Пожалуйста, напиши поскорее.
Слова словно расплылись перед глазами мальчика. Он присел на диван с когтистыми ножками, изо всех сил сжав конверт в руках. Мистер Грейвс положил ему руку на плечо, но затем убрал, позволяя Криденсу прийти в себя. Криденс пока не понял, какие точно эмоции он сейчас испытывал: страх или боль, но облегчение пока не наступило. За всем этим последовала лишь сильная усталость. Он ушел спать сразу после ужина, оставив хмурого мистера Грейвса одного с бокалом виски и газетой. В ту ночь ему приснился сон. Во сне он снова был в церкви, в своей кровати, он прижимал к себе изувеченные руки. Ожоги темнели и словно под какими-то чарами распространялись от пальцев все дальше, охватывая запястья. Обугленные пальцы удлинялись, превращаясь в когти. Когти расширялись, увеличивались в размерах, а от почерневшей кожи начал идти дым. Струи дыма вырывались наружу, сначала медленно, а затем хлынули, словно кровь из проколотой артерии. Что-то свирепое зарычало и поднялось внутри. Когтистая лапа рванулась вперед, она вцепилась в потолок и вырвалась наружу, в холодную зимнюю ночь. Кто-то закричал. Осколки разбитого стекла, острые щепки разнес ветер. Они не причинили Криденсу никакого вреда, они посыпались на его сестер, спящих в своих кроватях.***
В доме Грейвса раздался сигнал тревоги. Еще не до конца проснувшийся мужчина подскочил и попытался определить источник воя. Это был не детектор, стоящий на тумбочке в его комнате. Сработал новый детектор, расположенный в комнате Криденса. Он бросился в зал, по пути надевая халат и включая свет в помещении с помощью волшебной палочки. Когда он был рядом с дверью и коснулся ручки, изнутри раздался приглушенный треск ломающейся древесины. — Криденс? Это я. Я вхожу. Он открыл дверь, и волосы у него на затылке встали дыбом. В центре комнаты под потолком висела извивающаяся темная масса. Она закручивалась, перепутывалась, словно какая-то страшная рука пыталась скрутить дым в один единый комок. Внутри все светилось, то и дело озаряясь вспышками молний. В этом вихре виднелись кое-какие вещи: изуродованный абажур, порванная бумага, обломки стула. Черное нечто полностью закрывало кровать, Грейвс не мог разглядеть там Криденса. Длинные темные пальцы проплыли рядом с ним, направляясь к открытой двери. Грейвс захлопнул ее, выставив перед собой волшебную палочку. — Протего Максима! Перед ним появился щит. Поблескивая серебром, он заскользил по стенам, отгораживая Грейвса от той части комнаты, где над кроватью завис обскур. Обскур взметнулся вверх и, поднимая волны, попытался пробить защиту. Барьер задрожал, но выдержал. Затем Грейвс увидел сидящего на кровати Криденса, глаза мальчика были открыты, пусты и абсолютно белы, словно он не видел. — Криденс, — Грейвс направился к нему. — Если ты меня слышишь, знай, ты нужен… Темный завиток схватил Грейвса за талию и с силой впечатал в стену. Это выбило из легких воздух, а от резкого удара заболела голова. Обскур отпустил его, чтобы спустя мгновение яростно швырнуть чернильную тьму в потолок, пол, двери. От удара гардероб разлетелся на щепки. Щитовые чары Грейвса дрожали. Он не мог вдохнуть, чтобы произнести Фианто Дури, ему оставалось только поднять волшебную палочку и попытаться активировать заклятие без слов. Но у него не получилось. Серебреная гладь треснула и разлетелась в стороны, словно осколки зеркала. Обскур заструился по обломкам дальше… … чтобы наткнуться на другое препятствие, другое заклинание, которое мерцало невозмутимым золотым сиянием. «Тибби», — удивленно подумал Грейвс. — Господи, Благослови ее, и ее любопытное эльфийское сердце. — Обскур бурлил и врезался в поверхность, но золотой щит было не пробить, с каждым ударом он лишь загорался ярким золотым светом, словно говоря: «Не в этом доме! Ты этого не сделаешь!» Грейвс, наконец, смог подняться на ноги, мужчина сразу же кинулся к кровати, схватив Криденса за плечи. — Криденс, очнись. Я здесь, ты в безопасности. Я хочу, чтобы ты очнулся. Пустые глаза вдруг потемнели. Криденс заморгал и, сфокусировавшись, увидел перед собой обскура, разрушенную комнату и висящий в воздухе щит. Он сглотнул, и все его тело задрожало, вцепившись в руке Грейвса, он рванулся вперед, согнувшись вдвое. Он издал тихий протяжный стон. — Нет, Нет, Нет, Неет… — Все хорошо, с тобой все будет хорошо, — Грейвс крепко держал его за плечи. — Тебе ничего не угрожает. Я здесь, с тобой. Темный вихрь закрутился вокруг ноги мужчины, словно пытаясь вырвать его из постели. — Нет, — неожиданно жестко выпалил Криденс. — Остановись! Хватит! Грейвс не знал, говорит он с обскуром или с самим собой, но темная масса сжалась, словно кто-то выдернул шнур из розетки, и в отвратительном вихре собралась вокруг мальчика она стремительно уменьшилась в размерах, стала исчезать внутри него, словно сигаретный дым, который всасывают ртом обратно. Криденс дрожал. Когда обскур полностью исчез, в комнате стало темно. Все лампы были разбиты. Грейвс наколдовал маленький мягкий свет и пустил его плавать над их головами. Криденс с отчаянием смотрел на то, во что превратилась комната. Он все еще сжимал руку Грейвса, и его дыхание так и не пришло в норму. Грейвс наклонился к нему и аккуратно погладил по спине, пытаясь успокоить. Целой осталась только кровать. Вся остальная мебель и вещи растерзанные лежали на полу. Никакой Репаро не смог бы это починить. Грейвс продолжительно выдохнул, опустив плечи. Темп его пульса постепенно начал замедляться. Голова гудела. Он на мгновение отпустил руку Криденса, чтобы навести на затылок волшебную палочку и исцелиться, пока в ушах не начало звенеть. Криденс заметил это, и его белое лицо казалось, побелело еще сильнее. Он все понял. — Вам больно? — спросил он шепотом. — Произошла небольшая стычка, — спокойно ответил Грейвс, опустив волшебную палочку. — Я думаю, что я легко отделался, — Грейвс догадывался, что если бы обскур хотел его смерти, то его здесь уже бы не было. Но он должен был удержать щит, ему следовало сделать его сильнее. Следовало, надо было, возможно… он терпеть не мог такие отговорки от своих Авроров, если им улыбалась удача, и они оставались живы после какого-либо промаха. По крайней мере Криденс не видел того момента, когда его швырнули об стену. Голос Криденса был готов сломаться в любую секунду. — Мистер Грейвс, простите… — Ничего страшного, это не твоя вина. Криденс поджал губы и замотал головой. Его рука потянулась к белоснежным разорванным простыням. — Все ваши вещи… — Что, мебель? Пустяки. Я разберусь с этим утром, когда выпью кофе. Сейчас максимум, что я смогу починить это ножку от стула, — Грейвс сполз с кровати. Он стянул с себя халат и набросил его на плечи Криденса. Не без помощи магии он начал пробираться сквозь обломки к выходу. — Ты хочешь чаю? Давай выпьем чаю, пошли. Криденс последовал за ним в гостиную. Проходя мимо своей спальни, Грейвс приманил к себе еще один халат. На кухне он заварил себе и Криденсу чай, а затем отправился к шкафчику с зельями за кое-каким препаратом. Он принес Криденсу фиолетовую бутылочку. — Это зелье сна без сновидений, — сказал он, присаживаясь на один из кухонных стульев. — Признаюсь честно… я не очень его люблю. После него на следующий день голова будто забита ватой. Но оно работает. Никаких снов, — Грейвс подвинул зелье поближе. — Но тебе решать, использовать его или нет. Криденс придвинулся ближе. — Вы его принимали? — Бывало, — после возвращения с войны и после некоторых неприятных происшествий. — Но я стараюсь к нему не привыкать. Немного подумав, Криденс принюхался к зелью, а затем выпил его залпом, сморщившись от его вкуса. Его веки практически сразу стали тяжелеть. Грейвс забрал у него пустой флакон. Он сходил за одеялом и вернулся на кухню к Криденсу допивающему чай. Грейвс устроил ему спальное место на диване. Мальчик сразу же забрался под одеяло, словно это был его магический щит. — Ты не против поспать здесь? Кивок. Грейвс не спешил уходить. — Я никогда не любил рассказывать о своих дурных снах, — по его мнению, разговоры о подобном были бессмысленны. — Но если ты хочешь поделиться, я готов тебя выслушать. Закрыв глаза, Криденс помотал головой. Он натянул смятое одеяло ближе к подбородку. — Хорошо, но если ты передумаешь, то знай, что мое предложение остается в силе. Завтра мы займемся твоей комнатой. А сейчас отдыхай. Отойдя чуть подальше, Грейвс услышал слабый вздох, и, не взирая на подбирающийся сон, Криденс прошептал: — Доброй ночи, мистер Грейвс.***
Мистер Грейвс не ошибся насчет зелья. Когда Криденс проснулся, туманный утренний свет уже светил в окно гостиной. Лежа на подушке, мальчик прищурился, сбитый с толку тем, что он вдруг оказался на диване. Да и еще в распахнутом сером стеганом халате с черным воротником, от которого пахло мистером Грейвсом. С кухни доносились едва уловимые звуки: мистер Грейвс готовил тосты. Он открыл банку с джемом и намазывал его на свежий хрустящий хлеб. Это были приятные звуки, они успокаивали. Внезапно память прояснилась. Криденс резко встал и рванулся вдоль по коридору к своей комнате. Открыв дверь он обалдел от увиденного. Все было как раньше: стол, стулья, лампы, шкаф — все цело. Словно этой ужасной ночи и не было. И хотя его мысли была все еще словно как в тумане, он не мог не согласиться, что пока он спал, мистер Грейвс совершил чудо. Он пополз в ванную, чтобы привести себя в более подобающий вид, а затем потащился обратно в гостиную. Он застал мистера Грейвса стоящим около окна с чашкой кофе. Прежде чем Криденс успел открыть рот, чтобы извиниться, мистер Грейвс пожелал ему Доброго утра и дружелюбно спросил, не хочет ли он прогуляться. Криденс опешил. — На улице? — Сегодня я не работаю, теоретически. Оставил вместо себя заместителя. Так что скажешь? Сгорбившись, Криденс произнес: — Можно ли мне выходить… после… — он замолчал и грустно посмотрел в коридор. — Я не думаю, что мистер Темный снова покажет свое лицо в ближайшее время. Это не по шаблону. Тем не менее, теперь мы имеем большее представление о том, как с ним бороться, — Грейвс посмотрел на Криденса через край своей кружки. — Разве тебе не надоело сидеть тут, взаперти? Криденс присел на диван и принялся сворачивать одеяло, чтобы хоть как-то скрыть свое недоумение. — И куда мы пойдем? — А куда ты хочешь? Представь, что ты можешь отправиться куда угодно. Криденс моргнул и украдкой посмотрел на мистера Грейвса, пытаясь понять, какой ответ мужчина от него ждет. Мужчина ухмыльнулся. Он был еще небрит, серая щетина покрывала его щеки, она становясь темнее около рта и на подбородке. «Должно быть, он очень шершавый на ощупь» — подумал Криденс, когда мистер Грейвс прошел мимо него на кухню, мальчик тут же смутился. На мужчине был черный с красной отделкой халат. Было необычно видеть его в чем-то кроме костюма. — Тут нет никакого подвоха. Если ты не хочешь, мы никуда не пойдем. И если ты хочешь чтобы я выбрал место, то так и скажи, — мистер Грейвс налил себе еще кофе, а Криденсу он принес горячего чая. Он снова устроился в кресле. — И не говори мне, что ты не мечтал оказаться где-то, когда раздавал листовки на улице. Криденс залился краской, уставившись на свой чай. Похоже, ему придется признаться мистеру Грейвсу в том, что он никогда даже не думал об этом. — Центральный парк? — сказал он первое, что пришло в голову. — Там можно посмотреть на животных. Мистер Грейвс моргнул. — Что, в зоопарк? Он не выглядел недовольным, только слегка удивленным. Криденс взял чашку с чаем в руки, чтобы немного погреться. — Я всегда хотел там побывать, но мама не позволяла. Она говорила, что это несерьёзно, — он глубоко вдохнул. — Я не думаю, что любоваться творением Бога это несерьёзно. Удары сердца отдавались в ушах. Голова закружилась, он не видел одобрения в глазах мистера Грейвса, но он ожидал его, хотя бы за то, что он попытался быть честным и поделился своим мнением. — Это не несерьезно, — наконец сказал мистер Грейвс. — Просто в зоопарках чаще всего очень уныло. Все эти клетки вокруг, — откинувшись на спинку кресла, он сделал пару глотков кофе и задумался. Вдруг его глаза заблестели. — Как насчет одного места, которое лучше чем парк?***
Грейвс трансгрессировал поэтапно, сначала в деревушку Корнвалл на Гудзоне, а оттуда уже в горы. Он не смог бы совершить такое длительное перемещение один, не говоря уже о том, чтобы трансгрессировать с попутчиком. Перед уходом он дал Криденсу имбирных конфет. — Они помогают при тошноте, — сказал он. Криденс развернул конфету и с осторожностью положил ее в рот. — Вам от этого не больно? От трансгрессии. — Больше нет. Я много лет практиковался. Криденс все еще жевал, когда они приземлились на скалистый уступ на холме Копперхед близ озера Хэмлок. Мальчик вцепился в руку Грейвса и несколько раз глубоко вдохнул через нос, тем не менее, его уже не качало, и он не выглядел больным. Наконец, он поднял голову и огляделся. Вокруг них раскинулся бескрайний лес. Каменный уступ окружали горные лавры, легкий вечерок под тенью дубов раздувал их вечнозеленые листочки. Дубовые рощи уходили вниз, то и дело перемешиваясь с растущими тут и там кленами, березами и красными кедрами, все это обрывалось на берегу пруда с сияющей на солнце водой. Еще дальше небольшие холмы уходили вдаль, поднимаясь к вершинам гор Мистери и Блэк-Рок. Осенние краски потухли, как и всегда в ноябре, превратившись во что-то тускло-коричневое. Только несколько кленов до сих пор пылало огненным цветом. Даже в конце осени склоны гор на фоне неба отражались в водной глади, словно в зеркале. Ветра практически не было. Он затерялся где-то внизу между деревьями. Грейвс уже был уверен, что прогадал с местом: Криденс был неподвижен, он выглядел так, словно впервые видел перед собой так много открытого пространства, а свет с неба ошеломлял его. Затем состояние шока сменилось на радостное возбуждение, и он спустился по каменному уступу ниже. Он заговорил так, словно перед этим долго бежал: — Где мы? — Лес Блэк-Рок, вверх по Гудзону. Река уходит туда, — Грейвс кивнул на восток. — Мы сможем увидеть все, если поднимемся на вершину. Это границы участка моей семьи… — он указал куда-то в сторону. Криденс чуть не упал, Он повернулся к Грейвсу. — Ваша семья владеет этим местом. — Частью его. Воздух бодрил. Грейвс был одет в макино с подкладкой из овчины, Криденсу же досталось одно из старых пальто Грейвса, которое было изменено с помощью магии: темно-серая шерсть была слишком объемной в плечах даже после магического вмешательства, но все равно оставалась очень теплой. Грейвс помнил, что каждый раз, когда он видел сестер Бэрбоун, они были одеты в пальто, шапку и перчатки, в то время как у Криденса ничего этого не было. Грейвс с трудом удержался, чтобы с помощью магии не сделать пальто еще теплее. — Спустимся к пруду? — спросил он, Криденс кивнул и Грейвс взял его за руку. Они трансгрессировали в безопасное место у берега. Край берега в некоторых местах был скалистым и обрывистым, в некоторых местах грязным и усыпанным опавшими листьями. В воздухе стоял запах мокрой земли. Какое-то время они блуждали вдоль берега, пробираясь через стволы берез. Криденс шел медленно, он то и дело останавливался, чтобы поднять с земли лист, который привлек его внимание или прикоснуться к пятнистой коре дерева. Когда они наткнулись на огромную корягу, они решили остановиться, чтобы съесть взятый с собой ланч. Две лесные утки скользили по водной глади неподалеку от них. Криденс не мог оторвать взгляд от их неторопливых, плавных движений. Доев свой бутерброд, Грейвс подошел к краю воды. Он осмотрел землю вокруг себя и нашел там вероятно березовую ветку, которую тут же оттащил на плоский участок берега и достал свою волшебную палочку. — Я давно не делал этого, — сказал он Криденсу. — Так что не смейся, если что-то пойдет не по плану. Криденс внимательно наблюдал. Грейвс нацелил на ветку волшебную палочку, удерживая в сознании нужный ему образ. — Muxul, — подумал он. Это было заклинание народа Ленапе, хотя местное племя не использовало для него березу, предпочитая тюльпановое дерево или дуб. Ближайшими соседями Грейвса в Блэк-Рок была семья Ленапе, потомки тех, чьи старейшины потворствовали иноземному волшебнику, когда пра-пра-дедушка Грейвса вознамерился построить себе дом среди холмов. Именно они были создателями заклинания, благодаря которому не-маги уже на протяжении двух столетий обходят эти места стороной. Ветка начала трансформироваться. Береста потрескалась, вытянулась, и загнулась вверх, и уже не походила на обычную ветку. А походила на лодку, грубо высеченную, но крепкую. Грейвс использовал еще несколько заклинаний, чтобы убедиться, что все вышло как надо, а затем повернулся к застывшему в изумлении Криденсу. — Трансфигурация, — сказал он. Взяв в руку еще одну ветку и взмахнув палочкой, он преобразил ее в весло. — Полезный навык. Думаю, до этого ты ничего подобного не видел? Глаза Криденса горели, он покачал головой. — Хорошо, — Грейвс отступил назад, коснувшись сапогами воды. — Ты когда-нибудь плавал в лодке? Криденс снова покачал головой. Он уже встал с коряги и приближался к кромке воды. Грейвс придержал лодку, когда Криденс забрался в нее и аккуратно пошел к сиденьям в носовой части. — Не волнуйся, — сказал он, когда Криденс застыл на середине. — Она практически непотопляема. Он забрался в лодку следом и сел на место у кормы, затем он повернулся к берегу и взмахнул рукой, словно хотел оттолкнуться. Магическим образом созданная волна тут же оттолкнула их от берега. Они легко скользили по поверхности воды. Уже где-то на середине Грейвс отложил весло. Все это время Криденс сидел на носу лодки и, не отрываясь, смотрел в воду. — Тут есть рыба? — спросил он. — Конечно. — Вы ее здесь ловили? — В детстве. В основном летом, это продлилось не долго, — Грейвс посмотрел в сторону. — Раньше тут водился Грампус. Это что-то типа волшебного сома. Не знаю, остались ли они тут. — В смысле волшебный? — Если ты его ловишь, то он накладывает на тебя заклятие сомнения, из-за этого никто тебе не верит, что ты его поймал. Криденс откинулся назад наблюдая за поросшим деревьями берегом. — Пару недель назад тут было намного красивее, — сказал Грейвс. — Жаль, что у нас нет маховика времени. — Я не знал вас пару недель назад, — сказал Криденс. — Это так, — Грейвс почти добавил, что имел в виду следующий год. Фраза так и крутилась на кончике языка. Но он остановился, внезапно земля словно ушла из-под ног, его замутило. Он чуть не уронил весло в воду. Но ему удалось сохранить равновесие, он осторожно сел, положив весло на колени. Лодка теперь свободно дрейфовала в воде. Криденс снова выглядывал за борт, пытаясь найти Грампуса. Внутри у мужчины что-то сжалось, пока он наблюдал за тем, как Криденс с искренней заинтересованностью осматривает окрестности. Что ты делаешь, старик? — спросил он сам себя. — Совсем рассудок потерял? Он опустил весло в воду и попытался развернуть лодку, не прибегая к магии. Пара лесных уток плавало на отдалении от них. — Мой отец водил нас сюда охотиться на уток, — сказал Грейвс, чтобы отвлечься от глупостей настоящего с помощью глупостей прошлого. — Без магии. С оружием, собаками и всем подобным. Это было то… как ты говоришь? То, что его восхищало. Если ты спросишь меня, то я отвечу, что это было очень странно. Я никогда не испытывал трепет перед охотой. — Тошнота постепенно отступала, головокружение успокаивалось. — Все равно, что шутки ради охотиться на преступников. — У вас были собаки? — Спаниели. В молодости были. Криденс обернулся и посмотрел через плечо на мужчину. Его подбородок коснулся воротника старого пальто. Пальто Грейвса. Он продолжал грести в легком оцепенении. — Вы так говорите, будто вы старый. — Старше тебя, — хмыкнул Грейвс. — Я достаточно стар чтобы знать, как сделать лучше. — Вы не скажете, сколько вам лет? — Что именно ты хочешь знать? В этом году мне исполнилось сорок. — В одной из книг, которые вы мне дали, было написано, что волшебники живут дольше обычных людей. — В среднем. Но не на много. — Значит сорок это не так много. Для волшебника. Грейвс сдержано засмеялся. Он первым вылез из лодки и притянул ее к берегу, а затем протянул руку Криденсу, чтобы помочь ему выбраться. Затем Грейвс повернулся и указал куда-то в лес. — Там есть тропа, ведущая к смотровой площадке. Если ты поднимешься туда, поверь, ты не пожалеешь. Они начали восхождение. Грейвс шел по памяти, пытаясь вспомнить путь, которым ходил в детстве. Шансы потеряться были пятьдесят на пятьдесят, но при необходимости он в любой момент мог трансгрессировать на вершину, он помнил, как выглядело нужное им место. На полпути вверх по сомнительной тропе они спугнули стаю диких индюшек. Потревоженные птицы разлетелись в разные стороны. Криденс остановился как вкопанный, Грейвс слишком поздно понял, что он смеется. Он бы хотел услышать смех Криденса еще раз. Индюки торопились по своим делам. Сжав губы, Криденс смотрел им вслед. — Они волшебные? — Нет, самые обычные индюки. — Но у индюков же есть… — Криденс развел руками. — Хвост. — У самцов да. А мы видели самок. — Они такие забавные, — пробормотал Криденс. И Аллилуйя, на его лице появилась улыбка, пусть маленькая, но самая настоящая. Грейвс не повторил своей ошибки со смехом, он смотрел на мальчика, чтобы полюбоваться этим зрелищем, и это была ошибка. От такого зрелища все в голове перемешалось. — Небольшая история из мира не-магов, — сказал Грейвс. — Бенджамин Франклин хотел сделать индейку символом нашей страны. Он считал, что у белоголового орлана слишком скверный характер. Криденс опустил голову, чтобы посмотреть на ботинки, но не перестал улыбаться. — Разве волшебники не используют орла? Как символ. — Это так. Когда президент хочет чтобы я зашел к ней в кабинет, она отправляет бумажного орла, — Грейвс задумался. — Но мы не против индейки, — в голове мужчины возникла спонтанная мысль, в следующий раз, когда ему отправят орла, он слегка изменить его и отправит обратно. Получай, Серафина. Жаль, что он не додумался до этого перед днем Благодарения. — Ты покажешь мне? — спросил Криденс, — Когда мы вернемся домой. Бумажного орла. — Орла, индейку. Я сделаю даже еще лучше, — сказал Грейвс, непроизвольно расплывшись в улыбке. — Я покажу тебе бумажного Вампуса.***
В конце концов, они заблудились среди деревьев и трансгрессировали прямо на вершину. Они оказались на каменистой черной скале. На абсолютно голой вершине, над кронами сосен, ветер шевелил их и моментально растрепал волосы Криденса. Криденс спустился по скале, уходящей вниз под уклоном к самому обрыву, Грейвс едва преодолел желание позвать его обратно. Он смотрел прямо в пропасть, в сторону Гудзона, туда, где серебристая река исчезала на горизонте, превращаясь в бледную дымку. Спустя мгновение он уселся на голый камень и, притянув колени к себе, обнял их. Грейвс сел рядом с ним. Из-за свиста ветра было почти неслышно то, что говорил Криденс. — Вы говорили, что никто из обскуров не смог прожить так долго как я. — Насколько нам известно, — осторожно сказал мистер Грейвс. — Пока что ты поставил рекорд. Криденс какое-то время молчал. — Мистер Грейвс, — наконец сказал он. — Что со мной будет? Грейвс заметно занервничал. — Что ты имеешь в виду? Криденс уставился на горизонт. Он говорил тихо, словно хотел показаться спокойным. — Может быть, я научусь контролировать его, когда я бодрствую. Научусь не выпускать его. Но я не могу удерживать его, когда сплю. Он разрушал целые здания без моего ведома. И я не смогу сотворить щит как вы, чтобы удержать это в себе. Я не могу творить заклинания как вы, — его рука дернулась. — Как я могу стать волшебником, если я вот такой? — Мы с этим разберемся, — сказал Грейвс. — Я же обещал тебе что помогу, и я это сделаю. Криденс посмотрел на него, так мягко и понимающе, словно это Грейвс был юнцом, которому только предстояло узнать всю суровую правду жизни. Но его глаза буквально кричали о том, что он понимает что произойдет, если у них не получится. Грейвс стиснул зубы и отвернулся от мальчика. — Это большая страна, — сказал он, подбирая каждое слово. — Есть места, где нет ни одной живой души на многие километры. Где нет свидетелей, и никто не пострадает, даже если эта чертова штука от тебя не отвяжется. И даже если волшебник или не-маг увидит тот урон, который нанесет обскур, они подумают, что это просто торнадо. Да, президент бы этого не одобрила, но ей совершенно необязательно об этом знать. Затаиться подальше от Нью-Йорка, подальше от людей, пока те беспорядки не забудет общественность, и дело не закроют… да и кому какая разница? Раскрытое дело или нет, Грейвс может просто сказать, что умывает руки и закрыть его. — Такие места как это? — Криденс смотрел вниз на холмы. — Как это, или как те, что находятся дальше на западе, — земля вечно голубого неба, Колорадо, Монтана. Грейвс всегда хотел побывать там, увидеть скалистые горы, но у него никогда не было на это времени. — Но смогу ли я так жить? — удивился Криденс. — Самостоятельно? — это была очень унылая перспектива, что в груди Грейвса что-то сжалось, но ему нужно было успокоить Криденса, хотя бы на время. — Я все еще не заработал для этого денег. — Не волнуйся о них, — грубовато сказал Грейвс. Криденс ничего на это не сказал, но очень тихо спросил: — А мы будем видеться? Это было словно каждый раз врезаться в стену. Дыхание в момент сбилось. Грейвс попытался ответить, но ком в горле мешал ему сделать это. — Сто миль — это ничто, когда ты можешь трансгрессировать, — сказал, голос звучал мягче, чем он ожидал. — Я буду тебя навещать. Криденс подтянул колени поближе и крепче их обнял. На это было невыносимо смотреть. — О Криденс, — пробормотал Грейвс. — Иди ко мне. Он распахнул объятья. Криденс на мгновение замер, а затем медленно и робко подвинулся ближе, опустившись в его объятья. Когда Грейвс положил руку на затылок и подвинул Криденса ближе, мальчик всхлипнул. Сначала один раз, затем другой и вот слезы уже полились градом. Его трясло, он спрятал свой лицо в овчинный воротник пальто мистера Грейвс. Мужчина нежно гладил его по волосам. — Вот и все, — пробормотал он. — Позволь всему плохому выйти наружу. Я с тобой. Криденс вжался в его плечо. — Прости… У Грейвса никогда не возникало желания помолиться. Он знал, что там наверху его никто не услышит, а его проблемы были только его проблемами. Но сейчас он вдруг понял, зачем это надо. Заклинания, словно молитва по кругу крутились у него в голове. Протего Максима, Фианто Дури, Репелло Инимикум, Фианто Дури… пусть то, что было сделано продолжается… продолжается… — Не за что извиняться, — сказал он строго. — Не за что.***
Мистер Грейвс вернул их обратно в город. Целый час он не выходил из своего кабинета, а когда вышел, то сообщил Криденсу, что ему придется отправиться на работу. Завязывая в прихожей галстук, он сказал Криденсу, что в холодильнике есть колбаса и он может сделать себе бутерброды на ужин. Криденс мог это сделать. Он наблюдал за тем, как мистер Грейвс превращается из самого себя, того, с кем они недавно вместе гуляли по лесу в мистера Грейвса работника МАКУСА. Какое-то время Криденс просто сидел в тишине и слушал тиканье часов. Он встал и отправился к письменному столу за пером и бумагой. Он хотел написать Модести о сегодняшнем дне. Как только он подумал об этом, слова сами появились в голове. Мы ходили в лес. Там мы видели диких индюков. Я катался в лодке по серебряному озеру. Оно не было волшебным, а вот лодка была. А возможно все это было создано с помощью магии. Я и не догадывался, что в мире может существовать такая красота. Надеюсь, ты тоже когда-нибудь это видишь. Даже если я сам не смогу тебе этого показать.***
Следующим утром экспресс-почтой МАКУСА было отправлено срочное письмо в Англию для Тесея Скамандера. Когда курьер покинул порт, Лайнер White Star отправился в гавань Нью-Йорка, готовый доставить своих пассажиров в разные части света.