Кодекс наемника

— Эм... Дзио? — тихо позвал Егор. Я недовольно нахмурилась, но все же подняла голову с подушки. В комнате было уже светло. Видимо, вчерашние переживания и дела так меня утомили, что я проспала больше обычного. — Позвонил Константин, сказал, что нужна повторная проба вашей крови, нужно вставать. Кивнув, я потянулась и села, отбрасывая волосы со лба. Снова будут своими допотопными иглами в меня тыкать, у нас давно уже для забора крови, который делается только в самых сложных в плане диагностики заболевания случаях, дроиды пользуются вытяжкой через поры, чтобы не нарушать целостность тканей. Пока я, как Егор это называет, приводила себя в порядок, он принес завтрак. — Это вареные в молоке хлопья овса, — сразу, без вопросов пояснил мужчина, опять, как и вчера, делая бутерброды, — и я хочу перед вами извиниться. — А я не собираюсь тебя прощать! — фыркнула я, моментально раздражаясь от упоминания о его вчерашней грубости. — Нет-нет, я просто хочу объяснить, ладно? — примирительно поднял ладони он. — Просто я... Я вчера не сразу понял ваше объяснение, ну, насчет того, что вы можете... Гм... Это делать непроизвольно. Я думал, вы специально в мою голову лазили и... В общем, я прошу прощения за свою вспыльчивость. Нам нельзя быть в ссоре, иначе я не смогу как следует защищать вашу жизнь. Присев на свою кровать, я изучающе на него посмотрела. Прям с ног до головы. Сидит расслабленно, на лице, действительно, заметно вполне искреннее раскаяние. Да, я бы хотела снова слушать его рассказы и не злиться на него при этом. Я бы хотела... Чтобы он вообще заботился обо мне. Ну, даже и не знаю, зачем мне это. Просто он был первым, да и остается единственным на самом деле дружелюбным ко мне, верно? Или это просто потому, что ему за такое отношение ко мне платят? — А мы сможем стать... Друзьями, например? — стараясь не выдать заинтересованности, будто между прочим спросила я. Тихо кашлянув в кулак, Егор потер свои короткие волосы и, как-то нервно облизнув губы, осторожно начал: — Понимаете, Дзио, я... — Ты не хочешь, — хмыкнула я, скрестив руки на груди, — прекрасно. И о чем я думала, вообще? О чем я думала, произнося это вслух? Ну какая же я тупица! — Нет, Дзио, я бы не против, правда, с вами очень интересно! — торопливо заговорил он. — Просто в организации, к которой я отношусь, очень жесткий кодекс, регламентирующий все аспекты работы, понимаете? Мне запрещено заводить какие бы то ни было отношения с объектом охраны, потому что иначе я буду отвлекаться и плохо работать, — нахмурившись, я прикусила губу. Правда так, или ему просто не хочется больше со мной возиться? — но кодекс не мешает нам хорошо общаться, пока мы сами не произнесем слово "дружба" применимо к нашим отношениям, — задорно улыбнувшись и подмигнув, Егор протянул мне бутерброд. Странно, я не видела его таким... Веселым. Но он не против со мной дружить, вдруг так резко изменил отношение свое к моему дару, даже не знаю, что и думать... — И... Ты даже не будешь меня бояться? — уточнила я, решив все же принять такую резкую перемену. Приняв бутерброд с сыром и чем-то красно-розовым в белую крапинку, я села обратно. — Я уже ведь говорил, что не боюсь боли, — пожал плечами мужчина, — и, если мы договоримся, что вы не будете специально смотреть мои воспоминания, все будет хорошо. Со спонтанными вашими проникновениями, я так понимаю, мне придется смириться, ну или просто не трогать вас, когда вы на эмоциях, я прав? — Прав, — пробормотала я. Какой-то он сегодня... Не Егор. Как будто притворяется. Не понимаю, что не так. Где его хмурость и нахальство? Да, так с ним гораздо приятнее общаться, но... Странно. — А вот это красное на бутерброде — это колбаса, — сообщил он, наливая в стаканы такой же, как вчера, кофе, — из мяса делается со специями. — Так много мяса едите... — задумчиво разглядывая бутерброд, я думала только о странной метаморфозе телохранителя. Будто за ночь заменили совершенно иначе воспитанным клоном. — Но, пожалуй, подробности вашей пищевой промышленности я знать не хочу. — Наверное, так будет лучше, — усмехнулся Егор, откусил почти половину своего бутерброда, — сегодня Константин предлагал нам с вами прогуляться, чтобы вы посмотрели на наше общество поближе. У вас есть на это настроение? — Да, почему бы и нет, — ответила я. Колбаса на вкус оказалась солоноватой и сразу покрыла язык ощущением жирности. Меня передернуло, и я вернула бутерброд на белую круглую подставку. Нехорошо отказываться от еды, тем более настоящей, это расточительно, я понимаю, но эта отвратительная жирность... — Не понравилась колбаса? — поинтересовался мужчина, протягивая мне сосуд, похожий на белую подставку, но с углублением в середине. — Осторожно, тарелка горячая. Лучше садитесь у столика. Так, ясно, эта подставка называется тарелка. Несколько стесняясь новой версии Егора, я все же села рядом с ним. Каша, да? Каша оказалась сладкой, мягкой на вкус, и я очень быстро, буквально после половины изначальной порции, почувствовала себя сытой. Мне, определенно, нравился такой Егор. Пусть он и вызывал определенные подозрения, но зато не ворчал и не бухтел на меня, чем не повод для радости. После быстрых манипуляций с иглой телохранитель отвез меня туда же, где мы брали одежду, но теперь там было все освещено, ходило много людей. Подвижная лестница на второй уровень меня порадовала. Хоть какие-то представления о комфорте в этом мире начали развиваться. Правда, когда пришла пора сходить с движущегося полотна, я не рассчитала длину шага и споткнулась. Даже испугаться не успела — Егор ухватил меня за локоть и удержал в вертикальном положении, хотя я вряд ли бы упала. — Вы в порядке? — оттащив меня в сторону, чтобы не мешать остальным пройти, он чуть наклонился, заглядывая мне в лицо. — Да, просто споткнулась, — мой взгляд упал на молодых парня и девушку, идущих за ручку и болтающих о чем-то, — а почему эти двое за руки держатся? — Ну, — оглянувшись на них, мужчина так и не отпустил мою руку, — потому что они вместе, наверное. Как пара. Это такой способ показать временную связь? Что за странный мир, все выставляют на показ... — То есть, мы с тобой сейчас похожи на пару? — усмехнулась я. — Нет, вряд ли, — в тон ответил он, но все же руку убрал. И только в этот момент я осознала, какой она была теплой, шершавой, как крепко его пальцы сжимали мое предплечье. Тактильный голод тут же дал о себе знать, мне до зуда в кончиках пальцев захотелось прикоснуться к чужой коже, но я одернула себя ради норм приличия, — а как у вас вообще семьи формируются? — Семья — это архаичный институт, — рассмеялась я, пока мы неторопливо шли вдоль полных одежды магазинов, — человек изначально существо полигамное, нет смысла загонять его в рамки отношений с одним партнером, — Егор смотрел на меня заинтересованно-осуждающим взглядом, так похожим на тот, что я видела раньше, до его изменений в, кажется, лучшую сторону, — люди находятся в отношениях ровно столько, сколько хотят этого. — А как тогда детей воспитывать? — все же с любопытством спросил он, приглашающим жестом отправив меня на движущуюся лестницу на третий уровень. — Так говоришь, будто это должны делать родители, — фыркнула я, придерживаясь за поручень для устойчивости, — у женщин после наступления полового созревания... — Так, так, погодите, да и потише, хорошо? — попросил мужчина, снова хватая меня за локоть и утягивая к столу. — Вы еще не проголодались? — Ну, если только немного, — пожав плечами, я села на галантно отодвинутый для меня стул. — Пожалуйста, никуда не уходите, ладно? — чуть наклонившись ко мне, он оперся своей огромной ладонью на столешницу. — Я сейчас вернусь. Вздохнув, я сплела пальцы в замок и пристроила на них подбородок. Вокруг было множество столов, за большинством сидели люди и что-то ели, кое-где бегали дети. Значит, у них все еще есть семьи... Такая глупость. Зачем? Разглядывая всех людей по очереди, я встретилась взглядом с парнем. Он улыбнулся мне, помахал рукой. Странный. Но я все же решила проявить дружелюбие и улыбнулась в ответ, сразу же отводя взгляд. Совершенно незнакомый мне человек ведет себя так, будто знает меня. — Можете продолжать рассказывать, — разрешил Егор, поставив на стол два высоких прозрачных стакана с чем-то белым внутри. — Мне какой-то парень улыбнулся, — сразу решила прояснить для себя ситуацию я, — зачем? — Наверное, вы ему понравились, — пожал плечами севший напротив мужчина, — внешне, понимаете? — Да, — опустив взгляд на стакан, я маленькой пластиковой трубочкой помешала белую густую пену, — так вот, у женщин после достижения полового созревания все жизнеспособные яйцеклетки удаляются, мужские сперматозоиды берутся несколько раз в течение пятнадцати лет, — подперев подбородок рукой, Егор через трубочку втянул в рот пену из своего стакана, — на основе анализа генома находятся наиболее удачные сочетания, плод выращивается в искусственной матке. Воспитанием ребенка занимаются специально обученные люди, формирование личности — работа тонкая, ее ведь нельзя доверять всем подряд. — Ну да, из этого может получиться не самое лучшее, — пробормотал немного погрустневший мужчина, но тут же чуть тряхнул головой и улыбнулся: — то есть, у вас уже дети есть? — Двое, — гордо кивнула я. У многих и за всю жизнь столько не бывает, а у меня всего за пять лет они появились, — а у тебя? — Эм... — кашлянув в кулак, он отвел взгляд. — Я практически уверен, что нет, — белая пена оказалась сладкой с явным молочным привкусом. Вкусно, — вы когда-нибудь своих детей видели? — Нет, — я приподняла брови, — зачем мне это? Своих родителей почти никто не знает, в этом нет нужды. — Жутковато, — повел плечами телохранитель, — но, быть может, если вырасти в таких условиях, то и нормально. Вам нравится? — он кивком указал на мой стакан. Я ответила таким же жестом, уделив внимание этому странному напитку. Мы еще немного погуляли, почти не разговаривая. Егор помалкивал, меня же особенно ничего не интересовало. Кроме одного — он прикасался ко мне. Не без повода — указывал направление, останавливал, отводил в сторону, чтобы дать дорогу кому-нибудь. Но его рука примерно раз в мит оказывалась в контакте с моей кожей. Это сводило с ума. Я не привыкла к такому количеству подобного рода ощущений, и от них немного кружилась голова. — Все в порядке? — поинтересовался мужчина, придерживая меня за локоть, чтобы я остановилась. Ну вот, вот опять! Приятно, тепло, его чуть шершавая ладонь не похожа на руки, которые прикасались ко мне раньше. — Вы бледная, Дзио. Не устали? — Пожалуй, немного устала, — пробормотала я, смущенно опуская взгляд, когда предательская пилоэрекция выдала мое удовольствие с головой. Он не прекращал. Словно издевался надо мной! Трогал, трогал, трогал, будто невзначай. К вечеру я почти чувствовала, как бурлят гормоны в крови, Егор казался едва ли не привлекательнее, чем в первую нашу встречу. Высокий, сильный, такой большой, красивый — эта глупая реакция непривычного к такой обыденной вещи тела бесила. Поэтому я пораньше легла спать, еще даже не стемнело. Он занимался какими-то своими делами, за спиной что-то тихо шуршало. — Егор, — позвала я, зная, что искажаю его имя не меньше, чем он мое. — Да? — сразу же отозвался мужчина. — Как ты считаешь, я красивая? — как глупо, как жалко! Но я не могу, мне нужно знать, это он своими прикосновениями проявляет дружелюбие или несколько иные чувства. — Весьма, — ответил Егор, и я замерла, смакуя этот неполноценный комплимент, — но, если вы насчет того парня, то не думаю, что Константин одобрит ваши отношения с кем бы то ни было посторонним, пока не закончит вас изучать. — Вот как, — разочарованно пробормотала я, — ладно. Значит, все же невинное дружелюбие. Это я сама себе надумала всякие глупости, а Егор просто приветливо себя ведет, вот и все. Как бы мне еще намекнуть ему, что его касания вызывают нешуточный отклик в моем теле? Да и только ли этим вызвана моя симпатия? Нужно все обдумать, проанализировать. Хотя да, скорее всего, дело в том, что он удивительный. Внешне, строением тела, характером. И он мне нравится.