Из Сибири и снова в Сибирь

Январь 1892 года. Этап каторжан остановился в городе Томске. Позади было больше месяца пути из столицы. Легкий снежок падал на землю, укрытую снегом, будто огромным одеялом. Среди огромной массы людей особенно выделялась молодая, если не юная девица, Зоя Демина, 17 лет от роду. Позади у Зои было огромное количество событий, которые девица не хотела вспоминать и которые постоянно мучили ее в ночных кошмарах, если перед этим днем, во время этапа, Зоя не слишком уставала, чтобы вечером мгновенно заснуть. Девица помнила лицо сестры, когда видела ее, как она думала, последний раз в жизни, прекрасно понимая, что все окончено, как она прощалась с Марией и понимала, что больше уже никогда не увидит человека, который стал ей довольно близким за полтора года вдали от семьи. Дальше тянулись бесконечные дни в ожидании исполнения приговора, огромный шок на Семеновском плацу, страх того, что ее отправят не в Томск, а в Шлиссельбургскую крепость. Решение было принято более-менее благоприятное для девицы, она должна была добраться до Томска, после чего ее бы перевели в Томский острог, в пересыльную тюрьму. В остроге с Зои наконец-то сняли кандалы. Увидев свои запястья, которые весьма пострадали, несмотря на подкандальники, которых девица со скандалом добилась в столице, Зоя не могла сдержать слез. Девица плакала и от горя, что руки пострадали, нескоро придут в норму, Москву и европейскую часть России она вряд ли когда-то увидит, так же как и сестру, однако, эти слезы были отчасти и слезами счастья – Зоя знала, что она практически дома, до родительской хаты было буквально полчаса ходьбы максимум. Прошло несколько дней. В одну из прогулок девица увидела с Воскресенской горы родительский дом. Сердце забилось в груди девицы и Зоя, выбрав удачный момент, бросилась прочь, вниз с горы. Добежав до родительского дома и чуть было не задохнувшись от быстрого бега и переполнявших девицу эмоций, Зоя ворвалась в родительский дом и со слезами бросилась на шею матери. - Зоинька, как? – спросила ошеломленная мать. - Сбежала, - ответила Зоя, - Увидела нашу крышу дома сверху, с горы, и не смогла поступить иначе. - Мать, бери денег побольше, надо ехать обратно, - хмуро сказал отец, - Пока сильно много народу не хватилось. Потом хуже будет. - Я обратно не вернусь, я снова сбегу, - плача, говорила Зоя. - Поехали, будем переговоры вести, - услышала девица слова отца и от неожиданности опустилась на табурет. - Я никуда не поеду, - твердо сказала Зоя, - Это выше моих сил. - Не жди, пока с жандармами обратно заберут, поверь мне, - услышала девица, - Сейчас протянешь, приедут за тобой, увезут обратно в острог, десять раз пожалеешь. Дураку понятно, что первым делом в родительский дом приедут. В полном шоке Зоя села в дрожки и, в обнимку с матерью, поехала снова в острог. Когда лошадь остановилась на самом верху Воскресенской горы, девица вцепилась в мать и не могла ее отпустить. - Я никуда отсюда не выйду, - в слезах сказала Зоя. - Мать, передай мне конверт, пойду поговорю, - услышала девица, - Вы пока здесь посидите, раз она идти никуда не хочет. Через час, который тянулся мучительно долго, Зоя с матерью смогли увидеть возвращающегося отца. - Без жандармов, уже хорошо, - тихо сказала мать и вдруг увидела, что лицо Зои буквально горит. Женщина пощупала лоб Зои и поняла, что она нездорова. «Явно не на здоровую голову она решила к нам сбежать. Наверное, еще в дороге сюда простудилась», - подумала женщина и спросила мужа: - Ну что? - Поехали обратно, - сказал он, и экипаж направился в обратную сторону. Дома, лежа в постели, Зоя будто сквозь сон слышала разговор родителей. - И что, что ты им сказал? Ты ж с комендантом беседовал? - Да, с комендантом, а с кем же еще? Сказал, что все равно она, с их никакущей охраной, наверху, на горе не продержится. Мол, она вместе с матерью сейчас возле входа в острог, в дрожках сидит, если что – ваши люди могут забрать, но давайте не будем этого допускать. Говорю, давайте, она в нашем доме останется, все равно, мы никуда не уедем, вы прекрасно знаете, где и как нас найти. Кстати, даже не всю сумму отдал, думал, дороже это все обойдется. А что, их начальнику надо, вечно бегающая заключенная? Показатели только себе будут портить. - Так на каком основании ее отпустили? - На поруки отпустили. Сказали, периодически навещать будут. А что, пусть навещают, нам скрывать нечего. - Знаешь, зря мы ее в Москву отправили. Так была бы учительницей, а так, конечно, может быть ее школа и примет на следующий учебный год, все-таки, Смольный с шифром окончен, но кривиться будут долго. Кстати, не знаешь, Мария с Толей приедет к нам? Хотя бы в гости, не буду уже говорить о постоянном месте жительства. - Летом, наверное, навестит. Зимой в Сибирь по своей воле редко кто поедет. А что, хотя бы одной дочери дали лучшее будущее, уже неплохо. Будем надеяться, что и Капитолина устроит свою жизнь хорошо, а Зоя тоже как-то сможет найти себя здесь, в Сибири. Под неторопливый разговор родителей Зоя заснула.