***
Tirsdag 18:19 — Как все прошло? — поинтересовался Крис, как только я села в машину. — Хорошо, но впредь, если ты захочешь проверить резалась ли я, то лучше сам проверь, потому что мне было немного неловко стоять в белье перед мисс Эверланн, — мои слова не выражали никакой агрессии, даже наоборот, я просто хотела сказать это ему, переведя все в шутку. — Ладно, прости, — поджал губы Шистад, — я просто думал, что тебе будет неприятно, если я начну тебя проверять. — Более неприятно, если это делает посторонний человек. — Извини, — ответил парень и в его глазах мелькнула грусть. Я приблизилась к шатену и, взяв его за подбородок, поцеловала. — Не извиняйся, я знаю, что ты это делаешь ради меня, — прошептала я и снова коснулась своими губами его. Torsdag 13:43 Я вышла со школы раньше, чем все остальные и в моих планах было не спеша пройтись до дома, а там уже идти к мисс Эверланн. Крис еще в школе, как и все остальные мои друзья, поэтому иду домой я в полном одиночестве. Может это и к лучшему? Я завернула за угол, который вел к моему дому, как услышала довольно знакомый голос, который звал меня. — Эва? Я обернулась и увидела того, кого не хотела бы видеть до конца своей жизни. Того человека, который буквально за пару дней стал мне омерзителен. Того, кто сделал все это со мной. — Черт, Эва, ты так изменилась, — он подходил все ближе, а я все так же стояла на месте, — Ч-что произошло? — А ты как думаешь, Васкес? — вскинула бровь я, — это все твоих рук дело. — Я, я же не видел тебя почти полгода, — растерялся тот. — А это не помешало тебе повлиять на всю ситуацию, — сузила глаза я, — знал бы ты, как я тебя ненавижу, ты бы тут не стоял. Ты во всем виноват, чертов Юнас Ноа Васкес. Посмотри еще раз на меня. Помнишь, как ударил меня в том коридоре? А помнишь, как избили потом тебя? — на моих глазах уже стояли слезы, которые вот вот начнут стекать по лицу. — Прости меня, — это было все, что он сказал. — Прости? — горько усмехнулась я, — всего лишь прости? Да я из-за тебя перестала считать себя человеком, который заслуживал чего-то большего, чем просто насилия, — я начала плакать и это постепенно перерастало в истерику, — Зачем ты снова влазишь в мою жизнь, когда все начало налаживаться? Зачем? — Я, я… — Я тебя ненавижу, Юнас, уйди, — я начала бить его своими кулаками по груди, захлебываясь в собственных слезах, пока до меня не начал доходить чей-то крик. — Эва, черт подери, остановись, — мня оттащили чьи-то руки и из-за этого я не смогла устоять на ногах, падая на землю. Перед глазами появился силуэт Исака, который пошел к Юнасу. — Что ты тут делаешь? — грубо спросил Вальтерсен. — Я пришел загладить свою вину. — И посмотри чего ты добился, Васкес, проваливай отсюда и больше никогда не появляйся у нее на глазах, — крикнул блондин. Кудрявый явно хотел что-то сказать, но счел это за лишнее, так что он просто развернулся и ушел. — Эва, посмотри на меня, — Исак присел рядом со мной, взяв мое лицо в свои руки, — как ты себя чувствуешь? — Никак, отпусти, — совершенно без эмоций ответила я. Встав с земли, я, как ни в чем не бывало, направилась к психологу, наплевав на то, что еще было рано, — Не смей сказать об этом Крису, — я повернулась на парня и тот закивал.***
Torsdag 14:14 Когда я вошла в кабинет мисс Эверланн, она была там не одна, но буквально через пять минут оттуда вышел мужчина, и меня запустили к ней. — Что случилось? — встревожено спросила врач, закрывая кабинет на замок. — Я сегодня видела Юнаса. — Это тот самый парень, с которого все началось? — спросила мисс и я кивнула, — О чем вы говорили? — Мы почти не говорили, у меня был срыв, — я опустила глаза в пол. — Черт, милая, я этого совсем не ожидала, — ахнула женщина, — что ты почувствовала, когда его увидела? — Ненависть, — быстро ответила я, — и… жалость. Он выглядел довольно плохо, — кивнула я, всхлипнув носом. — Ты думаешь, он тоже страдал? — нахмурилась она. — Я не знаю, меня это не волнует, — равнодушно ответила я. — Это не так, Эва, если бы тебе было равнодушно, ты бы не концентрировалась на его внешнем виде. Я не хотела признавать то, что я действительно хотела его увидеть. Так или иначе, это ни капли не отбавляет моей ненависти к нему. Возможно, я хотела встретить его, чтобы выплеснуть свою злобу наружу, так как я обычно выплёскивала её на близких мне людей. Но я не могу сказать, что мне сейчас легче, скорее наоборот, прибавился еще один груз, который я должна буду тащить за собой. Ничего не могу с собой поделать, до сих пор считаю, что всему виной Крис. Я чертова эгоистка, которая не может признать, что это все сделала я. Если бы он не завязал драку с Юнасом, все было бы в порядке. Я сидела у мисс Эверланн меньше, чем обычно, мне хотелось посидеть дома одной, пока не пришел Крис, поэтому я попрощалась с психологом уже через час. Я быстро дошла до дома и немного взгрустнула, когда застала Криса в гостиной. — Привет, — улыбнулся парень, целуя меня. Он знал, что сегодня я сама хотела пойти от психолога, так что он не узнавал у меня, в какое время меня забирать. Я поцеловала парня и пошла наверх, за своим дневником. Мне сейчас это нужно. Взяв блокнот, я спустилась в гостиную и села на диван, по другую сторону от Шистада, и начала писать.Я не могу выкинуть эту мысль из головы. Он сидит здесь, прямо напротив меня, и понятия не имеет, что он сделал. Он, наверное, уверен, что это моя вина. Но это не так. Это его вина. Он тот, кто ввязался в драку. Он тот, кто позволил всему этому случиться. Он тот, кто купил мне бритву. Он тот, кто не заметил. Он тот, кто оставил меня в покое, и он будет продолжать это делать. Он не должен был оставлять меня, даже если я этого желала. Я сказала это один раз, но скажу еще раз: Он не замечал. Это все его вина. В этом всем виноват Крис. Но, когда я думаю об этом, я надеюсь, что это не так. Но в то же время я чувствую, что он не виноват. Но я буду всегда думать, что это его вина, потому что это так и есть. Хотя он никогда ничего не замечает. Я хочу, чтобы он был внимательнее ко мне. Я хочу, чтобы он сейчас спросил про этот дневник, но он до сих пор не сделал это. За все то время, что я вела дневник, он ни разу не попросил его у меня. Я хочу, чтобы он заметил, что я укусила тост всего лишь три раза, а потом выбросила его. Я хочу, чтобы он заметил, что я ем всего лишь один раз в день. Я хочу, чтобы он заметил, какой молчаливой я стала. Я хочу, чтобы он заметил, что, когда я лежу, я всегда говорю ему «Я в порядке». Я хочу, чтобы он заметил, что, когда я каждый раз нахожусь в ванной, мне становится хуже, потому что я делаю это. Я НЕ ПЕРЕСТАЛА РЕЗАТЬ СЕБЯ. Он не замечал куда уходит мой грим, которым я маскирую все свои новые раны, которые перевалили за число двадцать. ЭТО НЕ ЗАГАР, БЛЯТЬ, КРИС, почему ты веришь мне? Я хочу, чтобы он замечал не только все вышеперечисленное, но даже и больше, но он никогда этого не делает. Он не замечает элементарных вещей, он недостаточно заботится. Он даже не спрашивает о моем самочувствии. Каждый раз, когда мы находимся на кухне, я осматриваю ножи и представляю, как они будут скользить по моей коже. Это еще одна вещь, которую я мечтаю, чтобы Крис заметил. Это его вина. Порезы. Шрамы. Кровь. Грусть. Ненадобность. Сука. Ты не заслуживаешь его. Эти и многие другие мысли сидели в моей голове 24/7. Больно, да, но такова моя жизнь. Это смешно, я знаю. Смешно думать о том, кем я была раньше и кто я сейчас. Мол, раньше я думала, что никогда не буду делать такое. Думала, что никогда не почувствую такую боль от порезов. То же самое касается аппетита и булимии. Я помню, как моя мама рассказывала мне об этом. Однажды я пришла домой и спросила, почему у моей няни так много шрамов на теле. Мне тогда было семь. Мама усадила меня на колени и, вздыхая, стала возиться с волосами. — Эва, ты знаешь, что такое резаться? — спросила она. — Нет, а что это? — Порезы — это когда тебе настолько больно внутри, что ты берешь какой-то острый предмет и прорезаешь им кожу, — пояснила она. Мама не рассказала мне, легко ли это. Он сказала прямо. — Больно ли это? — Да. В то время я немного задумывалась об этом. Я думала, что она имела в виду, что просто порезала палец или что-то в этом роде.
Я быстро закрыла блокнот, когда заметила, что Крис стоит позади меня. Черт. Я медленно повернулась к нему, мне было страшно. Сколько он прочитал? Я опять сломалась. Ему было больно. Слезы падали из его глаз, а руки были сжаты в кулаки. — Крис, — я остановилась, забыв, что же собиралась ему сказать. Я как будто проехала бульдозером по его чувствам. Хриплым голосом он сказал: — Ты думаешь, что это моя вина? — Я, — я ничего не слышала. — Нет, Эва, ты на самом деле думаешь, что виноват я? — спросил парень. Я не могла ничего сказать, слова просто не выходили из моего рта. Я кивнула. Он посмотрел вниз на ноги. — Почему? — его взгляд был устремлен вверх. — Почему ты думаешь, что это моя вина? — спросил он. — П—потому что, — я заикалась, пытаясь найти нужные слова. Я была уверена, что он читал причины, но не факт. Или, может быть, он хотел услышать это от меня, а не просто прочитать в блокноте, — Потому что ты тот, кто никогда ничего не замечал, — мой голос сорвался, а слезы полились из глаз. — Боже мой, Крис, это продолжалось в течение месяцев, и ты не замечал, не заботился. Ты даже не спрашивал. Я жила без еды, употребляла мизерное количество калорий в день, я худела, а ты никогда не замечал, — я вскрикнула. — Как это можно не заметить? — спросила я, почти сломавшись. — Ты не разговаривала со мной, Эва, — начал Шистад, — я пытался поговорить с тобой, но ты всегда закрывала дверь перед моим носом, кричала, чтобы я оставил тебя в покое. Каждый раз, когда я пытался заставить тебя есть, ты психовала, а потом не разговаривала со мной, но я не останавливался. Я спрашивал, почему ты всегда носишь длинные рукава, почему ты не хочешь заниматься сексом. Но у тебя никогда не было ответов. Я думал, что ты обманывала меня, но я не должен был думать об этом. Ты никогда не выходила на улицу. Ты почти всегда сидела в гостиной или в нашей комнате. Тогда я понял, что ты хочешь расстаться со мной и ненавидишь меня. Я был на самом деле эгоистичным ублюдком, который всегда бросает девушку первой. Я собирался это сделать. Собирался порвать с тобой. Я посмотрела в его каменные холодные и злые глаза, которые когда-то принадлежали доброму и любящему парню. Все следы чувствительного Криса ушли, осталось лишь одно доказательство — его тело. Это не Крис, не мой Крис. Глаза этого парня были темные и злые, губы сжаты, брови нахмурены, как и глаза. У моего Криса были светлые глаза, улыбка на губах, он был счастливым. Я заметила, как изменился его голос. Он стал еще глубже, чем был. Раньше его голос был спокойным, но в то же время строгим и сердитым. Я видела его несколько раз, когда он был в ярости. Я никогда не видел, когда он психовал. Никогда. — Ты собираешься порвать со мной? — прохрипела я. Крис перестал плакать. — Да, — просто сказал он.