***
Проснувшись утром, Альбус не знал, как сильно с сегодняшнего дня изменится его жизнь. Кулак левой руки саднило, он не очень хорошо разбирался в колдомедицине, а в Крыло решил не идти. Одевшись и умывшись, Альбус собирался пойти завтракать в Большой зал, но перед этим хотел заглянуть и узнать, как там Фиалайт. Он очень надеялся, что девушка пережила эмоциональный кризис и сейчас с ней всё в порядке. К сожалению, оказалось, что Фиалайт нет в комнате и она даже в ней не ночевала. Предчувствие было нехорошее, но он решил не делать поспешных выводов. Альбус-Северус сидел в своём углу "для отшельников" за когтевранским столом. Обычно они сидели тут с Фиалайт, но её тарелка была чиста. От поедания любимой овсянки с мёдом его прервала чья-то рука, упавшая ему на плечо. — ХОГВАРТСКИЕ ШЛЮШКИ! — Джей-Си, стоя рядом с младшим братом, перевел внимание завтракающих на себя. — Вчера был знаменательный день, и я хотел бы сказать об этом вам прежде, чем это скажет Проныра, искаверкав половину информации. — Альбус готов был провалиться под землю, догадываясь, что сейчас будет. И он не ошибся. Джеймс взял его раненую руку и поднял в воздух. — Видите это? Это знак того, что вчера мой маленький хлюпик-братец стал настоящим мужчиной! — Альбус был красный, как яблоко, лежащее на столе, а его зелёные глаза были похожи на маленький листик на черенке. — И я, как король Хогвартса, официально заявляю, что Альбус-Северус Поттер теперь мой настоящий брат! А раньше я думал, что он приемный. — Смех покатился по залу. Джеймс взял в руку кубок с соком брата и вскинул вверх. — Предлагаю всем выпить за моего брата. За Альбуса! — зал вторил "За Альбуса" и выпил сок. Альбус надеялся, что брат сейчас уйдет и прекратит его позорить, но, опустошив его кубок с соком, он поднял брата на ноги, посмотрел в его зелёные глаза и сказал: — Теперь ты официально гриффиндорец! Тебе всегда рады в нашей гостиной. Джеймс демонстративно пожал руку брата под аплодисменты, а оставшуюся часть фразы он просто проорал в зал: — СУКИН СЫН, КОТОРЫЙ ТРОГАЛ НАШУ СЕСТРУ, МЫ С БРАТОМ ЛИЧНО ТЕБЯ ВЫЕ... — МИСТЕР ПОТТЕР! — МакГонагалл подошла к Джеймсу. Тот горько вздохнул и посмотрел в глаза директору: — Наказание? Я приду к вам в кабинет после завтрака. МакГонагалл нравилось, что он уже понимал её без слов. Джей-Си взял тарелку брата из рук и понес её к своему столу, усадив брата рядом с собой. — Нечего тебе сидеть с этими крысами с крыльями, сиди со львами, ты настоящий лев! — старший брат хлопнул младшего по спине, от чего тот подавился кашей, которую ему не давали нормально доесть. — Странно, что Проныра молчит до сих пор, — озвучил Тэд мысли собравшихся. — Вчера получилось не мало скандалов — даже придумывать ничего не надо, а она не пишет. — Джей-Си, ты так и не сказал, почему не ночевал в башне. — Слова Сириуса заставили всех остановиться в поедании завтрака и обратить свои взоры на Поттера. Тот, в свою очередь, продолжал беззаботно есть. — Ну, когда я стал самим собой, я склеил какую-то девочку по дороге в башню гриффиндора и пошел к ней. Ничего необычного для короля, — пока Джей это говорил, он не переставал жевать. Ребята понимающе кивнули, но никто ему не поверил, было видно: он что-то недоговаривает, потому что он с утра подавленый какой-то. Джеймс не умел скрывать эмоции. — Ты сказал, что Нотт думает на Трио? — Лили разрядила обстановку. — Да, цветочек, именно так и сказал, — Джей-Си даже не поднял голову, говоря это. — Не называй её цветочком, — прошипел Джеймс-старший внуку в лицо. — Вам с Виктором можно, а мне нельзя? — Джей наконец-то отвлекся от своей тарелки. — НЕТ! — Сириус и Джеймс ответили хором. — Ладно-ладно, не кипятитесь! Больше не буду. Им было что обсудить, но негативные вибрации Короля передавались всем окружающим. Люди боялись пошатнуть его нестабильное настроение. Джеймс сейчас был включенной газовой плитой, наполняющей газом весь дом. Одна вспышка – и взрыв. Никто не хотел быть этой вспышкой. Когда Джей-Си зашёл в Большой зал, он надеялся увидеть бесстыжие глаза Фиалайт, но он их не нашёл. Когда он подошёл к Альбусу, в надежде всё-таки её увидеть, девушки опять же не было. Джеймс думал, что она просто теперь боится смотреть в его глаза, потому что предала его. Он ненавидел её сейчас, мозг парня заставлял его здраво мыслить: она совершила высшее преступление и должна быть ненавидима. Воспоминания о том, как Фиалайт выгибалась под ним после каждого поцелуя, перебивали мысли о ненависти, Джеймс пытался их игнорировать, но тело его не слушалось. А многолетняя выработанная эмпатия говорила ему, что что-то с ней стряслось. Мозг её ненавидил. Тело её хотело. Душа за неё беспокоилась. Джей-Си никогда не думал, что у него будет к кому-то столько противоречивых чувств. Сейчас бы было кстати получить оповещение о новой записи Проныры, чтобы отвлечься на ненависть к ней, но эта сучка молчала. Джеймсу нужно было переправить эмоции куда-то, а сейчас, как назло, даже избить некого. Ребята бросали на друга обеспокоенные взгляды, но никто не решался, что сказать. — Хорош на меня пялиться, я в порядке. В ПОЛНОМ ПОРЯДКЕ! — Джей-Си взорвался и наорал на друзей, чем вызвал внимание всех собравшихся к себе, а затем резко встал и удалился из Большого зала, хлопнув огромной дубовой дверью. — Ох уж эти влюбленные парни! — потянул Сириус, закидывая руки за голову. — Да, Оливер? Сохатый пытался смерить его злым взглядом, но получилась улыбка, а потом посмотрел на Лили, которая еле сдерживала свою. — Кстати, где его подружка? — спросил он. Альбус помнил, что Фиалайт просила сказать Джею, если утром он её не найдет, но он слишком уж сильно не хотел этого говорить. — Ал, не знаешь, где она? — Не видел её сегодня,— даже врать не пришлось. Ещё пол минуты ребята безмолвно ели, думая каждый о своем. — Значит, Трио? — Сириус взглядом прошёлся по столу Слизерина. — Надо подойти к ним поближе. — Сегодня все идут в Хогсмид. Там и посмотрим, — после этой фразы Тэда Мародеры заговорщически переглянулись. Альбус решил, что не будет в это вмешиваться.***
Хогсмид невероятно красив осенью, а особенно его красят ученики Хогвартса. Нельзя было выбрать день для вылазки в деревню лучше, чем этот. Деревья пожелтели, одинокие листики уже опали, солнце ещё не потеряло летний жар. Сотни детей заполонили маленькую деревушку своим звонким смехом и улыбками. Но сегодня у пятерых подростков (должно было быть шесть) из всех есть отдельная важная миссия — выведать секреты трёх высокомерных сучек, которые ведут себя слишком гадко и ничего за это не получают. Как и ожидалось, три мишени были в Трёх Метлах. Честно говоря, эти три с иголочки одетые и накрашенные девушки, как будто только что сошедшие с подиума, совсем не вписывались в местную атмосферу теплой, уютной, немного грязной и такой простой забегаловки. — Ну что, идём разбазаривать сучек? — Сириус окинул друзей азартным взглядом, увидев, что Джеймс и Лили остались на улице, добавил: — Сразу, как только голубки наговорятся. — Извини, что так получилось, Лили. — Джеймс смотрел в глаза девушке своей мечты, её волосы трепал тихий ветерок, а глаза говорили, что она внимательно слушает. — Я знаю, что обещал тебе свидание в Хогсмиде, но тут образовался этот форс мажор с этим Трио и… — Джеймс, они мне три недели прохода не давали. Если ты выведешь их на чистую воду, это будет для меня лучшим свиданием. Она не верила, что говорит с Поттером о свидании так просто и без криков. Но Джеймс после её слов задумчиво нахмурил брови и вытянул губы. — Нет, так не пойдет. Я хочу нормальное свидание, и, если ты помнишь, ты мне должна его, так что потом мы придем сюда ещё раз. Когда тут никого не будет, — последнее предложение он заговорщически прошептал ей на ухо, от чего у Лили пробежались мурашки. Улыбку Лили Джеймс расценил как согласие, после чего обнял её за плечи, и они вошли в Три Метлы. Сириус прожигал Лили каким-то самодовольным ехидным взглядом, его так и порывало сказать что-то насчёт всей этой картины с тайными разговорами и объятиями, но он решил обойтись красноречивым взглядом. Кроккет и Саммертайм сидели с одной стороны стола, а Лаффингтон с другой. Ребята договорились, что разделят каждому по девушке, чтобы они не сбежали. Сириус сразу сказал, что Сирену Лаффингтон он берет на себя, она ему уже давно приглянулась, да и он ей, кажется, тоже, судя по недвусмысленным взглядам, которые она бросала на парня в коридорах школы. Сириус, Джеймс и Тэд направлялись к трем девушкам, у которых слишком много секретов, в обличиях Виктора, Оливера и Дилана. Пожалуй, у них секретов не меньше, но они хотя бы не гадили людям. Парни сели непосредственно рядом с девчонками, закинув им руки на плечи, чтобы уж точно не сбежали. Когда Джеймс накинул руку на Мерседас Кроккет, он подмигнул Лили, давая понять девушке, что он променял бы сотню таких на неё. — Как дела, дамы? — Сириус посмотрел на своих жертв, надеясь, что они будут вырываться, но, кажется, они были не очень-то против всего этого. Подошла официантка, и Джеймс заказал шесть стопок огневиски. — Мы не будем пить местный огневиски! — закатывая глаза и выпячивая губы, раздраженно сказала Мерседас. — Тем лучше, нам больше достанется, — парни сопроводили реплику Сириуса смехом, а девушки закатили глаза. Сидящая рядом с Блэком Сирена не отрывалась от своего телефона и, кажется, была совсем не против, когда Сириус положил другую свою руку ей на бедро. Если бы ребята не были такими популярными, эти стервы давно бы закатили истерику, на которую бы сбежались отборные амбалы школы, чтобы намылить им шеи. Мародёры думали, как бы перейти ближе к делу, но Кроккет сделала это сама: — А где Король? — Он не здоров, цыпочка, — как можно небрежнее произнес Джеймс, хотя он реально беспокоился за друга, потому что, когда они вернулись после завтрака в гостиную, Джея там не оказалось, и в комнате тоже. — Кажется, он на голову не здоров, — проговорила Саммертайм под ехидные улыбки своих подружек. — У него наверняка биполярка. Трио было из тех мейнстримных девушек, которые не в состоянии придумать что-то своё, их мнение — мнение массы. — Это почему у него биполярка-то? — Тэду стало интересно, как мыслит сие создание. — С начала учебного года он какой-то вспыльчивый, даже хуже, чем всегда. Иногда он нормальный, а иногда нет. Вчера на вечеринке Малфоя он вел себя как наш старый Король, а сегодня утром на пустом месте психанул и сбежал. — Тэд и не думал, что её слова могут оказаться вполне логичными. То, что настроение Джея меняется со скоростью света — не заметил только самый безмозглый лукотрус. Видимо, Трио умнее лукотруса. — Даже Проныра об этом писала. — Проныра? То есть, вы? — вопрос, ради которого пришли, задал Джеймс, буравя взглядом бездушные глаза Мерседас. Которые, к слову, она закатила. — Мы не Проныра! — впервые за все время разговора Сирена оторвала голову от телефона. — Тогда почему же она прикрывает ваши грязные делишки, м? — Сириус выдохнул эти слова прямо в красивый рот Лаффингтон, поднимая при этом руку, покоющуюся на её бедре, ещё выше. — О каких таких делишках идёт речь? — Кроккет делала вид, что она оскорблена до глубины души, но актриса она так себе. Джеймс собирался ей высказать всё, что он о ней думает, и о том, что они делали с его любимой, как у всех собравшихся в кафе пришли оповещения на телефоны. — НАРОД, ПРОНЫРА НАКОНЕЦ НАПИСАЛА! — крикнул какой-то парень возле барной стойки и зачитал: — "Ёу, сучки, не ждали меня? Или наоборот слишком сильно ждали? Думаю, второе. Сегодня я решила раскрыть невероятно большую тайну Платинового Трио". — Все присутствующие повернули головы к столу, за котором сидели девушки. — "Долгое время ко мне приходили слухи о ваших гадких делишках, Э-М-С. Я не писала о них раньше, потому что хотела, чтобы их набралось побольше, прежде чем слить их в массы. Вы, наверное, думали, что я на вашей стороне? Так вот, я знаю, что вы не очень-то дружелюбно отнеслись к новеньким ребятам "из Швейцарии", а в частности к женской их половине. Я молчала, когда мне писали, что вы ставите милашке М подножки и портите её зелья во время уроков, но подливать в её шампунь средство для мытья полов, которое вы стащили из подсобки Филча, насылать на неё заклятие, от которого появляются волдыри на таком месте, что потом сидеть больно, и подсыпать в нижнее бельё, которое она оставила ночью возле озера, пока купалась, чесоточный порошок и воровать при этом остальную одежду, чтобы она шла либо голая, либо в белье, но с невыносимой чесоткой, — слишком гадко даже для вас." По мере чтения, лица окружающих искажались в гримасу ненависти. Джеймс, сидящий рядом с Кроккет, которая, скорее всего, была зачинщицей, очень сильно сжал её предплечье, так, что та начала шипеть от боли, а вторую руку с палочкой поднес к её шее. Лили готова была провалиться под землю: очень уж сильно она хотела, чтобы никто об этом не знал. Когда Алиса это услышала, она взвизгнула, а потом подошла к Лили и обняла её, после чего зло сверкнула глазами на Трио. Сириус уже слишком сильно сдавил бедро Лаффингтон: синяк будет. Тэд схватил за волосы Саммертайм, от чего та ойкнула. Парень продолжил чтение. — "Я никогда не видела такого отношения к людям. Ни один слизеринец так низко никогда не падал. Понимаю, что ни одна из вас не родилась такой же красивой, как милашка М, поэтому Э регулярно пьет зелье, от которого растет грудь, а М каждое утро приклеивает себе новые волосы и надувает губы, что до С, так я до сих пор помню, как те две шлюшки, которых ты называешь подругами, окунали тебя в унитаз и, поверь, однажды я выясню, как так вышло, что они приняли тебя в свою свиту, и об этом я уж точно молчать не буду. P.S. Не советую обижать девушку капитана команды Гриффиндора по квиддичу, а то от вашей команды мало что останется. С любовью, Проныра:*" Было очень тихо. Даже стаканы не звенели. Мародёры кипели от злости: Лили им рассказала не всё, но оно и понятно почему. Несколько ребят подошли к столу Трио с направленными волшебными палочками. Алиса взяла Лили за руку и повела к их столу. Джеймс взял челюсть Кроккет в свою руку и повернул в сторону Лили: — Извинись перед ней. Быстро. Иначе я даже не подумаю, что ты девочка, — Джеймс полыхал, он ненавидел сейчас каждую из них всеми фибрами души и готов был разорвать на кусочки. Мерседас даже не попыталась открыть рот, после чего Джеймс ещё сильнее надавил, так что рот открылся. — Оливер, не надо! — Лили не могла смотреть на насилие, поэтому подошла к Джеймсу и положила руку ему на плечо, мягко добавив: — Она не стоит этого. Поттеру очень уж сильно хотелось отомстить, но он и не хотел делать то, о чем потом пожалеет, и за что его не простит Лили, поэтому ослабил хватку, остальные Мародёры поступили так же, но уйти им тоже не дали. Трио понимали, что они в тупике. Конечно же, они не раскаивались, но как-то выбраться отсюда надо было, поэтому глава шайки беспредельщиц выдавила из себя не особо искреннее извинение, которое Джеймсу не очень понравилось, но это было хоть что-то. Саммертайм так же выдавила из себя не особо уверенное "извини", не глядя Лили в лицо, зато Лаффингтон даже оторвалась от телефона, чтобы извиниться. Толпа была этим не очень довольна, но у них вряд ли бы получилось выдавить что-то более искреннее. Но после этого случая Трио сильно упало в глазах окружающих. Обстановку разрядила хозяйка бара. — Я что-то не поняла. Почему такие бессовестные змеи до сих пор находятся в моем заведении? — старушка Розмерта уперла руки в бока и грозно сверкнула глазами на "моделей". — Вон отсюда! После этих слов Мародеры встали со своих мест, чтобы пропустить гадюк. Те встали, подняли подбородки и, нисколько не смутившись и не расстроившись, направились своей бойкой походкой к выходу. Сириус проводил взглядом Сирену, которая уже у выхода бросила на него взгляд, а потом развернулся к столу и выпил две стопки огневиски друг за другом. Толпа начала расходиться и разговаривать, опять начали стучать стаканы, но под недовольный гул. Алиса все это время крепко держала Лили за руку, а когда Трио ушли разразилась гневными комментариями: — Вот жабы! Они мне никогда не нравились! — Логботтом топнула ножкой и приобняла Лили. — Почему ты мне ничего не сказала?! Я бы могла им и не только чесоточный порошок в трусы насыпать! Моя бедная девочка. В этот момент Лили поняла, что у неё появилась в этом времени настоящая подруга, и немного улыбнулась. Ещё некоторое время всем баром ребята обсуждали трёх стерв, делились своими знаниями об их проделках. Мародёры поддерживали общую гневную беседу, а Сириус даже заказал всем сливочное пиво за его счёт. В течение проведенного там времени Лили сидела рядом с Джеймсом, который не отпускал её руку под столом ни на секунду, вплоть до момента, когда пора было идти в замок. На улице уже темнело, когда Мародёры наконец остались одни, это было по пути в Хогвартс. — Это точно не они. Трио не стало бы так себя подставлять. Они дуры, но не настолько, чтобы гадить самим себе. — Твоя правда, Лунатик, — сказал Сириус, закурив. — А другие зацепки у нас есть? — Зацепки? Единственный, кто кого зацепил — это ты зацепил Лаффингтон, — Сохатый посмотрел на лучшего друга и подмигнул. Сириус довольно ухмылялся. — Я удивлен, что она ничего не написала про Джеймса и про вечеринку Малфоя. Пропускать такой скандал не в её стиле, — Тэд озвучил свои мысли. — Может она решила, что вчера и так вся школа была на вечеринке и всё сами всё видели, так что это не вызывет интереса? — Каждый молча обдумал фразу Ремуса. — Кстати, Эванс, — Лили, на плече которой покоилась рука Джеймса, посмотрела на Блэка. — Не знал, что тебе нравится по ночам купаться голой в озере. Сириус сейчас выглядел нереально самодовольно. Лили оставлять эту реплику без внимания не собиралась: — Вам можно в полнолуние бегать по Запретном лесу вместе с оборотнем, а мне купаться голой нельзя? У каждого свои закидоны. Сириус согласно хмыкнул, но его улыбка менее самодовольной не стала. — Лил, в следующий раз, когда тебе вздумается искупаться в озере голышом, будь добра, позови меня с собой, — Джеймс прошептал ей это на ухо очень тихо, от чего девушка залилась румянцем, да и сам он тоже весь покраснел.***
Все девушки мечтают выйти замуж за принца своей мечты и жить с ним в горе и радости (но больше в радости) в его прекрасном замке, и умереть в один день. Но реальность брака такова, что он совсем не такой, как в сказках. И иногда между супругами пробегает черная кошка — брак даёт трещину. Астория довольно рано вышла замуж, практически сразу после школы. Помолвлена с Малфоем она была уже на шестом курсе Хогвартса. Драко всегда был очень нежен с ней, принимал её такой, какая она есть, прощал ей капризы и очень сильно любил. Но сущность любви такова, что она как костер: его постоянно надо поддерживать, подбрасывать новые поленья в огонь. Рутина беспощадна. Драко много времени проводил на работе в Министерстве Магии. Его родители не понимали, зачем он работает, если у семьи Малфоев достаточно денег, чтобы обеспечить ещё несколько десятков поколений. Драко и Астория давно решили, что не будут воспитывать сына с манией чистокровности, которая им самим принесла много бед. Долгие годы под одной крышей рано или поздно приводят к отдалению супругов друг от друга, так и случилось в этой семье. В последние дни Астория стала нервной и тревожной, все попытки мужа выяснить причину такого поведения и предложенную помощь она отклоняла. Муж и жена уже давно нормально не разговаривали друг с другом: Астория не знала, что происходит с мужем на работе, Драко не знал, чем занимается жена в течение дня. Драко решил развеять удушающую тишину за завтраком: — Подумать только! Нашему сыну вчера исполнилось семнадцать. А, кажется, только вчера я вбежал в спальню и впервые взял его на руки! — сказал Драко это, но он не договорил фразу, которая мучила его уже семнадцать лет: почему его жена так разрывалась от плача. Он знал, что женщины плачут от счастья, когда становятся матерьми, но Астория тогда надрывалась, она кричала далеко не от радости. Честно говоря, Драко не видел её в таком состоянии ни разу: ни до, ни после. Миссис Малфой знала, что муж об этом думает. Не проходило ни дня в её жизни, чтобы она не думала о дочери. Астория знала, что в день совершеннолетия девочки, она будет свободна от проклятия. От этой мысли ей хотелось кричать от счастья, но она не знала, как сказать об этом мужу. И уж тем более не знала, поймет ли дочь её поступок и простит ли. — Дорогая, — Астория отвлекалась от своих мыслей и подняла глаза на мужа. — Я никогда этого не спрашивал, но меня всегда это мучило, — Драко сглотнул. Астория догадалась, о чем он хочет спросить. — Когда родился Скорпиус, я вбежал в твою спальню, а ты… ты очень сильно плакала. — Ну вот, он сказал это. Астория побелела. — Я знаю, что мы очень долго хотели ребенка и что наш сын — это самый настоящий подарок с небес. Но ты, милая, — он взял руку жены в свои руки. — Ты тогда плакала так, как будто не родила ребенка, а потеряла, — сердце женщины предательски билось в груди, она и не думала, что догадки мужа будут настолько близки к истине. По её щекам потекли слезы. И после стольких лет она рассказала правду. — Как ты могла, Астория! Как ты могла отдать нашего ребенка! — Драко мерил кухню шагами. Астория безудержно плакала. — Они… м-меня обманули… — хрупкие плечи женщины подрагивались от рыданий. — Они сделали так, что она бы умерла, если бы я сказала тебе или ещё кому-то о её существовании. Я-я боялась… — Надо было сказать сразу! — Но она бы умерла! — Мы бы что-нибудь придумали, вывели бы их на чистую воду, Астория, разорвали бы магический контракт, но наша дочь росла бы с нами! — Малфой был в ярости, он не мог простить жене такого малодушия. — Их м-магия, Драко, она неправильная… о-она не как наша, у них нет палочек и вообще они числятся как маглы, — Астория пыталась аргументировать свое поведение, надеясь, что он поймет, что она это делала для блага ребенка. — ПЛЕВАТЬ, КТО ОНИ И КАК КОЛДУЮТ! НАША ДОЧЬ РОСЛА БЫ С НАМИ! — более чем за двадцать лет Драко впервые кричал на свою жену. Мужчины не бывают предосторожны, они не понимают, как много готовы сделать женщины для блага своих детей. Им кажется, что всё так просто, легко, они не думают о последствиях. Когда Астория решилась рассказать мужу всю правду, она надеялась на понимание, надеялась, что возвращение дочери склеит трещину в их браке, но, кажется, трещина только что пошла дальше, и брак раскололся. Драко хлопнул входной дверью поместья Малфоев и трансгрессировал.***
Драко появился прямо рядом с Министерством Магии, прошел входной контроль и вошёл в лифт, вот только он поднялся не на свой этаж, а на этаж Министра Магии. — Вы абсолютно правы, мистер Спиннет, думаю, нам стоит об этом подумать... — в глаза Министру Магии бросился человек, пытающийся войти в её кабинет. — Мистер Малфой, вы что-то хотели? — Да, я хотел поговорить о предстоящем матче по криддичу во Франции, нам пришло письмо и... Мистер Спиннет поблагодарил Министра Магии за внимание и вышел из кабинета. Дверь за ним закрылась. — Мистер Малфой, я очень рада, что вы зашли, присаживайтесь, — Гермиона стояла возле своего стола, приглашая присесть Драко в кресло для посетителей. — С удовольствием, Министр! — Малфой положил бумаги, которые были у него в руках на стол Министра и сел в кресло, смотря на миссис Уизли снизу вверх. Гермиона взмахнула палочкой, от чего дверь закрылась на замок, а потом сняла свой рабочий пиджак и повесила его на спинку своего кресла. — Итак, Мистер Малфой, что там с Францией? — Гермиона мирно ходила по своему кабинету, пока сотрудник по Международному Магическому Сотрудничеству докладывал ей новую информацию. — …и мистер Фруа договорился о… — договорить он не успел, потому что Министр Магии села ему на колени и поцеловала. — Ты такой забавный, когда делаешь вид, что между нами ничего нет, — Гермиона прошептала это Малфою в рот, улыбаясь. — Но от этого ты становишься ещё сексуальнее. Взрослые занимаются сексом совсем не так, как подростки. Они делают это спокойнее, тише и менее страстно, особенно когда делают это каждый день. Со временем твой муж или жена перестают тебя удовлетворять. Отдаляясь друг от друга в духовном плане, люди отдаляются и в физической близости. Но любовники, которые занимаются любовью в тайне от своих супругов, делают это не менее страстно и дико, чем делают это эмоционально нестабильные подростки. В порыве страсти Драко разорвал на Гермионе её аккуратную с иголочки блузку, обнажая красивую пышную грудь, которой у неё точно не было, когда они учились в школе. Вся идеально отглаженная классическая одежда мирно лежала на полу, пока два страстных любовника утоляли свою жажду на столе, наслаждаясь каждым мгновением. — В школе ты был таким невыносимым, — рассмеялась Гермиона, поднимая с пола свою юбку. Драко подошёл к ней сзади и прошептал в ухо: — Это потому что я был влюблен в тебя.— Гермиона обернулась и взяла в руки вытянутое бледное лицо и поцеловала раскрасневшиеся от страстных поцелуев губы. — Хочешь ещё раз? — спросил Малфой, прижимая Министра Магии к себе. — Я не против. — Я бы с удовольствием, но меня ждут серьезные министерские дела. — Ох уж эти твои министерские дела. Любовники ещё долго жадно целовались, стоя в одном белье посреди кабинета Министра. Брак каждого из них летел в тартарары, поэтому они нашли утешение друг в друге, что, собственно, рушило их браки с ещё большей скоростью. — Ты же пришел ко мне не просто сексом заняться, да? — Гермиона вскинула бровь, отрываясь от Драко и заглядывая ему прямо в глаза. — Что-то случилось? Родная жена становилась ему чужой на протяжении нескольких месяцев, а сегодня он узнал, что она была ему чужой целых семнадцать лет. А женщина, которая была ему чужой всю его жизнь, которую он отталкивал, когда был в неё влюблен, после стольких лет стала ему самым родным человеком на земле. Драко рассказал Гермионе, что сегодня он узнал от Астории, в надежде, что она его поймет и поддержит. — Я понимаю, почему она не рассказывала, Драко. — Малфой, лежащий на диване, как на приеме у психолога, порывисто сел и посмотрел на сидящую в кресле Гермиону. — Я понимаю её, как мать понимает другую мать. Когда Хьюго было четыре, он упал с метлы. В тот день я должна была выступать со своим предложением о правах домашних эльфов. Если ты помнишь, я хотела это сделать ещё с четвертого курса Хогвартса. Я ждала этого дня полжизни, и вот он настал. Когда я стояла у трибуны, представляя свои идеи важным министерским шишкам, прилетела сова с письмом, в котором говорилось, что мой сын в больнице святого Мунго. Я бросила дело всей своей жизни и трансгрессировала в больницу к сыну. — Гермиона помолчала, видимо, вспоминая что-то своё. — Когда я трансгрессировала в больницу, его сломанную ногу уже залечили и разрешили забрать Хью домой. Мой сын тогда просто отделался испугом, а про падение забыл на следующий день. Суть в чем: мать, зная, что её ребенку угрожает опасность, пускай даже незначительная, она пожертвует всем, чтобы сохранить жизнь ребенку, чтобы быть с ним рядом. — Она обманывала меня, Герм! Она врала мне столько лет. У меня есть взрослая дочь, имя которой я даже не знаю! — Малфой встал с дивана и мерил шагами кабинет. — Это же замечательно, Драко! — Гермиона подошла к любовнику и нежно посмотрела в его светлые глаза. — Ты думал, что у тебя всего один Скорпиус, а у тебя есть ещё и дочь! Ты просто обязан узнать у Астории, как её зовут и где те ведьмы, что её забрали. Я поставлю на уши все министерство, узнаем что это за магия у них, и вернём тебе дочь! — А захочет ли она вернуться? — Драко был неподдельно расстроен.— К тому же, куда ей возвращаться? Наша семья разваливается, Гермиона, и ты прекрасно это знаешь! — Министр Магии опустила голову и рассматривала свои новые туфли, ведь, отчасти, брак Малфоев распадается из-за неё, да и её собственный брак далеко не ушёл. — Как я скажу Скорпиусу, что у него есть сестра? Как вообще на такое можно реагировать? — Роуз говорит, что у тебя замечательный сын, — Драко остановил хождение по мукам и посмотрел на Гермиону. — Они же оба старосты школы, так что проводят много времени вместе. Роуз говорит, что Скорпиус очень даже интересный и умный парень. А раз Роуз это отметила, значит, он точно такой. Я думаю, он все поймет. Как же много зависит от женщины! Одно правильное слово, один нежный взгляд, и мужчина уже уверен в своих силах. Через десять минут Драко Малфой трансгрессировал к поместью Малфоев. Жены дома не оказалось.***
Будучи на шестом этаже Хогвартса, поднимаясь к башне Гриффиндора, Мародёры услышали шум и крики. Чем ближе они поднимались к седьмому этажу, тем громче были звуки. Коридор ведущий в башню Гриффиндора, был заполнен учениками. — Не понял, чего столпились? — громко осведомился Джеймс, из-за чьего голоса малышня разошлась по стенам, открывая проход в гостиную. Полная Дама отказывалась открыть дверь под предлогом того, что в гостиной опасно находиться. За дверью слышались женские крики и звук разбивающегося стекла. Мародёры наставили палочки на картину, угрожая испортить её гобелен. Когда ребята вошли в гостиную, они увидели Роуз Уизли, старосту школы, кричащую на Джеймса-Сириуса, который метался по гостиной, разбивая вазы, сшибая картины, переворачивая кресла, глотая при этом огневиски из бутылки и бросая опустошенные из них в стены. Гостиная выглядела так, как будто по ней прошёлся ураган. — ДЖЕЙМС, Я ПРИКАЗЫВАЮ ТЕБЕ ОСТАНОВИТЬСЯ! — надрывалась Роуз. — Я СНИМАЮ С ГРИФФИНДОРА ВСЕ СОБРАННЫЕ БАЛЛЫ ПРЯМО СЕЙЧАС! — В РОТ Я ЕБАЛ ВСЕ ЭТИ БАЛЛЫ! — Джеймс швырнул бутылку в камин. — В РОТ Я ЕБАЛ ВЕСЬ ГРИФФИНДОР СО ВСЕМИ ЕГО ДОСТИЖЕНИЯМИ! — столик возле камина отлетел на лестницу и разлетелся в щепки. — СУКА-А-А-А-А! — Джей-Си сел на колени посреди гостиной и закричал во всю мощь своих связок. Джеймс и Сириус в два шага подошли к Королю, взяли его за предплечья, подняли с пола и понесли в комнату. Остальные Мародёры пошли следом. Джей-Си матерился, пока его несли до комнаты, вырывался, ударил кулаком Сириуса по носу, а потом его руки заломали за спину. Войдя в комнату, Джеймс ногой открыл ванную. Ремус зашёл первый и включил ледяную воду в душе. Джеймс и Сириус впечатали Короля в стену душевой кабины так, чтобы его поливала вода. От чего тот заорал ещё громче. — СУКА-А-А-А! — попытка вырваться присеклась. — НЕНАВИЖУ! ПРЕДАТЕЛЬНИЦА! — Джей-Си выплюнул воду изо рта. — Я ДОВЕРЯЛ ЕЙ! — Джеймс и Сириус мокрые в одежде стояли и продолжали держать помешанного. — НЕНАВИЖУ ЕЁ! А-А-А! — гриффиндорский лев прорычал и сполз по плиточной стене. Ребята видели неподдельное страдание друга. Никто не решался его о чем-то спрашивать: он был не в состоянии нормально ответить, огневиски и ненависть сделали свое. — ОНА СДЕЛАЛ ЭТО И СБЕЖАЛА! — Джей-Си разразился истерическим смехом. — ОНА СДЕЛАЛА ЭТО СО МНОЙ И СБЕЖАЛА, ТРУСИХА! — сейчас Король был невероятно страшным, безумный король. Все знали, о ком он говорит, но что она сделала, никто понятия не имел, но раз Джей дошел до такого состояния, значит она сделала что-то нереально ужасное. — ДЖЕЙМС! — Тэд подошёл к брату и взял его лицо в свою руку. — Что она сделала?! ЧТО ОНА СДЕЛАЛА?! —казалось, если кричать, он услышит. — Ты хочешь знать, что она сделала, Тэд? — Джеймс ответил очень тихо, истерические нотки в его голосе вызывали ужас. — Она сделала меня сквибом. Секундное молчание и невероятно громкий истерический смех. — ОНА СДЕЛАЛА МЕНЯ СКВИБОМ! Я ГРЕБАННЫЙ СКВИБ ! Я НЕ МОГУ КОЛДОВАТЬ! — Пока Джеймс истерично и пьяно ржал, побледневшие ребята отпустили сумасшедшего и обменялись ужасом на своих лицах.