Черлидерша

      Когда моя жизнь пошла по наклонной? Когда я проснулся и понял, что всё идёт совсем не так? А было ли такое вообще? Да. Удивительно, как бы банально и предсказуемо это не было, но всё так и произошло. Самое ужасное, я о многом должен молчать. Слишком огромный груз на моих плечах. Я вот-вот что-то сделаю не так. И это пугает. Многое произошло за последние две недели. Очередные тёрки с отцом, открытие футбольного турнира, «борьба» с отцом за право попасть в футбольный клуб, новые нападения на Париж. Маленько побаливает нога. Неплохо бы проанализировать происходящее…       За право стать футбольным игроком пришлось сильно побороться. Помню, тогда пришёл в кабинет к отцу. Сообщил, что «хочу развиваться не только умственно, но и физически». Тогда я долго думал о своей «убедительной» речи для отца. Правда не учёл, что уже хожу на фехтование, и про физическое развитие пришлось добавить, что «простого фехтования не хватает для поддержания формы», тут я уже не учёл диету для моделей, но зато отец, кажется, впервые сам решил мне уступить. Но пытал он меня довольно долго, я даже подумал, что ему это доставляет удовольствие. Но в то время для меня было главным достигнуть цели, что я и сделал. Не важно, что пришлось помучиться придумывая различные плюсы и доказательства, что футбольный клуб это то, чего мне не хватало для полного счастья.       Правда я довольно быстро готов был развернуться и бежать прочь от футбола. Но я ещё раз взвесил все плюсы и минусы этого дела и по итогам взвешивания остался. С правилами нас не планировали знакомить, мы должны были их знать, но из-за того, что из всей команды правила полностью знал лишь Ким, нам их всё-таки объяснили. Перед тренером стоит трудная задача — сделать из нас нормальных игроков в футбол. Учитывая наши возможности, тренеру придётся сильно постараться. На третьей тренировке мне не повезло. Я неудачно упал. Типичная бытовая ситуация. Но из-за чего я упал, так и не понял. «Детка, это футбол!» — всё что сказал тренер. Теперь опасаюсь двух вещей. Первое, у меня может появиться прозвище «Детка». А у меня нет желания иметь подобное прозвище. Второе, мои старания для попадания в клуб коту под хвост. Отец может запретить заниматься футболом.       С отцом отношения становятся всё сложнее и жёстче. Мне не хватает свободы, а он, словно назло, усиливает контроль и не отпускает без охраны! Это ужасно раздражает. У него начался период вдохновения, и он сутками напролёт заседает в своём кабинете, Натали, бедняга, пытается одновременно залечь на дно и выполнить любую просьбу отца. Я тоже пытаюсь это сделать, и у меня получается это лучше, чем у секретарши. Неудачи я терплю только тогда, когда вдохновение неожиданно пропадает. Тогда мой дорогой и горячо любимый отец вспоминает, что у него есть сын, которому вроде как нужно было внимание. После этого он начинает расспрашивать об учёбе, кружках и моих желаниях. И это ещё ужасней, чем безразличие. Из-за наплыва вдохновения у меня появляется много работы. Фотосессии, показы новых коллекций. Всё это отнимает слишком много времени и дарит всё меньше удовольствия. Но иди попробуй скажи отцу, что ты хочешь отдохнуть от работы модели! Если ты всё-таки посмеешь это сделать, то твоя жизнь станет ещё больше похожа на ад. Правда она и так довольно сильно на него похожа. С этой работой моделью, отцом, нападениями акум на город.       Правда насчёт последнего можно поспорить. Всё меньше акум выпускает Бражник. И всё реже я вижусь с ЛедиБаг. Нет, я понимаю, что нападения на город это плохо, но что я могу поделать, если это один единственный способ встретиться с моей Леди? Правда вчера она позвала меня на свидание. Было довольно больно узнавать, что всё это она устроила лишь для того, чтобы узнать, почему я хожу хмурым и вечно опаздываю. И было неловко, что заставил её волноваться, а потом ещё и стыдно за то, что обидел её. Но она сама пришла и извинилась. Ну, как не простить это божественное существо? Конечно, я её простил. Потом она многое о себе рассказала, не осознавая этого. Я даже подумал, что она ходила к своей подруге-психологу после того, как ушла первый раз. Мы побеседовали. На душе и вправду стало легче. За это я очень ей благодарен. Но было досадно понимать, что она влюблена в моё альтер-эго. Но и ко мне-Коту у неё есть чувства. А это главное.       Солнце уже давно встало, а сегодня выходной и я полностью предназначен сам себе до обеда. Но за размышлениями я не заметил, как быстро пролетело время. И сейчас мне необходимо ехать на очередную фотосессию. Это уже надоедает, но я терплю. В конце концов, отец не виноват, что на его сына свалилась такая куча проблем. Футбол, акумы, фотосессии. Он совершенно не виноват в первых двух пунктах, а вот насчёт третьего можно поспорить. Плагг, видно, заметил моё состояние последние несколько недель и пытался помочь как мог. Он даже предлагал мне кусочек своего драгоценного сыра. Правда, когда я отказался, он так искренне обрадовался. Неловко, что я заставил волноваться многих.

***

      Фотосессия прошла отлично. Все остались довольны. «Все» — это отец и фотограф. Я только что вернулся домой. Завтра вечером патруль. Надо как-нибудь удивить ЛедиБаг. Но она не любит, когда что-то срывает патруль. Но можно удивить её после патруля. Что мне мешает? Ничего. Вот и славно. Раздался стук в дверь. Спустя пару секунд в комнату вошла Натали. Она попросила зайти к отцу. Я подозревал, что скоро он велит бросить футбольный клуб. Но отец снова меня удивил. Он не запретил мне заниматься футболом, наоборот — развеял мои подозрения и опасения. Видимо даже Габриель Агрест может быть в какой-то мере гуманным.       Что мне делать с ЛедиБаг? На этот вопрос Плагг ответил, что ничего. «Ты ведь давно хотел, чтобы она стала твоей девушкой, так радуйся, она сама пригласила тебя на свидание, да ещё и не опровергла твоё предположение, что вы сможете начать встречаться», — так он сказал. Но мне так страшно, что я могу всё испортить. Хотя с чего это вдруг? Просто, когда чего-то очень сложно-достижимого сильно ждёшь, а потом это что-то случается, просто теряешься и боишься. Ещё она говорила, что пыталась позвать Адриана на свидание, но у неё не вышло. Это могло бы быть зацепкой, не будь у меня толпы поклонниц. Мне даже не верится, что мои мечты могут стать реальностью.       Я решил прогуляться, но отец не отпустит. Поэтому прошу Плагга об одолжении. Удивительно, но тот не против. И уже через несколько минут я прогуливаюсь по крышам домов Парижа. Это прекрасное чувство свободы, полёта. Когда ты взлетаешь, а потом падаешь, и за несколько метров до земли вновь взлетаешь. Это приносит незабываемые ощущения и эмоции. Давно мне не было так хорошо. Смотрю на людей, гуляющих по Парижу. Ищу знакомые лица и нахожу их. Алья и Маринетт идут в сторону парка. Не знаю, что мной движет в этот момент, но я решаю незаметно пойти за ними. Алья что-то восторженно объясняет Маринетт, та лишь слабо кивает, явно борясь со сном. Сезер интересуется состоянием подруги.       — Алья, я в порядке, — отмахивается Дюпэн-Чэн.       По её виду так не скажешь. Она буквально засыпает на ходу. Алья предлагает присесть на лавочку. Маринетт с нескрываемыми радостью и облегчением плюхается на скамью и тут же облокачивается на спинку. Мне кажется, что она вот-вот заснёт. Но Сезер, видимо, думает по-другому. Она продолжает что-то рассказывать. Кажется, она хвалит Мари. Что-то про платье, праздник и футбольный турнир. После она прощается и убегает, желая Маринетт удачного дня и работы. Маринетт облегченно выдыхает и закрывает глаза, о чём-то задумываясь или мечтая. Что ж теперь я могу не прятаться.       — Привет, Принцесса!       — Кот?! Что ты здесь делаешь?       — Просто прогуливался по парку, увидел тебя, решил подойти поздороваться.       Мари посмотрела на меня с видом «Я-тебе-не-верю-но-сделаю-вид-что-это-не-так»       — Что с тобой? Выглядишь будто тебя постирали в стиральной машинке.       — Я просто не выспалась.       Она сидела на скамейке, облокотившись на её спинку и подставив лицо солнцу и ветру. Я стоял позади скамьи, руками облокотившись на неё, и рассматривал мою собеседницу. Прохожие удивлённо рассматривали нас, — конечно, герой Парижа стоит с какой-то девушкой, — но нас не беспокоили и проходили мимо. Вдруг Маринетт открыла глаза, грустно посмотрела на небо, перевела взгляд на дорогу, ведущую в пекарню. После посмотрела на меня:       — Кот, ты маленько не вовремя.       — У тебя какие-то дела, а я мешаю?       — Да. Мне надо сшить платье для подруги. А я ужасно устала.       — Значит, сейчас ты пойдёшь домой?       — … Да.       — Можно с тобой? Я не буду мешать!       — Ты ведь не отстанешь, так?       Я улыбнулся и кивнул.       — Ну, пойдём, — произнесла она и отправилась домой. Я пошёл следом.