***
После Рождества в одно утро Альбус решил проникнуть в комнату брата, пока тот спит, чтобы стащить его кожаные штаны и посмотреть, как они на нем сидят. Стоило ему открыть шкаф, из него предательский посыпалась одежда, среди которой он нашел заветные штаны, после чего так же благополучно запихал остальное, дабы не нарушать местный порядок. Перед выходом ему в глаза бросилась татуированная спина брата. Иероглифов на спине явно стало больше. Чем больше он всматривался в них, тем больше понимал, что они довольно загадочные, притягивающие. Ничего подобного он никогда не видел, но решил узнать, что же это может значить, поэтому и щелкнул его спину на телефон. Собираясь уходить, младший брат увидел на полу потрепанного вида книгу, в еле живом переплете. Он решил просто поднять её с пола, всё-таки книги — это святое. Но стоило её взять в руки, как переплет открылся от порыва ветра и Альбус понял, что все страницы книги исписаны странными иероглифами, похожими на те, что нарисованы на спине брата. Решив, что, наверное, из этой книги Джей-Си и взял основу для своей татуировки, Альбус взял с собой книжку, надеясь найти в ней ответ на вопрос. Уже много дней перед сном Альбус сидел с этой книжкой и не мог разобрать ни иероглифа. Но он точно нашел тот момент в книге, где по очередности идут все иероглифы со спины брата, как будто предложение. Только вот на спине Джеймса явно было не всё предложение, а около половины. Хоть он и жил один в комнате, но любил вот так атмосферно сидеть по вечерам при свете настольной лампы. От непрерывного чтения книг и смотрения в планшет и телефон у Альбуса начало садиться зрение, он это заметил, но родителям не сказал. Обычно дискомфорт это приносит именно на уроках, когда он не может списать формулу с доски, потому что видит только зелёное пятно в том месте, где должна быть доска. Сейчас он сильно смежил глаза и разомкнул, пытаясь сфокусировать взгляд, и ничего не вышло, поэтому решил, что на сегодня бесплодных переводов языка, которого не существует, хватит и завалился на свою кровать, пялясь в потолок и думая. Мысли его опять ушли в одно русло, называемое Алиса. На самом деле, все каникулы Альбус убеждал себя, что надо оставить Алису Ремусу, раз уж он сам в этом виноват. Ей нравится не он, так что стоит уже с этим смириться, как вдруг вчера Джей-Си сказал, что он свою любовь потерял и добавил, что за любовь надо бороться. Бороться за Алису. Надо за неё бороться, он прав! Но что Альбус может после того, как лично отдал девушку в руки сопернику? Он бы так и продолжал заниматься самобичеванием, если бы ему не позвонили по телефону. В это время, серьёзно? — Алло. — АЛЬБУС-СЕВЕРУС ПОТТЕР, ПРОЙДИТЕ В КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА! — от грозного голоса в динамике Альбус чуть не упал с кровати. Из трубки послышался мужской смех. Звонили явно не из кабинета директора. — Джеймс? — Да, внучок, дело к тебе есть. Поговорить надо о твоей клептомании, которой ты от брата заразился. У Альбуса сильно забилось сердце. Он решил, что ребята прознали, что он забрал книгу с иероглифами, поэтому, взяв её, он направился в башню Гриффиндора, готовясь признать себя виновным по всем пунктам. Когда он вошёл в комнату Мародеров, на него смотрели четыре пары глаз. Но смотрели они на него не осуждающе, а как будто испытующе, а Сириус, кажется, еле сдерживался, чтобы не оставить колкий комментарий. — Я не хотел ничего брать. Так получилось. Оно лежало на видном месте, и я не смог не поинтересоваться… — Альбус, — строго начал Джеймс, но он не мог скрыть улыбки, — ты взял оборотное зелье, которое мы варим тайно для наших нужд. — Лицо Альбуса покраснело, потому что он и забыл, что и тут провинился. — Ты украл что-то у Ремуса, чтобы притвориться им и погулять с ДЕВУШКОЙ НОЧЬЮ в ЗАПРЕТНОМ ЛЕСУ? Да ты не просто воришка, а настоящий Мародер! — Джеймс подошёл и крепко обнял внука, приподнимая его пятки с пола, а потом увлек за собой и усадил на свою кровать. — Рассказывай. Нос Джеймса был настолько близко к носу Альбуса, что он видел его блестящие глаза сквозь очки. — Что рассказывать? — Что?! — Сириус спрыгнул с окна. — Как эта гениальная идея пришла тебе в светлую умную голову, как ты решился на этот отнюдь не когтевранский поступок, а, я бы даже сказал, чисто гриффиндорский, и, конечно же, мы хотим знать, как прошла та прогулка. Выкладывай всё, олененок! Когда Альбус таки решил глянуть в глаза Ремусу, последний произнес: — Мне интереснее не меньше, чем остальным. А больше всего мне интересно, что же такого ты сделал, что после той прогулки она неожиданно вдруг начала видеть во мне не просто друга. Четыре пары пытливых глаз смотрели на него в ожидании ответа. Только что он вспомнил каждую глупость того дня и понятия не имел, как такое можно рассказывать. Ремус смотрел в его глаза так пронзительно, что в его животе что-то нехорошо свернулось, что-то под названием "драконьего размера вина". Неожиданно для себя, он очень громко выпалил: — Я поцеловал её, ясно?! Сказал, что люблю и поцеловал. Я не думал, что сделаю это, а уж тем более не в моем теле. Оно само вырвалось. Альбус был уверен, что сейчас в него полетят вспышки заклятий, подушки или же ему в лицо полетит кулак, поэтому крепко закрыл глаза, но, на него удивление, он услышал только хлопки ладоней друг о друга. — Я же говорил, — довольно сказал Сириус, чье лицо Альбус первым увидел, когда открыл глаза, — здесь, определенно, сыграли гены Сохатого. — У меня, официально, появился любимый внук, — поправляя очки, произнес Джеймс. Джеймс хлопнул внука по спине в знак поддержки, в то время, как у того челюсть отвисла от возмущения. — Вы уверены, что услышали, что я сказал? — Мы поняли тебя, Ал, — на лице Ремуса была улыбка. — Ещё как поняли, твой дед и в правду чего только не делал, чтобы твоя бабушка его заметила, поэтому мы не удивлены, что и его внук склонен к безрассудствам ради девушка. — Вы ненормальные, да? — Да, — хором ответили три Мародера. — Я столько всего повидал от этих двоих, — Сириус и Джеймс поклонились на словах Ремуса, — что ничуть не удивился всей этой ситуации. Знаешь, это как прогноз погоды: он может быть хорошим, но ты всегда носишь с собой зонт, потому что знаешь, что при таком климате внезапный дождь — обыденность. — И ты на меня не злишься? — Почему же? Ещё как злюсь, — Лунатик смежил брови и очень неприятно посмотрел на Альбуса. — Настолько злюсь, что покусаю тебя в полнолуние. Как тебе перспектива быть оборотнем? — Да прекратите вы, трое! — наконец прервала их пытливые взгляды Лили, заставляя взорваться от долгожданного смеха. — Разве не видно, что ему не смешно? ПРЕКРАТИТЕ ЭТО! Кричала она не случайно, потому что три Мародера, в прямом смысле, катались на полу со смеху. — Ты же не считаешь, что я поступил правильно? — Нет, Ал, ты поступил неправильно, я тебя не поддерживаю. Но и смеяться над твоими чувствами не буду. Ситуацию надо как-то исправить. Вам обоим, Ремус. — Да-да, я теперь хотя бы знаю причину её такого поведения, — вытирая глаза от смеха, произнес Лунатик. — Я попробую с ней поговорить, но понятия не имею, как ей такое сказать. Но эту абсурдную ситуацию надо исправить. — Что ещё за ситуацию надо исправить? — в комнату вошел Джей-Си. — Какого лешего тут происходит? Что здесь делает Ал? — Я официально заношу твоего брата в рейтинг оленей, — поднимаясь с пола, сказал Сириус. — Что он такого сделал? — Пусть тебе твои родственнички расскажут, а мне надо отлучиться, — перед тем как выйти из комнаты, Сириус многозначительно подмигнул сквибу. — Передай от меня привет Лаффингтон! — крикнул ему вслед Джей-Си. — А заодно вставь ей за меня разок хорошенько. Так, что у вас тут происходит? — Лил, пошли гулять, — хватая девушку за руку и ведя её в сторону выхода, сказал Джеймс. — Я тебе кое-что покажу. — Я в пижаме, Джеймс. — Ты замечательно в ней выглядишь, цветочек! — Я имею ввиду, может я потеплее оденусь? Январь на дворе, в конце концов. — Ты такая умная, — задумчиво произнес Сохатый, удаляясь с ней в дверном проеме. — Ну а я тогда пойду расставлю все точки над «i» с Алисой, — удаляясь следом, произнес Ремус, оставляя сквиба без ответов на вопросы. — Ну и я в таком случае… — Стоять, — старший брат перекрыл дорогу младшему, — вот ты точно никуда не уйдешь, пока не ответишь на мои вопросы. Джей-Си наступал на Альбуса, заставляя его пятиться в сторону тумбочки. Стоило ему столкнуться с ней, как из его мантии вылетела злополучная книжка, из-за которой, как он думал, его сюда и позвали. — Что за старье? — спросил Джей-Си, поднимая книгу. Стоило ему отрыть её на рандомной странице, как он увидел сходство между символами на его спине и этими. — Где ты это взял?! Отвечай, быстро! — У-у тебя в комнате, — Альбус сглотнул нервный ком в горле. — Не смешно, Ал. Я спрашиваю, где ты это откопал?! — У тебя в комнате! — намного увереннее ответил младший брат под испытующим взглядом старшего. — В ночь после Рождества. Я пришел к тебе в комнату, чтобы… — Чтобы что? — Не важно, но на полу валялась она. Я поднял и увидел иероглифы как у тебя на спине и решил попробовать что-то расшифровать... — И как успехи? — глаза парня блестели нехорошим блеском. — Никак. Такого языка не существует. Я лишь нашел то место, откуда ты взял предложение, которое ты набил себе на спину. Оно отмечено красной закладкой: вот. — Альбус перелистнул страницу и показал пальцем на предложение. — Я подумал, что отсюда ты её и взял, но смысла я так и не понял. — Вообще ничего не понял? Прям вообще-вообще? Даже пару иероглифов не понял? — Джеймс очень надеялся, что он скажет "да". — Ну, я нашел некую закономерность, из которой я сделал несколько выводов о значении некоторых символов… — увидев неподдельную заинтересованность брата, он продолжил уже более уверенно. — Вот этот символ, похожий на гриб — это "я" или же "личность", а вот этот, похожий на пятизубый трезубец — "действие"… наверное. — И как ты это понял? — Ну, они часто стоят рядом. Вполне логично предположить, что одно из них означает подлежащее, а другое сказуемое… — Кто-то что-то делает? Ал, ты звездец какой умный! — саркастично сказал Джей-Си, упав на кровать. — А что тогда тут написано? — Альбус был задет. — Ты же набивал эту фразу себе на позвоночник, значит ты знал, что это значит, так скажи! Джей-Си только бросил на Альбуса уставший взгляд, говорящий, что он понятия не имеет, что может означать эта чертовщина. — Не ты ли мне говорил, что татуировка должна иметь смысл? Именно поэтому ты набил непонятную фразу из книги, к которой нет переводчика, блеск! — Я никогда не претендовал на звание самого умного ребенка в семье, — продолжая листать злополучную книгу, произнес Джей-Си. — Слушай, не мог бы продолжить разбирать эту книгу, а? — Зачем тебе это? Что это вообще за книга и почему она была у тебя в комнате? Альбус скрестил руки на груди, ожидая ответов. В то время как Джей-Си замялся. — Ну, ты же умный, тебе нравится развиваться и всё такое… Мне очень важно, чтобы ты переводил эту книгу. Только с одним условием: об этом никто знать не должен, Ал! Это только наш с тобой секрет. — Почему я должен это делать? Почему я должен держать это в секрете? С каких пор мы с тобой друзья? Ты издеваешься надо мной при любом удобном случае! — Альбус начинал закипать от несправедливости. — Я просто уверен, стоит мне тебе помочь, потом ты вновь будешь обращаться со мной как с куском дерьма. Ты всегда так делал в детстве: заговаривал мне зубы, чтобы я делал за тебя грязную работу, а потом выставлял меня дураком перед родителями и самим собой! Ты не представляешь, как ты мне самооценку подпортил! Джеймс выкинул в сторону книгу и пылающий гневом встал с кровать. — Родители всё равно любили тебя больше, потому что ты их умный и талантливый сынок, а я кусок дерьма! Я всегда был отбросом нашей семьи, поэтому самая низкая самооценка именно у меня, а, издеваясь над тобой, я самоутверждался! — Джей-Си запустил обе пятерни в волосы и в сердцах пнул кровать. — Я всегда был ничтожеством, и ты не представляешь, что сейчас со мной происходит, Ал... — Понизив голос до страшного шепота, он продолжил: — Я скоро умру, Ал… — Ты собрался накладывать на себя руки? — Нет. Но у меня с каждым днём всё больше нарастает чувство того, что я скоро сыграю в ящик. Именно поэтому ты должен попытаться, приложить все силы, чтобы перевести эту гребанную книгу! В ней моё спасение, я чувствую… Брат нёс полную ахинею. Он любитель придумывать истории, но эта была натянута за уши, поэтому Альбус смотрел на Джеймса как на сумасшедшего. — Не веришь мне, да? ЗАШИБИСЬ! КОГДА Я СДОХНУ, ОТНЕСИ ЭТУ ТРЕКЛЯТУЮ КНИГУ РОДИТЕЛЯМ И СКАЖИ, ЧТО Я СДОХ, ПОТОМУ ЧТО ТЫ МЕНЯ ВОВРЕМЯ НЕ СПАС! Джей-Си дрожал от злости и несправедливости судьбы, Альбус — от очевидного сумасшествия брата. — Можешь доказать, что ты при смерти? — спокойно спросил Альбус. — Если докажешь, я поверю тебе и, мать её книгопечатную, я переведу её от корки до корки! — Джей-Си проникновенно, но разочарованно, посмотрел в зелёные глаза брата, ни сказав ни слова. — Я так и думал, пока… Альбус уже открыл дверь комнаты, собираясь уходить, когда Джей-Си едва слышно произнес: — Нет никакого татуировщика в Хоге… — Что? — Альбус остановился и повернулся к брату, закрывая дверь. — Татуировки на моей спине. Ты правильно отметил, что их становится больше. Но никакого татуировщика в Хогвартсе нет... — Ничего не… — Потому что они проступают сами собой! От звенящих истеричных нот в голосе брата по телу Альбуса пробежали нехорошие мурашки, заставляя волосы встать дыбом. — Я проклят, Ал, — Джей-Си опустил руки и упал на кровать. — Не могу сказать, как это произошло, потому что это не только мой секрет. Это ещё и секрет человека, которого я люблю и уважаю, так что... — Фиалайт, — тихо произнес младший брат, садясь рядом на кровать. — Только не говори ей, что ты знаешь. Пускай мы больше не вместе, но выдать этого я не могу, даже тебе. Могу только сказать, что понятия не имею, что за проклятие, как от него избавиться и кто меня проклял, но точно могу сказать, что задницей чувствую, что откинусь, когда на последнем позвонке проявится последний иероглиф. Поэтому, Ал, ты должен спасти меня! Только ты можешь мне помочь! — Фиалайт тоже умная, хорошо разбирается в рунах, почему ты не дал ей эту книгу раньше? Джей-Си усмехнулся и покачал головой. — Потому что я её впервые вижу, Ал… Понятия не имею, откуда она взялась у меня в комнате, но, видимо, высшие силы решили дать мне возможность выжить, а в этой книге рецепт моего искупления. И только ты можешь мне помочь. — Я пожалею об этом, но… ладно, я попробую сделать всё, что в моих силах. Джеймс крепко обнял младшего брата и пару раз чмокнул в щеку в знак благодарности. С этого момента Альбус втянут по горло в проблемы брата. Было бы лучше, если бы он хоть что-то разъяснил, но раз он решил держать в секрете, то ладно. К тому же, дело не шуточное, если, конечно, его опять не обманули.***
На следующее утро, как обычно, вся компания собралась за гриффиндорским столом. Хотя нет, кое-кого не было, и я не о Фиалайт, которая теперь сидела исключительно за столом Когтеврана, а о Джеймсе и Лили, которые ночью так и не появились в башне. Собственно, именно их появление и заставило всех проснуться в это утро. Стоило дверям отвориться, как в них вошёл настоящий, самый настоящий лесной олень с большими ветвистыми рогами и отметинами в виде очков возле глаз. Но интересным в нем было то, что на его спине, свесив ножки в одну сторону, сидела девушка, настолько волшебной красоты, что её можно было назвать эльфийкой. МакГонагалл подошла к столу Гриффиндора ещё до того, как Лили спрыгнула с оленя и перевоплощения последнего в Джеймса. — Мистер Поттер, — строго сказала директриса, привлекая внимание взъерошенного парня к себе, — что я говорила по поводу того, чтобы по школе скакал олень? — А он и не скакал, профессор. Он просто шёл, — невинно хлопая глазками, ответил Сохатый, вызывая смех окружающих. — Вот значит как. Потрудитесь объяснить, откуда пришло сие животное к нам на завтрак? — Не понял. — Где вы были ночью, мистер Поттер? — МакГонагалл теряла терпение с этим олухом. — В Запретном лесу, — пожав плечами, ответил Сохатый. — Не врите мне, я знаю, что вы… Я не ослышалась? Вы сказали, что были в лесу? Запретном лесу? — Ну да, вы же это хотели знать? Согласен на любое наказание. МакГонагалл, видно, была удивлена его таким лёгким признанием и тем, что он смотрел на неё без тени страха, как это было раньше. Она не должна проигрывать ему. — Простое наказание для вас ничего не значит, мистер Поттер, — стараясь не выдавать то, что её задело неуважение такого уровня. — Это я уже поняла. — Ну вы можете меня исключить, конечно, я не обижусь. Я всё равно закончил Хогвартс в далёком семьдесят восьмом, так что... Джеймс игриво смотрел в глаза директрисе, вызывая у неё шквал эмоция и заставляя её почувствовать своё бессилие. — Пройдите после уроков ко мне в кабинет, — поднимая подбородок ещё выше, чем обычно, строго сказала МакГонагалл. — Вы и мисс Эванс. Довольный собой Джеймс садился за стол Гриффиндора, провожая ровную спину директора взглядом. — И где вы были всю ночь? — сразу задал вопрос Сириус. — А ты где, Бродяга? — задал вопрос Ремус. — Ты сам-то где был, Лунатик? — задал вопрос Джей-Си вызывая в окружающих восхищенные и удивленные вздохи. — Я сегодня спал в комнате один. Даже неловко было. — Ты нам ничего сказать не хочешь? — Джеймс и Сириус с двух сторон уставились на Ремуса, заставляя его покраснеть. — Ничего такого не было, — стараясь не терять достоинства, ответил Лунатик. — Я пришел к ней и сказал, что случилось недоразумение. Сказал, что в тот день с ней гулял не я, что кто-то представился мной и гулял с ней. Разумеется, я не сказал, кто был в моем теле в тот день... — Ближе к делу, — Сириусу не терпелось узнать самое главное, — у вас что-то было? Все нутро у Альбуса перевернулось. Он понимал, что вполне возможно, что Алисе давно нравится Ремус, а он лично подтолкнул её к осознанию этого, так что вполне возможно, что у них что-то и было, хоть и не хотелось, чтобы это было правдой. — И… ничего, Бродяга, успокойся. Я спросил её, понравилась ли ей та прогулка, в тот день, когда с ней был не я. — Ремус продолжал смотреть на сидящего напротив Альбуса, который не поднимал глаз с тарелки всё утро. — Спросил, увидела ли она разницу между мной и тем другим человеком... — Вы что всю ночь просто разговаривали!? — сказал за Сириуса Джеймс. — Да, представь себе, люди могут всю ночь разговаривать, — саркастично ответил Ремус. — Ну, в общем-то, всю ночь мы разговаривали не об этом. Я спросил, имеет ли она предположение о том, кто бы это мог быть, — все обернулась на Альбуса, заставляя его ещё больше покраснеть. — В общем, всю ночь она гадала и громко смеялись своим предположениям. — Нагадала? — отвернувшись от Альбуса, чтобы не смущать, спросила Лили. — М-м, — замялся Ремус, — нет. Но я уверен, что у неё всё впереди, так что не расстраивайся, Ал. — Чего какой помятый? — спросил Джеймс у внука. Джей-Си догадывался почему. Ему даже стало немного неловко, потому что он вчера ночью до усрачки напугал брата тем, что он умрет, если кто-то быстро не переведет эту гребанную книгу. — Всё в порядке, — Альбус выдавил из себя вымученную улыбку, смотря на брата, — просто бессонница. Я, наверное, пойду на урок. Альбус вылез из стола, забирая с собой свой новый планшет, в который закачал все учебники и удалился из зала. — А теперь серьезно, Лунатик, что было у вас вчера ночью, — уже серьезнее спросил Сириус. — То, что я сказал… Разве что… — Не-ет, ты, наконец, трахнул Алису?! — Джеймсу пришлось закрывать внуку рот, чтобы фраза не прозвучала на весь зал. — Да ладно!? — У меня не было выхода... — ДА, СУКА, ДА! — крикнул Сириус, давая "пять" Джеймсу. — Он сделал это! Наш малыш сделал это. — Я так горжусь им, — вытирая невидимые слезы, ответил Джеймс. — Придурки, — качая головой, выдохнул Ремус, когда Джеймс и Сириус доставили деньги из карманов и отдавали сквибу. — Я не собирался это делать, ясно?! Просто я зашёл к ней в комнату и она на меня налетела, не слушая. Я пытался с ней поговорить, но она была так настойчива, что… А уж потом я с ней поговорил и остаток ночи мы провели именно так, как я и сказал. НЕ СМОТРИ НА МЕНЯ ТАК, СИРИУС! — Как так? — с вызовом ответил Сириус, и получил Ремуса подзатыльник. — Погоди, ещё профессор Лонгботтом узнает! Кстати, — Сириус встал с места и точно пошел бы к учительскому столу, если бы Ремус и Джеймс его не усадили на место. — Всё равно скажу ему. — Мы с ней просто друзья. Я ей разъяснил ситуацию и больше такого не повторится. — Мы с ней тоже такие же друзья, — многозначительно подергивая бровями, сказал Джей-Си. — Алиса такая, что если ты с ней спал один раз и она продолжает с тобой общаться, значит будет и второй, и третий. Поверь моему опыту. — Как же тебе нравится ставить на людей штампы, — заступился Ремус. — Ты, и вправду, описывал её именно так, но я лично с ней ОБЩАЮСЬ уже довольно долго, и могу смело тебе сказать, что она намного более сложный человек, чем ты её видишь. Я уверен, что разъяснил ей ситуацию и больше такого не повторится, но общаться мы с ней будем. — Бред, — бросил в никуда Джей-Си и, на его удивление, именно в этот момент к ним подошла Алиса и сделала всё, чтобы подтвердить слова Ремуса. — Рем, я придумала, кто это мог быть! — звенящим голоском почти пропела девушка, садясь рядом с Лунатиком и даже не целуя его в щеку как раньше. — Это-о-о Скорпиус Малфой! — Киса, ты же понимаешь, что у него есть девушка, да? — тихо уточнил Ремус. — Они с Роуз уже давно в серьезных отношениях, не думаю, что кто-то хочет скандала с Роуз. — Ты прав… — девушка приложила пальчик к губе, размышляя. — Значит это кто-то другой. А! — как-то очень громко воскликнула Алиса, — может это вообще не парень, а девушка?! Уи-и-и, классно! Джей-Си внимательно смотрел на её поведение: она не лезла целоваться, не обнимала его, не держала за руку, не теребила его рубашку, как она любит делать. Она просто сидела рядом и разговаривала. Внезапно профессор Лонгботтом окликнул дочь, но прежде, чем к нему пойти, она сказала Ремусу: — Извини, что вчера так вышло. Надо было тебя послушать, а не… ну, ты понимаешь, — девушка поджала губу, продолжая хлопать ресничками, — Мы же с тобой всё ещё друзья? — Конечно, о чем речь, — мило улыбаясь, ответил Ремус. — Отлично! И ты поможешь мне выяснить, кто мой тайный поклонник? — Ну разумеется, на то мы и друзья! Лучезарно улыбаясь, девушка вприпрыжку поскакала к отцу, оставив своего друга детства с открытым ртом. — Это я сейчас правильно понял: Алиса извинилась за секс? Алиса извинилась... ОСТАНОВИТЕ ПЛАНЕТУ, Я СОЙДУ! — Джей-Си крикнул очень громко, вылезая из-за стола. — С тех пор как вы здесь, абсолютно всё перевернулось с ног на голову! Устало смотря ему вслед, Ремус произнес: — Это всё негативное воздействие Бродяги. Ни к чему хорошему общение с ним не приводит. — Да если бы не я, Лунатик, то вчера бы был твой первый секс в жизни. — Звучит так, как будто вы делали это вместе, — язвительно произнесла Фиалайт, садясь рядом. — Не хочу это знать. — А я, между прочим, — вставил свое слово Джеймс, — иногда их шипперил. — А я шипперил вас с Бродягой. Сириус смотрел на друзей как на предателей: — Вот уроды! А я ещё с ними в одной комнате живу! Привет, красотка, — оглядывая снизу до верху раздевающим взглядом подошедшую девушку, сказал Сириус. — Мы теперь видимые? Ремус ударил друга ногой под столом, подсказывая ему, что лучше на эту тему не говорить, а потом сам перевел тему в другое русло: — Ты придешь на вечеринку сегодня? — Какую вечеринку?! — хором сказали Сириус, Джеймс и Фиалайт. — Вы двое можете лежать спокойно, — ответила за него Лили, — это вечеринка для старост, которая будет проходить в ванной для старост. Кто её устраивает — нетрудно догадаться. Тебе разве не пришло СМС, Фой? — СМС? Нет, ничего не приходило. Кто, говоришь, устроитель? — Лили многозначительно посмотрела на подругу, не желая произносить имя её бывшего парня. — Ах, это, ну он не может написать мне, так что всё нормально. Видимо, меня просто туда не приглашали. — Туда пригласили всех старост, даже бывших старост. Там должны быть все и я приду за тобой в восемь, — Лили и Фиалайт встали со стола и направились к выходу. — Будь в купальнике, я тебя там одну не оставлю, не беспокойся.***
Вечеринка на самом деле была. Огромная ванная для старост вмещала запросто и целый факультет, а сейчас тут было всего двадцать человек, так что даже было где разгуляться. Огромная ванна была как настоящее джакузи, а по всей комнате летали пузыри и пена. — ПЕННОЕ ПАТИ ДЛЯ СТАРОСТ! — кричал Джей-Си, заставляя толпу угодливо вопить, когда он бомбочкой прыгал в ванну. В течении всей вечеринки Лили наблюдала и за ним и за его бывшей девушкой, стоящей рядом с ней. Когда девушки вошли, Джеймс с ними поздоровался, но смотрел исключительно на Лили, а Фиалайт как будто в упор не видел. Она, в общем-то, делала то же самое. Когда Джей-Си толкал речи, заставляя всех смеяться, привлекая к себе внимание, девушка как будто витала в облаках, ну точно была не здесь и даже не улыбнулась ни на одну его шутку. Роуз и Скорпиус тоже были здесь в качестве бывших старост. Скорпиус, наверное, единственный, кто был рад их расставанию. Ему больше нравилось видеть сестру в компании мамы Гарри Поттера и оборотня, нежели в компании придурошного Короля-психопата. — Привет, сестричка, — подходя к Фиалайт, поздоровался Скорпиус. — Рад видеть тебя счастливой и без этого придурка рядом с тобой. Фиалайт улыбнулась брату так, как будто полностью с ним согласна, а вот Роуз ударила своего парня по затылку, извинилась за него перед его сестрой и уволокла в сторону. — Ты совсем дурак, Скорп?! — А что я такого сказал?! — возмущался Малфой. — Это же правда, и она сама это понимает! — Даже если это и правда, так с сестрами не разговаривают! Представь, что мы с тобой расстались, а она придет к тебе и скажет, что рада, что эта рыжая бестия больше не вьется вокруг тебя! Тебе бы понравилось? — Нет, — Скорпиус покачал головой, — даже если бы мы очень сильно разругались, всё равно никто так говорить не должен. — Вот именно! Так что думай головой в следующий раз. Сразу видно, что ты единственный ребенок в семье… — Вот именно, что единственный! — Малфой выходил из себя. — Был семнадцать лет единственным ребенком в семье, единственным наследником и Гринграссов и Малфоев, а потом появляется она и всё внимание переходит к ней, а меня как будто не существует! Бабушка отдала ей все драгоценности, которые переходили из поколения в поколение по женской линии, которые должны были достаться моей жене, потому что у нас не было наследников-девушек. Мать все каникулы водила её по крутым бутикам и накупила ей кучу крутого шмотья, а мне знаешь что сказала? "Скорпиус, ты же и сам можешь сходить!" Роуз засмеялась, но все же сказала: — Ты и без мамы можешь сходить в магазин, в чем проблема? — В том, что матери на меня плевать, ей главное провести время с дочерью! — Думаю, она имеет право проводить время с матерью, потому что, в отличие от тебя, Скорп, она росла без неё. Так что дай мне слово, что не будешь говорить ей, что рад их расставанию, как бы внутри тебя от радости не скакали волшебные пони! — Ах волшебные пони?! — Скорпиус шутливо взял горстку пены и положил девушке на голову, за что она толкнула его в ванну размером с бассейн. — ВЕЧЕРИНКА БЕЗ НАС?! — в ванную ворвались Сириус и Джеймс в водолазных костюмах, с плавательными масками и в ластах. Все присутствующие были просто в купальниках, поэтому не могли сдержать смех. — Не понял? Лунатик, ты же сказал, что вечеринка водолазов, с нырянием! — Я знал, что вы придёте, хотя вас тут быть не должно, поэтому соврал, — еле сдерживая смех, ответил Ремус. — Кстати, да, вас тут быть не должно, — вылезая из "бассейна" сказал устроитель вечеринки. — Вечеринка только для старост! Вам я приглашения не прислал. — Я был старостой в далеком семьдесят восьмом! — Ну ладно, — согласился Джей-Си, — а Сириус? — А он идёт со мной в комплекте, — ответил Джеймс, за что полетел в ванну, разбрызгивая всех стоящих по периметру водой и пеной. — Теперь его очередь, — выныривая и показывая пальцем на Ремуса. Началась беготня по всей ванной за оборотнем, под смех окружающих, Сириус еле передвигал ноги с ластами на них, но в итоге выбросил их к чертовой матери, догнал Лунатика и пнул его по заднице, чтобы он полетел в пучину бассейную. — ЛАДНО, МОЖЕТЕ ОСТАВАТЬСЯ, — крикнул Джей-Си поворачивая краны, из которых идёт пена, на максимум, — ВЫ ВЕСЁЛЫЕ! Пены было так много, что она окружала людей со всех сторон. Чтобы добраться до кого-то нужно было идти на его голос, который заглушался из-за пены, и убирать пену с дороги, иначе все глаза прослезятся. Именно таким способом Сириус добрался до Сирены. — Мне нравится эта пенная завеса, нас хоть никто не увидит, — потирая глаза, сказал Сириус, — но мои глаза как будто горят адским пламенем, хотя, наверное, это потому что ты, дьяволица, рядом. Прижимая Сириуса ближе к себе руками, Сирена очень страстно притянула его запененые губы к себе. — Эта пена — идеальное прикрытие, — промурлыкала девушка ему в раскрасневшиеся от её покусываний губы, — только вот один вопрос: как снять с тебя этот дурацкий костюм? — А может попробуем в нем? — прижимая девушку ещё сильнее к стене прошептал Сириус. — Потому что снимать его мы будем пол часа, а я очень нетерпеливый, ты же знаешь, Си. — Знаю, поэтому хочу помучить. А! — вырвалось у девушки, когда он очень сильно уперся в неё одним выпирающим горячим местом. — Уверена, что со мной стоит шутить? — Уверена, потому что, чем больше ты терпишь, тем сильнее потом трахаешь. Что происходило дальше в этом углу вы, наверное, и сами поняли, но стоит заострить внимание на другой угол. Джей-Си не просто так запустил такое количество пены, он очень хотел поговорить с двумя людьми, один из которых его младший брат, который не пришел на вечеринку, а второй — парень его младшей сестры, которого надо было серьезно запугать. — Монтегью, — сверля врага взглядом сказал Джей-Си, — надо с тобой поговорить, отойдем на минутку. Пробираясь сквозь пенную пучину два парня дошли до одного из пустых углов, натыкаясь при этом на других людей, иногда стоящих не в очень выгодном свете. — Ты прекрасно знаешь, зачем я тебя позвал. — Да, Лили рассказала, — ответил Бертрам. — Мне твоя сестра очень нравится, я не намерен её обижать. — Так нравится, что ты чуть не убил её на том матче, — зло прошипел старший брат. — Ну тогда я о ней не думал вообще. Малфой сказал играть на поражение, мы и играли. Если бы я знал, что она такая классная, я бы… — Кончай, Монтегью, — нетерпеливо прервал его собеседник, — чувства там и всё такое, окей, ладно, не отрицаю. Но я же тебя не о чувствах позвал поговорить. — О чем тогда? Я думал, тебе надо знать, что твою сестру не кинут, что над её чувствами не играют, нет? — И это тоже, но… я, короче, сразу к делу перехожу: ты в курсе, что ей четырнадцать, что она несовершеннолетняя, да? Так вот, если я узнаю, что она не девственница, а, поверь, я узнаю, я даже не буду разбираться твоих это рук дело или ещё чьих — я приду к тебе. И ты прекрасно знаешь, что я слов на ветер не бросаю и что со мной связываться не надо, — Джей-Си от несвойственной ему серьезности даже рычал. — Дари ей подарки, пиши милые СМС-ки — девочки её возраста это любят, и я не против. Но если ты её тронешь… — старший брат сжал кулак перед носом парня сестры, — ну, ты знаешь. Бывай, — Джей-Си похлопал по плечу слизеринца и исчез в пене. Джеймс утащил Лили, Ремус так и остался где-то в "бассейне", Альбус так и не пришел, поэтому Фиалайт решила, что с неё этой вечеринки на сегодня хватит. Направляясь в башню Когтеврана, она решила позвонить маме и поговорить о том, что надумала по поводу Джеймса. — Я правда не знаю, что делать, мам. Смотрю на него со стороны, как ты и посоветовала, и не понимаю, почему я с этим человеком общалась почти всю свою жизнь, ведь мы с ним такие разные! Но с другой стороны, у нас очень много общего, я не могу этого отрицать, поэтому я не знаю, что с ним делать. — Может ты скажешь, что конкретно у вас произошло, чтобы я смогла дать конкретный совет по такому случаю? — говорил нежный голос в трубке. — Прости, но не могу, — Фиалайт покачала головой, продолжая идти по коридорам, — это только наше с ним дело. Но, я удивлена, что он вообще не производит попыток помириться, наверное, понимает, что после такого я его никогда не прощу. — А ты простишь? Реши для себя, простишь ли ты то, что он сделал, что бы там ни было. Девушка замедлила шаг, потому что что-то больно скрутилось в груди и ответила почти шепотом: — Нет. Такое не прощают. Даже тем, кого любят. Я бы простила измену, но такое я не прощу. — Прощение — это всегда трудно, дорогая, — с горечью сказала мать. — И каждый из нас сам решает, насколько он любит человека и насколько тяжёл, по нашим собственным меркам, его проступок, чтобы решить, сможем ли мы его простить. — Видимо, я его не достаточно люблю… — прошептала девушка со слезами на глазах, заходя в свою комнату. — Или же слишком сильно, — было произнесено как будто с улыбкой на лице. — Ты, наверное, спать хочешь, так что оставляю тебя наедине со своими мыслями... Ты такая умница, серьезно! — О чем ты? — снимая купальник в ванной, осведомилась Фиалайт. — Я про взломанную Хогвартскую сеть. Ты звонишь мне! Мерлин, ты самая умная волшебница на этой планете, серьезно, ты заслуживаешь самого лучшего парня на свете! Астория перевела разговор в другое русло, чтобы рассмешить дочь, и она реально сначала засмеялась, но потом её смех перетек в плачь. Она упала от бессилия на холодный кафель и разрыдалась в трубку: — Скорпиус сказал, что рад тому, что мы с Джеймсом расстались. Как можно не понимать, что я до сих пор его люблю, даже если он первый идиот на факультете?! Кто вообще такое говорит сестрам? — Ты имеешь право чувствовать то, что ты чувствуешь. Я не буду заставлять тебя прекращать плакать, когда тебе действительно хочется плакать и есть на то причина. Но просто хочу сказать в оправдание твоему брату, что он всегда был единственным долгожданным ребенком в семье, единственным внуком с обеих сторон. Поэтому так вышло, что мы его избаловали, и он привык думать только о своих чувствах. А как общаться с сестрой, уже взрослой сестрой, он не знает. Я с ним ещё поговорю на эту тему, если ты хочешь… — Нет, не надо, — вытирая слезы рукой, ответила Фиалайт. — Не говори ему, что я тебе это сказала, ладно? — Хорошо, не буду, милая. Но я бы очень хотела, чтобы ты научила его быть меньшим эгоистом. До сих пор не могу поверить, что он сомневался в том, что ты его сестра и сделал этот глупый тест на родство… — Я с ним уже на это тему поговорила, — строго сказала девушка. — О, я слышала ваш разговор, — Астория рассмеялась в трубке, — да его вся округа слышала. — Скорпиус до сих пор подпрыгивает, когда я подхожу к нему из-за спины, — начиная смеяться, сказала Фиалайт. — Ладно, я пойду приму душ и спать лягу. Спасибо, мам. — Люблю тебя, солнышко. — И я тебя. Убрав телефон в сторону, Фиалайт очень быстро приняла душ, потому что была не в настроении намыливаться и наслаждаться водой. Хотелось просто лечь в кровать и забыться. Но сначала она хотела сходить и проведать Альбуса, что-то он сегодня какой-то бледный был. Надев после душа шелковую дорогую пижамку, накинув на себя пушистый брендовый халатик и надев тапочки, комплектующие с халатом, она пошла в комнату младшего Поттера. Альбус всю ночь разбирался с этими проклятыми иероглифами, потом на перемене между уроками, да даже на уроке зельеварения пялился в эту книгу, оставив приготовление зелья на соседку по парте. И не пошел на вечеринку (на которую не очень-то хотел идти), чтобы разбираться всё с той же возникшей проблемой. Для собственного удобства фразу со спины брата он вписал в столбик на своей меловой доске, подписывая напротив иероглифов его предположение об их значении. Когда постучали в дверь, он ринулся со стола к доске, чтобы перевернуть её другой стороной, но Фиалайт открыла дверь до того, как он успел это сделать. — Альбус, что это? — воскликнула девушка, закрывая за собой дверь и насильно поворачивая доску иероглифами в комнату. — Это же татуировка твоего брата? Но... — Да, тут больше иероглифов, чем у него успело проявиться. — Что?! Ты знаешь про... — Знаю, но не всё, — садясь за стол, ответил Альбус. — Он сказал лишь, что его прокляли и сказал — избавление от проклятия в смысле этой фразы. Да, Джеймс сказал, что ты здесь тоже замешана, поэтому не рассказал мне, что это за конкретная чертовщина. — Так ты тоже теперь в курсе, да? — увидев на столе Альбуса книгу исписанную иероглифами, она воскликнула. — Откуда это? — Теперь я вижу, что он не врал. У вас одинаковая реакция на эту книгу, значит вы оба понятия не имеете, откуда она. Я нашел её в комнате Джеймса на Рождество. Увидел сходство с иероглифами с его спины и решил найти в них смысл... — Продвинулся хоть? — с надеждой спросила Фиалайт. — Мерлинова срань, — захлопывая книгу ответил Альбус. — что за такое на вас проклятие, что у вас в пятки душа уходит, когда я отвечаю "нет"?! — Поверь, ты не хочешь этого знать, — садясь на краешек кровати, ответила Фиалайт. — Я помогу тебе с переводом. — Я обещал Джеймсу, что о том, что я над этим работаю, никто не узнает, так что извини… — А так он и не узнает, — констатировала Фиалайт. — Две головы лучше одной, Ал, мы с тобой это уже давно выяснили. — Я с тобой взламывать магловскую систему безопасности больше не буду, — хитро улыбаясь, ответил Альбус. — Мы тогда чуть не попались! — Мы не попались, потому что мы волшебники, Ал. У нас есть куча преимуществ! И, я думаю, с переводом я бы тебе тоже могла помочь, к тому же, меня это тоже касается, — Фиалайт протянула руку парню, — идёт? — Идёт, — Альбус пожал её маленькую ручку в знак согласия. — Вижу, что ты устал, поэтому хватит с тебя на сегодня. Спать иди, — Фиалайт взяла книгу в руку и направилась к выходу. — Мамочка, положи книжку на место, — шутливо сказал Альбус, но он понятия не имел, что от слова "мамочка" её внутренности сделали сальто, и только посмотрев в его зелёные глаза, она поняла, что самого главного он не знает. Это была просто шутка, поэтому в ответ она ему улыбнулась и ушла с книгой, сказав, что ему давно пора спать. Альбус заснул сном младенца, Фиалайт тоже вырубилась с книгой в руках. Примерно в это время Макгонагалл пришла в ванную старост и разогнала всех по своим комнатами, обещая отнять с каждого лично по сто баллов, на что Джей-Си ответил, что стоит просто обнулить счётчик баллов.***
Весь подвал, а точнее, тайная лаборатория, перевернута с ног на голову. Даже ребенку в банке не нравилась созданная атмосфера и он неприятно дергался в своем инкубаторе. — Кесси, где книга? — резко спросила Реджина, когда сестра вошла в подвал. — Сама всё теряешь, а скидываешь вечно на меня, — недовольно ответила сестра. — Без понятия, где она. Привет, крошка, — постучав пальцем по стеклу, сказала Кессиди. — Ты такой большой уже, тебе осталось совсем немного и ты будешь с нами. На тебя возложена огромная миссия, ты знаешь это? — Ай, черт с ней, — вылезая из завалов, в сердцах сказала Реджина, — наизусть её знаю. Найдется, когда не надо будет. Хватит с ним сюсюкаться, Кесси! Он не малыш, а избранник! Он должен вести за собой народы, а не играть в игрушки. — Очень жаль, что у него не будет детства, — расстроенно произнесла младшая сестра, всматриваясь в мальчика. — Всем нужно хорошее детство. Очень надеюсь, что твоей маме нам удалось устроить нормальное детство. Надеюсь, она счастлива. Каждый раз, когда Фиалайт плакала, я хотела облегчить её страдания. — А она тебя даже не замечала, — строго сказала Реджина, — она замечала Поттера, поэтому она сейчас с ним, а не с тобой. — Тебя она боялась, а меня любила, Реджи, и это только твоя вина! — Любила, ненавидела — какая разница. Она принесла нам ребенка и больше она нам не нужна. Она сделала свой выбор. — Мы могли сделать всё иначе, — Кессиди не сводила глаз с холодной сестры, — мы могли с ней давно поговорить и решить это дело полюбовно. Но ты выбрала этот путь. — Брось, дорогая сестрица, — уже у выхода из подвала сказала Реджина, — никто в здравом уме не согласился бы сделать такое. — Ради любви люди делают многое, — когда за сестрой закрылась дверь, прошептала Кессиди ребенку в банке, — но ты не позволила ей нас любить, Реджи, не позволила.