Начни сначала. Великая Пуща

                    Хрупкие берёзки нежно шелестели золотыми листочками, приветствуя гостей. Нимродель дружелюбно подмигивала, скрываясь в прозрачном пролеске. Чёрно-белые сороки громко перекликались, прыгая с ветки на ветку. Эльфы медленно входили под своды Лоринанда, чувствуя, как с каждым шагом спадает с плеч груз забот и тяжелые мысли отступают все дальше, уступая место радостному предвкушению.       К вечеру путники углубились в лес, следуя за течением Нимродели. Строй берез разбавили ясени и клёны, свет легко проникал сквозь начинавшую золотиться листву. Здесь уже чувствовалось раннее дыхание осени, и на траве всё чаще попадались редкие жёлтые листочки.       — Остановимся здесь, — предложил Амдир, когда сумерки сгустились, скрыв стволы деревьев. Уютная поляна, которую огибала вездесущая река, казалось, была создана для отдыха. Спустя час на ней, словно грибы после дождя, выросли шатры и палатки; от костров потянуло ароматными травами.       — Здесь так хорошо, что никуда и уходить не хочется, — мечтательно протянула Тинвен, тихонько дуя на чай в кружке.       — А придётся, — вздохнул Синголло.       — Ну почему же! — воскликнул Амрот, несогласно тряхнув серебром косичек. — Мы можем остаться здесь на зиму. А после строить здесь город.       — Прямо здесь? — насмешливо склонил голову набок Трандуил. — У самой кромки леса?       — Почему нет? — пожал плечами Амдирион. — Ты же слышал Сварна — здесь не от кого строить стены.       — Кто-то говорит о стенах? — Трандуил лениво потянулся. Внутри разгорался бесшабашный задиристый огонь, хотелось что-то делать, куда-то идти. Даже кончики пальцев легко покалывало от нетерпения. — Я говорю о том, что место для города надо выбирать, а не бросаться на первую попавшуюся полянку.       — Ну, я не имел в виду устроиться прямо здесь, — смутился Амрот под смеющимся взглядом друга.       — Да? Значит, мне показалось, — улыбнулся Трандуил, подмигнув Синголло. Амрот, проследив его взгляд, возмущённо фыркнул, но всё же улыбнулся в ответ.       — Ну что, как вам наш лес? — к костру подошёл Снат, присел рядом.       — Лес как лес, видели и лучше, — протянул Синголло, покосившись на нандо.       — Я даже не сомневался, — саркастично ответил Снат. Он нашёл глазами Аэрин и кивнул ей: — Для меня мой дом — самый лучший.       — Чувствую, я сегодня не засну! — объявил вдруг Трандуил, упруго поднимаясь. Остальные в удивлении уставились на него, наблюдая за тем, как он стягивает сапоги. Мальчишеская улыбка, широкая и задорная, озарила его лицо, вспыхнув в глазах яркими светлячками. Улыбнувшись в ответ, первая подскочила Тинвен, легко сбрасывая с себя сапоги и блаженно выдыхая, шевеля пальцами в траве. Вскоре и Синголло, и Аэрин уже стояли босые, переглядываясь, как собиравшиеся нашкодить дети. Снат удивлённо наблюдал за синдар, пытаясь понять, означает ли что-то этот ритуал или же они просто решили побродить босиком.       — Идём, покажешь нам свой дом, — сжалился над ним наконец Трандуил, первым устремляясь в темноту леса.       Стоило им отойти от костра, как их обступила темнота, мягкая и дружелюбная. Жизнь в лесу не прекращалась с наступлением ночи, в кустах что-то шуршало и щёлкало. Эльфы, бесшумно ступавшие по траве, осторожно обходили камни, легко перескакивая через поваленные деревья, устремляясь вглубь леса. Понимая друг друга без слов, они бежали вперёд, сливаясь с ночными тенями. Окажись сейчас здесь кто-нибудь из смертных, едва ли он различил бы фигуры среди лунного света, скользившего по берёзовым стволам. Где-то впереди запел соловей. И, будто в ответ на его песню, перед ними возникла тонкая нитка ручья, журчащего между камней. По берегам вспыхивали и гасли огоньки светлячков, будто россыпь звезд. Не останавливаясь, один за другим эльфы входили в прохладную воду, медленно ступая по скользким камням.       — Сразу бы сказали, что хотите вымыться, я бы вас к тёплым источникам отвёл, — иронично хмыкнул Снат, прислонившись к дереву и наблюдая за синдар, что бродили по узкому руслу.       — Кажется, век прошёл с тех пор, когда я в последний раз вот так гуляла босиком, — вдруг звонко рассмеялась Аэрин, поднимая руки вверх и медленно кружась. На коротких волосах вспыхнуло серебро, окружая светящимся ореолом, сглаживая шрамы, смягчая резкие черты. Снат невольно залюбовался ей, впервые представшей перед ним такой беззаботной — той, кем она была когда-то…       — Воды Нимродэли снимают усталость и прогоняют печали, — ответил ей Снат, задумчиво глядя на спешащий к реке ручеёк. — Это один из её многочисленных притоков.       — Я слышу её голос, — проговорила Аэрин, приседая и опуская руку в прозрачный поток. — Она радуется нашему приходу.       — Голос реки никому не дано услышать, — раздался голос, заставивший синдар моментально собраться в кружок, оглядываясь. Из темноты к ним навстречу вышла эльфийка, неприязненно глядя на друзей. Длинные золотые волосы, не собранные в косы, свободно лежали на плечах, а серое платье сливало его обладательницу с тенями, что её окружали. Говорила эльфийка странно, немного растягивая слова.              — Нимродэль, — выступил вперёд Снат, — не думал встретить тебя здесь.       — Но встретил, — сурово ответила эльфийка, поочерёдно оглядывая незнакомцев. — Вы всё-таки привели их. — Она снова посмотрела на Сната. — Невзирая на все предупреждения, на все знаки!       — Мы пришли сами, — ответил уязвлённый холодным тоном Амрот. — Что сотворили синдар тебе, раз ты так резка с теми, кого видишь впервые?       — Не сотворили, — неприязненно посмотрела на Амрота Нимродэль. — Но сотворите. Вы и нолдор. От вас разит войной! Вы принесёте её сюда и уничтожите всё, что нам дорого! Вы глухи к лесу, глухи к жизни! Вы умеете только разрушать!       — Откуда такие познания о войне у девы, что живёт в мирном лесу? — вступил в разговор Трандуил. — Мы знаем и умеем гораздо больше, чем ты можешь предположить. И многому можем вас научить.       — Чему? Как убивать?       — Как слушать реки, — не выдержав, бросила Аэрин. — Как говорить с водой. Ульмо учил нас. Мы умеем слышать его голос.       — Ульмо велик, он не снизойдёт до разговора с простыми эльфами, — недоверчиво протянула Нимродэль, делая, однако, шаг вперёд.       — Что ты можешь знать о мудрости Валар, живя так далеко от Валинора? — насмешливо бросила Аэрин, окидывая эльфийку оценивающим взглядом. Её задел тон, которым Нимродэль обращалась к ним. И желание уязвить, задеть — всколыхнулось и охватило, не давая задуматься о причинах. — Тэлери, жившие на берегах Фаласа, не раз видели Владыку Вод, а его майар учили нас говорить с ним.       — Не верю, — покачала головой Нимродэль, снова отступая. — Легко говорить о том, чего уже нет. Я слышала, ваши земли поглотило море…       — Как может говорить о невозможности слушать воду та, кого назвали в честь реки? — хмыкнул вполголоса Синголло, выходя из воды.       — Возможно, у них так принято, — прошептал Амрот, бросив быстрый взгляд на Нимродэль. — Надеюсь, мы сможем переубедить тебя и тех, кто считает, что мы несём зло, — громче ответил он эльфийке.       — Те, кто жил под тенью Мелькора, уже не могут стать прежними, — сказала Нимродэль, качая головой. — Вы и сами пока не осознаёте, как вы изменились. Надеюсь лишь, что ваша тень не падёт на нас.       Коротко кивнув Снату, она скрылась в темноте так же быстро, как и появилась, оставив эльфов недоуменно переглядываться.       — Она живёт одна, — будто извиняясь за Нимродэль, сказал Снат.

***

      Два последующих дня прошли в пути, синдар продвигались вглубь леса неспешно, любуясь вековыми деревьями, наслаждаясь каждым вздохом. Сварн вёл их глубже, всё дальше уводя от границ. Нимродэль давно слилась с Келебрантом, глубокой и холодной рекой, что стремительно несла свои воды к Андуину. Увидев широкий поток, многие синдар радостно улыбнулись — так напомнила им эта река, текущая среди леса, другую, чьи воды высохли во время бесчисленных битв с войском Моргота. На третий день река осталась за спиной, а эльфы нырнули под зелёные своды. За всё время им несколько раз встречались отдельные нандор, спешащие по делам. Все они делали вид, что их совершенно не интересует несколько сотен синдар, шедших по их лесу. Поселений они так и не встретили. На исходе третьего дня, когда Анор уже клонился к закату, прячась за высокими вершинами, а эльфы располагались на ночлег, Сварн подозвал к себе Орофера и Амдира.       — Есть одно место, которое я хотел вам показать. Мне кажется, оно подойдёт вам.       Заинтригованные, эльфы пошли за проводником, уверенно ведущим их вперёд. Деревья здесь с каждым шагом становились всё тоньше, пока не превратились в прозрачную рощу, сквозь которую было видно розовое небо. Оглянувшись на следовавших за ним синдар, Сварн свернул в сторону и через несколько шагов исчез за огромным стволом бука. Переглянувшись, Орофер и Амдир шагнули следом и замерли, потрясённые открывавшимся видом.       Лес здесь резко обрывался, образуя огромную зелёную чашу. Вниз спускался луг, волнуясь под лёгким вечерним ветерком. На дне чаши шумела черноводная река, а в центре возвышался огромный холм, заросший невысокими деревьями. Верхушка холма была ровной, будто кто-то стесал её ножом. Диск солнца скрылся наполовину за холмом, заливая всё вокруг насыщенным багряным светом.       — Это прекрасно, — прошептал наконец Амдир, не в силах оторвать взгляд от холма. Орофер смотрел, любуясь, но чувствовал слабое разочарование — не такое место он мечтал назвать своим домом. Слишком открыто, слишком светло. Амдиру, привыкшему к жизни в солнечных гаванях Фаласа, бывшему частым гостем в белокаменных дворцах на Баларе, определённо придётся по душе светлый край. Его же сердце рвалось дальше.       — Это действительно прекрасно, — произнёс Орофер, однако что-то в его тоне заставило Амдира внимательно посмотреть на друга. Тот успокаивающе кивнул и снова посмотрел на холм.       — Не нравится, — заметил Сварн, тонко улыбнувшись. Орофер вздрогнул, пытливо заглянув в ореховые глаза. Как этот нандо смог разгадать его мысли? Неужели он настолько разучился их скрывать?!       — Это не твоё, — развеял его сомнения Сварн. — Я вижу. Тебе нужно другое. Я покажу, но не раньше весны. Там, — он показал рукой на юго-восток, — есть холм Амон Ланк. Гордый и величественный. Тебя напоминает, — усмехнувшись, добавил Сварн.       Орофер недоверчиво хмыкнул, но промолчал. Ждать не хотелось. Хотелось действовать. Искать, выбирать, строить. Жить. Именно жить. Давно уже Орофер не испытывал этого чувства — интереса к завтрашнему дню.       Всю обратную дорогу Амдир и Сварн обсуждали найденное место, и Амдир не уставал благодарить нандо, размахивая руками, в мечтах уже населив холм, застроив его домами, а на самую верхушку поставив высокий дворец, устремляющийся шпилями в небо. Но тут Сварн его разочаровал, заявив, что камень для строительства в лесу добыть невозможно. А гномы наверняка запросят за него слишком высокую цену. Амдир слегка усмирил свой восторг, но спустя минуту уже представлял, какие прекрасные строения можно возвести из дерева.       Орофер шёл, не перебивая, глубоко задумавшись. Слушая восторженного друга, он с каждым шагом всё сильнее и чётче понимал, что вскоре их дороги разойдутся. И от этого остро щемило в груди. Он не сможет здесь жить. Не хочет. Найдутся ли те, кто захочет уйти с ним? Или синдар останутся здесь, в залитом солнцем крае? Даже если никто не пойдёт за ним следом, Орофер уйдёт. На другом берегу Андуина лежит Эрин Гален, и он чувствует, что именно там его место. Тяжело вздохнув, Орофер решил отложить разговор с Амдиром на потом; к тому же они уже вернулись к лагерю, где их уже ожидал сюрприз.       Несколько десятков нандор дружелюбно улыбались, рассказывая что-то, при этом несколько эльфов ставили походные раскладные столы, а остальные тут же споро их накрывали. Мёд, варенье, мочёные яблоки и солёные грибы — синдар смотрели на угощение жадными взглядами: такое они в последний раз пробовали в самом начале Войны Гнева, когда ещё оставались запасы. Тем временем из леса показывались всё новые и новые эльфы, неся на плечах небольшие бочонки с вином и сидром, копчёные тушки цесарок и фазанов, освежеванных кабанчиков…       — Вы решили нас закормить?! — весело воскликнула Эннель, рядом с которой раскладывали всё это разнообразие. Остальные синдар, смеясь, загалдели одновременно, знакомясь с вновь прибывшими, помогая им расставлять еду.       — Мы решили помочь нашим собратьям, — вперёд выступила эльфийка, ведя на поводу крапчатую лошадку, на которую сразу же с интересом обратили свои взоры все стоявшие поблизости синдар. Та была невелика ростом, меньше лошадей, что привели с собой синдар. Серая грива почти касалась земли — нандор не заплетали косички лошадям, а чёрный хвост задорно стоял торчком.       — Это — вам, — эльфийка протянула поводья Эннель, и та нерешительно их взяла. — Мы почти не ездим верхом. Но в низовьях Андуина, на самой границе Пущи водятся дикие лошади, иногда они сами приходят к нам, и мы их не прогоняем. Эта появилась месяц назад. А вчера, когда мы засобирались к вам, она пошла следом.       Кобылка тихонько заржала и доверчиво положила голову на плечо Эннель. Та машинально погладила ее, не сводя ожидающего взгляда от эльфийки. Нандиэ, спохватившись, поспешила представиться:       — Мирда, — и, светло улыбнувшись, добавила: — Жена Сварна.       Поляна осветилась десятками факелов, закрепленных на стволах. Громкий смех и разговоры не стихали ни на минуту. Казалось, дружелюбным нандор только дай повод попировать — так быстро подкатывались бочонки.       Синдар смотрели на нандор с интересом: невысокие, едва доходившие им до плеча, облачённые в одежды преимущественно коричневых и зелёных цветов, у некоторых за плечами лёгкие луки наподобие тех, что были у лаиквенди Оссирианда. Короткие охотничьи кинжалы на поясе у каждого, даже у эльфиек. Глаза зелёные или светло-карие, почти жёлтые. И темноволосые или же рыжеволосые головы.       Нандор не отставали, разглядывая высоких светловолосых синдар, но в их взглядах сквозила жалость. Хоть и расцвели улыбками лица, но вековую усталость стереть было сложно. Как и шрамы, к которым давно привыкли синдар. Нандор смотрели на них украдкой, боясь обидеть излишним вниманием, но чувство некоторой брезгливости не покидало, заставляя смущенно опускать головы.       Да, синдар были измучены, истощены, оборваны. Но ровные спины, гордые взгляды, плавная речь — всё выдавало в них Высших Эльфов, живших под сенью майэ Мелиан и одного из вождей квенди — Элу Тингола. А их длинные мечи и луки почти в рост вызывали благоговейное желание хотя бы подержать прекрасное оружие в руках, не говоря уж о том, чтобы попробовать его в деле. Заметив интерес, проявляемый нандор, Синголло ткнул в бок Трандуила и, хитро поглядывая на Сната, произнёс:       — А помнишь, Трандуил, лук Белега? Как ты его согнуть не мог?       Нандор, сидевшие поблизости, заинтересованно обернулись, разглядывая Трандуила и пытаясь представить, что же это за лук такой был, раз его не смог согнуть этот синда?!       — Так и не смог ни разу, — признался Трандуил, сокрушённо качая головой и пытаясь понять, куда клонит друг.       — Он помогал мне лук делать, — сказал Синголло, и в глазах его вдруг промелькнула застарелая грусть. — Чёрный тис, медвежья жила… — он вздохнул, но тут же продолжил: — В армии Валинора мало кто его согнуть мог. А здесь такие смельчаки найдутся?       Эльфы, сидящие за столом бок-о-бок с друзьями, весело загомонили, призывая Синголло принести прославленное оружие. Вскоре на небольшой поляне собрались любопытные, возбуждённо галдя и привставая на цыпочки, стараясь разглядеть, что там происходит. Наложив стрелу, Синголло с лёгкостью натянул тетиву и, небрежно прищурившись, пустил стрелу в пламя факела, висевшего на противоположном конце поляны. Пламя разбежалось в стороны, расступаясь, и тут же обхватило древко, лизнув его и весело затрещав. Эльфы одобрительно загудели.       Один за другим принялись подходить к луку нандор, пытаясь выпустить стрелу. У кого-то почти получалось, но лук был слишком велик для них и тяжел. Вскоре, отбросив бесплодные попытки, решили просто соревноваться в стрельбе и, чтобы не тревожить продолжавших сидеть за столами, поспешили в лес искать подходящее место. Оно нашлось почти сразу — окруженное белыми берёзками, трава по пояс. Кто-то вызвался залезть на дерево и повесить мишень — амулет с перьями, который пожертвовал кто-то из нандор. Стоило признать, лучники нандор оказались искусные. Синголло оценивающим взглядом рассматривал воодушевленных эльфов, пытаясь запомнить тех, кто отличился. Но вскоре бросил эту затею — стреляли они отменно.       — Вы искусные лучники, — сказал наконец он. — Таких бы несколько тысяч, когда с Морготом воевали, быть может, и война скорее закончилась бы…       Тут же со всех сторон посыпались просьбы рассказать о том, что было. И как выглядят балроги, и правда ли, что Моргот такой ужасный. И что орков было так много, что сосчитать не получалось, и что…       — А сам-то что ни разу не выстрелил? — звонкий голос перекрыл шум, заставляя всех повернуться. Перед ними стояла эльфийка, задорно задиравшая слегка курносый носик, сжимая в руках изящный лук.       — Прославленный воин, что ж ты не стреляешь?       — Тебе мало того, что я уже показал? — заинтересованно посмотрел на эльфийку Синголло.       — Пока ты лишь один раз в огонь выстрелил, — не сдавалась та. — И это всё, что ты умеешь?       — А что ты хочешь увидеть? Как я одной стрелой другую пронзаю? Так это, я полагаю, каждый из вас и так умеет. — Нандор одобрительно закивали, соглашаясь, но продолжая смотреть на эльфийку, с интересом ожидая, что она скажет дальше.       — Так и скажи, что кроме как хвастаться своим огромным луком и не умеешь ничего! — задиристо воскликнула эльфийка, обидно хмыкнув.       — Лорилин! — Из-за спины Трандуила выступил Снат, хватая эльфийку за локоть. — Тебе кто позволил сюда приходить?       — Так это твоя знакомая, Снат? — весело воскликнул Синголло.       — Сестра, — хмуро ответил Снат, таща её за собой. — Надеялся, что дома посидит, успела бы насмотреться ещё, — эти слова были обращены к упирающейся сестре.       — Да тут, как оказалось, и смотреть-то не на что! — фыркнула Лорилин, выдернула локоть из руки Сната и, гордо вздёрнув подбородок, ушла с поляны.       — Ну надо же, — только и смог произнести Синголло, провожая брата и сестру долгим взглядом.