I fuck your whole family, your mother, your father, your dog. And your charming ass.

Холодно. Очень холодно. Я весь дрожу, но, не могу подняться с постели. Лень, слабость и волнующее негодование, не отпускают меня уже долгое время. Мои мысли отвлекают меня от всех неудобств, уготовленные мне сегодня матерью-природой. Я не могу перестать размышлять о том, что с нами произошло. Когда я был в Карточном мире я чувствовал себя более защищённо. Но сейчас я не там. Сейчас мы все здесь. И признаться честно; мне нравилась та атмосфера, которая была у нас. Споры, разногласия, разговоры по душам, планы, размышление и разные мнения. Это было приятно слушать. Всё это добавляла ощущения жизни. Но сейчас все по-другому. Наше прошлое теперь где-то далеко и уже вряд ли его кто-то вспомнит. Тогда я успел привязаться к остальным. Хотя, вряд ли кто успел привязаться друг к другу. Да, кто-то мне не нравился. Да, кого-то я боялся. Возможно, даже кому-то завидовал. Мы все являемся личностями со своими недостатками и достоинствами. Но не я. Чувствительность это – один большой минус. Умом и любопытством можно открывать новое. Уверенностью: получать большее. А что может дать тебе чувствительность? От неё ты только больше ломаешь себя. Тебя разносит на части, от беспокойства за других. От одного колкого замечания ты замыкаешь и больше не занимаешь тем, что тебе нравилось. И только больше страдаешь тогда, когда в кого-то влюбляешься. Возможно, она нужна в столь трудное время (так говорят), но в это мне с каждым днём всё труднее и труднее поверить. У меня отвратительный характер, пожалуй, даже самый спокойный человек взбеситься от моей чувствительности. А попытки исправить это, тоже самое, что отучить собаку лаять. Все равно инстинкт останется. Сейчас мы здесь и у каждого своя жизнь. Хоть мы и живём в одном доме, я перестал слышать, как кто-то беседует за кружкой чая. Лишь только звенящая тишина. Как только все покинули нашу «тюрьму», каждый воодушевился жить дальше. И лишь иногда я слышу, как кто-то перебрасывается парой фраз. Они добились своего, они выбрались в реальный мир. Теперь каждый хочет жить по-своему. У многих теперь есть друзья, коллеги по работе, знакомые, любимые люди. Кто-то уже в серьез задумывается о переезде. От этого на душе ещё более тоскливо. Теперь, я только сильнее убеждаюсь в том, что я один привязался к остальным. От такого, в груди так-то не приятно заныло. Неужели все так кончиться? От этой тоски мне ещё больше не хотелось спать.А смысл? Завтра будет все тоже самое, просто, ещё один клон съедет. На глазах стали наворачиваться слезы. Вот ещё один признак чувствительности; трудно терять тех, к кому привязался. Всё больше мыслей об этом, давали о себе знать; слезы катились ручьем, а глаза стали краснее обычного. Наконец, я выполз из-под одеяла. И только сейчас заметил на сколько было холодно. Мои ноги полностью окоченели. И мне пришлось посидеть немного времени, чтобы я мог встать. Когда я почувствовал, что могу уже шевелить пальцами ног я с трудом поднялся. «В горле пересохло» - промелькнуло у меня в голове, и я направился в сторону лестницы. Я как можно скорее спустился вниз и дошёл до кухни, а там и до холодильника...