Kiss me, Bonnie... or I'll go insane.

      Марселин же в настоящем времени не могла нисколько шевельнуться, не принимая новые удары лишь потому, что Абадир тоже устал. Ведь они полностью вымотали друг друга, останавливаясь на непродолжительные паузы. Хансон вынужденно ослабил свою хватку на дочери, жадно глотая воздух. Девушка же через рот едва могла обеспечить себя необходимым кислородом, претерпевая нанесенную боль.       Еще при существовании вампиршей, судьба ей не оставляла особого выбора. Опостылевшие грязные бары, от запаха дешевого алкоголя в которых уже тянуло блевать – вот самые приличные места, в которых ждали такую нечисть. Нигде ее не могли понять, но здесь хотя бы не выгоняли с криками, что «Демонам тут не рады».       Когда Марселин уже давно познакомилась с розововолосой принцессой, она все равно не перестала посещать подобные заведения. Потому что здесь на нее никто не пялился сразу как на убийцу и тварь. При любом раскладе, менять их можно было постоянно. Да и императрица была слишком часто занята важными делами, вынуждая свалить, куда глаза глядят. В таких местах она зачастую пропивала концертные гонорары за сутки и не жалела об этом.       Так и однажды за несколько часов до выступления ей стало охота опробовать здешний на удивление разнообразный ассортимент. Полудемонша угрюмо уткнулась в тяжелую кружку с холодным пивом, взятым одним из первых. На ней обычно всегда была куртка с широким капюшоном, чтобы ей никто здесь не мешал. Обычно капюшон защищал ее от непрошенных взглядов и попыток заговорить, так как вокруг творилась полная неразбериха – плохие шумные компании то и дело били посуду и затеивали небольшие перепалки. К сожалению, чтобы утопить выбешивающие голоса и тяжесть прошлого, одного алкоголя в основном не хватало.       Одаривая ядреным противным одеколоном, неожиданно к Марси привязалась некая особа, резко выдергивая ту из размышлений. - Эй, солнышко, ты не против, если я подсяду? Я твоя фанатка уже так давно! – Марселин едва ли реагирует на новую знакомую, не удостаивая ее вниманием и надеясь, что она просто исчезнет, - Пьешь пиво? Видимо, ты недавно пришла. Напитки тут часто меняются. Того, что пила раньше, через неделю уже не найдешь.. – ее голос кажется внезапно приятным, как бы зазывающим довериться и выпить что-нибудь вдвоем. Только вот довериться кому-то здесь – глупая идея. - Я тебе что-нибудь закажу, - сдается демонша и наугад выбирает наименование в бывалом, валяющемся без надобности меню, - Постой, кажется, я тебя уже видела, - мельком окидывает ее взглядом вампирша, - Ты одна из тех принцесс, изредка появляющихся на общих собраниях с Бони. Что ты здесь делаешь? - Друзья пригласили. Все-таки я Принцесса-Призрак, нечисть в какой-то степени. А сегодня я принцесса, которой посчастливилось захватить осязаемое тело! Пей и веселись, как говорится! - Вот значит как, - потянулась за травой в своем кармане Абадир, выпадая в осадок от особенностей прилипшей спутницы. Ее крышесносный оптимизм не особо заражал, а скорее вызывал отторжение. Марси узнала ее благодаря особому говору и прическе, убранной на тот же манер. Ей сильно хотелось послать ее куда подальше. Однако Призрачная повелительница своего небольшого королевства наудачу завладела телом некой девушки с проглядывающей розовой прядью волос. И это недоразумение заставило Марселин повременить с отрубающей социальные навыки травкой, отдав свое предпочтение недопитому алкоголю. - Благодарю за выпивку, величайшая певица своего времени, - язвительно и неосведомленно выразилась особа, когда ухватилась за бокал, вызывая у вампирши горький смешок. - Пожалуйста, а теперь вали на все четыре стороны, - не медля парировала Марси, понимая, что собеседница абсолютно не в курсе долгих лет ее жизни. - Ты всегда посылаешь всех своих фанаток, почему? – внезапно грустно отозвалась некогда веселая принцесса. - Дай мне остаться, - потребовал ее голосок, смутно слышимый после очередной осушенной залпом кружки.       Глаза странницы пожирали королеву вампиров так, словно в ней для неё целый мир, либо это косяк опьянения делал её взгляд таким, а смотрела она обычно. Определенно из-за постепенно поднятого градуса Марси уже вторую минуту не могла оторвать своих глаз от её розовой пряди, нестерпимо любуясь ею, и только потом она опомнилась, осознав, что ей сейчас что-то сказали. - Я устала, - искренно призналась Марселин, надеясь, что, может, хоть сегодня у нее получится немного высказаться, - Чертовски устала от всего, и это состояние никуда не уходит. Иногда я вообще не могу понять, как дожила до сих пор? – вампирша уже не управляла своими мыслями, живо нарисовавшими перед нею образ Саймона в этот момент.       Именно того Саймона, который использовал ее общество веками, чтобы не дать волшебной короне и одиночеству свести его с ума. Казалось, он спасал маленькую девочку во время войны рядом с собой – но на самом деле он лишь помогал себе, оттягивая неминуемое. Это и близко не походило на спокойствие из детства. Глядя на него, Марси лишь хотелось чокнуться побыстрее. Потому что наблюдать за подобным – все равно что видеть иссыхающий от голода труп, напоминающий тебе себя. И неизбежно ждать своей кончины.       Наверно, таким способом лучше бы она так и не пережила тех лет. В компании человека, неумолимо теряющего себя, лучше бы она умерла еще тогда. Маска, вечно скрывающая эту червоточину, накрепко приросла уже к лицу. Но эта обманка не всегда помогает ей. - Говорят, ты рассталась с Эшем недавно, - попытались сменить тему в ответ, пропустив все ранее сказанное мимо ушей. Ее собеседнице было абсолютно не важно, что Марселин несет на самом деле. - Так много лет с тех пор прошло, для кого-то еще новость, что мы больше не вместе? – подавленно повела бровью Абадир, начиная привыкать к новой компании, столь уверенно разговаривающей с нею, - Он тот еще долбаеб, выебал мне мозг, чем только мог… - Судя по песням, ты после него теперь только по девушкам? – резко перебила Принцесса-Призрак ее рассказы о жизни, выдвигая свои поспешные выводы. - А? При чем тут это? Дело вообще не в нем, - слегка опешила вампирша, чувствуя, как сильно заплетается ее язык от выпитого. Перед концертом еще протрезветь немного успеть надо, а там уж накинуться по-быстрому, чтобы похмелья не было. - Стоп. А откуда ты знаешь, что я всех отшиваю? Следишь за мной что ли? - Неа, - флиртуя, принцесса прислонилась к ней вплотную и окатила горячим дыханием шею, - Просто слышала.       Ее наглость и невозмутимость начинали слегка бесить Марси. Ведь умом она понимала, насколько этой фанатке на нее насрать. Скорее всего, она ищет плотских удовольствий на эту ночь, таких как эта выпивка и ночной драйв, охвативший весь бар словно по заказу. Но ум вследствие опьянения не руководил процессом, оттесненный в сторону. От его доводов быстро не осталось и следа. - Раз так отказываешь всем подряд, то у тебя уже довольно давно не было этого, - поклонница выделила особой интонацией последнее слово, смело пересаживаясь к ней на ноги. Чрезвычайно сильный запах духов заставил поморщиться, беспомощный перед выпитым. Будь она в сознании, ее давно стошнило бы. - Мне и не надо, - тихо прошептала Марси, ощущая одновременно неприязнь к чужому человеку и кайф от ее отчаянных попыток завести, в несколько раз усиленный психотропным веществом. – Я люблю другую… - Марселин предприняла попытку объяснить свои лесбийские песни из последнего альбома, но это мало что принесло - рука собеседницы без промедлений опустилась ей между бедер на потертые джинсы, - Прости, что не могу ответить тебе взаимностью.. - Пускай, - фанатка всё-таки взяла ситуацию под свой контроль и стала смелее покусывать её шею, видя как глаза вампирши постепенно закрываются. Марселин решает поднести к губам почти допитый стакан, и последняя доза спирта приходится как раз кстати. Теперь разум и плохие мысли, кажется, не беспокоили её, отойдя далеко на второй план.       Она оторвала от себя девушку, начав самостоятельно грубо целовать её губы с горьким привкусом от алкогольных напитков на них, который уже совершенно не волновал. Трогать и касаться ее – не больше, чем жестокий самообман. - Возьми меня.. Пожестче, - постанывала поклонница, ерзая на ее коленях и наслаждаясь их мимолетной связью. Вокруг творился такой хаос, что на них никто даже внимания не обращал. А вечный шум заглушал все звуки на расстоянии метра. - Жестче? Вот так? – переспросили ее, запуская руки под короткую юбку и сдавливая с усилием плоть так, что та стрункой выгнулась перед нею. - Да! - захлебнулась удовольствием поклонница, когда длинные пальцы рок-певицы быстро перебрались под ее белье, - Я твоя, Марселин! Делай со мной что хочешь! - Помолчи, - одна твердая ладонь зажала девушке неприкрывающийся рот, пока другая доводила до приятной неконтролируемой дрожи, - Замолчи или вали нахрен, - брезгливо отвернулась вампирша, пытаясь изо всех сил абстрагироваться от всего, что ее тяготило. Стоило ли физическое возбуждение утопания в этой моральной грязи? Оно такое краткосрочное - а терпеть последствия от него придется еще не один день. Внезапная незнакомка ни в чем не виновата – весь груз ошибочного решения лежит вовсе не на ней. Просто это совершенно неправильно – хвататься за что попало, дабы уцелеть и не сойти с колеи. Марси бродит по тонкому лезвию ножа и страшится упасть, видя пропасть вокруг. И поэтому хватается. Хочет чем-нибудь забыться.       В такие моменты душа немножко приоткрывается. И если бы поклонница была чуточку внимательней – то заметила бы все, что от нее так старательно пытались скрыть. Стена притворства, за которой якобы такая жизнь ее устраивала – это столь шаткая и нереалистичная ложь! Непонятно на чем держащаяся все эти десятилетия и прогрессирующая, лишь бы никто ничего не узнал – также как и сейчас.       А все потому, что доверяться кому-то здесь – это очень глупая идея. Но при близости ты невольно это делаешь. - Хватит уже.. Ты скоро там? - так охота все закончить прямо сейчас – но Марси решает продержаться еще чуть-чуть, не распавшись окончательно на отдельные страхи. Отложить это на потом, чтобы никто не видел. Марселин не нужно продолжение. Случайно встреченная принцесса после этих слов ускоряется, насаживаясь на ее пальцы, и довольно кончает, театрально закатывая глаза. Хотя на вампиршу этот театр действовал плохо – она видела его насквозь.       Из-за тесноты помещения после завершения им приходится по-прежнему делить всё ту же задымленную комнату. А из-за отсутствия свободных мест – усесться рядом. И хотя это не могло радовать, вампирша спасалась своим капюшоном, натянув его до носа и не издавая ни звука, будто ее тут нет. - Что это за щуплый паренек просиживает здесь штаны с того момента, как я пришел? Никогда его раньше у нас не видел, - подвыпив, спросил у бармена взрослый мужчина, вызывая у своей компании волну смеха и указывая в сторону тихого панка, - Сидит, капюшон свой напялил.. Да кто же он? - Это не парень, - устало отвечал другой демон у стойки, протирая бокалы и скорее всего ненавидя свою работу. Он видел Марселин здесь намного чаще возомнившего себя хозяином идиота, - Это рок-певица, выступавшая здесь в прошлом месяце. Скоро она еще раз споет - на соседнем полигоне у заброшенного кладбища. Отсюда небывалый ажиотаж в нашем заведении.. Только обслуживать успевай… - Это баба? – округлил глаза пьяный в хлам чудак в шипованной косухе, зачем-то вставая из-за стола и подходя к ней, - И чего она тут одна? Нашла, куда прийти без парня! Слышишь, где ебырь твой, а?? Пизда притворщеская, – окружающие сильней засмеялись, как только услышали его смелый наезд, не произведший на укрывшуюся вампиршу никакого впечатления. – Эй, ты меня игнорируешь что ли? Ахуела, мразь? – на наметившуюся драку-избиение обратило внимание уже множество людей, включая непосредственно расположившуюся рядом Принцессу-Призрак. А Марселин все также было плевать.       Если веками отвечать каждому идиоту – никаких слов не хватит. Однако ей скоро прилетело стеклянным бокалом в лоб за такое своеволие. Стекло разбилось и порезало своими осколками, заставив стекать кровь по лицу, на что демонша все-таки достала крупный косяк из своего нагрудного кармана и безразлично прикурила его. После пары затяжек воздух сразу наполнил специфичный запах травы, а организм получил долю нужного сейчас расслабления. Зажав свернутую необычную сигарету между указательным и средним пальцами, Абадир, наконец, удостоила вниманием нахала, давно уже забывшего об инциденте. Тот весело болтал со своей группой туповатых амбалов, совершенно не ожидая никакой подстерегающей его опасности за содеянное. Лишь бармен элегантно удалился, заметив ее настрой. - Хей, придурок. Приятного аппетита, - от отрывистого удара по затылку демон тут же угодил в тарелку лицом, безнадежно вымазавшись в майонезе. Принцесса за их спинами даже хихикнула, узрев такую картину – прихватив самозванца за волосы на макушке, вампирша выдернула его из недоеденного салата и прикурила свободной рукой, - Вкусно? – поинтересовалась она, пока тот был в полном шоке от случившегося, - Не волнуйся, я больше в твоем баре никогда не появлюсь. Раз ты не разрешаешь, - второй раз его лицо отправилось в блюдо, и на этот раз, кажется, навсегда. Потому что он, видимо, в панике не спешил приподниматься. - Ты огребешь сейчас, сучка! – встали из-за общего стола его друзья, как бы угрожая внушительным ростом и числом противостоящей одиночке. Из-за того, что трава уже вовсю влияла на ее мозг, пользоваться пирокинезом было чересчур опасно – без самоконтроля алым племенем может загореться всё здание, как раз сколоченное из деревянных досок. В подобной тесноте даже двинуться трудно – хотя их и обступили полукругом, не желая ввязываться.       Марси устало вздыхает в ответ на вызов, и ее тут же кидают на пол трое из них. Имей она чуть больше желания сейчас – точно увернулась бы. Но в данном случае, разбив несколько бутылок и кружек в попытке ухватиться за столешницу, девушка этого не сделала. Вино тошнотворно красной жидкостью разлилось по грязному полу. Скоро таким алым в синеватой темноте помещения будет не только он.       Движения Марселин заторможенные, то ли от безынициативности, то ли в силу принятого ею наркотика. Кость в области ключицы ломается от того, как ее ударили, и это вынуждает сжать зубы на мгновение– но Марси не становится невидимой. В глубине души ей просто все равно – что пропустить и избежать эту драку, что влезть в нее. Внутреннюю боль это не усилит и не ослабит ни насколько.       Наблюдателям вокруг было весело следить за тем, как с ней расправятся, и они буквально ждали ее конца. Но вместо этого вампирша обратила свои руки в мощные лапы лесного волка и заехала когтями обидчику по плечу. Без промедлений ее отпустили, быстрее хватаясь за кровоточащую рану, но другие не успокоились, вооружившись, кто чем мог, против обезумевшей демонши.       От прихода Марселин регенерировала не полностью, попросту забывая даже про полученные открытые переломы – настолько был замутнен ее разум. Разгоряченную несправедливостью демоншу несколько раз пытались скрутить, на что они получали незамедлительный отпор – один раз ответив, ей было уже сложно остановиться рвать их на части своими когтями. Трава мешала превратиться до конца, так что она замечательно обходилась обретенными «новыми» руками без чего-либо еще.       В дикой природе хищник вцепляется в своего соперника, потроша до полусмерти, как придется – этим она и занималась. Зачастую оставляя валяться в бреду и перекидываясь к другому из атаковавших ее – и так до бесконечности. Вгрызаться в плоть, срывая с мяса пластами кожу, обнажая перед не разбежавшейся пока что публикой правдивый облик того, как выглядит насилие. И какого оно буквально на свой вкус. Призрачную Принцессу уже давно потянуло блевать выпитым алкоголем в ближайшем углу, так как она была в одном из первых рядов среди зрителей, которых можно было уже сосчитать по пальцам одной руки. Даже нечисти было невыносимо смотреть, как убивают им подобных - поэтому никого не осталось. Все предпочли удалиться. - Ты знаешь, кто я такая?! – с ненормальной улыбкой сцепилась с последним из них она, уставшая и изнеможденная множеством подобных действий, - Ты знаешь, что я претерпела просто за то, кем являюсь!! Если бы ты знал это.. – их взгляды пересеклись еще раз перед тем, как Марси вспорола ему горло высвобожденной рукой.       Кровь перепачкала ее всю, благо одежда ее не волновала. До концерта оставалось где-то еще несколько часов, или, может, полтора – он начинался глубокой ночью, а линия времени была безвозвратно утеряна. - Если бы ты знал, - замерла и продолжила говорить с мертвым Марселин, как с еще живым и слушающим ее собеседником. Темные волосы убитого крепко облепляли лицо, как впрочем и ее, пропитанные той самой жидкостью. Как вампира, девушку сейчас она совершенно не интересовала. Ей вообще было на все плевать – кроме одного… - Все равно ничего бы не изменилось, если бы ты узнал, - подвела итоги она, захлебываясь в накативших слезах, которые так не хотела показывать.       Вставшую на шатающихся ногах последнюю выжившую в этом поединке встретило одно единственное существо, не успевшее убежать отсюда. Принцесса-Призрак жалась в угол и с ужасом смотрела вампирше в глаза. - Ты больная! – наконец, решилась смыться она, пока существовала такая возможность. Выкрикивая это напоследок и сверкая пятками новеньких лакированных туфель. Рассеянно проследив за ее уходом, демонша по-прежнему думала о своем и бессильно рыдала, стоя посередине пустующей комнаты.

Она заблудилась во тьме И растворяется в ней... А я по-прежнему здесь, Выкрикиваю её имя. Она преследует мир моих снов, Цепляясь за жизнь, Но моё сердце оледенело, И я теряю рассудок...

      Ее песни на концерте будут полны намеков и подсказок, щедро приправленных символизмом, будто не про себя. Этими песнями хоть как-то сохранялось душевное равновесие – или пыталось сохраниться…       Но до выступления было все-таки далеко. И поднявшийся из недр приступ горечи нужно было пережить. Он не слишком часто вырывается наружу, но если такое случается – то пиши пропало… Марси будет кричать на себя и биться об стену столько, сколько понадобится. Столько, пока голова не начнет звенеть громче, чем шепчут ненавистные голоса. Хотя бы на минуту.       Оно всегда внутри, но сегодня его заставили выйти. И теперь демонше не сладко – ее крутит и носит, как в природном смерче, по помещению, как в нем же разрывает и разбрасывает по частям. Раньше Марселин приходилось видеть и испытывать такие муки, что стремительно развороченные тела не производили на нее никакого эффекта. Скорее заставляли рьяно завидовать их быстрому концу.       Вцепившись в нагрудный карман, она выбежала на волю и оказалась под навесом, расположенным у входа. Трясущиеся пальцы пытались зажечь косяк, но уже под открытым небом огонек быстро потушили капли начавшегося дождя. Все упорные попытки были тщетны – ливень усиливался в геометрической прогрессии, сбрасывая на нее все больше кубометров воды. Относительно свежий, наполненный влажностью воздух ударил в ноздри и заставил все прекратить.       Серая панорама вокруг удивляла – ничто не выделялось из единого блеклого пятна. Вода, падающая с неба, казалась грязно-коричневой, но ей ли жаловаться? Одним потоком с нее смывалась эта грязь, жаль только.. что она не может смыть все внутри.       Подставляя беззащитное лицо под потоки холодной воды Марселин оказалась словно под действием транса. Он не избавлял ее ни от чего, но помогал взять себя в руки. Не спеша пройдя под дождем до места сцены, на которой уже шли подготовительные работы, Марси решила не присоединяться к ним и остаться на лестнице, ведущей к площадке для слушателей.       Их в низине отделял от музыкантов прочный, не слишком большой забор, дабы никто не забрался наверх мешать исполнению. Учитывая контингент, для которых они поют, это была распространенная обыденность. И даже никакие ограждения не спасали.       Постепенно стал собираться народ, желающий застолбить для себя места, ведь позже пробиться к центру им будет невозможно. Старый спуск почти развалился, так что некоторые ступени отсутствовали наполовину. Их обходили, и именно на этом участке расположилась демонша, прижимаясь к перилам.       Ее никто не видел – на этот раз невидимость была использована. И сильный дождь мирно продолжал проникать ей под одежду, под кожу.. Он омывал ее снова и снова с ног до головы. Под ним в какой-то момент стало даже немного тепло, пока задумчивый стеклянный взгляд устремился куда-то в сторону.       Стоило взять в руки микрофон, помогающий перекричать непрекратившийся ливень, как демонша превратилась в ту, кем привыкли ее видеть – кем она была для публики, и даже иногда для себя.       Ее песни, эмоциональные и душераздирающие, сопровождались продолжением безумия: вампирша творила, что ей вздумается в пределах выученной роли. Разливала перед собой заготовленную охлажденную кровь, облизывая длинным языком пальцы, переходила на пронзительный фальцет-скрим столь неожиданно, что находящиеся рядом боялись оглохнуть. Многие, многие строчки были посвящены лишь одной девушке, скрытно присутствующей в толпе. В глупой надежде, что однажды ее примут такой, какая она есть, и это будет она.       Это будет она, определенно… Либо никто на этом свете. В таком случае она же поможет вампирше обрести вечный покой.