«Во всем большом есть постепенность, А не внезапность и мгновенность». И. В. Гёте, «Фауст».
Как спалось? Не слишком прохладно? Камин, увы, за ночь успел прогореть, но это ничего, сейчас исправлю. Только топлива подкину, отвернитесь, пожалуйста. Не самое приятное, увы, зрелище. У Вас не найдётся огнива, или спички? Спасибо! Видите, как просто вообразить то, о чём Вы только что прочитали! Пара секунд — и пламя уже шепчет свою, заупокойную, песенку. Извините, не могу предложить Вам ничего крепкого. Самая мысль о выпивке способна привести человека в состояние опьянения, так что ограничимся соком, чаем, кофе и травяными отварами. А пока придуманный Вами, радость моего сердца, напиток чуть остывает, становясь комфортным для употребления, дедушка Нибрас разъяснит за Вернона и прочих Дурслей.***
История четвёртая. О Дурсле, кошках и пользе жаркого лета.
Если Вы доставите себе труд всколыхнуть воспоминания о предыдущем рассказе, то возникнет одна интересная мысль. Один из Вас, драгоценные, её уже высказал: «Таки дедушка Нибрас будет вместо Вернона? И гиде тогда предупреждение Инцест, я вас спрашиваю». Таки Вам ответствую: нигде. Ужели так сложно читать глазами и думать головой? Не обижайтесь, я только думаю вслух и совершенно не указываю ни на кого пальцем. Инцест для демонов понятие простое и привычное, таки да. А вот я как-то к этому извращению равнодушен. Может же себе старый распорядитель праздников позволить такую слабость — не любить одно из бесчисленных развлечений? Если у Вас есть любимое дело, то уверяю — и в нём найдутся не самые приятные стороны. Коли не нашлись ещё — Вы просто мало этим делом занимаетесь, чудеснейшие. В каждой бочке сахара есть свои горькие песчинки. Мне пришлось потратить целых десять минут, чтобы уговорить Петунью не оставлять Дадли сиротой. С мистером Дурслем я тогда знаком не был, но мнение о нём уже составить успел. Как показалось, это был человек прямой, упрямый, рациональный, логичный и себе на уме. Судя по комплекции родного сына, и на душевное тепло господин хороший был способен. Так что встречи с ним я не боялся, да и не выставил бы за дверь старика , в самом деле! Пока Петунья что-то втирала мужу, отправившись будить спящего красавца (рост! вес! всё при нём!), мы с мальчиками чуть поговорили за дела семейные. К наличию деда родичи претензий не имели, весть о наследии восприняли спокойно, а вот мой хвост — тот привёл детей в восторг! В общем, чистый, выбритый и парадно одетый, не смотря на жару, Вернон, застал в гостиной двух парней, увлечённо бегающих за дедом, который уже забирался на потолок. Хвост, знаете ли, конечность очень чувствительная. А мой — ещё и опасная для окружающих. К слову, если увидите на ковре иголки — скажите, трогать не стоит. Ядовито. Мистер Дурсль отнёсся к аномалии на удивление спокойно. Правда, удивлена была только Петунья — дети давно поняли, что папа простит им всё на свете. Приняв же возможность полёта вилки над столом за обыденность, он как-то не обратил внимания на мои успехи в паркуре. Ему было пофигу. О, это сладкое слово — «пофигу». Одним им можно описывать менталитет целых стран и народов, об него разбиваются все доводы и убеждения! У Вернона это слово описывало весь его характер. Все черты, обычные для человека, были слабой тенью всепоглощающего пофигизма. Казалось, скорее небо упадёт на Лондон, чем Дурсль-старший напряжётся. Супруга ошибочно принимала это качество за чёрствость, и говаривала, что сердце у него — из чистого булыжника. Я с таким утверждением вовсе не согласен! Он просто был спокоен, как кремень. Но я свернул куда-то в дебри рассуждений, и чуть не потерял нить рассказа. Новость о том, что хотелось бы мне, мол, пожить пусть и не в доме на Тисовой улице, но рядом с внуками, Вернон воспринял со сдержанной радостью. Парням явно не хватало мужской руки в воспитании, а Тунья (как называли, оказывается, госпожу Дурсль дома) унаследовала от меня не только силу, но и национальность. Ви таки пробовали спорить с еврейской мамой? Нет? И не пробуйте, говорю Вам, шо это пустая трата нервов и времени. Можно заглушить криком танк, победить детским заклинанием тролля, поймать губами снитч — но с еврейской мамой спорить ну совершенно бессмысленно. В общем, договорились мы о таком распорядке: первое время мне можно было немножко пожить у Дурслей, а месяца через полтора — уговорить соседку продать дом. Правда, о том, что денег у меня чуточку не хватает до одного цента, никто не заикнулся и не впустил даже такую мысль себе в голову. «Империо» — в помощь! За месяц я успел привыкнуть к тихому распорядку жизни родственников. Подъём — с семи до десяти, моцион, завтрак, до седьмой капельки пота потренировать внуков, обед, здоровый сон, прогулка к Миссис Фигг с целью пощупать мозги, ужин, моцион, сон. На следующий день — повторить. Да, Гарри было решено оставить дома. В смысле — до Хогвартса. То, что через год придёт письмо счастья, сомнения не вызывало и не могло вызывать. Другое дело, что Дадли такое письмо тоже могли доставить — похудел он с удивительной скоростью. Могли и спутать с обычным метаморфом. Старая кошатница пала быстро, просто и без единого внушения. Магического. Книги Дейла Карнеги — штука очень полезная, друзья мои. Угадайте, кто ему шептал на ухо? Ну, пусть не всё, но кусочек, страниц десять-двадцать. Миссис Фигг съехала в дом престарелых, куда я ей на второй неделе соседских визитов организовал экскурсию. А дом — подарила милому старичку, который регулярно гладил её книззлов. Ну, вы же знаете, кому. Вместе с теми самыми кошками. Петунья зашла посмотреть новый дом деда на предмет уюта, и выбежала, зажав носик двумя руками. Напомню: стояла дикая жара. А бывшая хозяйка дома вела не самый подвижный образ жизни, да. Я, увы, страдаю от аллергии на кошек, чей цвет шерсти хоть на волос отличается от чёрного. Книззлы были, естественно, рыжими. Так что масштаба катастрофы мне понять было не дано, но если уж Тунья не смогла выдержать — дело было швах. Гарри и Дадли были вручены швабры, вёдра и мешок моющего средства волшебного происхождения. Даже Вернона, когда он заглянул в обитель вони, проняло от запаха. Генеральная уборка заняла неделю. После чего тем же господином Дурслем было выдвинуто рац.предложение: если нельзя отмыть, можно выжечь. А соседям сказать, что дело было в климате. Доверить важное дело было решено поручить Поттеру, так как уборка выбила из парня последнее самообладание. Если Дадли унаследовал от отца хоть немного пофигизма, то Гарри полностью пошёл в пра-(пра)-прадядюшку. А герр Берг, если помните такого, терпением не болел. Огонь же действует на демонов успокаивающе, особенно, когда в нём кто-то есть. Уберите взгляд от камина, сделайте милость, а? Как дети, ей-богу. Сказано же — успеете насмотреться, ПОТОМ. Да, о чём бишь я… В общем, и дом, и книззлы горели ярко и весело, распространяя по округе смрад и копоть. Как соседи не вызвали пожарных — ума не приложу. Если только перепили предыдущем вечером на спонтанной пирушке, которую я вдруг решил устроить прямо на Тисовой улице. На халяву не только уксус, но и зелье сна без сновидений сладкое. К слову, соседям и коллегам Вернона, иногда заходившим в гости, я был представлен как аниматор-профессионал, работающий даже в пенсионном возрасте. После хорошего пожара на месте бывшего кошачьего туалета оказалась ровная площадка, покрытая серо-чёрным пеплом. Такая, знаете ли, адская песочница. Я даже немного всплакнул от ностальгии по временам бурной юности, когда меня, только что умершего скрипача, приставили носить уголь к котлам в каком-то круге. Простите, что-то в глазах защипало. Подумайте о платке, пожалуйста, желательно — белом, простом и мягком. О, благодарствую. Эх, молодость, молодость! Какое же счастье, что ты закончилась, а?! Хнык. Ладно, продолжим. Участок был закрыт строительными лесами по периметру, на что Петунья не пожалела собственной заначки. Пока остальные мои родичи создавали видимость строительных работ, проигрывая на полной громкости под забором звуки крана, бетономешалки и экскаватора, да снуя туда-сюда с выданными артефактами иллюзий, я занимался творчеством. Строил маленький особнячок так, чтобы можно было из него сделать крытый переход в дом Дурслей. Разумеется, оба участка было решено объединить. Детище моего архитектурного гения было готово как раз к началу осени.***
Я Вас не утомил бытовыми рассказами? Если да, то извините уж. У любого представления должны быть качественные декорации. А что может быть качественнее, чем сотворённое прямо при тебе? Зато Вам теперь знакомы и Дурсли, и уклад их жизни, и характеры. Вам же не сложно представить это красиво, а? Вот и чудненько. Да, напиток Ваш уже, наверное, достаточно остыл. Выпейте чашечку, а я введу Вас в краткий курс событий девяностого — девяносто первого года. Что Вы, какая политика? Исключительно дела семейные.***
Гарри и Дадли обучались весь год на домашних условиях. За это время Петунье и Вернону удалось вдолбить в их головы программу средней школы. Помогали и заклинания памяти, которые я щедро развесил в гостиной дома номер 4. Со своей стороны, у меня получилось дать детям основы, так сказать, адского боя, освежить родовые знания этикета и подтянуть в кое-какой магии. Кусок из некромантии, пара-тройка имён коллег по «цеху», разные рисунки вызова и простенькие заклятья. Добавим очень сжатый курс логики и юриспруденции, и получаем на выходе двух достойный представителей Безымянного рода, склонных к демонологии и выносу мозга. У Гарри обнаружилась милая привычка бить противника сначала по голове, потом — ещё по голове раз тридцать, и уж только затем — разрывать полученный труп на кусочки. Обычно этап с головой не проводится, но вот Поттер получал от сего действа какое-то эротическое удовольствие. При этом ни одного клошара, которых мы и использовали в тренировках, он не забил до смерти — целительские чары давались ему на уровне инстинкта. Видимо, свою роль сыграли тяжёлые воспоминания о втором в жизни Хеллоуине. Дадли, в свою очередь, предпочитал бить сразу и в сердце. Благородства в нём было больше, или же лень сыграла свою роль — не знаю. Как бы то ни было, к лету девяносто первого оба наследника рода памяти Генриха Берга были готовы пройти сквозь любые неожиданности, которые только мог преподнести детям жестокий мир.***
Знаете, мне кажется, что на сегодня — достаточно. Нет-нет, Ваша компания меня не утомила! А вот медиум немного начал сдавать. Ему, знаете ли, тоже нужен отдых. Так что давайте я загляну к Вам завтра, примерно в то же время? Или вечером? Кто знает! Вдруг он взбодрится! А теперь пойду, проведаю одно мероприятие. Работа, ура! До скорого!