***
Кажется, у него началась паранойя. Как только Стайлз окончательно восстановился, он вернулся к ежедневным утренним пробежкам, в душе лелея надежду, что здесь он встретит воображаемого коллегу. Однако безумные чаяния с каждым днем становилась всё призрачнее, а вот тревога разрасталась внутри, заставляя в очередной раз оглядываться по сторонам. За ним точно кто-то следил. Он чувствовал направленный на него взгляд, но никак не мог определить, откуда. Пара влюбленных на скамейке. Кажется, они сидели на ней всю ночь и так увлеклись друг другом, что не заметили рассвет. А может, следят за ним? Стайлз дернулся, отводя дурную мысль. Локи жалобно заскулил, хватанул за штанину и потащил, настойчиво намекая на возобновление тренировки. Седая бабушка ведет на поводке такую же дряхлую, как она, собачонку. И обе пожилые леди тоже вызывают у него сомнения. А тот парень, вышедший на пробежку в обтягивающем трико, вообще верх странности и неадекватности, да к тому же он подозрительно покосился на Стайлза, пробегая мимо него. Ну нет. Вряд ли шпионы стали бы так странно одеваться — уж слишком приметно. «Ага, а подозревать бабулю с собачкой и влюбленных — это норма?» — насмешливо пропел голос разума в голове. Натянув капюшон на голову, Стайлз сорвался с места и вернулся на маршрут, Локи огромной тенью следовал за ним.***
Подозрительный пациент с переломом не сводил с него глаз ровно пять минут и сорок шесть секунд, а теперь снова уставился. Кто еще на него так пристально смотрит? А, миссис Холливелл. Мерзкая старушенция, настоящая ведьма. Может, она навела на него порчу? Да, на работе явно было не легче.***
— Твою ж мать! — выругался Стайлз, роняя горячую миску с попкорном из-за громкого стука в дверь. Марафон по просмотру «Звездных войн» должен был поднять настроение и отогнать паранойю с депрессией куда подальше. — Скотт, подожди секунду! Стайлз перешагнул через попкорн, резонно решив оставить уборку на потом. Ему не терпелось снова увидеть друга, ведь после больницы они встретились всего раз. У МакКолла выдался тяжелый этап на работе, друг просто прописался на ней, стараясь закрыть все проекты в срок. Они постоянно созванивались, но это ничто по сравнению с личной встречей — во-первых. А во-вторых, Скотт от перегрузки часто засыпал прямо во время разговора и, видимо, ронял трубку, так как даже истошный крик Стилински не мог его пробудить. — Хэй, Скотти, бро! — Стайлз заорал как резаный, рывком открывая дверь и вскидывая руки вверх. Мужчина, стоявший за дверью, саркастично выгнул бровь, внимательно осмотрев хозяина квартиры перед собой. Где-то Стайлз уже видел такой изучающий взгляд, пронизывающий насквозь, как рентген. Незнакомец был в прекрасной физической форме, о чем свидетельствовали рельефные мышцы, отчетливо проступающие под обтягивающей черной футболкой. Правая рука прошлась несколько раз по темно-синим джинсам, словно мужчина хотел стряхнуть невидимые пылинки. Закончив с инспекцией своей одежды, он поднял голову, вновь изучая Стайлза, как коллекционер, который думает, стоит ли этот экземпляр драгоценного внимания и средств. Он двигался плавно и лениво, что было странно и даже дико для вечно спешащих жителей мегаполиса. Несмотря на то, что Стайлз был на 99,9% уверен, что не знаком с этим мужчиной, появилось странное ощущение дежа вю, он чувствовал, словно давно уже знает незнакомца, от него даже веяло чем-то до жути родным. Но в то же самое время Стайлз не помнил, чтобы видел его хоть раз даже мельком на улице или в больнице, или где-либо еще. — Ты и правда очень шумный, — насмешливый тон и бесенята в глазах незнакомца наконец вернули Стайлза в суровую реальность. — Хотя я сам позволил тебе таким быть. Окончание предложения мужчина почти прошептал, но чуткий слух Стайлза не дал словам пройти мимо него. — Вы собственно кто такой? — язвительно спросил он, отступая назад, чтобы в случае чего резко захлопнуть дверь. И так сильно сжал дверную ручку, что металл неприятно впился в ладонь. — Моё имя вряд ли тебе что-то даст, да и не думаю, что ты его запомнишь, — красный отблеск в глазах незнакомца заставил Стайлза вздрогнуть и сильнее ухватиться за ручку. — Питер. Питер Хейл. Внезапно темнота обступила Стайлза, лишая силы воли и возможности обороняться. Он успел лишь коротко вскрикнуть, прежде чем упал на пол.***
Жужжание кофемолки жутко раздражало, и Стайлз сел, оглядываясь и щурясь от яркого солнечного света. — О, проснулся, наконец! Стилински нервно дернулся и, обернувшись, увидел Скотта, который пил кофе и улыбался во все тридцать два зуба. — Что, черт побери… — Ну и набрался ты, мужик. Нет, я, конечно, всё понимаю, стресс, ты многое пережил, но поосторожнее с выпивкой, это не игрушки! — если в начале речи тон друга был веселым, то к концу он скатился к интонации, которую включают родители, поучая глупенького отпрыска. — Что? Ни черта не помню! — Ну, естественно, — хмыкнул Скотт, — ты такую вечеринку закатил, позвал чуть ли не всех с больницы! Шокированный Стайлз обвел взглядом комнату: и правда — всё выглядело так, словно тут была неплохая тусовочка. — И по поводу чего сыр-бор? — Это я надеялся у тебя узнать. Прихожу я, значит, а тут у тебя уже вечеринка в самом разгаре, я даже обиделся немного, что ты мне ничего не сказал, я… Слушая ворчание друга на заднем фоне, Стилински отчаянно пытался вспомнить прошедшую ночь, однако всё, что он помнил до потери памяти в тот вечер — это упавшее блюдо с попкорном. Неизвестно, что подействовало сильнее — наличие лучшего друга под боком или внезапная вечеринка, но настроение и самочувствие Стайлза наконец вернулись на тот же уровень, что и до аварии. Никакой тебе паранойи, ночных кошмаров и депрессии. Оставалось только жутко неприятное чувство потери, словно у него уводят что-то из-под носа, а он никак не может перехватить желаемое. Списав всё на амнезию после сильного алкогольного опьянения, Стайлз погрузился в привычную дружескую беседу, хрустя тостом, который приготовил Скотт. Локи радостно скакал по квартире, периодически сваливая на пол то тут, то там разные предметы, а за окном приятно и ласково светило солнце. Впереди ждал новый день, и Стайлз был уверен, что наконец жизнь налаживается. Хотя, что вообще могло его тревожить, кроме аварии, произошедшей целых три месяца назад?***
Однако всё изменилось после одного дня. Это был самый обычный вторник — Стайлз проспал будильник, закинув его куда подальше, как только тот стал истерично звенеть, подпалил омлет и, жутко голодный и злой, поспешил на работу. А еще у него было дикое похмелье. Вчера к нему приезжал Скотт, который в ОЧЕРЕДНОЙ раз поссорился со своей ОЧЕРЕДНОЙ девушкой, и прибежал к другу, чтобы тот «исцелил» его раны. «Ты ж врач!» — вопил друг, яростно размахивая пивом в правой руке, а левой он крепко держался за дверной косяк, что, впрочем, не уберегло его от падения. Вздохнув и потерев переносицу, «ты ж врач» смотрел на своего «пациента», который тщетно пытался встать и барахтался как рыба, выдернутая из воды. Уложив друга на диван, выпив с ним и обсудив тщетность бытия, Стайлз дождался мерного храпа Скотта и медленно пополз к кровати. Зевая и на ходу ставя будильник, он чертыхнулся, когда понял, что спать ему осталось всего каких-то полтора часа. Зевая в сотый раз в вагоне метро, Стилински мрачно буравил тяжелым взглядом рекламный проспект напротив, который пропагандировал здоровый образ жизни. Истощенный похмельем, готовый продать почку за бутылку минералки, Стайлз пообещал себе, что больше никогда так не напьется, хотя прекрасно понимал, что эти мысли исчезнут вместе с последними парами алкоголя. Живот болезненно скрутило, и пустой желудок возмущенно заурчал. Эх, если бы не Скотт, он бы выспался и не спалил завтрак — ведь ведь он совсем забыл про плиту. В тот день как назло было слишком много пациентов, Стайлз не успевал не то, что нормально поесть, даже перехватить кусочек. Вымотанный и полуживой, прихватив бутылку спасительной минералки, фруктовый салат и сэндвич из кафетерия, он с ноги открыл дверь, ведущую на крышу. Там был его персональный мини-рай. Когда его всё доставало и хотелось сбежать, он шел сюда. Да и вид с крыши, надо сказать, был просто замечательным — весь город как на ладони, благодаря тому, что клиника стояла на высоком холме. Учитывая, что Стайлз был экстравертом, его редко тяготило присутствие людей, поэтому и в свой рай сбегал редко. А табличка «вход воспрещен» никак не останавливала от редких правонарушений. Однако он никак не ожидал, что в его укромное убежище кто-то проберется. И уж тем более не ожидал, что увидит тут его.***
Мужчина, стоящий около самого края крыши, дернулся и резко обернулся. Теплый ветерок слабо трепыхал полы ветровки, от сигареты, зажатой в правой руке, медленно поднимался дым, а на Стайлза уставились глаза с абсолютно нечитаемым выражением. Всё это длилось до неприличия долго и напоминало финальную сцену в последней серии какой-нибудь мелодрамы, где главный герой узнает что-то ужасное, в корне меняющее его жизнь, что поделит её на «до» и «после». Но не следует забывать, что кроме кулинарных талантов, у Стилински был дар задавать глупые вопросы в абсолютно неподходящее время. Поэтому, как только он открыл рот и нарушил звенящую тишину, драматическая сцена улетела коту под хвост. — Что за…? Ну, а что еще можно сказать в такой ситуации? Уж если денек не задался, то всякие мелкие неприятности возрастают с каждым часом в геометрической прогрессии, чтобы к полуночи превратиться в трагедию размером с апокалипсис. И если сейчас он обнаружил на крыше больницы Криса Арджента, который ненавидит его уже несколько лет, то что же ждать к вечеру? — Это ведь ты бегал с Дереком по утрам, не так ли? — Арджент ухмыльнулся, но глаза остались холодными, словно кубики льда. — Что за? — теперь уже увереннее протянул Стайлз, мечтая, чтобы это оказалось просто сном.***
Стилински нервно теребил левой рукой ремень безопасности, а правой ерошил себе волосы каждые секунд тридцать. Оставалось загадкой, как такое копошение еще не вывело из себя водителя, но тот, казалось, не замечал ничего, кроме дороги впереди. Стайлз в очередной раз перевел взгляд со своих ног на пейзаж за окном. Они уже определенно выехали за черту города и, судя по тому, как проносились за окном деревья, явно нарушали скоростной режим, однако он решил не заикаться об этом. Кроме того, существовал куда более важный вопрос. — Так… эм… куда мы едем? — решив не ходить вокруг да около, спросил Стилински. Крис медленно повернулся в его сторону, чуть склонив голову набок и улыбаясь только губами. Насладившись видом взъерошенного Стайлза, который сжал ремень еще сильнее и открыл рот в замешательстве, водитель удовлетворенно хмыкнул и отвернулся. — Я… понимаю, что, наверное, очень глупо задавать такие вопросы, когда как бы я уже сел в тачку… — Стайлз так активно жестикулировал, что только чудом не задел Криса по голове. — …но у меня вообще сегодня был довольно тяжелый денек, а вчера трудная ночь… Легкий смешок с водительского сиденья прервал эмоциональную речь. — Не-не-не-не-не, — Стайлз еще активнее замахал руками, присоединив для надёжности еще и голову. — Не знаю, что за пошлые мысли у кого-то промелькнули, но нет, я вообще-то другу помогал! Теперь уже достаточно громкий смешок заставил его нервно подпрыгнуть на месте. — Он был пьян! Смешок. — Только что с девушкой расстался и… Опять. — И пришел, чтобы я ему помог… И снова. — Как врач помог!!! Взвыв от отчаяния, Стайлз откинулся назад, неслабо ударился о подголовник и зашипел от боли. — Ну и ладно, думайте, что хотите, мне-то вообще наплевать! — пробубнил он себе под нос. — Заметь, я даже ничего такого не сказал. Ты сам объяснил моё молчание. И у кого тут мысли пошлые? Дерьмовый день, чертов Скотт, идиотская жизнь, в которой работает только закон Мерфи, да пошло оно всё! — Твой друг, из-за которого ты не спал всю ночь… — усмехнувшись, протянул Крис. Стилински жалобно застонал, закрыв лицо руками. — …это ведь был Скотт, да? Кажется, запланированный на полночь апокалипсис наступил чуть раньше. Как непунктуально! — Кхм… мы не, вы же понимаете, что мы не… ну… и тогда, в школе, это же было просто недоразумение, вы ведь знаете, Скотт просто… он ведь…я не думал, что всё это приведет к тому, что Эллисон… Машина резко вильнула и затормозила на полном ходу на обочине, подняв в воздух облако пыли. Стайлз, несмотря на ремень безопасности, всё равно неслабо приложился к приборной панели и теперь тихонько скулил, поглаживая пострадавшую руку. Скорее всего будет синяк, на светлой коже они ужасно заметны. — Никогда. Никогда больше не упоминай его имя и имя моей дочери в одном предложении, понял? Снова проведя рукой по волосам, Стайлз повернулся к водителю и коротко кивнул, сдерживая порыв немедленно открыть дверь и понестись, куда глаза глядят. Перекошенное от ярости лицо снова сменилось нечитаемой маской, когда Арджент вырулил на трассу и вдавил педаль газа в пол. Минут двадцать они ехали в полном молчании, нарушаемом лишь свистом пролетавших мимо машин, и только когда на горизонте появился небольшой город, Крис заговорил. — Я должен был встретиться с Дереком сегодня, но всё пошло не так, впрочем, как и ожидалось, я ведь предупреждал его. Но у паренька хорошая реакция и мозги на месте, да и не впервые в передряги попадает, так что удрать успел. Вначале казалось, что всё не так страшно, но потом стало известно, что они следили за ним, я нашел у них твои фото, с пробежек, — Крис мельком взглянул на притихшего Стайлза, впитывающего информацию, как губка. — Тогда же я предупредил Дерека, что всё может обернуться плохо и для тебя, но он, конечно, не слушал. А сегодня, когда я решил тебя проведать, увидел их машину около больницы и понял, что был прав, они не отступят так легко. Арджент замолчал, отвлекся на обгон грузовика, давая Стайлзу возможность погрузиться в свои мысли и переварить полученную информацию. Как только они проехали мимо грузовой машины, он всё же задал волнующий его больше всего вопрос. — Кто такой, черт побери, Дерек?***
Стайлз внимательно разглядывал фотографии, которые Крис вынул из бардачка и вежливо предложил изучить. Ну как сказать, вежливо. Швырнул на коленки, не заботясь о том, что папка с фотографиями неглубоко, но болезненно поцарапала Стилински кисть правой руки. Морщась больше от пренебрежительного отношения, чем от боли, он вынул их. Он пересматривал фотокарточки снова и снова, но память, как и полицейская база, выдавала один и тот же ответ. «Поиск не дал результатов». Вот он с каким-то мужчиной, по всей вероятности, Дереком, бежит в парке, а рядом с ними, свесив розовый язык, скачет Локи. Тут они в халатах, стоят и, видимо, обсуждают пациента, потому как Хейл задумчиво хмурится, а сам Стайлз держит в руках увесистую историю болезни одной рукой, перелистывая страницы другой. Вот он стоит у автомата и покупает две порции кофе, а на следующем снимке протягивает один стаканчик хмурому коллеге. Тут сидит в машине, смотрит на Хейла, а черный седан готовится тиранить бок вольво. — Это фотошоп? — Стилински отказывался принимать факт, что страдает амнезией, стараясь найти хоть какое-то разумное объяснение таким провалам в памяти. — Нет, эти фотографии без фотошопа, — усмехнулся Крис и отвлекся от трассы, снова бросив мимолетный взгляд на пассажира. — Что, совсем ничего не помнишь? Стайлз был настолько шокирован, что даже не заметил тона, которым Арджент выделил указательное местоимение. Получив в ответ тихое «нет», Крис посмотрел на фото, лежащие теперь стопкой на коленках Стайлза. — Не первый раз я вижу собственными глазами, но всё равно это пугает и восхищает одновременно, — задумчиво протянул Крис, разглядывая пейзаж за окном, словно там в ряд выстроились все семь чудес света. — Что именно? Моё пристрастие к кофеину? Или то, что у меня есть персональный сталкер? Или же ты про мою внезапную амнезию? — к концу своей мини-тирады Стайлз почти кричал, ощутив разом подступившую панику и, как ни странно, злость. Кто и зачем так с ним поступил? И кто делал эти снимки? Кто преследовал и что им было нужно? — Это Дерек стер мне память? — хрипло спросил Стайлз, сгребая фотографии и запихивая их обратно в папку. — Я без понятия, и, честно сказать, мне всё равно. Спокойствию Криса можно было только позавидовать, хотя стабильность его состояния не вызывала вопросов — это же не он с амнезией едет черт знает куда из-за того, что его преследует черт знает кто, черт знает зачем. — Что ж, учитывая, что моя амнезия была вызвана специально, вряд ли я вспомню, кто это сделал, — Стайлз задумчиво закусил нижнюю губу, разглядывая пейзаж за окном авто. Деревья проносились мимо с такой же бешеной скоростью, что и мысли в голове. — А что это за люди? Ну те, которые фотографировали, а потом еще и преследовали меня? И куда делся этот Дерек? Он жив? — Хейл жив, по крайней мере, вчера точно был жив, сегодня мы еще не созванивались, что касается всего остального, я не владею данной информацией. То, как сжались пальцы на руле, а также тень, промелькнувшая на лице, явно говорили об обратном, однако Стайлз решил не заострять внимание на этом. — Есть хоть что-то, что вы знаете? — съязвил Стайлз, решив немного выпустить пар после трудного дня. — Я знаю, куда мы едем. — И куда же? — встрепенулся он. — В надежное место. Стайлз фыркнул и снова развалился на кресле. Он уже хотел поблагодарить Криса за столь содержательный ответ, но тут его внимание привлек дорожный указатель. Стайлз резко сел, схватившись за ручку двери, словно планировал выпрыгнуть из авто на полной скорости. Карие глаза округлились, сердцебиение участилось, он пару раз моргнул, решив, что сможет таким образом прогнать видение, но оно упрямо не хотело исчезать. «Добро пожаловать в Бикон Хиллс». Знак уже давно остался позади, а Стилински сидел в такой же напряженной позе и не отрывал взгляд от до боли знакомой дороги. — Домой? — хриплым голосом спросил Стайлз. Кашлянув, чтобы прочистить горло, сделал над собой усилие и повернулся к водителю. — Зачем мы едем домой? — Я же говорил, что мы едем в безопасное место, — сказал Крис, не удостоив его взглядом.***
Стилински, чуть ли не прижавшись носом к стеклу, жадно вглядывался в дома, улицы, людей. Из-за напряженной работы и учебы у него совсем не было времени навещать отца, поэтому Джон обычно сам приезжал к сыну на праздники, да и просто проведать. Стайлз не был в родном городе уже года три, и хотя за это время мало что поменялось, а если точнее, то совсем ничего, странно было вернуться сюда, особенно так неожиданно. Увидев вдалеке знакомую улицу, он заерзал, готовясь к выходу, однако Крис молча проехал мимо дома шерифа Стилински, даже не сбавив скорости. «Ну, хотя чего еще ты ожидал, пора привыкнуть к тому, что всё несется к чертям», — сокрушенно подумал Стайлз, проводив грустным взглядом родной дом. Когда они подъехали к мосту через небольшую горную речушку, он нервно покосился на водителя. Арджент хоть и пытался держать маску безразличия и ледяного спокойствия, но сейчас у него получалось из рук вон плохо. «Та самая река, — пронеслось в голове у Стайлза. — Та самая, в которой погибла Эллисон». Стилински прикрыл рот ладонью, подавляя рвущийся наружу крик, и облокотившись на окно, отвернулся от водителя, уходя в мрачные воспоминания.***
Пять лет назад
— Стайлз, ты рехнулся или как? Хотя нет, я даже спрашивать не буду, потому что я уверен, что крыша твоя уже давно улетела и искать её надо не в этом городе и даже не в нашем штате, — МакКолл, кажется, был уже на самом пределе терпения, что с ним, по природе сдержанным и терпеливым, случалось крайне редко. — Скотт, ты же мой лучший друг! — Друг, а не надувная кукла из секс-шопа! Иди на помидорах тренируйся! Стилински шикнул на одноклассника, который слишком громко высказывал своё недовольство посреди школьного коридора, привлекая из-за этого кучу любопытных глаз и ушей. — Почему бы тебе не попросить Дэнни? — Дэнни? Серьезно? Да если бы я даже на сто процентов был уверен, что я гей, я бы ни за что не замутил с Махилани. Словно по волшебству именно в этот момент из ближайшего класса вышел и сам объект разговора, и оба друга притихли, провожая одноклассника взглядом. Скотт вздохнул, заметив, что кое-кто не сводит карих глаз со спины Дэнни, а точнее, с точки пониже спины. Проводив «спину» одноклассника взглядом до тех пор, пока тот не скрылся за поворотом, Стайлз задумчиво почесал подбородок, смотря куда-то в пустоту, словно проводил какие-то расчеты в уме. Наконец он тряхнул головой, хлопнул в ладоши, немного напугав друга внезапным движением и громким звуком, и, поправив рюкзак, болтавшийся на одной лямке, быстрым шагом пошел по коридору. — Нет, определенно не в моём вкусе. Не-а. Скотт, фыркнув, помчался за другом, вскоре догнал и попытался прочесть по лицу, что же тот задумал. — И нет и еще раз нет, я не передумал и буду настаивать до тех пор, пока ты не согласишься, и ты будешь виноват в том, что я стану одиноким и жалким из-за того, что ты не захотел помочь лучшему другу! Скотт обреченно вздохнул. — Хорошо, я согласен. — И еще друг называется… погоди, что?! Стайлз резко крутанулся на месте и, схватив Скотта за плечи, крепко сжал, впиваясь глазами в лицо, пытаясь уловить хоть какой-то намек на шутку, но тот был чрезвычайно серьезен. — Я согласен, — снова, на этот раз медленно и четко повторил тот, стараясь игнорировать факт, что нос Стилински всего в каких-то миллиметрах от его собственного. Осознав, что одноклассник не шутит, Стайлз победно вскинул руки вверх и восторженно заорал на всю школу: — Вот это да! Супер! А когда? — Слушай, ну не дави на меня! Я только-только согласился, дай мне в себя-то прийти! — Скотт снова вспыхнул, резко оттолкнул Стайлза и пошел к выходу.***
Они стояли посреди пустой раздевалки, нервно озираясь и переступая с ноги на ногу. Несмотря на то, что Айзек обещал постоять на стреме, не задавая лишних вопросов, что очень радовало, всё равно было страшно, что их кто-нибудь увидит. В помещении царствовал сумрак, но сквозь окна пробивался свет от уличных фонарей, отражавшийся от металлической поверхности шкафчиков. Пыль вяло летала в редких ярких лучах и начинала бешено крутиться, когда достигала вентиляции, а затем, пройдя её, снова медленно куда-то текла, словно и не попадала только что в ветряную воронку. Где-то вдалеке остервенело лаяла собака и приглушенно шумели проезжавшие мимо автомобили. Всё вокруг жило своей жизнью, стремилось вперед. Всё, кроме двух парней, застывших посреди комнаты и старающихся осознать, что собираются делать. Стайлз нервно кусал губы и сжимал потные ладони в кулаки. Несмотря на то, что он сам был зачинщиком, сейчас идея уже не казалась веселой. О чём он вообще думал? Нет, в первый момент всё виделось идеально спланированным, но только сейчас он осознал масштаб бедствия и возможные последствия. Скотт может начать избегать его, дергаться от любого слова или движения в его сторону, их дружба может пойти коту под хвост. И из-за чего? Из-за того, что Стайлз просто не может разобраться в себе? Он понимал, что вляпался по уши, но зачем надо было затягивать туда еще и друга? Внезапное озарение вывело Стилински из транса и созерцания своих ботинок. Он уверенно поднял голову и посмотрел на притихшего друга, который старательно избегал его взгляда, словно это он наломал кучу дров. А ведь все было с точностью наоборот. — Я передумал. Скотт дернулся от неожиданности и теперь уже не сводил глаз со Стайлза. Тот и сам испугался звука своего голоса. В полнейшей тишине он прозвучал слишком резко, да и вообще как-то по другому, он словно услышал себя со стороны. Не давая другу возможности высказаться, Стилински резко развернулся и вылетел из раздевалки.***
«Я несомненно правильно поступил», — думал Стайлз, наблюдая как Скотт и Эллисон мирно воркуют в стороне, полностью увлеченные друг другом и не замечают никого и ничего вокруг. Прошло уже два месяца с той встречи посреди темной раздевалки и ничего, кроме кругов под глазами Стилински и скребущих на сердце кошек, не говорило о пережитом стрессе. Очередная рождественская вечерника в доме у Лидии Мартин проходила, как обычно, с широким размахом и собрала чуть ли не всю молодежь городка. Вокруг шутили, болтали и наслаждались музыкой, в то время как Стайлз методично напивался. Он был целеустремленным парнем, вот и сейчас шел по строго выстроенному плану. Стилински следил за Дэнни, а также периодически поглядывал наверх, замечая то тут, тот там веточки омелы, под которыми стояли страстно целующиеся парочки. План был до смешного прост, и он не сомневался в том, что алкоголь справится с самой большой проблемой — страхом, а всё остальное — дело техники. Он был так увлечен, что даже не заметил, что за ним, так же, как и за Дэнни, велась слежка. Пьяные карие глаза метались между Дэнни, Стайлзом, злополучной омелой и неизвестно каким по счету пластиковым стаканчиком с пивом в руке Стилински. Заметив, что Махилани наконец попал в его «ловушку», Стайлз опустил красный полупустой стаканчик на стол и уверенно пошел к цели, одергивая на ходу рубашку и вытирая мокрые ладони о джинсы. Внезапно крепкая рука схватила его за руку чуть выше локтя и резко дернула назад. Выпитый алкоголь, а также нервное напряжение не способствовали быстроте реакции, поэтому лишь спустя несколько секунд Стайлз осознал, что он прижат к стене, сильные руки держат его за плечи, не давая возможности вывернуться, а в его губы настойчиво впиваются чужие. Стилински, который от неожиданности прикрыл глаза, уловил сильный запах любимых духов Элиссон и в шоке открыл глаза. Скотт. Скотт целовал его на виду у всей школы и, судя по резкому движению губ, совсем не планировал останавливаться. Собрав наконец мозги в кучу, Стайлз дернулся, выворачиваясь из объятий и отталкивая друга. Тот слегка покачнулся, но устоял на ногах и медленно провел по лицу рукой, а затем поднял взгляд. Он был чертовски пьян. Еще больше, чем сам Стайлз, судя по расфокусированному взгляду и глупой улыбке, словно был радостным пятилетним ребенком, которому родители после многочисленных истерик всё же купили вкусное мороженое. — Я же твой друг, я не могу не помочь, когда тебе… — Скотт замолчал, стараясь сосредоточиться и вспомнить, что хотел сказать, — когда тебе так плохо… Стайлз, открыв рот, ошарашено смотрел на покачивающегося друга, потирающего глаза и зевающего так невинно, словно он был утомившимся малышом, а не подростком. — СКОТТ? Внезапный крик заставил обоих парней подпрыгнуть и посмотреть на источник громкого звука. Посреди гостиной стояла Эллисон. Она была бледной, губы мелко дрожали, словно она из последних сил старалась сдержать рыдания, а в красивых тонких пальцах была красная сумочка, в которую она вцепилась, словно утопающий в спасательный жилет. Многочисленные гости переводили взгляд с одного участника драмы на другого, кто-то показывал пальцем, где-то посмеялись, кое-кто шепотом активно обсуждал случившееся. — Элли… Кажется, Скотт начал осознавать, что он только что совершил, но прежде, чем успел что-то сказать или сделать, Арджент выбежала за дверь, расталкивая людей и старательно сдерживая слезы. Стилински не смог удержать друга, который ринулся успокаивать девушку. Однако через четверть часа тот вернулся, обреченно шаркая и повесив голову. Стайлз поддерживал его всякими дурацкими шуточками и параллельно набирал отцу с просьбой забрать их с вечеринки, ведь, несмотря на то, что после случившегося он заметно протрезвел, в его крови было достаточно алкоголя, чтобы у него отобрали права за вождение в нетрезвом виде. Джон приехал так быстро, что у Стайлза появилась идиотская идея, что отец следил за праздником с самого начала и дожидался звонка от сына. Усадив друга на заднее сиденье, Стайлз устроился рядом, продолжая успокаивать и уверять, что они смогут всё объяснить Эллисон, и она простит двух конченных дебилов, коими они и являлись. «И как ты себе это представляешь?» — тихо пропел голос разума в голове Стилински. — «Эй, Элли, не подумай ничего такого, просто я вдруг осознал, что меня тянет на парней и хотел окончательно в этом убедиться. Просто с девушками-то я целовался, а с парнями нет, и мне было стремно делать это с кем-то незнакомым, а Скотт, ну я же его знаю сто лет!» Стайлз вздохнул и уронил голову на руки. Что за дебильная идея. Как он вообще додумался до такого и как Скотт мог согласиться? Хотя что тут удивительного — он ведь ходил за другом как собачка и ныл, ныл, да и МакКолл был готов хоть жизнь отдать за друга. Услышав сдавленный плач, Стилински резко разогнулся и выплыл из своих мыслей. Ладно, самоедством он займется позже, а пока надо успокоить друга. Он пришел в себя, только когда Джон выключил мотор и легонько толкнул под бок. Вылез из машины и, стараясь не смотреть на отца, медленно пошел за ним к дому. Поднявшись к себе и наплевав на желание пойти в душ, Стайлз плотно зажмурился, повторяя про себя мантру «завтра всё разрулим». Повторив её несколько миллионов раз, он, наконец, заснул. А на следующий день газеты пестрели заметками о самоубийстве Эллисон Арджент.