***
Спустя 40 минут слушания тишины в машине, мы наконец добрались до фабрики «Грокс». При входе нас уже ждал сам мистер Грокс со своей свитой в виде секретарши и охранника. Заприметив меня и Алекса, появившихся в воротах, большой начальник закончил телефонный разговор и убрал телефон во внутренний карман пиджака и направился в нашу сторону. Секретарша, словно его тень, послушно пошла за ним. — Добрый день, шериф Джозеф! — пожав мою руку, Самуэль Грокс протянул руку Алексу. — Здравствуйте, — надменно произнесла молоденькая секретарша, пощурившись. — Здравствуйте, — Алекс, ухмыльнувшись, ответил. Знаю я этот его взгляд. Взгляд а-ля «очередная непреступная крепость, которая должна сломиться под моим обоянием и красотой моего смазливого еблица». — Вы изучили бумаги, которые я прислала? — приподняв сползшие на нос очки, девушка, сделав важный и заинтересованный вид, спросила, обратившись ко мне. — Да, — начал я. — Но я не до конца разобрался в нескольких пунктах. — Кларисса вам все объяснит, — спохватился Самуэль. — Пройдемте в мой кабинет. Мы с помощником проследовали сквозь недоверчивые взгляды рабочих по тонкой лестнице вслед за мистером Гроксом. Кларисса шла позади нас, уверенно шагая по скользкому полу на каблуках. Войдя в кабинет, дверь в который была украшена наклейками из рекламной компании продукции фабрики, нас усадили в мягкие кресла напротив стола из красного дерева. «Самуэль себе ни в чем не отказывает,» — подумал я. Секретарша вежливо попросила мистера Грокса и Алекса оставить нас наедине, а когда те вышли, она села рядом со мной на диван и закинула ногу на ногу. — Что именно вас не устраивает? — спросила она, внимательно всматриваясь в мои глаза. Ждала чего-то. — Я нашёл разницу в количестве вещества, — начал я, открывая папку с документами. — Если посчитать, то окажется, что несколько миллилитров ацетилена ушли просто в никуда. — Это невозможно, — та выхватила у меня из рук бумаги и начала искать ошибки. — Компьютер не ошибается. — Видимо, ошибается, — пробубнил я. — Или кто-то специально «ошибает» компьютер… — Так. Стоп. — Что там? — уже зная, что в документах действительно ошибки, переспросил я. — Я не понимаю, как такое могло произойти, — она внимательно всматривалась в каждый лист, пытаясь понять, почему все пошло не так. — Скорее всего кто-то влез в систему, — предположил я. — Кто-то, у кого был доступ к базе данных. — Почти у всех работников третьего цеха есть доступ к базе данных. — Третий цех? Работники, которые имеют доступ к ацетилену? — развивал мысль я. — Именно. Десять человек, — поникшим голосом произнесла Кларисса. — Нам нужно опросить каждого, потому что данные, что даны в документах, могут совершенно отличаться от реальной ситуации. — Я могу вызвать каждого поочередно сюда.***
Мы с Алексом застряли на фабрике больше, чем на семь часов. И все эти долгие часы с муторными расспросами не дали для расследования абсолютно ничего. За неделю и в день убийства ацетилен выписали лишь четверым работникам. Каждый использовал практически равное количество элемента, что подтвердили сканы со станков. В документах же утверждено количество элемента, на несколько миллилитров большее, не то, которое на самом деле было подано ко станку по трубам. Это все безусловно доказывало мое предположение: кто-то действительно взломал систему ради кражи. Но проблема заключается в том, что взломать систему не достаточно — нужно каким-то образом, в тайне от окружающих, перелить в специальную емкость ацетилен, что практически невозможно, ибо народу в цехе очень много и скрыть кражу практически невозможно. Было решено, что второе уголовное дело возбуждать мы пока не будем, а попытаемся разобраться на месте. Охраннику поручили просмотреть записи видеонаблюдения, а секретарше поднять все документы и личные дела каждого работника. День закончен. Опросив всех десятерых работников цеха, я понял, что сил у меня почти не осталось и единственное, чего я хотел — оказаться в горячей ванной дома. Но есть несколько формальностей: дома как такового у меня нет и денег на мотель тоже. Я не знал, что делать и куда мне податься, потому что знакомых, которые могли бы меня приютить на денёк другой, у меня нет. — Куда ты сейчас едешь? — спросил Алекс. — Не знаю, — коротко ответил я. — Куда тебя подбросить? — Не знаю, — так же коротко ответил тот. — Элли злится на меня. Не хочет видеть и все такое… — Что делать будешь? — Собираюсь к другу. Наверное, переночую у него. Друг. У него он хотя бы есть. — Что насчёт тебя? — опустив оконное стекло, поинтересовался Мун. В кабине моментально стало прохладно. Запахло свежестью. В сон клонило уже меньше, но голова все еще раскалывалась. — Тебе так интересно? — резко выкинул я. — Это просто взаимный вопрос, ничего более, — пояснил он, но я чувствовал, что это было именно то «большее». — Я собираюсь поесть где-то на 6 долларов и найти место для сна, — честно ответил я, не отводя взгляда от дороги. — Тебе что, ночевать негде? — тот неуверенно спросил. — Именно. — У тебя же дом свой. — У тебя же тоже, — ухмыльнувшись, произнёс я, ехидно посмотрев на помощника. — Сейчас речь о тебе, — возмущался Алекс. — Может хватит быть такой сучкой? — Я всегда ей буду, ты же сам говорил, — холодно пояснил я. — Может, пора уже забыть об этом? Я наговорил тогда лишнего… — Лишнего? — возмутился я и непонимающе взглянул на парня, озадаченно смотревшего на меня. — Да ты сравнял меня с дерьмом в био-туалете. — Ты должен меня простить, Тайлер, — умолял тот. — Я сам то дерьмо из био-туалета, раз наговорил тебе тогда всего. Я был очень напряжен и зол из-за ссоры с Эллисон. — На самом деле я не так сильно злился на тебя, — откровенно заявил я. — Я злился на себя, потому что твои слова были правдой. — Прости… — Это такое странное слово — «прости». — Боже, ты дурак, — смеялся тот. — А вот сейчас обидно было. — Ты можешь переночевать в моём гараже, — неожиданно сказал Алекс, отбросив смех на второй план. — Там не так уютно, но тепло и есть диван. Мне все равно появляться там смысла нет. — Ты ведь не посмеешь шутить сейчас, да? — я недоверчиво посмотрел на помощника. — Я не в той ситуации. — Я просто хочу тебе помочь, — мягко улыбнувшись, произнёс Алекс. Я понял, что он говорит искренне, что совершенно на него не походило. Он открывается для меня как другой, более сочувственный и неэгоистичный человек. — Я куплю тебе пиццу, — заявил я, улыбнувшись ему в ответ.