Сломанный рай

Гараж, заворчав, отворил дверь и впустил автомобиль в спокойные недра тихого помещения. Гейл, вздохнув, обессиленно опустился щекой на руль. Что я сделал? Вернее, почти сделал? Ощущение беспомощности прибывало. Костюм, жесткий, подобно консервной банке, облепил вспотевшие плечи. Негнущимися ногами прошел в гостиную. В плазме телевизора вещал "пингвин" (так Гейл называл про себя и никогда вслух, проповедников в черных рясах). Нерешительно застыл перед белой, как пенопласт, дверью материнской комнаты. Неясные звуки выскальзывали из-под дверной щели. Сжав глотку ручки, повернул, сглатывая набежавшее в рот волнение. В небольшой комнате не было много света. Горели лишь свечи, задумчиво сияя под размашистым распятием на всю стену. Профиль. Мать, серее неба, растерев слезы по увядшим щекам, коленоприклонилась на генофлекторий, усыпанный мелкими, подобно кнопкам, шипами. Бурая кровь мрачными разводами на белой плитке по капле стекала на пол. А улыбка судорожного наслаждения сменялась молитвами и стонами боли. Гейл остановился, завороженный происходящим. Голос матери возвысился в торжественном гимне, воздавая руки к небу. Перепонки наполнились песней, прерывающейся лишь рваными вздохами. Когда последнее слово сорвалось с обкусанных губ, мать обмякла, перекатываясь на бок. В огромном окне, позади нее, виднелась грозная, как разбойник в запале, туча, с красными кровоподтёками лучей угасающего солнца. Гейл, застыв, вдыхал аромат удушающего ладана, смешанный с острым запахом свежей плоти. Глаза цвета мокрой охры, завешанные поволокой, обострились, осветившись негой спокойствия. Колени, лодыжки, изуродованные аскетическим предметом, изобиловали ранками, вогнутыми отверстиями, исторгающими из себя струйки алой юшки в смеси с желтеющей сукровицы. - Гейл, что ты здесь делаешь? - исподлобья глянула на него из-за плеча, наконец-то заметив. Она приложила к раненым конечностям белое полотенце. - М-мама, - адреналин разлился энергией хаоса по венам. Его чуть потряхивало, сжав руки в кулаки, заставил себя не дрожать. Аскетизм матери не был ему в новинку. Но каждый раз, когда на плоти матери появлялись новые отметины, чувствовал боль, будто после рождения, так и остался в симбиозе с ней. Мать подскочила, меняясь в лице. - Гадкий мальчишка, как ты посмел войти в мою комнату? - измятое полотенце, отпечаток безумия, полетело на пол. Тело матери, облаченное лишь в тонкую, как бумага, сорочку запахнулось в халат, скрывая увечья. - Я хотел... - Гейл не мог вспомнить, чего хотел. И хотел ли? Подсознательно хотелось разобрать бардак в голове, спросить у матери совета. Разве не нормально, захотеть увидеть свою маму, без всякой причины? Она так никогда не считала. Иногда Гейлу казалось, что, подобно аллергену, лишь раздражает ее. Мать утерла слезы и, немного сгорбившись, резво приблизилась к Гейлу. - Что это? - яростный перст уперся в голую грудь. - Где ты был? - Я...Я был у Сэнди, мама, - дрожащий голос походил скорее на детский лепет, чем на голос взрослого мужчины. Тело сжалось, не хватало кислорода. Гейл попятился, выйдя за пределы комнаты, надеясь, что это поможет противостоять матери. - Что ты с ней сделал, ублюдок? - Ничего. - Хочешь сказать - она это сделала? Или врешь, как обычно? - Я был у Сэнди, правда! - Что ты с делал с бедной девушкой? Ты смотрел на нее своими грязными глазами? Отвечай! – глаза мамы вперились в сына. - Мы лишь целовались, только и всего. Губы матери зашевелились, словно она хотела ответить, но не звука не вырвалось из них. - Сэнди хорошая девушка, - Гейл смотрел на серые половицы, не в силах поднять глаза на мать. Голые стопы зашагали, размазывая по полу кровь. - Но я не достоин ее! Она слишком хороша для меня. - Только она - твой шанс исправиться! В тебе сидит демон, похотливый и отвратительный! Когда вы поженитесь, она будет влиять на тебя, заглушать зовы твоей гадкой плоти, – мать дернула его за рукав, разворачивая к себе. - Сэнди заслуживает лучшего мужа, чем я. - Это понятно, глупыш. Но она выйдет за тебя, не сомневайся. Наконец, подняв взгляд, Гейл увидел, как острые, будто вырезанные бритвой морщины на лице мамы чуть разгладились, легкая, подобно бризу, улыбка появилась на обычно сжатых губах. Сжал кулаки. Не отступать! Я скажу ей сегодня! - Я не люблю Сэнди, - казалось, кто-то сказал это за Гейла, так неестественно прозвучало. И перед внутренним взором появилась Сэнди, прижимавшаяся к телу Гейла. Жар разлился в крови, возбуждение, острее кинжала, вонзилось в чресла. Прядь черных волос, налипшая на старый лоб мамы, которую хотелось убрать. Халат распахнулся, белая ночнушка просвечивала завявшей грудью, с бесстыдными бурыми ореолами сосков. Не люблю ли? Фани в сладострастном выражении воцарила в мозгу. Раздвинув ноги, кричала, корчась в нестерпимом оргазме. Едва обозначенная материнская улыбка помертвела, сменившись недоверчивым выражением. - Это не важно! Она любит тебя довольно сильно, ее любви хватит на двоих. Она будет отличной невесткой! Мы очень схожи с ней во взглядах. - Мама, - на секунду затих, подбирая слова. Шум в голове, еле слышный, теперь звучал словно стучали молотом в кузнице, - Я люблю другую! Липкий, пробирающий пот заструил по лицу. Казалось, сейчас он умрет. Да, он это сказал, наконец. Но легче не стало. В мрачной комнате потемнело еще больше, или это темнело в глазах? Темные мушки заскакали в глазах, мешая разглядеть материнское выражение. - Глупый мальчишка! Ты думаешь я не знаю, как ты предаешься греху с этой рыжей бестией! Это все она! Она заплатит за все, что сделала! Ей нужно было родиться во времена, когда таких, как она, сжигали на кострах! Похотливая ведьма, суккуб! Из-за ваших грехов я должна умертвлять свою плоть! Крик отражался от стен, усиливаясь гулким эхом. Ржавый запах крови смешивался с кислым привкусом паники. - Мама, ее зовут Фани! Я женюсь на ней! - казалось, все сон. Так невероятно звучал этот странный разговор. Смелость безумия, стирающая ткань реальности, наполнила трусливое сердце. - Ты женишься на Сэнди и точка! - Нет мама! - Ты смеешь перечить собственной матери, гадкий мальчишка???? Первый удар застал Гейла врасплох. Маленькая, усыпанная пятнами пигментации рука, неожиданно сильно впечаталась в плоть живота. Дыхание оборвалось. Глаза бесполезно забегали по пространству, не видя. Удары свалили Гейла с ног. Ногти впивались в голую грудь. На несколько мгновений агония остановилась. Выдохнул. Быстрые шаги туда-сюда, щелкнул замок шкафа. Боль накрыла его с головой, жесткая кожа заплясала по телу. Крик, низкий, мучительный, рвался из горла. - Повтори! Я люблю Сэнди и женюсь на ней! - Удар. -Молись, чтобы демон, в виде красной шлюхи оставил тебя! Гейла трясло, губы не слушались. Сэнди, в белом одеянии, призраком склонилась над его ранним телом. Или это была мама? - Да, мама. Я женюсь на Сэнди, - в душе потеплело. - Молодец, сынок! я знала: ты еще не потерян, - она стерла кровь с его щеки и мягко пригладила взметнувшиеся волосы.