая головой. — О нет, это ты все начал, Дин. Вот честно, ты всю жизнь доставал меня из-за моей прически, или музыки, или из-за того, что я не трахаюсь так часто, как ты хотел бы. И теперь ты так легко от меня не отделаешься. Ах, какой подбор слов, думает Дин и нервно сглатывает. — Не важно. Так что, завтрак? — Дин, уже три часа дня, — веселится Сэм. — Ну, а я хочу блинчиков. И яичницу с беконом. И ты платишь. — Чем? Из общака или фальшивой карточкой? Дин обещает себе, что следующее дело они поищут там, где потеплее.

***

— Ага! — провозглашает Дин, размахивая перед собой новым шампунем. — Так и знал, что не дашь мне так легко выиграть! Со второй кровати на него бросает скептический взгляд Сэм, долго смотрит, ухмыляется и снова обращает внимание на свой ноутбук. — Как я уже говорил, если ты не в силах смириться с одной-единственной шуткой по поводу твоей драгоценной мужественности, не впадая в истерику, я просто буду игнорировать тебя, пока не успокоишься. — Вот это не игнор, Сэм! — продолжает настаивать Дин. — Это фаллический символ! — Дин, это шампунь! — Не тот, что я просил! — Это торговая марка магазина, которую ты попросил, — терпеливо напоминает ему Сэм. Терпение Сэма — это самое сложное, что можно перетерпеть в их розыгрышах. Дин понял, что единственный достойный ответ на шуточку со сменой рингтона — это отплатить брату той же монетой. Поэтому он кропотливо промазал клеем любимую куртку Сэма изнутри и едва сдержал улыбку, когда тот ее надел. Но его несносный брат просто протаскался в ней весь день и даже глазом не моргнул, показывая, что его куртка и рубашка склеились намертво. Дин на сто процентов уверен, что Сэм попросту срезал ее и выкинул позже, когда он выходил за едой. Чем лишил Дина повода позлорадствовать. Потом Дин потратил пятнадцать минут, пока Сэм был в душе, чтобы разобраться, как удалить все данные из айпода Сэма. Только забыл то же самое проделать и с ноутом. Так что Сэм, едва заметил проблему, вытащил ноут с заднего сиденья и, синхронизировав айпод, вернул все на место за две минуты. Целая бутылка острейшего соуса была пролита на пасту Сэма, пока он ходил забрать зарядник из машины. Дин аж дыхание задержал, глядя, как Сэм делает первую пробу, и едва не расхохотался, когда брат одним махом ополовинил стакан с водой. Зато потом растерянно наблюдал, как Сэм взял свою тарелку, отнес ее к стойке, сделал новый заказ и очаровал официантку настолько, что та не только не предложила Дину уединиться в туалетной кабинке, но даже в сторону его не посмотрела ни разу! Если быть честным, Дина больше интересовала реакция Сэма, чем что там под юбкой у Синди. Только он никогда бы в этом не признался. Наконец, он залил медом страницы, как подозревал, любимой книги Сэма «Женская любовь». Позже Сэм спокойно рассказал, как удачно ему удалось скачать бесплатное приложение на свою читалку и еще легче оказалось закачать бесплатно копию книги, почему-то испорченной. — «Женская любовь»? — Дин презрительно взглянул на название. — Клянусь богом, если там нет горячего описания лесбийской любви, то я отрекусь от тебя. — Вообще-то, такое было в приквеле «Радуга». А тут, скорее, про любовь между парнями. Дин чуть язык не проглотил от удивления. Так что в настоящем Дин стоит с шампунем наперевес перед младшим братом. Бутылка бежевого цвета, с ярко-красной крышкой и соответсвующе цилиндрической формы. — Это похоже на пенис! — зло шипит Дин. — Это похоже на бутылку шампуня, — спокойно парирует Сэм. — А ты, похоже, с ума спятил. Дин долго смотрит на своего невозмутимого брата, весь почти вибрируя от сдерживаемой ярости. Он понимает, что выглядит глупо, отчего все только хуже. — Это еще не конец! — предупреждает Дин и уходит в ванную. Закрывая дверь, он слышит очень огорченный вздох своего брата.