***
Любя аккуратную и нежную комнату Фиалайт больше, чем свою, Джей-Си рад спать здесь. Спится здесь всегда легко и непринужденно, словно здешняя аура благоволит на крепкий сон без кошмаров. Несмотря на обычно крепкий сон, сегодня из ночного полета его вырвали довольно тихие звуки — перешептывания и стуки по клавиатуре. Едва расцепив глаза, лёжа но боку, парень увидел силуэт брата, сидящего на шкафу. Несколько раз открыв и закрыв глаза, Поттер попытался сфокусировать зрение, чтобы удостовериться, что младший брат сидит на шкафу в комнате его девушки, а точнее уже жены, в понедельник, неизвестно во сколько утра. Определенно, не так он себе представлял первое брачное утро. — Какого хрена ты делаешь? — хриплым голосом спросил Джей-Си. — Доброе утро, любимый! — послышался дорогой сердцу голос с другой стороны. Но в кровати он был точно один. Ему стоило огромных усилий перевернуть свою тушу на другой бок, чтобы увидеть Фиалайт. Она, к слову, стояла на столе, при этом поднимала ноутбук к потолку. — Что за…? Джеймсу пришлось сесть на кровати, чтобы удостовериться, что он спятил, потому что они оба были на мебели, тыкая при этом в клавиатуру ноутбука и экран планшета, попутно махая волшебными палочками. — Какого черта вы двое делаете? — громко осведомился проснувшийся. — Взламываем базу Министерства Магии и спутник, чтобы найти маглов на планете, — сосредоточенно тыкая в клавиатуру, шмыгая носом, ответила Фиалайт. Она подняла голову, чтобы встретиться с любимым взглядами, а потом сердечно произнести: — Я сделаю всё, чтобы тебя спасти. — Вчера вы все так на меня наехали, что я и сам решил, что ничего не выйдет, — не дал брату и слова сказать Альбус. — Но я проснулся рано утром и решил, что, черт возьми, мы должны найти этого магла и спасти твою жизнь! Я не просто так сутки напролет переводил этот бред безумного художника — я доведу это дело до конца, чтобы ты смог вернуть мне этот долг. — Ты же говорил, что мы братья, поэтому ты помогаешь! — удивился Джей-Си, почесав голову. — Говорил, — подтвердил Альбус, не поднимая головы от планшета. — Но делаю я это только потому, что ты часть моей жизни. Если убрать из моего окружения хоть одну деталь, будь то незначительный кусок мозаики или такая головная боль как ты — я не смогу больше быть тем, кто я есть. А мне нравится то, что я имею, так что ты выживешь, а потом найдешь способ отплатить мне. — Натурой берешь? — отшутился Джей-Си, заставляя серьезное выражение брата смягчиться. — Вы правда оба готовы пойти на это ради меня? Отдать в жертву сатане невинного человека? — Да не надо никого убивать, — устало потянул младший брат, продолжая ютиться в узком проеме между крышкой шкафа и потолком. — Этот иероглиф в книге встречается очень часто, и далеко не всегда он означает жертвоприношение как смерть, потому что в рецепте, по которому этой магией даруют детей людям, которые не могут иметь детей, тоже нужна такая жертва. А как я понял по рассказу матери Фиалайт, никого не убивали, чтобы у неё были дети. Так что эта "жертва" условна. Никто не умрет! Только ради этого мы всё это и затеяли. Пока братья разговаривали, Фиалайт активно печатала на клавиатуре, затем вставала на носочки, потягивая компьютер к потолку, потом опять садилась на стол, сосредоточенно размахивая палочкой. Сотни раз до это видя девушку во время работы с электроникой, Джей-Си не мог не улыбаться и сейчас, видя как она ловко перебирает маленькими белыми пальчиками по черной клавиатуре, как она морщит губы и шмыгает носиком, словно решает сейчас очень сложную задачу, требующую её полной сосредоточенности. Не выдержав, парень встал с кровати, натянул штаны и подошёл к ней, стоящей на столе, немедленно заключая в объятия её совсем исхудалые ножки. — Не так я себе первое брачное утро представлял, — промурлыкал он ей в острые коленки. — Я тоже, — вздохнула она, тужась от тяжёлого гаджета, который приходилось держать в вытянутых руках. Увидев её потуги, Джей-Си пару раз поцеловал её ножки, а потом залез на стол, отбирая ноутбук, чтобы дотянуть его до самого потолка, до которого маленькая Фиалайт не доставала. — Вот так держи! — обрадовалась она, начиная махать палочкой, попутно давая команды — куда нажимать. Они с Альбусом сейчас словно понимали друг друга без слов. Говорили друг за другом слова, вроде "есть", "принял", "удержал", "жду команды", в один момент вообще отлеветировали приборы друг друга, меняясь ими, а потом так же непринужденно и слажено продолжили работу. Наблюдая за этим, Джеймс не смог не рассказать: — Я раньше и вправду думал, что между вами что-то есть. Оба от удивления даже оторвались от своей работы, чтобы одарить говоруна усталыми взглядами. — Я серьезно! — продолжил он. — Вы же, блин, похожи! Все эти ваши книжки, разговоры о технике, а теперь я знаю, что вы уже давно вот этой программистской фигней занимаетесь! Вы понимаете сложные шутки друг друга, да и оба не любите людей, а друг с другом отлично ладите. Согласитесь, у меня были поводы думать, что у вас что-то есть! — Были, за исключением того, что Фиалайт влюблена в тебя всю свою жизнь, а я вообще начал смотреть на девушек как на девушек буквально пол года назад, — съязвил Альбус. — Ну… я дебил, — констатировал Джей-Си, кладя подбородок на макушку своей любимой. — Это не новость, — закатила глаза она. — Но, тем не менее, я за тебя вышла, так что не смей говорить, что я умная и рассудительная. Никогда! Альбус резко почувствовал себя лишним в комнате, потому что молодожены начали целоваться, причем не так нежно и вежливо, как делают это на людях. Поэтому младший брат решил, что ему тут больше делать нечего. Сказав, что в его комнате сеть лучше ловит, он взял свой любимый планшет и направился к выходу, как в двери вырос профессор Зельеварения. И выглядел он не просто злым, как в неудачные дни своей жизни, он был в ярости. Альбус даже попятился, видя сходство сейчас с учителем и его братом. — Как ты мог упустить его? — сразу перешёл в наступление Демиллион, обращаясь к Джеймсу. — Он был у тебя в руках, а ты потерял его! Как ты теперь собираешься его ловить?! — Я не собирался его убивать и не собираюсь! — прорычал Джей, понимая, к чему он клонит. — Я так и понял! Но вы, мисс Малфой, на прошлой неделе убеждали меня, что человек не рождается злодеем, что человек — это совокупность его воспитания и ценностей, которые ему привили в детстве! Ну и где ваш воспитанный сыночек сейчас?! — Не дави на неё! — в униссон прервали его браться. — В том, что он ушел, моя вина, — сокрушался Альбус. — Ты не виноват, Ал, — отмахнулся Джеймс, — он всё равно бы рано или поздно ушёл. На долю секунды в комнате повисла звенящая тишина. А потом ее разверзли вопросы. — В каком смысле? — сосредоточился преподаватель. — Что? — не понял младший брат. — Что ты хочешь сказать? — обеспокоенно спросила любимая. — То, что он всё равно бы рано или поздно осознал своё могущество и сбежал бы от всех тех, кто говорит ему, что надо делать! — эмоционально ответил всем Джей-Си. — Я бы так сделал! Он схватился за голову и начал мерить шагами комнату, привлекая внимание присутствующих к себе и тому, что он хочет сказать. — Вы все думаете, что есть два варианта развития событий. Первый — он вырастает без любви и близких, поэтому становится тираном, уничтожившим Землю. Второй — мы всеми силами показываем ему, что такое нормы морали, показываем ценность жизни, прививаем любовь ко всему живому, поэтому он становится тем, кем он должен был стать — спасителем мира. Но все мы с вами должны понимать, что он, гриндлоу его растерзай, бессмертный волшебник с неограниченным могуществом! Сколько бы его ни воспитывали, рано или поздно такой человек всё равно осознает своё превосходство над всеми остальными и будет использовать это в своих целях! И если он и будет по началу стараться быть добрым "копом", то потом не выдержит наглости холопов и провозгласит себя всемогущим Богом, заставляя всех молиться ему и бояться. И я его в этом не виню, ведь любой бы, получив такую власть, поступил бы так же. Поэтому твоё путешествие во времени бессмысленно. — Ах, бессмысленно?! — возмутился тот. — Ну и прекрасно! Взглянув на присутствующих последний раз, Демиллион обиженно фыркнул, уходя из комнаты. Грудь Джеймса глубоко вздымалась из-за сбившегося дыхания. Он перестал сверлить взглядом дверь, поворачиваясь к своей любимой, лицо которой побелело от удивления. — Не смотри на меня так, Фиалайт, — чуть спокойнее произнес Джеймс, — я думал, ты это понимаешь, поэтому я и не хотел привязываться к нему, и не хотел, чтобы это делала ты — чтобы он не разбил твоё сердце. — Ты же знал, что я перевожу книгу! — недоумевал Альбус. — Ты знал, что есть возможность всё исправить, и всё равно так думал? Шумно выдохнул, Джей-Си подошел к брату, положил ему руку на плечо и признался: — Я не верил, что это возможно. Да простят меня все, кто хотел мне помочь, но я не верил, что у меня будет второй шанс. — Но он у тебя есть, — радовался Альбус, что благодаря нему. — Да, поэтому вы, двое, — Джеймс закинул одну руку на плечо брату, а вторую жене, — мои дорогие Адриан Лимо и Джонатан Джеймс, сейчас возьмете свои электронные приборы и пойдете в Гриффиндорскую башню, чтобы продолжить взламывать системы безопасности мира, ибо там интернет лучше ловит. Чмокнув растерянную девушку в щеку и прижавшись щекой к щеке брата, он вывел всю троицу из комнаты. — Ты правда о нем так думал? — спросила она через пару минут. — Ты правда с самого начала думал, что твой сын всё равно станет злодеем? — Ну, сначала да, — неуверенно начал Джей, потирая нос, — а потом понял, что в нём всё же что-то есть. Жалко, я так и не успел ему показать, как я играю на электрогитаре… Акустическая ему нравилась… Казалось, говорить больше и нечего. Сейчас надо только действовать — как можно быстрее найти магла на планете! Но Фиалайт шла совсем невеселая, поэтому Джей-Си остановил процессию, повернул любимую к себе лицом, поднял её милый подбородок так, чтобы она смотрела ему в глаза и прошептал: — Мы найдем его, слышишь? Найдем магла, он сделает своё дело, а затем найдем и сына, который станет беззащитным ребенком. Я понимаю, как тебе больно, но сейчас тебе лучше сосредоточиться на поиске магла, а не терзать душу мыслями о Максе, ладно? — Он поцеловал её покрасневшие от покусываний губы, а затем прижал к своей груди, показывая как близка она к его сердцу. — Луна моей жизни… Ребята вновь направились в башню Гриффиндора, и когда они были уже в коридоре, ведущем к портрету Полной Дамы, Альбус задал вопрос, который он обдумывал, когда шёл: — Если бы мы были персонажами Игры Престолов, то каким домом бы были Поттеры? — Баратеоны, — хмыкнула Фиалайт, наконец улыбнувшись. — Раньше я думал, что мы Ланнистеры, — начал размышлять Джеймс, — а потом понял, что мы слишком наивные для Ланнистеров, им больше подходят Малфои! — Если ты Баратеон, то король Роберт, — продолжил идею Альбус, — а Фиалайт получается… — Серсея! — договорил Джей-Си, осознавая, как же всё идеально складывается. — У неё даже есть брат-близнец, с которым она… Братья невозмутимо засмеялись на весь замок, в то время как Фиалайт оскорбленно пыталась их утихомирить. Все они никогда не думали что их жизнь будет так похожа на жизнь персонажей любимого сериала, но в этом есть своя ирония. Смешно было настолько, что братья упали возле стены, начиная чуть ли не плакать от смеха. Даже Фиалайт заразилась от них, начав хихикать в конце концов. — Надеюсь, нашу семью не постигнет такой же конец, как Баратеонов, — успокоившись, озвучил Альбус. — Не постигнет, если не будем сжигать собственных детей, — Джеймс неожиданно серьезно посмотрел в сверкающие глаза брата. — Ну, или если не будем слушаться каких-то Красных Жриц… — отшутился младший брат, после чего они опять засмеялись, но мимо проходили Роуз и Скорпиус. — А вот и Красная Жрица, — заприметил ярко-рыжие волосы кузины Джей-Си, — хорошо, что мы её не слушали! Роуз презрительно фыркнула, когда увидела кузенов, сидящих на полу. А когда проходила мимо, не удержалась от комментария: — Родители убьют тебя, когда узнают, что ты женился! — Что-то вчера, когда ты веселилась на моей свадьбе, ты не думала о моих родителях, — саркастично отметил Джеймс, поднимаясь с пола. Но его довольная ухмылочка слезла с лица, когда он увидел, что его заклятый враг утешает в стороне свою сестру, по совместительству его жену. — Не переживай, его найдут… — приговаривал Малфой, приобнимая Фиалайт. — Постойте, все уже знают, что он пропал? — удивился Альбус. — Проныру хлебом не корми — дай сплетню развить на пустом месте, — пожала плечами Роуз, хватая за руку Скорпиуса и удаляясь в сторону лестниц. — Не советую вам идти в гостиную. От совета кузины Джеймсу захотелось делать всё наоборот. Схватив за руку Фиалайт, он направился к Полной Даме. За сотни лет, что эта картина висит на входе в гостиную Гриффиндора, Джеймс-Сириус Поттер единственный человек, которого она пропускает без пароля. А в гостиной и вправду было шумно. Да даже не просто шумно, здесь громко и эмоционально друг на друга кричали два гриффиндорца, а все остальные, стоя по стеночкам, наблюдали. — Джеймс Поттер, ты невыносимая свинья! — кричала Лили, грозно ударяя пальцем в грудь парню. — А вы невероятно надменная принцесса, мисс Эванс, — зло парировал Сохатый, делая реверанс. Сквиб громко удивился тому, что эти двое наконец разговаривают. Спорящие от этого только громче начали высказывать друг другу претензии. Возле окна стояли Сириус, в обнимку с Сиреной, и Ремус, еле удерживающий серьезную мину, возле которого стояла Алиса и звонко хихикала. — Моё любимое развлечение! — констатировал Сириус, когда к ним подошли остальные друзья. — Смотреть на перепалки Сохатого и Эванс для меня как воздух. Я скучал. — Мы выяснили, в чем была причина ссоры, — улыбаясь, оповестил Ремус. — Да, Джеймсу не понравилось, что Лили назвала своего енота Северусом. После фразы Алисы засмеялись все. Сначала, конечно, непонимающе переглянулись, но потом от всей души засмеялись — каждый на свой лад. — Как ты вообще можешь произносить его имя после всего, что он сделал с нашим сыном! — срывался Джеймс, всплескивая руками. — Как ты можешь этим именем назвать невинное животное? — Не смей осуждать его! — побагровела Лили. — Ты понятия не имеешь, через что он прошел! — Через что он прошел, Лили?! Он ВЫБРАЛ темную сторону, а ты всё ещё его защищаешь?! Его? Пожирателя Смерти? Джеймс шумно выдохнул, запуская руки в волосы. — Я защищаю не Пожирателя Смерти, а своего старого друга! — негодовала девушка со слезами на глазах. — И вообще, даже если Гарри его простил, после всего плохого, настолько, что дал его имя сын… — Что-то я не заметил, что его сын особо гордится этим именем, — съязвил Сохатый, презрительно кривя рот. — Джей-Си гордится обоими своими именами, поэтому использует оба, Ли-Лу тоже не игнорирует своё второе имя, а Ала все называют просто Алом, и никогда не Алом-Северусом или как там! — Я не использую второе имя, потому что оно мне просто не надо, — спокойно произнес Альбус, сидящий на диване, полностью погруженный в планшет. — Джеймса и Лили в детстве все называли первыми именами, как и положено — никто не использует вторые имена, я вообще не очень понимаю зачем они. — В смысле зачем?! — Сириус был задет. — Гарри назвал Джея в честь нас с Сохатым, потому что гордится нами обоими! — Так-то оно так, — невозмутимо продолжил младший сын Гарри, — но никто в здравом уме не зовёт своего ребенка обоими именами… — Только если ты очень провинился, — задорно улыбнулся главный любитель провиниться. — Мама любит драматизировать. Злой как черт Джеймс стоял, уперевшись о стену, сложив руки на груди. — Да тебя все называют Джеем-Си! — крикнул он. — Все родственники и весь Хогвартс, даже преподы! Не просто же так. А Ала нет — сразу ясно, кого люди уважают, а кого нет. Альбус только тепло улыбнулся себе под нос, думая о том, какой дед ещё ребенок. — Дело не в уважении к людям, чьи имена мы носим, а в том, как мы хотим, чтобы нас называли. Понимаешь, у Джемса в один момент в жизни заклинело, что он хочет быть крутым, хочет быть известным не как сын Гарри Поттера, а как личность. Он тогда активно протестовал своим поведением, экспериментами над внешним видом, а потом эксперимента достигло его имя. Джеймс и Сириус синхронно перевели взгляд на развалившегося на кресле сквиба, который, закинув ногу на ногу, довольно ухмылялся потолку. — Я решил, что так звучит круто! — хмыкнул он. — Джей-Си! Почти как Эм-Си или Джей-Джей. Альбус только посмотрел на деда своим любимым взглядом а ля "я был прав", а тот в свою очередь только непонимающе хлопал ресницами, а его злость словно улетучилась. — А Ли-Лу?! — сразу встал в оборону Сириус. — Носительница её второго имени не умерла и не Пожиратель Смерти, но её второе имя тоже используют! — Да! — нахохлился Сохатый, благодарно подмигнув другу. — Что ты на это скажешь?! — А Лили просто любительница повторять за старшим братом, — быстро сообразила бабушка девочки. — Именно, — подтвердил Альбус, взяв Лили за ручку, на которой уже проступили капельки крови из-за сильно прижатых ногтей к подушечкам после гневных попыток достучаться до оленя. — Я рад, что хоть кто-то у нас в семье умеет думать. Когда казалось, что все успокоились, и вопрос исчерпан, Джеймс опять начал возмущаться тому, каким дураком надо быть, чтобы назвать сына в честь того, кто издевался над тобой многие годы. — Гарри вообще очень фанатично относится к людям, которые так или иначе повлияли на его судьбу, — выплюнул Джей-Си. — Странный он. Фиалайт даже оторвалась от ноутбука, чтобы переглянуться с Альбусом. Им обоим не нравилось, что Джей начал называть отца по имени — это могло означать только его сейчас максимальное неприязненное отношение к нему. В прошлом году у Джеймса был такой же период, он тогда направо и налево назвал отца по имени. Дошло до того, что когда Гарри пришел забирать его из обезъянника, ему не верили, что это его сын. Но если раньше для Джеймса и вправду главной проблемой была "звездность" отца, то сейчас он лишь вымещал на нем другую свою душевную боль, как на уже сто раз раскопанной и закопанной яме. В гостиной вновь начались разборки по поводу имени енота, но старший внук ругающихся не обратил на них своего царского внимания. Он продолжал восседать на кресле, как на троне, всматриваясь в какую-то невидимую точку за левым ухом у брата, пока тот работал. Дума так завлекла его, что глаза остеклянели, словно душа улетела в астрал, покинув тело. Но в его глазах заплясали привычные огоньки, когда он увидел сестру, которая вышла из спален, бросила на бабушку с дедушкой уставший взгляд и направилась к выдоху. — Стоять! — приказал Джей-Си, вставая с кресла. Лили сделала вид, что не слышит его, проходя дальше, но когда брат был в шаге от неё, всё же остановилась. — Ты ничего рассказать не хочешь? — Джеймс довольно грубо схватил сестру за руку. — Что случилось с моей маленькой сестричкой? Джеймсу сразу не понравились закатанные глаза младшей сестры, которая всегда его слушалась. Таким жестом она дала лишь понять, что хочет, чтобы брат отвалил. — Кто-то тебя обидел? — спросил Джей-Си тише, но устрашающе. Ответить "да" означало подписать смертный приговор провинившемуся, если таковой есть. Лили только устало вздохнула. И в этом вздохе было столько скрытой печали, что старший брат сразу всё понял. — Монтегью, да? — Малышка аж подпрыгнула на месте от догадки брата. — А я его предупреждал, что мою сестру обижать не надо! Закатив рукава водолазки, Джей-Си вышел из дверного проема, сыпя ругательствами и угрозами. Добрая часть Гриффиндора побежала за ним — смотреть на разборки, а Лили-Лу лишь пыталась докричаться до брата, чтобы разъяснить ситуацию. Но в бурном потоке возбужденных однокашников её крики потонули, да и сама девочка затерялась где-то между ними. А когда гостиная опустела, её самой в ней тоже не было.***
От звания короля Слизерина у Скорпиуса не осталось и следа после того, как его семья объявила о своей независимости. Все, кто раньше затаив дыхание слушали речи Малфоя или просто чувствовали себя рядом с ним как с кем-то действительно достойным, сейчас воротили от него нос, точно так же, как от его девушки, которая была не из их круга. Некогда обожаемый человек вдруг стал тем, об кого хотелось вытереть ноги, или в кого хочется плюнуть. Но никто этого не делал, ведь теперь единственный аристократ, который имеет право смотреть на всех свысока — это как раз Скорпиус Малфой. И для него такое вполне естественно, но парень никогда не думал, что ему придется воротить нос от бывших друзей, тех, кому он доверял в той мере, в которой вообще кому-то мог доверять. Пожалуй, единственным, кто осознал потерю статуса элитного богача, но при этом остался верен другу, был Бертрам Монтегью. Тихая и просторная гостиная была полна учеников, но абсолютно все демонстративно обходили любимый кожаный диван, цвета каштана с зелёным отливом, когда там сидел Скорпиус со своей девушкой и со своим, по видимому, единственным настоящим другом. Роуз очень любила эту гостиную за такую её холодную атмосферность. И сейчас сидеть, положив голову на плечо любимому, и размышляя о поступке матери — отмене запретов в школе — приводило её в некий медитативный транс. Холодные тона, лакированные поверхности и басистый полушёпот любимого и его друга рядом благоволили на здравомыслие. Роуз почти впала в сладкую дрёму, когда в гостиную пулей влетел разъяренный кузен. По старой привычке Скорпиус резко слетел в дивана, готовясь к обороне. Но Джеймс всегда умел удивлять, оттолкнув Малфоя в сторону, он взял за грудки Бертрама и врезал ему в красивое лицо. Тот даже не успел блеснуть глазами. Все присутствующие и те, кто залетел в гостиную Слизерина вслед за Поттером, как утята за своей мамой, синхронно возмущённо вздохнули. Никто не ожидал такого поворота событий. — Я предупреждал! — сквозь стиснутые зубы прорычал гриффиндорский лев. Скорпиус предпринял попытку загородить друга от врага, но Джеймс только рыкнул и на него и подался вперёд, желая врезать ещё раз. Все присутствующие понимали, что никто из них не имеет права останавливать короля, когда он что-то хочет сделать. Все — да не все. Роуз бы с удовольствием достала палочку и отшвырнула кузена-психопата в сторону, чтобы потом попытаться нормально разобраться в случившемся недоразумении, ведь что ему вообще мог сделать такой обычно осторожный и неконфликтный Бертрам? Всё это произошло в нескольких секундах, никто и не успел нормально подумать, решиться на что-то. Пытаясь сдерживать гостя, Скорпиус обратился к Мародерам, стоящим в первом ряду: — Уберите своего помешанного! Внимательные лица Джеймса и Сириуса ни на йоту не смягчились, а Ремус словно извиняюще вздохнул, показывая, что вмешиваться он не собирается, как бы ему происходящее не нравилось. Воспользовавшись отвлеченным Малфоем, Джей-Си протолкнулся вперёд, чтобы схватить парня своей сестры за грудки и успеть вляпать его в стену. — Да что с тобой?! — простонал тот, когда его голова прекратила кружиться после удара. — Я предупреждал, — продублировал свою первую реплику Джеймс. По маниакально сверкающим глазам Бертрам понял, что тот намекает на свою сестру, поэтому, оскорбившись, выплюнул: — Я её и пальцем не тронул! — Меня не волнует. Обидеть можно не только руками. А ты дал мне слово, что не обидишь её! — Джеймс страшно оскалился, покачав головой. — Не стоило мне доверять слизеринцам. Понурив голову, Монтегью словно о чем-то размышлял, а затем поднял мерцающие глаза на брата бывшей девушки и сказал намного спокойнее: — Я её не трогал. И не обижал. Приняв его ненормально спокойный тон за личное оскорбление, Джей-Си, не замахиваясь, ударил врага, прижатого к стенке в живот так, что тот согнулся. — Не трогал я её, говорю! — взвыл он. — Но ты её бросил! Ты разбил её маленькое доброе сердечко, поэтому злой старший брат должен тебя наказать. Кулак Джеймса не успел долететь до Бертрама, потому, что руку сзади перехватил Скорпиус. Так и застыв с кулаком в воздухе, Джей-Си начал ругаться на Малфоя, обещая и ему вставить. — Не бросал я её! — откликнулся Бертрам с какой-то странной горечью в голосе. — Тогда поче… — Потому что я его бросила! — не дала договорить брату Лили, еле протиснувшаяся сквозь толпу зевак. Все обернулись к ней, не веря, кем вообще можно быть, чтобы в здравом уме хотеть бросить такого умного, красивого и смелого парня как Бертрам. — Ты…? — уточнил Сириус, осматривая девочку от рыжей макушки до пяток. — Далеко пойдешь! Все понемногу начали отходить от шока, когда Лили-Лу демонстративно дошла до картинно зависших парней, чтобы убрать руки брата от своего бывшего парня. — Он ни в чём не виноват! — раздельно повторила девочка. — А ты, как обычно, делаешь выводы, всё до конца не узнав. Дедушка всегда говорил: " прежде чем делать выводы, внимательно выслушай человека — может он ни в чем и не виноват". А ты никогда и никого, кроме себя, не слушал. Убедившись, что брат больше не собирается трогать бывшего молодого человека, Лили перевела грозный взгляд на Бертрама, который пристально сверкнул на неё глазами, а затем отвернулся. После чего девушка бойким шагом направилась к выходу, который присутствующие быстренько освободили. — Не помню, чтобы я говорил когда-то таких умных вещей… — почесав голову, задумался Джеймс. — Не забывай, что у неё есть и другой дедушка, — напомнил ему Сириус, продолжая делать вид, что он вообще понятия не имеет, что здесь делает.***
В гостиной Гриффиндора было значительно тише, что не свойственно этому месту. Здесь лишь тихо отдавались звуки от ударов по клавиатуре ноутбука. Приученная не мешать работать Альбусу Алиса сидела рядом с ним, и еле сдерживала себя, чтобы не пощупать его темные волосы или чтобы не подергать его за рукав свитера. Сирена сидела рядом с Фиалайт, спрашивая её, что конкретно она делает, каков её метод поиска. А на соседнем кресле сидела Лили, поглаживая ласковую мордочку малютки енотика. Она назвала его не в честь Пожирателя Смерти и того, кто обидел Гарри, человека, которым он стал, а в честь друга детства, словно желая запечатлеть все те красочные воспоминания, что он ей подарил за то время. И она не знала, как донести это до упрямого Джеймса. — Фиалайт, — вырвала она тонким голоском подругу из работы, — как тебе удается терпеть Джеймса? В том плане, что со многими его выходками тебе просто приходится смириться. Где ты находишь в себе силы сдаваться ему? — Я никогда ему не сдаюсь, — мягко ответила Фиалайт, улыбнувшись себе под нос. — Это простая женская мудрость — показать мужчине, что ты покладиста, а на деле выворачивать ситуацию так, чтобы он делал всё по твоему желанию. Мужчины — олени, а Поттеры в особенности… — Я всё ещё здесь, — напомнил Альбус, но Фиалайт только рукой на него махнула. — Ими надо управлять, — продолжила она. — Если выступать против них напрямую — они выставят рога вперёд, готовясь к защите, но если сделать вид, что ты на его стороне, то можно его направлять как тебе угодно. — Мда, Фиалайт, я был о тебе лучшего мнения, — съязвил Альбус, поправляя очки. — Не пытайся его изменить, — Решила продолжить тему Сирена. — Он всегда будет тем, кто он есть, со всеми его недостатками, характером, детскими травмами и даже непонятной тебе ненавистью к определенным людям. — Попытки его изменить приведут лишь к тому, что вы окончательно поругаетесь, — продолжила когтевранка, проникновенно смотря на задумчивую Лили. — Просто покажи ему, что ты сдалась, даже если ты всей душой и всем сердцем не сдалась! Многоходовочка. — Дружеское напоминание, — встрял в женский разговор Альбус, — патронус, так же анимагическая форма, Лили — лань. Это так, к слову об упрямых оленях. Девчонки рассмеялись, но Лили всё равно свернула в трубочку лежащую на столике тетрадь и ударила ею по плечу внука. Но от этого стало лишь смешнее. — Значит, сдаться? — уточнили Лили. — Я ничегошеньки не знаю об общении с мужчинами! — Сделать вид, что да, — ответила Фиалайт, отложив ноутбук в сторону и подходя к подруге. — Слушай, я всегда восхищалась твоей стойкостью, тем, что ты никогда не плачешь и не сдаёшься. Я хотела бы быть такой же сильной и стойкой, как ты. Если бы я была на твоём месте и узнала бы о том, что мне предстоит — предательство друзей семьи, жизнь в страхе, постоянные схватки с Пожирателями, постоянная потеря людей, что мне дороги — я бы наложила на себя руки на месте. Но ты… — Фиалайт взяла ладошки подруги в свои, выказывая всю свою любовь и восхищение. — Разбираться в мужчинах не обязательно, главное найти подход только к своему. Ты справишься, ты сильная. — Ты справишься, ты сильная, — фальцетом повторил Альбус, смахивая невидимый локон длинных волос за спину, как это сейчас сделала Фиалайт. Все засмеялись, а затем Альбус выкатил свои большие выразительные глаза на подругу так, что она не могла злиться. — И почему ты раньше не пользовался своим дьявольским обаянием? — подметила она, приподнимая уголок губ. — Знаешь, ты такой классный, что если Джеймс умрет, я выйду за тебя. Альбус рассмеялся, вспоминая, в чем уже несколько раз их с подругой подозревал его старший брат. — В таком случае, Джеймс вылезет из гроба, чтобы убить вас обоих! — обиженно подметила Алиса, выдувая губки. Альбус приобнял её и поцеловал в румяную щечку под общий хохот. — Слушайте, а хороший вариант, — подметила Сирена, смотря на странные символы и буквы на экране компьютера. — Можно же вообще не пытаться сейчас его спасать, а просто воспользоваться этим планом! — Если ничего не выйдет, мы именно так и поступим, — отметила Фиалайт под общий смех, а затем вернулась к работе.***
Лили иногда казалось, что сплетни и слухи по этой школе ходят вовсе не из-за Проныры, а из-за какого-то строения замка или же каких-то древних чар. Потому что не успела она выйти из гостиной слизерина и подняться в свою башню, как все проходящие мимо, те, кто не был сейчас свидетелем скандала, уже знают о случившемся. Хотя Проныра ещё не писала. Она так хотела, чтобы эта история так и осталась между ней и Бертрамом, но Джеймс просто не мог не вывести всё на глаза общественности! Злая, с высоко поднятой головой Лили-Лу поднималась в башню Гриффиндора, желая забраться в свою кровать и не выходить из неё по меньше мере неделю, пока всё не утихнет. Но движущаяся лестница на четвертом этаже решила показать свой характер и отправила девушку на второй, и только потом долетела до пятого. Не успела она дойти до следующей лестницы, как из-за картины вылетели все любимые и родные, которых сейчас хотелось видеть меньше всего. — Итак, дорогая, добро пожаловать в мир, где ты разбиваешь людям сердца! — торжественно объявил Сириус, закинув руку девушке на плечо. — Первый раз может быть и немного совестно, но дальше будет легче. Ремус, идя рядом, треснул друга по руке, останавливая глупые разговоры. — То есть ты его бросила? — Джей всё ещё не верил в это. — Да, — едва слышно ответила сестра. — Сама? — Да. — То есть, он всё равно тебя обидел, поэтому ты захотела его бросить? Значит зря я что ли так мало ему навалял?! Ремусу пришлось дать затрещину и этому болтливому придурку, ведь и лукотрусу было понятно, что Лили об этом говорить не хочет. — А чего, собственно, ты решила его бросить? — решил вставить свою лепту Джеймс. — Вроде же всё хорошо было. Ремус решил, что с этим не обойтись без оплеух, но Сириус сказал то, из-за чего захотелось дать добавки ему. — Да она просто поняла, как это круто — разбивать сердца. Вы видели его лицо, когда малышка Лу появилась в проходе? Это взгляд, когда ты смотришь на того, по кому сходил с ума, и кто сделал тебе больно. Эх… На меня все так смотрят. На глаза Лили навернулись горькие слезы, но она шла впереди, поэтому никто их не видел. А ещё она была рада, что ребята переменили тему. — Дед, ты будешь с бабушкой мириться? — спросил Джей-Си. — Тема ссоры глупая, но принципы…. Понимаю. — Глупая тема? — ощетинился Сохатый. — Я не понимаю, после всего того, что этот придурок сделал ей, нашей семье и нашему сыну, она всё равно считает его своим другом?! — Ещё вчера я советовал Джиму унизиться и пойти извиняться, но теперь я знаю причину ссоры, поэтому полностью с ним солидарен. — То есть, вы оба считаете, что из-за каких-то ваших детских обид, девушка должна забыть всё то хорошее, что сделал для неё человек, который был ей когда-то другом? — уточнил Ремус, смотря на друзей, как на идиотов. — Да, — в один голос отозвались парни. Ремус печально вздохнул: — Каждый раз, когда мне кажется, что вы повзрослели, вы опять придумываете какую-то неведомую фигню. Опять вас воспитывать… Джеймс и Сириус на перебой начали объяснять Ремусу, что он, как никто другой, должен их понимать. Брат с сестрой так и продолжали идти рядом, в то время как Джей-Си выпалил: — Можешь с ней не мириться. — Все остановились и уставились на него. — В таком случае, я никогда не появлюсь на свет и не сделаю всю ту хрень, что делаю изо дня в день. Вы сейчас начнете говорить, что так не может быть, потому что Гарри суждено спасти мир, но пророчество вообще-то было не таким. Невилл вполне сможет справиться со спасением мира, а потом дочерью спасителя мира будет Алиса. Мир чуть-чуть изменится, но зато в нем не будет меня. Пока Мародеры пялились на него, как на единорога, Лили развернулась и треснула ничего не подозревающего брата по ноге. — Чушь несешь! — яростно вскрикнула она. — Мне нравится жить, мне нравится, кто я есть! — Она повернулась к деду. — Ты прямо сейчас пойдешь к бабушке и помиришься с ней! Возьмёшь свою гордость и обиды в кулак, извинишься и будешь любить её до конца своих дней, я ясно выразилась? — Д-да, мэм, — заикаясь, пробормотал Джеймс. Перекинув часть волос с одной стороны на другую, чуть взлохматив их, Лили довольно ухмыльнулась, называя пароль Полной Даме и входя в свою гостиную. Ребята, недоумевая, поплелись за ней. Немногочисленные присутствующие в гостиной проводили взглядом зашедшую девушку. Они уже вернулись к своим делам, когда она скрылась на лестнице, но Лили-Лу вышла на лестничную клетку, эмоционально обращаясь к тем, кто приставал с распросами по пути сюда: — Да, его бросила я! Но не потому, что мне захотелось разбить его сердце, а потому что я поняла, что мне всё это не нужно! Мне четырнадцать. Последнее, что мне нужно сейчас — это бойфренд. Поэтому я прямо сейчас пойду к себе в комнату и найду себе хобби, благодаря которому я стану личностью с большой буквы! Я не собираюсь становиться сердцеедкой, королевой или избранной. Я буду человеком, у которого просто есть мечта! С этими словами она удалилась и была такова. Присвистнув, Джей-Си перелетел через спинку кресла, усаживаясь на него. — Чего какой весёлый? — спросил Альбус, бросая на брата странные взгляды. — Просто мы опять вернулись к истокам: мои младшие братик и сестричка — отличные дети, хорошие люди, а я — ошибка природы! Присутствующие только устало вздохнули, а кто-то закатил глаза, вновь возвращаясь к своим делам. Стоя в стороне, Сохатый переминался с ноги на ногу, словно пытался собраться силами. Сириус, из-под бровей наблюдая за другом, невольно вспомнил его курсе на четвертом, когда он предпринимал свои первые попытки пригласить Лили на свидание. Столько лет прошло, а он до сих пор всё такой же милый и неуверенный олень. Она даже слегка покраснел, когда обратился к девушке. — Лили, можно тебя на пару слов? Негласным уговором присутствующие сделали вид, что ничего не видят. Фиалайт и Альбус продолжали копаться на просторах электронных гаджетов, Алиса, стараясь не отвлекать своего молодого человека от работы, начала объяснять Джею и Сириусу, как что именно пытаются сделать хаккеры. А время от времени каждый из них бросал взгляды на парочку возле столика. Лили так сильно старалась убедить себя, что она может сделать вид, что сдается; что она может вытерпеть любые его слова о её друге, что зажмурилась, когда его слушала. — Извини, — буркнул он, смотря в пол. — Нет, ты прости меня, — оживилась Лили, понимая, как сильно она любит его хмурые брови и россыпь родинок на лице. — Я должна была подумать, как ты отреагируешь на это. — Да! — выпалил Джеймс, сам того не понимая. — Ты должна была подумать, прежде чем произносить это имя рядом со мной! Ремус так сильно ударил рукой по лбу, что шлепок услышали в каждом углу гостиной. Сириус "утонул" под столиком возле камина, за которым они с Джеем играли в карты, думая об очередной промашке друга. Лили в доли секунды забыла, что собиралась быть рассчетливой и мудрой женщиной, которая делает вид, что сдается, и вспылила. — Значит так, Поттер, да?! И после этого я должна тебя уважать! Да пошел ты в Тартар! — выплюнув это парню в лицо, Лили развернулась и полетела по лестнице в свою комнату. — И, — начал Сириус — Ди, — продолжил Ремус. — От, — закончил Джей-Си, кроя карту Сириуса, оставляя его в дураках. — Кое-кто вырывается вперед в рейтинге оленей, — осознал Альбус. — Просто высший пилотаж, Сохатый, — отсалютовал Сириус. — Оно само вырвалось, — отдышавшись, осознал Джеймс. — У меня есть ещё шанс? — Не знаю, есть ли шанс извиниться перед Лили, — начал Ремус, — а вот внучка тебя точно с метлы сбросит, если ты не сможешь наконец взять себя в руки и по-человечески, а не по-оленьи, извиниться перед любовью всей своей жизни. — Черт с ним! — выругался Джеймс, взбираясь по лестнице. — Через пять минут он пулей вылетит из комнаты. — Умоляю тебя, Алиса, — Сириус картинно положил руку на сердце, — он вылетит оттуда через одну. Все рассмеялись, кроме двух хакееров, которые как-то очень сосредоточенно сейчас смотрели в экраны гаджетов. Вбежав в комнату, Лили всеми силами решила сделать вид, что её ничего не задевает, поэтому легла на кровать и взяла в руки книгу так, что порвала у бедняжки болтающийся корешок. За те пару минут, что девушка была в комнате одна она не смогла прочитать даже одного абзаца с осознанием его смысла. Все её мысли так и летали возле одной ужасной, невыносимой и такой важной занозе в заднице, как Джеймс Поттер. Прежде чем постучать в дверь, Джеймс несколько раз глубоко вздохнул и проговорил полушёпотом слово "прости", давая себе слово, что кроме этого не скажет ничего, а то получится как обычно. Не дождавшись, после стука, разрешения войти, Джеймс отворил дверь. Лили знала, что он зашёл даже не смотря в его сторону. Его дыхание всегда шумнее, чем у других, его вечное покручивание дверной ручки туда-сюда. Ну и Лили не смогла делать вид, что его не видит, когда Джеймс, по обыкновению своему, врезался в стол, навернулся, сматрился и упал. Девушка спрятала свою улыбку за книгой. А когда Поттер встал и поставил очки на нос, на её белом личике не было ни тени улыбки. Он изучающе повернул голову в бок, затем в другой, а потом сел на краешек её кровати. — Тебе удобно читать? Ожидая абсолютно любого вопроса, Лили от удивления даже бросила свое намерение ничего ему не отвечать. — Да, — машинально ответила она, ожидая, к чему он клонит. — Лунатик обычно так держит книгу, когда мы с Бродягой продумываем очередную шалость, где нам нужна его помощь. Только сейчас Лили поняла, что держит книгу вверх тормаршакми. Не потеряв достоинства, она её перевернула и углубилась в чтение. Сделала вид. — Можно мне второй дубль? — резко спросил Поттер, пересаживаясь ближе. Лили ничуть не шелохнулась, чтобы дать ему место. Громко вздохнув, Джеймс продолжил: — Помнишь, когда мы только сюда прилетели, ты говорила, что я стал другой? Что раздражаю тебя меньше, чем обычно, что я лучше, чем все, кто здесь есть. — Я говорила, что ты меньшее из двух зол, — не поднимая глаз, ровным тоном отчеканила Лили. — Я не говорила, что ты лучший, просто я тебя знала, а всех их — нет. — Поэтому ты начала со мной нормально разговаривать, а не язвить и посылать к кентаврам по любому случаю… — Могу вернуться к истокам, — Лили наконец посмотрела своими пронзительными глазами на помятого и провинившегося оленя, а затем вернула взгляд на пожелтевшие страницы книги. — Ты мне дал повод вернуть всё к тому, с чего мы начали. — Да, вот об этом… — Джеймс очень старался не сболтнуть лишнего. — Я не люблю Нюнчика! Нет, не так, я его не выношу! Нет, ненавижу! Лили демонстративно откинула книгу на тумбочку, сложила руки на груди и откликнулась: — Отличное начало, Поттер! Я, конечно же, тебя прощу! — Нет, я не… — Джеймс сложил руку в кулак и ударился лбом о него. А потом залез с ногами на кровать и попытался удержать девушку, которая отчаянно вырывалась, пыталась кричать и царапаться. Чтобы её заткнуть, Джеймсу пришлось навалиться на неё и поцеловать. Лили чувствовала себя так же, как тогда, когда он доставал маховик времени у неё изо рта. Он заставлял её открыть рот, двигать языком, заставлял расслабиться все мышцы и поддаться ему. Казалось, с того дня прошло очень много времени, то прошлое казалось таким далёким, от части потому что тот день был более сорока пяти лет назад. А, может быть, потому что тогда они были такими чужими друг другу. Отстранившись, Джеймс продолжал удерживать её под собой, её, такую хрупкую и такую красивую, когда она вот такая беспомощная, но в то же время готовая к бою. — Я люблю тебя, — прошептал он. — А он твой друг. Друг той, кого я люблю — мой враг, так и знай это. Но от этого мне хочется быть к тебе ещё ближе. Извини. Называй своего енота как хочешь, а я постараюсь делать вид, что не слышу этого. Лили рассмеялась. Расстроившись, Джеймс начал возмущаться, мол, он старался быть серьезным. Он всегда был таким очаровательным, когда бубнил, поэтому Лили схватила его щеки и поцеловала его надувшиеся губы. Кажется, он был доволен. Нежный поцелуй постепенно стал тверже, оба они начали в него вкладывать все те мгновения, что они провели в далеке друг от друга в течение этих дней. Руки Джеймса постепенно полетели по нежным изгибам под мягким свитером девушки, а её ручонки заползли в непослушные волосы. И когда Поттер уже начал снимать свитер, в комнату, как ошпаренная, влетела Алиса. — Лили тебе надо… — девушка осеклась, увидев картину целиком. Чуть зарумянившись, она перевела тему, словно только что она не была напугана до смерти: — Кажется, я проиграла Фиалайт галеон. Хи-хик. — Ты что-то хотела? — невозмутимо спросил Сохатый, словно он продавец в забегаловке возле автомойки. — Ах, да! Кажется, Фой и Ал нашли маглов в Англии! — Так быстро? — удивилась Лили, вылезая из-под парня. — Да! — отозвалась Алиса. — Но тебе это может не понравиться. Через несколько секунд все трое подлетели к тому кружку в гостиной, что собрался вокруг кресла, где сидела Фиалайт. — Теперь объясните, почему маглы, которых вы нашли, могут мне не понравиться? — Лили решила не церемониться. Присутствующие обменялись взглядами, от которых у Лили начали подкашиваться ноги. — Потому что это твоя сестра, Лил, — отозвалась Фиалайт, пронзительно смотря подруге в глаза. — Она и её муж. Стоя позади девушки, Джеймс положил ей на плечо руку и нежно сжал его в знак поддержки. — С чего ты взяла, что они маглы? — заступился он за любимую. — Как я уже говорила, я взломала систему отслеживания магии из Министерства. Там четко фиксируются всю маглы, что начали колдовать. Каждый прохожий, каждый дом, в котором были вспышки — всё фиксируется. И единственный дом, в котором не было вспышек магии — это… — Дом номер четыре на Тисовой улице в Литтл-Уингинге, — договорил за подругу второй хаккер. — Это единственное, что мы нашли в Англии. — Она не согласится, — хмыкнула Лили, вспомнив, что было зимой, когда она пришла к ней в гости. — Ни она, ни её муж не отдадут даже капли крови ради моего внука. Это сразу обречено на провал. Лили ещё подумала, какова вышла ирония, что Петунья так невзлюбила магический мир и возненавидела родную сестру как раз из зависти, что у неё нет магии, а теперь, когда весь мир переполнен волшебниками, единственным маглом осталась тоже она. Карма всё-таки есть. — Я так же сказал, — поддержал бабушку Джеймс. — Дохлый номер. Лучше сразу ищите маглов в других странах. — Можно хотя бы попытаться, — прикрыв глаза, прошептала Фиалайт. — У нас не так много времени, а поиск — дело долгое и нудное, нам с Алом приходится сканировать буквально каждый квартал, каждый дом по отдельности. Я буду продолжать поиск, но чтобы не терять зря время, я прошу вас хотя бы попробовать. Все смотрели на Лили, ожидая её вердикта. Печально посмотрев на умирающего внука, она кивнула, зная, что только что она дала им всем разрешение на неведомое занятие. — Выдвигаемся сегодня, — обратился Джей-Си к Фиалайт так, словно они давно об этом договорились. — Только не говори, что вы идете одни, — встал в позу Сириус. — А как же дядюшки Мародеры? Я, между прочим, до сих пор не свалил в семьдесят восьмой только потому что, не смогу спокойно спать, не зная твоей дальнейшей судьбы. — Так маховик же вроде ещё не готов… — забеспокоился Альбус. — Готов, — вздохнул Сохатый. — Гарри утром позвонил. Сказал, что буквально завтра мы можем отправляться домой. Но, черт возьми, я не смогу уехать, пока не буду знать, что с тобой всё в порядке, поэтому мы все сейчас же идём собирать свои манатки, чтобы отправиться в круиз по поиску маглов. И не сметь перечить деду! И Сириус, и Джеймс боялись, что сквиб начнет бунтовать, протестуя против их помощи, но тот, казалось, даже обрадовался, что он будет не один в этот трудный период жизни.***
Ребята договорились ровно в час ночи быть возле горгульи, проход под которой ведёт в Хогсмид. Выходя из комнаты, Мародеры последний раз бросили взгляды на любимую сердцу комнату, прекрасно понимая, что больше они в неё таким составом вряд ли когда-нибудь вернутся. В гостиной уже стояла Лили в теплом пуховике, канареечного цвета, когда ребята спустились. А когда они впятером подходили к горгулье, они ожидали там увидеть Фиалайт или Альбуса с Алисой, но никак не… — Что ты здесь делаешь? — моментально среагировал Сириус на свою девушку в полной походной экипировке. — Иду на встречу к приключениям, — хмыкнула та, смотря в блестящие в тусклом лунном свете, лившемся из окна, любимые глаза. — Нет, ты идёшь в свою спальню, и доучиваешься свой последний год в Хогвартсе, а потом находишь работу по душе и живёшь нормальной жизнью! — Неа, — скривила недовольную моську Сирена. — Моя жизнь никогда не будет нормальной, Блэк. Не теперь, не после знакомства с тобой. Нервно топчась на месте, Сириус не выдержал и дернул девушку за руку, уводя в сторону от друзей, на лицах которых уже росли неприятные улыбки. — Это может быть опасно, — хрипло прошептал он. — Вряд ли Дурсли согласятся, поэтому нам придется искать других маглов, в других странах мира, где нас могут поджидать много разных опасностей. Когда Сириус говорил, его глаза горели таким счастливым азартом, словно он не отговаривал девушку, а наоборот заманивал идти с собой. — Я не против умереть за правое дело, — пожала плечами Сирена, намекая на его будущую смерть. — Когда я узнала кто ты, я сразу поняла, что знакомство с тобой уже не вернёт мою жизнь в прежнее русло, Сириус. Я буду делать, что я хочу. — Нет, ты вернешься в комнату, и не будешь вляпываться в дерьмо! — Сириус вытянул руку по направлению спуска с лестницы, стараясь не прерывать зрительного контакта. — Почему тебе так важно мое благополучие? Это мой выбор — не всё ли равно тебе? — Потому что… — Сириус сглотнул ком, прежде чем нашелся что сказать. — Потому что ты другая. Ты заставляешь меня… чувствовать всякие чувства, ладно! В тусклом свете уже была видна язвительная улыбка Сирены, её вот-вот должно было прорвать на колкость, поэтому Блэк просто согласился взять её с собой. Пока девушка хихикала себе под нос, в коридоре появились ещё три человека. Но только один из них был готов выходить ночью на улицу. — Вы разве не идете? — поинтересовался Джей-Си, забирая тяжелый рюкзак у своей девушки, обращаясь к брату. — Нет, — хихикнула Алиса, махая ладошкой. — Ал сказал, что будет лучше, если я буду у него под присмотром. — А у меня СОВ! — Альбус не дал вылиться потоку вопросов. — Я всё ещё вижу свое будущее, поэтому я буду учиться. Это не значит, что мне плевать на брата, это… — Ты и так слишком много сделал, — не дал ему договорить старший брат. — Родители гордятся тобой. — Тобой тоже, брат. — Мальчишки синхронно рассмеялись. — Ух, вот это я пошутил! Лили шикнула на них, привлекая к тишине — не хватало разбудить МакГонагалл или Филча таким громким гоготом. Решив, больше не мешкать, ребята по очереди начали спускаться в проход, помогая девушкам спуститься, не ударившись о низкий потолок. Последним в коридор лез Джей-Си, на него сверху смотрели младший брат, который несказанно повзрослел за последние несколько месяцев, и подруга детства, которую он ещё пол года назад мог назвать недалекой и легкомысленной. Ребята улыбались ему, а Лонгботтом махала своей очаровательной ладошкой. — Будь храбрым, мой друг-гриффиндорец! — неожиданно она вспомнила их боевой клич на первом курсе. — Пока Гриффиндор в сердце твоём — ты не пропадешь, — договорил фразу сквиб, не в состоянии сдержать улыбку, закрывая проход. В коридоре послышались шаркающие шаги школьного смотрителя, поэтому наследник Певерелов накинул на себя и свою девушку мантию-невидимку и исчез во мраке ночного замка.