Изысканная пытка

***

Всю дорогу назад Хупер продолжал «трещать» обо всём, что приходило в голову. Шерлин в этот момент безуспешно пыталась сложить пазлы общей картины преступления, но патологоанатом успешно сводил все её потуги на нет. Когда они подошли к двери квартиры, Хупер понял, что не может вспомнить где его ключи. Шерлин достала отмычки и они благополучно вошли. Оказавшись в холле неожиданно для детектива парень взял её за руку и привлёк к себе. В его помутневших глазах отражалась она. — Я безумно люблю тебя, — прошептал он, слегка отодвинув непослушную прядь с её лба. — Люблю, как ты хмуришься, как ворчишь. То, что ты не печёшь пироги и в своём кофе на Бейкер Стрит я давлюсь глазными яблоками. Ты так красива Шерлин Холмс… Ей не хотелось противиться его «непорочному» поцелую. «Бурная молодость оставила отпечаток» — подумала она, не спеша поддаваться его нахальному языку. Однако руки Малколма она осадить не могла. Не прекращая целовать, он стянул с неё пальто, и с себя куртку. Вскоре они оказались в спальной. Конечно, Хупер был более неуклюж, чем Йен Адлер. Но желание сравнить двух любящих её мужчин оказалось сильнее, чем осознание своего безрассудства. Её желали как женщину и это подкупало любопытство девушки. В постели он целовал её шею, губы, спускался ниже. Дыхание детектива замерло, когда он приподнял её ногу и с наслаждением провёл языком по подъёму ступни к большому пальцу. — Тебе нравится этот фетиш? — вырвалось у неё, тем самым вырвав его из грёз любви. — Что? А… Да, я всегда мечтаю ласкать твои ноги, когда засыпаю в одиночестве, — проронил он, возвращаясь к её губам. Понятно, что всё происходит по действием наркотика, который она ввернула ему при поцелуе. Это была марка, пропитанная ЛСД, которую она собственноручно сотворила для него в небольшой, гуманной дозе. Однако, то что он не мог под её воздействием лгать и был совершенно раскрепощён, Шерлин нравилось. Никаких комплексов, порождённых тиранией сильной и одинокой женщиной, его матерью. Никаких сомнений она больше не видела в его огромных, добрых глазах. Её преданный Малколм, устроивший её смерть так ловко и безупречно, загримировав и сбросив свежий труп. Кто, как не он, знал всех своих подопечных и легко мог подобрать именно ту девушку, параметры которой его сводят с ума несколько лет? Его обычные ласки по возрастающей переросли в страсть. Шерлин отметила про себя, что сама берёт её огонь на себя и оказывается сверху. Его губы вокруг ореола купидона влажны и блестят. Это её заводит. Заводит его беспомощность, податливость и детская непосредственность. Шерлин энергична. Она начисто забывает об Йене в этот момент. Она хочет отблагодарить Малколма за все эти годы его терпения и заботы о ней. Она безрассудна сейчас и она желает его с не меньшей страстью, чем он. Эйфория нарастает, они приближаются к пику. Никакого флирта, никакой игры. Они обнажены друг перед другом. Шерлин читает его как открытую книгу. Шерлин доверяет ему. Но утром он ничего не вспомнит, таково побочное действие наркотика. Один лёгкий синтетический компонент и нет проблемы под названием сантименты. Одно она знала точно, когда он ровно засопел ей на ухо. От Йена она больше не зависит. Она свободна в своём выборе. Сантименты — странная штука. Они рождаются из ничего и уходят в никуда. Прямо как люди. — Сплошная химия, — шепнула она спящему Малколму и, улыбнувшись его безмятежности, поцеловала в лоб. Ещё пятнадцать минут и ей нужно спешить завершить своё важное дело. Она детектив, она необходима своему городу, стране, принципам.