Анатомический дизайн

В Панама-Сити Дин покупает линейку. Она синяя, мягкая и очень хорошо гнется. Для чувствительной кожи это гораздо лучше, чем дерево или металл. В багажнике Импалы вообще-то имеется рулетка, но Дину от одной только мысли, что если вдруг ее придется срочно сматывать, а ее металлический кончик проедется там, где не надо, начинает мутить. Он еще подумывает прикупить калькулятор, но у них же есть телефоны, да и ноут… К тому же Дин уже уверил себя, что продавец все равно догадывается, зачем ему эта единственная покупка. Как самопровозглашенный победитель битвы приколов — что Сэм подтвердил в часовом споре, чем напомнил Дину, почему смог бы стать превосходным адвокатом, — Сэм решает, что они не могут уехать из Флориды без похода на пляж. Вот тут-то Дин и находит его, загорелого ублюдка. Сам Дин краснеет и облазит после первого же выхода на пляж, и не важно, какое количество солнцезащитного крема он на себя намазывает. А его веснушки и вовсе размножаются и обсыпают нос, все равно что атакующая армия. Как бы то ни было, второе утро он проводит на пляже, спрятавшись под выловленным на отмели зонтом и в футболке. В номере мотеля есть плотные шторы, кондиционер, телевизор и Сэмов ноутбук, где можно смотреть все — от порно до ужастиков. Только ничего из этого не объясняет, почему он сидит тут, хмурится под солнцезащитными очками и делает вид, что читает книжку Сэма про Звездные войны. Последние двадцать минут Сэм болтает с девчонкой, стоя по пояс в воде. До этого они плавали далеко от берега, потом топили друг друга и хохотали как дети. А еще раньше Сэм принял ее предложение поваляться на шезлонгах и позагорать. Время, что они провели под солнцем, по высокому мнению Дина, явно приведет к раку кожи. Вчера Сэм коротко представил ее: «Джина!», после чего девица, практически повиснув на нем, утащила Сэма играть в волейбол. Куда Дин демонстративно приглашен не был. Полгода назад Дин все равно принялся бы флиртовать с ней. Просто чтобы вызвать реакцию и позлить своего младшего брата. Это ведь всегда стоящий повод. Но и бросил бы достаточно быстро, потому как найти себе развлечение среди стольких девиц в купальниках для него раз плюнуть. Он и сейчас так может. Теоретически. Иногда на полсекунды ему даже удается заверить себя, что от этого полегчает. Только в реальности от самой мысли ему уже становится тяжко. По большому счету он не сидел бы здесь, озабоченный Сэмом, если бы трахнул эту девчонку тогда… О, как они бы смотрелись вместе, как он бы к ней прижимался, как врывался бы в ее нутро, кончал… Со временем, наверное, все же станет получше. Эта сумасшедшая, необоримая тяга к Сэму, это болезненное желание быть к нему ближе во всех смыслах превратились бы в глухую боль, которую легко игнорировать во имя счастья Сэма. Но это чувство настолько новое и сильное, что у Дина не получается снова загнать его туда, где оно хранилось долгие годы. Теперь он вспоминает многие маленькие намеки, появившиеся задолго до его отъезда в колледж. Он их идентифицирует как составные частички нынешнего всеобъемлющего и устрашающего чувства по отношению к Сэму. Дин падает на полотенца, роняя позабытый роман на грудь. Боже, он же был раньше счастлив! С ним все было нормально. И знать ничего не хотел про свои чувства к Сэму до того, как наткнулся на эти гребаные боксеры, которые все испортили! Он почти засыпает, как его вдруг хватают чьи-то руки. Внезапно оказывается, что Дин вовсе и не спит, а летит, точнее, подпрыгивает в воздухе, переброшенный через плечо… Сэма! Должно быть, это Сэм. Очки слетают с носа, земля и пляжный песок кружатся в танце, а тут и вода, потому что его в нее бросают. Бултыхаясь в волнах, Дин обнаруживает рядом хохочущих Сэма и Джину. С некоторым удивлением он отмечает, насколько девушка похожа на Джесс. Разве что у нее волосы потемнее, больше в рыжину. И она постарше, чем он думал. Хотя для себя он тут всех отнес в категорию девятнадцатилетних студентов. Джина же приближается, по меньшей мере, к тридцати. Она может быть просто местной девушкой, а может, студенткой философского факультета, или же вообще оказаться молодым преподавателем из Пенсаколы или Таллахасси на отдыхе. Нечего тут удивляться — даже его маленький Сэмми уже достаточно вырос, чтобы мутить с молоденькими девчонками, которым по закону еще пить запрещается. Плюс он любит умных женщин, подольше с ними погулять, чтобы, так сказать, сформировать что-то вроде нормальных человеческих отношений. На счастье или на беду, у него для этого было много времени. После нескольких безуспешных попыток Дин все же встает на ноги, весь мокрый и полуслепой от палящего солнца. Воды всего по грудь, но волны сильно его шатают. — Какого, нахер, хрена? — отплевываясь от соленой воды, вопит он. Сэм пожимает плечами. — Подумал, надо бы тебя развеселить, чтобы не заснул под зонтиком, как какой-то пенсионер. Дину очень хочется сказать: «Уж я бы тебя повеселил, занялся бы вплотную!». Но рядом стоит веселая Джина. Господи, как он ее ненавидит! Его бесит, как она держится за Сэма и тот позволяет ей это. Дин чувствует вину за эту злость, которая скручивает ему кишки. Но ведь Сэм однажды подал ему надежду! Подрочил с Дином, когда тот его об этом попросил. Надежду, которую эта девица медленно убивает. Чтобы выдержать лицо, Дин несильно брызгает на Сэма. — Я устал, кретин, — говорит он. — Пойду в номер, где смогу наконец просто поспать без того, чтобы меня швыряли в океан! Он как можно проворней двигает к берегу, не обращая внимания на окрики Сэма. Тут он чувствует, что его кто-то придерживает за руку, и уже оборачивается, чтобы послать брата к чертям собачьим, но это не он. Это Джина. — Прости, это я виновата, — выпаливает девушка. — Сэму было неприятно, что ты сидел один, так что я подумала… — она прерывается, прикусывая губу. То, как она выговаривает имя Сэма, вызывает в Дине нечто злое и нелицеприятное. — Что, любишь, чтобы парни ревновали? — зло интересуется он, удовлетворенно наблюдая, как ее брови взлетают вверх. — Думаешь, можешь подобраться ко мне, флиртуя с Сэмом? Ну так выкуси — ты Сэму все равно не подходишь. Дин понятия не имеет, какой реакции ожидал, но девица сильно его удивляет, расхохотавшись ему в лицо. — Вот дурак! — просто говорит она. — Жалко вообще-то. Мы могли бы отлично покуролесить втроем. И, не дожидаясь, пока он осмыслит сказанное, она возвращается к Сэму. Дин стоит как столб среди волн какое-то время, возмущенный запоздало, потом выходит на берег. Там подбирает очки, книгу Сэма и шагает через несколько кварталов в мотель, бормоча себе под нос ругательства. По дороге он неожиданно покупает линейку.

***

Войдя в номер, Дин сразу же раздевается до гола, бросает мокрую одежду в луже на полу и залезает под покрывало. Какое-то время ему даже удается подремать. Долю секунды он даже подумывает скинуть мокрые тряпки на постель к Сэму под покрывало, чтобы тот засек не сразу, а только когда уляжется. Но это может послужить новым витком их битвы приколов. Дин просто не выдержит серию очередных фаллосов или чего там еще ужасного придумает Сэм. У него едва хватает сил обычным образом функционировать рядом с братом. Пока в нем крепнет это глупое суицидальное желание поцеловать Сэма, сунуть руки ему в штаны… Сделать хоть что-то, только бы получить уже определенный ответ! Звук открываемой двери вырывает Дина из дремы, и он приподнимается на локтях. В дверном проеме, в сиянии послеполуденного солнца виднеется фигура Сэма. Дверь закрывается, солнечный свет пропадает. — Что-то ты быстро, — не удерживается Дин от замечания, и его удивляет, насколько грубым оно выходит. Сэм раздраженно фыркает. — Ну что ж, ты был достаточно груб, чтобы провалить мое свидание. Так что спасибо, Дин. — Не, — зевает Дин и откидывается на подушки. — Просто, как оказалось, ей хотелось двойного проникновения. Получается, твоего красавца ей было мало. — Она сама тебе сказала? — как-то слишком быстро спрашивает Сэм. — Ну да, — подтверждает Дин, потом его озаряет: — Подожди, так ты знал? Сэм пожимает плечами и начинает выставлять пляжные принадлежности на маленький столик в углу. — Кажется, она упоминала об этом. — Так вот почему ты… Блядь, Сэм! — злится Дин. — Предупреждать надо! — В следующий раз, если я встречу девушку, которая пожелает быть серединкой в сэндвиче из братьев, — обязательно! У Дина внезапно бурлит кровь и в животе становится горячо. — Она знала, что мы братья? — Кажется, я об этом упоминал, — просто заявляет Сэм, словно это ничего не значит и они тут обсуждают жаркую погоду! У Дина, изумленного и вконец проснувшегося, падает челюсть. — И это… ни разу не странно, — пробует он высказать мысль. — Не особо. Я уже видел твой член, — говорит Сэм с безучастным видом. Эти слова бьют Дина поддых. Ему приходится покашлять, лишь бы дать себе время собраться с мыслями. — Так, значит, на моем фоне ты бы лучше выглядел? — Серьезно? — Сэм смеется. — Ты до сих пор страдаешь от того, что я больше тебя? — Что ж, я явно не в восторге от того, что ты пользуешься этим для съема, — зло бросает Дин и садится, собрав остатки своей гордости. Он готов вскочить с кровати, но вовремя вспоминает, что голый (господи, ну с чего он решил, что спать голяком хорошая идея?!), и натягивает на себя покрывало. Даже в полумраке комнаты заметно, как Сэм раздражен. — Я не использую тебя для съема, Дин! Я пытался устроить секс для тебя! Потому что с тех пор, как мы приехали, ты застрял в этом номере! Ты же всегда, когда у меня паршивое настроение, именно это делаешь для меня. Дин фыркает. — Ну да. С тобой это всегда срабатывает. — Что ж, ты — не я, — Сэм взмахивает руками в стороны. — Слушай, ну извини. Проехали. Это была хуевая идея. Сэм опускает плечи и выглядит при этом, словно проиграл войну. Дину этот жест напоминает такое же поведение брата в старших классах, когда один краткий период его обзывали «стручковой фасолью». Еще в этой позе есть что-то… какое-то потаенное беспокойство, которое никак Дину не удается прочитать, и это начинает его неприятно нервировать, как звук ногтей по стеклу. Неумение читать Сэма сродни потере его из виду или как перестать его слышать. Что-то очень жизненно важное. — Как скажешь. Ты все равно ненамного больше меня, — не подумав, выдает Дин, лишь бы прервать возникшую паузу. — Кто знает, пропорционально ты вполне можешь оказаться меньше. Ну, ты сколько? Шесть и четыре дюйма, двести фунтов? Я — шесть и один дюйм и сто восемьдесят фунтов. Так что если бы мы измерили… — Дин! — Сэм прикрывает лицо руками. — Нет. Тем более у нас есть только рулетка. Ни за что ею не прикоснусь к своему члену. — Эм… Забавно, но у меня… — и Дин специально обрывает предложение и, как он надеется, воодушевленно улыбается. Видимо, у него это не очень получается, так как Сэм глазеет на него, словно Дин отрастил вторую голову. Зато с лица у него исчезает то самое нечитаемое выражение. — Ты, мать твою, купил линейку! — наконец озвучивает Сэм. — Так и есть. В сумке, на столе. В течение нескольких долгих и мучительных секунд Дин отчаянно желает, чтобы кровать превратилась в кровожадного монстра и проглотила его со всеми потрохами. — Ладно, — наконец соглашается Сэм. — Что? — переспрашивает Дин, уверенный, что это от стыда он галлюцинировать начал. — Я сказал «ладно», — повторяет Сэм. Ох, блядь, он правда это сказал! — Я, по ходу, все равно сегодня с сексом пролетел. С этими словами он подцепляет свои плавки и тянет вниз, пока не скидывает их совсем. Дин, не сводя с него глаз, протягивает руку к тумбочке и на ощупь ищет на лампе выключатель. Обнаженный, освещаемый теплым желтым светом от лампы, Сэм берет сумку со стола и кидает ее Дину. — Погнали, — говорит он и усаживается на кровати по-турецки. Дин напряженно вжимается спиной в подголовник. — Ну что, я начинаю? Кажется, это устроило тебя и в прошлый раз. — Эй, ничего в этом зазорного нет! — протестует Дин. — Это как порно смотреть. Сэм скептически приподнимает бровь, рука уже лежит на члене. — Смотреть, как я дрочу, это как смотреть порнушку? — Не в том смысле! — возмущается Дин, хотя на самом деле именно в том смысле и есть. Но Сэму об этом знать не обязательно. — Порно ведь совместный опыт, так? Когда видишь, что кто-то мастурбирует, сам тоже этого хочешь. — Я думал, это когда дрочишь на тех, кто нравится, — слегка задыхаясь, произносит Сэм. Он уже явно на полпути к оргазму. Дин внезапно осознает, что тоже не отстает от брата, хоть и не прикасался к себе. — Так ты, значит, любишь смотреть на мастурбирующих парней? — Я все люблю, что можно получить бесплатно, — наблюдая за Сэмом, говорит Дин, украдкой лаская себя под покрывалом. — Наверное, мне стоит уже брать деньги, — Сэм смеется и прикрывает глаза. — И пропустить все это? — возмущается Дин, взмахом свободной руки указывая на себя. — Что «все»? Ты даже не раздет! — А вот и раздет, — не соглашается Дин. — Покрывало не в счет. — Вот и отлично, — Сэм мгновенно срывает с него покрывало, Дин просто не успевает ухватить его. Он вскрикивает и отчаянно борется с дурацким желанием хоть чем-то прикрыться. — Господи, ты такой контрол фрик! — Мне показалось, у тебя как раз от этого все торчком, — Сэм улыбается во весь рот, на щеках появляются ямочки. — О, иди ты на хуй! — выпаливает Дин и краснеет. Он надеется, что эту эмоциональную вспышку Сэм припишет накалу происходящего. — А это идея! — от этих слов Дину приходится прикусить губу, чтобы приглушить стон. — Но с другой стороны, это могло бы усугубить твой маленький комплекс неполноценности. — Заткнись! — шипит Дин раздраженно и откидывается головой на спинку кровати. Рука усердно работает на члене. Он отлично помнит, что и как надо делать, а также помнит их сумасшедшее и агрессивное соревнование в прошлый раз. — Нет у меня никакого, на хрен, комплекса! — Ага, — ухмыляется Сэм. — По этой же причине и линейка появилась. — Сэм, ты серьезно? — возмущенно выдыхает Дин. — Разве у парня просто так не может возникнуть небольшой научный интерес без того, чтобы ты не вывернул все наизнанку? К тому же, как я и говорил, ты просто пропорционально сложен, и, клянусь, в тот раз выглядел больше наверняка потому, что свет так падал, и, знаешь, я типа чуть не умер тогда, и… Эй! Дин резко прерывается посредине своего несвязного потока сознания потому, что Сэм вдруг вскакивает на кровать и устраивается между его ног. А затем мозг Дина вообще дает сбой, так как его брат укладывает член Дина вместе со своим в свою большую ладонь и принимается дрочить. — А сейчас как? — с придыханием спрашивает Сэм. — Мм… Блядь! — только и удается промычать Дину, увлеченно толкаясь в руку брата. Сэм упирается своим лбом в лоб Дина и, опустив взгляд вниз, туда где они движутся синхронно в его ладони, спрашивает: — Давай, скажи, какой он сейчас? От увиденного Дина пробивает страстная дрожь. — Ты огромный! — выдыхает он. — Охуительно большой. — Да? — хрипло шепчет ему в лицо Сэм. — Давай посмотрим. Откуда-то — Дин понятия не имеет откуда, даже заплати ему сейчас деньги, он бы не нашел ничего! — Сэм вытаскивает линейку и прикладывает к Динову члену. Движения руки останавливаются, и Дин по инерции делает еще толчок, прежде чем может с собой справиться. — О, Дин, — беззвучно смеется Сэм, — что ж ты скрывал от меня? Дин снова безотчетно толкается бедрами вверх. — Что? — Ты говорил, шесть дюймов. Я думаю, тут шесть с половиной, или даже шесть и три четверти. Хорошо, теперь ты меня. И Сэм сует линейку в руку Дину. Дрожа от возбуждения, Дин берет член Сэма — боже, он трогает член своего брата! — и прикладывает линейку. — О! — выдыхает он, тупо таращась на цифру. — Ну? Голос Сэма через минуту пробуждает его, и Дин понимает, что ничего так и не сделал. — Д-девять… — наконец бормочет он. — Может, чуточку больше. Он осторожно двигает рукой по члену брата, отчаянно боясь, что если сдвинет линейку, то чары рассеются, Сэм его засмеет и все тут же закончится. Только Сэм вместо этого рычит нетерпеливо, и вот уже Дин оказывается прижатым к матрасу. Их движения синхронны. Сверху Сэм, который внезапно целует его. Целует по-настоящему, с языком, кусаясь и облизывая по полной. От такого поцелуя Дина окончательно ведет, и он со стоном сильно кончает. Когда он выплывает обратно в реальность, Сэм уже не целует его бешено, а просто прикасается губами к его губам, быстро и рвано дышит, целуя мокрое от пота тело. Дин старается поцеловать его в ответ, едва прижимаясь губами. Он хочет вцепиться пальцами в волосы Сэма, впечатать его тело в себя, заставить кончить… Но его буквально расплющило от сильнейшего оргазма, и он попросту не в силах двигаться. Вскоре Сэм и без его помощи приходит к финишу, забрызгав горячей спермой Динов живот. Тело от этих ощущений пробивает дрожью, но затем все успокаивается, и Дин слышит, как скачет сердце в прижатой к нему груди брата. Сэм перекатывается, чтобы выключить лампу. Дин отмечает смену освещения сквозь закрытые веки. Сэм вытягивается рядом и, довольно сопя, легко целует Дина в шею. Дин же где-то краем сознания размышляет, что надо бы найти что-нибудь и вытереть засыхающую на животе сперму, но ничего не делает. Он, едва касаясь подушечками пальцев, ласкает спину Сэма, пока сон не одолевает его окончательно. Просыпается Дин, как только ощущает, что Сэм задвигался рядом, и тут же прижимает брата к себе еще крепче в поисках тепла. Сэм целует его сзади в шею, прямо в косточку позвоночника, затем матрас прогибается, и он встает. Дин собирается окончательно проснуться, но Сэм, оказывается, всего лишь встал за покрывалом, которым тут же укрывает Дина. От тепла и уюта тот в считанные мгновения снова засыпает, едва ощутив странную боль в груди. В следующее свое пробуждение Дин выплывает в реальность, как будто на поверхность океана. Судя по оранжевому свету, сочащемуся сквозь жалюзи на окнах, сейчас ранний вечер, но еще не стемнело. Комнату к тому же освещает еще и работающий ноутбук на угловом столике. Сэм отвернул его от кровати и выключил звук. Минуту Дин просто лежит, наблюдая за братом. Тот сосредоточенно пялится в монитор, нахмурив лоб. Боль в груди вдруг напоминает о себе резким и сильным уколом. Дин встает, потягивается, хрустит шеей. Проведя пятерней по всклокоченным волосам, он не спускает глаз с Сэма. — Привет. — Сэм коротко смотрит на брата. На нем джинсы и футболка, отчего Дина пронзает непонятная досада. — Я нашел кое-что для нас. Хочешь сразу ехать или завтра? Значит, каникулы кончились. — Что там и где? — спрашивает Дин, изо всех сил пытаясь заглушить внутренний голос, вопящий о нежелании куда-либо ехать. Хотя стоит вспомнить, что и сюда-то он тоже не хотел приезжать! Сэм пожимает плечами. — Оклахома. И не знаю. Может быть, зомби. — Отлично. Номер оплачен на всю ночь, так что можем двигать с утра. Я бы еще не прочь отдохнуть. — Хорошо, — согласно кивает Сэм. — Есть хочешь? Дин складывает руки и вместо ответа поднимает брови. Его лоб, конечно, не так выразителен, как у Сэма, но, думается, достаточно, чтобы понять. — Точно! — смеется Сэм. — Идиотский вопрос. Тут дальше по улице мексиканская кафешка есть, что-то местное и, кажется, нормальное. Хочешь, м? «Одеться и сходить?» — мысленно заканчивает за него Дин. Они миллион раз говорили друг другу эти слова, а сейчас Сэм не в состоянии их произнести, потому что это приведет их к тому… До Дина вдруг доходит: брат принял душ и оделся, пока он спал; Сэм словно выстроил стену между ними. А потом еще и охоту нашел. Он хочет уехать как можно быстрей, хочет оставить произошедшее между ними позади, сделать вид, что этого никогда не случалось. Если Дин сейчас встанет с кровати, забыть не получится. Он же голый, на его животе высохшая сперма Сэма. Дин не может, просто не может так пройти мимо него! — Э-м… Взять с собой? — предлагает Дин, пытаясь не обращать внимания на разливающуюся в груди тягучую боль. Сэм вскакивает со стула, тот качается, но все-таки не падает. — Да, уверен у них есть… еда на вынос. Ладно, — бормочет он и буквально вылетает из комнаты. Оставшись наедине, Дин вытаскивает себя из постели, тащится в душ. Там, стоя у стены в ожидании, пока вода прогреется, вспоминает. Он думает о последнем поцелуе Сэма и теперь понимает, что это был за поцелуй — поганый утешительный приз. Сэм, наверное, просто желал, чтобы Дин поскорее заснул. Он, может быть, думал, что Дин и не вспомнит ничего. — Блядь! — шепотом ругается он и роняет лицо в ладони. — Блядь, блядь, блядь! Черт, он все проебал! Слишком сильно надавил, Сэм не выдержал и теперь он… Сэм теперь, наверное, уедет. От этой мысли Дин реально готов бежать за братом, и плевать на отсутствие одежды и стыд! Только вот Сэм уехал на «Импале». А у него достаточно мозгов, чтобы не бежать в этой машине: слишком легко отследить, да к тому же Дин его за это просто прибил бы. Так, значит, у него есть время. Он просто скажет Сэму, что передумал и они поедут сейчас же. Он все равно не сможет заснуть в этой постели. Поедет за Сэмом туда, куда тот поведет их, и будет делать вид, что ничего никогда не было. Что они никогда не пробовали вкус морской соли с кожи друг друга в номере мотеля где-то во Флориде. Будет прикидываться, что ему не хочется до боли вновь испытать на себе эти ощущения. Ведь Сэм важнее. Все, что он желает — это Сэм с оружием в руках и рядом. Все как всегда. Он сможет. Сможет удержать Сэма рядом. И самому удержаться. Сможет притворяться, пока это не станет правдой.