***
Она не могла поверить собственным глазам, когда машина остановилась возле дома Кары. Лютор последовала по адресу, который назвал Кент, и ужаснулась, увидев, куда он её позвал. Может быть, Лена и запоминала все химические и физические формулы, свойства различных элементов, но вот адреса она почему-то никогда не запоминала. Да и не зачем ей особо было. Если была потребность куда-то срочно поехать, то адрес быстро пробивался в интернете, отсылался водителю, а Лена не забивала лишним голову. Сначала она подумала, что Супермен просто решил пошутить, позвав её в квартиру Кары, а потом и вовсе размечталась, что Дэнверс находится в своей квартире и готова помочь с поисками и прочим. Но нет. Разочарование пришло в тот момент, когда Кларк Кент уже не в костюме Супергероя пропустил её в помещение своей двоюродной сестры. — Почему ты здесь? — непонимающе спросила Лена. — Откуда у тебя доступ к квартире Кары? — Она разрешила пожить мне здесь какое-то время, тем более, нужно поливать её растения, а Алекс не может этого делать каждый день, — соврал он. Никто ему не разрешал, он сам себе разрешил. — Как твой брат выбрался из тюрьмы? И что ему нужно от тебя? — Криптонианец поспешил перевести тему в более безопасное русло, чтобы ему не пришлось придумывать что-нибудь ещё про Кару, а потом, при следующем таком разговоре, вспоминать, что говорил ранее. — Без понятия. Он со мной не связывался, и я нахожусь в таком же шоке, как и ты после этой встречи с ним, — покачав головой, ответила девушка, присаживаясь на такой удобный диван младшей Дэнверс. — Нужно выяснить, что он задумал на этот раз до того, как Лекс вновь объявится, — сказал репортер, падая на диван рядом с Лютор. — Как он вообще вышел на тебя? И куда смотрела твоя охрана? — Одного из своих телохранителей я не видела несколько часов, — проговорила она, — скорее всего, он смог выйти на него, потому что ранее этот охранник работал на Лайонела, и я не стала его менять на кого-то другого. Нужно будет пересмотреть штаб моих работников. Глупо. Очень глупо. Кент покачал головой. Это было очень неосторожно со стороны Лютор. Нельзя позволять совершать ей такие оплошности, ведь Кара пострадала из-за того, что тогда бросилась спасать её. Пострадала из-за этого. Нельзя теперь допустить, чтобы с дочерью Лилиан что-то случилось. Но Зор-Эл чуть не отдала свою жизнь за эту женщину — быть может, она того стоит?***
Девушка пыталась крушить свою камеру, но всё безрезультатно. Действие даже минимальной дозы Криптонита делало своей дело. Это помогало сдерживать её, но не до конца. Овергёрл металась по своей маленькой камере из угла в угол, пытаясь отыскать пути выхода из неё, но девушка только привлекла себе внимание половины организации. Внимание Алекс уж точно. Джонн пытался огородить старшую Дэнверс от колкостей, которые в неё летели со стороны Криптонианки, но не вышло. Беспокойство о младшей сестрёнке никуда не делось, поэтому она всё равно пришла проверить её состояние. За что получила пару лестных комментариев по поводу своей деятельности. — Что ты помнишь? — вновь спросил Джонн, присаживаясь на корточки рядом со стеклянной дверью, чтобы поравняться с заключённой, которая уселась в позе лотоса, устав барабанить и огрызаться на Александру. — Кадмус меня спас, — как по шаблону ответила Кара. Опять тот же самый ответ. — Она твердит это, словно больше ничего не знает, — отозвался агент Шотт, наблюдая за всем происходящим из главной комнаты, но благодаря связи и камерам имел возможность наблюдать за ситуацией. — Мне кажется, она не совсем понимает, о чём мы с ней говорим. — И что вы предлагаете, агент Шотт? — поинтересовался директор. Но Алекс не дожидалась ответа друга, а пошла на риск. На риск получить ещё больше ярости взамен на доброту. Она видела сестру такой, когда та подверглась воздействию Красного Криптонита, поэтому Дэнверс не теряла надежду на то, что её маленькая сестрёнка и сейчас не ведает, что творит. — Кара, ты же ведь помнишь меня? — спросила она срывающимся из-за слёз голосом. Она не могла потерять её, так же как потеряла когда отца. Тогда у неё почти никого не остается, а Кадмус захватит ещё одно близкого ей человека. — Я — Алекс. Твоя старшая сестра… — Я знаю, кто вы, агент Дэнверс, и я знаю, что вы делаете с Криптонианцами! — завопила в ответ та, мгновенно подрываясь на ноги. — Тяжело бороться с теми, кто превосходят по силе и ловкости, честными способами? Нужно обязательно прибегать к Криптониту! Вам, агент Дэнверс, доставляет удовольствие наблюдать за тем, как слабеет моё тело? — Что она несет? — поразился Уинн, ёрзая на кресле. — Это точно наша Кара? — Нет, определённо нет, — пробормотала Дэнверс, уже не сдерживая слёз, которые покатились по её лицу. Она привыкла скрывать свои эмоции на работе, показывая силу, но никак не слабость. Но здесь она бессильна. Мэгги была права когда-то — только Кара способна с легкостью выбить Алекс из колеи. Алекс вышла на балкон, оперившись на перила руками, и начала дышать. То ли из-за того, что в помещение было нечем дышать, то ли из-за слов Кары, она начала задыхаться, поэтому поспешила подставить лицо под прохладный, уже почти ночной воздух. Через какое-то мгновение рядом приземлился Супермен, он собирался сразу отправиться к сестре, но заметив состояние Дэнверс, передумал. — Кара? — спросил он. — Она вместе с Джонном, — ответила она. — Нет, я не про то, с кем она. Это я и так знаю. Это из-за неё ты такая? — Кивок. — Что там произошло? Что она тебе наговорила? — Она боготворит Кадмус, а мне говорит, что я убийца. Не прямым текстом, конечно, но смысл все поняли. Говорит, что с помощью Криптонита я убиваю её или других беженцев с вашей планеты. Мы не понимаем, откуда Кара это берёт. Кларк видит привязанность к его сестре в глазах Алекс. Видит всю боль, что сейчас тревожит девушку и беспокойство. Она для неё значит не меньше, чем для него. Дэнверс была с ней все эти долгие годы, и он искренне не понимал, что может заставлять его сестру так думать и говорить об этой девушке. «Что же ты творишь, Кара?» — подумал он, прежде чем войти в здание. Эти шрамы, покрывающие её руки, привлекли его внимание в тот момент, когда она со всего размаху ударила рукой по двери в тюремной камере, и рукав её непонятной кофты немного собрался, чем приоткрыл вид на эти рубцы. Парень перевёл взгляд на свои ладони, чтобы сравнить и удостовериться в своей теории, так внезапно возникшей в его голове. — Открой мне дверь, я хочу войти, — сказал он Джонну, который посмотрел на него, как на самоубийцу. — Она моя сестра, и я хочу к ней подойти, Джонн. Она не сделает мне ничего. — Там у тебя уже не будет твоих сил. И если она нападёт, то вы будете биться на равных. Что собственно и произошло. Кал-Эл правда не думал, что Кара попытается напасть на него, даже без своих суперсил, но он смог отразить её немного неумелую атаку. Нечасто ей приходилось бороться с кем-то без своих способностей, да и тот факт, что она буянила целый день и пыталась разнести всю камеру, сделал своё дело. Он резко перехватил её и повалил на холодный пол, подвернув рукав на правой руке до локтя. Шрамы. Такие же, как и у него. Они выглядят слишком правильно, словно сделаны были умышленно, а никак неслучайно. Какие-то из них пересекали друг друга, чем составляли гадкие узоры на прекрасном молодом теле. Теперь-то картинка произошедшего ранее начала складываться в одно целое, и к нему пришло понимание. И принятие. — Кажется, я знаю, что с тобой сделали, сестрёнка…***
Как только в окно начали пробиваться первые утренние лучи, Кара заставила себя подняться с кровати. Сон не шёл. Этой ночью она лишь пару раз проваливалась в короткую полудрёму, но тут же просыпалась: головная боль и постоянно всплывающие обрывочные воспоминания делали своё дело. А потому девушка не видела смысла и дальше валяться в кровати. К тому же, благодаря её новому-старому другу у неё теперь появилось занятие: мужчина принёс ей карандаши и альбом, чтобы Кара хоть чем-то могла себя занять, пребывая в одиночестве. И она, накинув на плечи тёплый махровый плед, решила всё же заняться рисованием, разложив на коленях все необходимые для этого принадлежности. Все те образы, что появлялись в её голове, теперь можно было выместить на бумагу. Возможно, так криптонианка вспомнит что-то ещё — или, хотя бы, это перестанет её мучить, вновь и вновь всплывая в мыслях. Кара подрагивающей рукой взяла карандаш и вывела на белом листе большую букву «S». Немного неровную, и с линиями, порой напоминающими кардиограмму, но всё же это навеяло странное чувство: что-то сродни приливу любви и, в то же время, некой необъятной тоски. Будто она что-то потеряла, и это что-то было ей очень дорого. Как если бы она потеряла родной дом. Девушка, по большей степени машинально, сделала для буквы рамку в виде алмаза, и её рука неосознанно потянулась к красному карандашу, чтобы обвести этот странный рисунок, а после, так же неосознанно, взяла синий, чтобы закрасить фон. Теперь от этого изображения веяло не только чем-то родным. Веяло опасностью. Её сердце болезненно сжалось, в ушах зазвенело и перед глазами всё поплыло. Она будто видела перед собой этот знак, но не нарисованный её рукой. На чьей-то одежде. Парень, одетый в обтягивающий синий костюм, с красным плащом и красующейся на груди буквой «S», он хватал её, наносил удары, сковывал её руки в светящиеся зелёным цветом наручники. Кара тихо застонала от боли: голова разрывалась на части, — и на мгновение девушка потеряла сознание. А когда вновь пришла в себя, в её мысли ворвались новые воспоминания. Тот же парень заносит её в камеру и бережно кладёт на кровать. Его почти невесомое прикосновение к волосам криптонианка ощущала будто физически, а нежное прикосновение его губ ко лбу немного успокоило. — Я рад, что ты вернулась, Кара. В этот раз я позабочусь о тебе, я обещаю. Когда разум прояснился и Дэнверс, наконец, перестала испытывать галлюцинации, она с трудом поднялась на ноги и кинулась к двери, чтобы покинуть комнату и найти своего друга. Он поможет остановить эти ужасные головные боли. Поможет понять смысл видений. Что всё это могло значить? Страх и любовь, боль и ощущение чего-то родного — это ведь несовместимо, невозможно испытывать всё это к одному человеку. И как он мог одновременно заботиться, так бережно к ней относиться, и в то же время нападать, бить и запирать в камере? — Кара! Что с тобой? — Едва девушка выпала из комнаты, единственный знакомый мужчина обнял её за талию, поддерживая. — Я снова что-то вспомнила… — Она сбивчиво объяснила всё, что видела, упоминая и знак, пробуждающий смешанные чувства, и парня, который с такой любовью обещал ей, что позаботится, хотя сам же заточил её в камере, и ощущение потери чего-то ценного. — Ты не знаешь, у меня есть семья? Она в порядке? Мужчина грустно улыбнулся, положив руку на плечо Кары. — Ты… можешь сама всё вспомнить. Моя мама ученый. Она всё это время дорабатывала устройство, которое должно тебе помочь. Возможно, будет немного неприятно… Но ты ведь хочешь всё выяснить, правда? — А что за устройство? — Дэнверс стало не по себе от этих слов, но ей не хотелось становиться трусихой. Она должна всё выяснить. Может, тогда всё прекратится, она вернётся домой и будет жить спокойно, пусть и без супергеройских сил, о которых ей рассказывали. — Пойдём, я покажу тебе его. — Мужчина обнадёживающе улыбнулся, протягивая девушке руку, и она тут же вложила в неё свою ладошку. Вот только чем дальше они шли, тем меньше оставалось храбрости у Кары: уютные светлые стены коридора сменились мрачными, кирпичными, как только они спустились вниз по лестнице. — Не волнуйся. Тут немного жутко, но мы просто не успели сделать до конца ремонт. Криптонианка понятливо кивнула, будто нет ничего удивительного в том, что под домом его семьи находится подземелье. И пусть она смутно его припоминала, в тот момент, когда девушка только-только очнулась, ей было не до подобных размышлений. Сейчас же это заставило её с подозрением смотреть на идущего рядом человека и вновь задаться вопросом — точно ли ему можно доверять? Его голубые глаза искрились, в них плескались весёлые огоньки, и казалось невозможным, что этот милый мужчина может оказаться плохим. Но тогда Дэнверс вспомнила другого парня, что появился в её воспоминаниях. Он тоже был милым — и совсем не мило посадил её под замок. — А вот и мы, ― громко объявил он, распахнув одну из многочисленных дверей. Женщина, до этого стоящая к ним спиной, обернулась с широкой улыбкой. Но от этого Кара не испытала прилива дружелюбия. Эти каштановые волосы, достающие до плеч, серые глаза, прямой нос. Ухоженная, статная. Можно даже назвать её красивой, но криптонианка никогда бы не смогла этого признать. Она отступила на шаг, снова хватаясь за голову от ужасной боли и очередного наплыва воспоминаний, и громко закричала. Ринулась к двери, но мужчина тут же закрыл её, проведя ключ-картой по специальному проёму, когда Кара дёрнула за ручку, дверь не поддалась. ― Ты чего? — всё ещё притворяясь обеспокоенным другом, спросил он, на что Кара лишь толкнула его в грудь. — Я помню её! — оглушительно закричала, пытаясь вырваться из хватки. — Я помню, помню! В её голове проносились картинки, как женщина пытает её, режет, оставляет шрамы, и всё это с холодным выражением лица, со сдержанной улыбкой, с тихим злорадством. — Тогда понятно, откуда твоё лицо мне так знакомо. Ты врал мне! Использовал моё состояние, — она продолжала кричать, пока мужчина тащил её к креслу, где собирался приковать. Он не рассчитывал на нечто подобное — в их планах было продолжать втираться к ней в доверие, но никак не это. — Что вы со мной сделали? Что вы собираетесь сделать? Ей не отвечали, лишь дальше продолжали пристегивать наручниками. Её ноги и руки оказались крепко прижаты к противному кожаному креслу, похожему на кресло для пыток, и от того Кара ещё больше забилась в истерике. Она выкрикивала обвинения, требовала отпустить, но на её крики никто не реагировал. — Лекс, ты же знаешь, что этого мы не задумывали. Она должна была увидеть DEO и решить, что это очередное её воспоминание. Тогда она доверилась бы нам. — Я не думал, что она вспомнит тебя. — Лилиан крепко поджала губы, расслышав в его голосе укор. — В любом случае, нам необходимо связаться с Овергёрл. К своему ужасу, остановить слёзы и крики Каре не удавалось. Воспоминания о пытках снова и снова возникали в голове, а страх перед тем, что с ней собирались сделать, никак не помогал успокоиться. Лилиан подошла к ней с шлемом в руках: криптонианка помнила его, и ещё сильнее задёргалась, пытаясь вырваться из стальной хватки наручников. — Не бойся. На этот раз мы ничего не будем тебе делать, — в её голосе звучала лживая ласка, — нам лишь нужно связаться со второй твоей половиной. Девушка непонимающе взглянула на женщину, пока та надевала на её голову странное устройство. А после разгадывать, что всё это значило, она уже не могла. И последнее, что она увидела, был тот парень, со знаком «S» на груди. Он ласково поглаживал её руки, выводил на них каждый уродливый шрам и тихо говорил что-то успокаивающее. — Спаси меня, Кал-Эл, — прошептала Кара, и темнота окончательно накрыла её сознание.