Радуга

Когда Баки начал говорить о страшных вещах, даже не приходивших Стиву в голову, на него будто вылили ведро ледяной воды. Он схватил Баки на улице, как дикарь – добычу, ничего не объяснил, поволок за собой, забыв, откуда тот пришел, что с ним делали и почему он так видит мир: дико, изломанно и страшно, почему не ждет ничего хорошего, не верит в лучшее, не считает себя достойным любви. Хотелось отогреть его, вылюбить, сделать счастливым. Хотелось наизнанку вывернуться, только чтобы Баки оттаял, раскрылся, поверил, наконец, что нужен, ценен и вообще лучшее, что могло случиться со Стивом. То, как он комкал простыни, только чтобы не коснуться, не позволить себе лишнего, как он до крови прикусывал губу, чтобы не кричать, заставляло сердце сжиматься. Стив хотел бы сцеловать с него налет прошлого, освободить от вбитых кнутом привычек. Его просто нужно было любить: терпеливо и искренне, настойчиво, верно. Так, как любят только один раз и на всю жизнь. И это Стив мог. Ощутив Баки под собой – сильного, красивого, Стив едва не потерял всякое соображение. Руки тряслись от желания прикасаться, гладить. Нельзя было давить слишком сильно, нельзя было стеснять и ограничивать. Стив старался, держа свои желания на прочном поводке. Когда Баки, сжав его волосы в кулаке, толкнулся навстречу, у Стива потемнело перед глазами. Баки был страстным, отзывчивым, искренним в своем желании. Стив старался не думать о том, как для него это было раньше: с любовницами, созданными специально для секса. Занимающимися им так же профессионально, как Баки убивает. Наверняка они могли много разного: возбуждающего, интересного и сложного. Не то что он, никогда не прикасавшийся ни к кому, кроме Баки, с желанием заняться любовью. Все его неловкие попытки приласкать, должно быть, смотрелись жалко и нелепо, но когда Баки выгнулся под ним, тяжело дыша, кончая совершенно беззвучно, долго, едва контролируя себя, Стив убедил себя, что все делает правильно. Он любит Баки. Он всему научится вместе с ним. Хотелось целоваться до одури, потому что разбуженное желание никуда не делось, лишь откатилось на время, как волна прибоя, готовое вот-вот вернуться. - Я совершенно не могу от тебя оторваться. Тебе придется некоторое время ходить со мной везде. Даже в душ. - Ты хочешь в душ? – тут же спросил Баки. - Надо бы, но нет, не хочу. Хочу вылизать тебя. Не только там, где… не только живот. Но сначала, - Стив сел, чувствуя, как взгляд Баки скользит по его телу, как теплый солнечный луч, - сначала я хочу кое-что сделать. Баки тоже сел, моментально насторожившись, и Стив мысленно хлопнул себя по лбу за долгое хождение вокруг да около – оно нервировало Баки, который всегда был готов к плохому. - Это надо было сделать сразу, - чертовы щеки опять пылали, и Стив, сделав над собой усилие, посмотрел Баки в глаза, - но… как-то не до этого было. Слишком уж ты… красивый. Я так тебя… - он взял ладонь Баки и прижал к своей груди, давая почувствовать сердечный ритм, - я очень тебя люблю. И не хочу, чтобы ты сомневался во мне, - он достал из-под подушки яркий сверток и протянул его Баки. – Когда я увидел его, то сразу подумал, как хорошо бы он смотрелся на тебе. У меня не было ни единого шанса, что ты это примешь, но я все равно купил, а потом как дурак… мечтал над ним, как однажды… Ты будешь моим, Баки? Баки смотрел на него чуть удивленно, будто не мог понять, отчего Стив в нем сомневается. - Что это? – спросил он, наконец, взвесив подарок на ладони. - Моя клятва, - ответил Стив. – Развернешь? Баки бережно потянул за концы ярко-красной ткани и замер. - Стив… - Это брачный браслет. У нас все, кто нашел свою пару, носят их. Мне показалось, он тебе подойдет. Тебе не нравится? По лицу Баки сложно было что-то понять, но вот радости на нем не было точно. - Я… не могу, Стив. - Почему? – Стив знал, что Баки опять по самую макушку в прошлом, но все равно чувствовал, как сердце сбилось с ровного ритма. - Потому что… где-то есть или будет тот, кто имеет на него больше прав. - Нет. Единственной причиной для отказа может быть только нежелание быть со мной. Или… если тебе не нравится именно этот браслет. Баки провел кончиками живых пальцев по краю украшения, проследил узор и, наконец, поднял взгляд на Стива. - Это самая красивая вещь, которую я видел, уже просто потому, что ты купил ее для меня. Но… Стив аккуратно забрал у Баки браслет и защелкнул его на правом запястье. - Вот так. Теперь все будут знать, что ты мой. Что я люблю тебя. Что ты – моя пара, и я поклялся тебя любить до самого конца. - До самого конца, - повторил за ним Баки, обхватив браслет металлическими пальцами. – Я ведь тоже люблю тебя. Можно мне… Можно мне тоже? Чтобы все знали, как сильно? - Я буду счастлив, Баки. Но это вовсе… Баки скатился с кровати и скрылся за дверью раньше, чем Стив успел закончить фразу, но уже через несколько секунд вернулся, держа в руках похожий сверток, только ткань была камуфлированной: темно-коричневой с зелеными кляксами. - Я не думал, что когда-то решусь, но не мог перестать думать о тебе, - признался он, неловко вложив сверток Стиву в ладонь. – На Базе есть мастерские, Роллинз пустил меня туда, и… Стив привлек его к себе, обхватив за шею, и спросил: - Ты сделал его сам? - Прости. Я не знал, что можно купить. Они все такие разные, и я подумал, что это что-то вроде… теста. Сможешь или нет сделать самое красивое для того, кого любишь. Сам. Стиву вдруг стало стыдно оттого, что он сам не догадался хотя бы сделать эскиз для браслета Баки, но тут же подумал, что все равно не создал бы ничего лучше, и развернул ткань. - Боже мой, - вырвалось у него прежде, чем он смог сформулировать связную мысль. – Из чего… что это? - Это мои ножи, - если бы Баки мог смутиться, Стив бы поклялся, что именно это и произошло. – Они из специального пластичного металла, запоминающего приданную по матрице форму. Их можно согнуть, расплющить, расковать, но при определенном воздействии они вернут форму. Я.. согнул их, переплел и затупил кромки. Мне показалось… Стив провел ладонью по гладко отполированному светлому металлу браслета, будто сплетенного из двух полос, окаймленных рантом со странными письменами. Присмотревшись, он узнал свое имя, вписанное в сложный узор из росчерков и рубленых линий. - Он потрясающий. Спасибо, Баки. Наденешь? Баки, кивнув, с усилием растянул браслет, отчего тот стал тоньше и шире, а Стив просунул в него руку. Металл приятно лег на кожу, стоило Баки убрать руки, обхватил, лаская, но не слишком плотно – в самый раз. Стив погладил переплетенные ножи, явно являвшиеся смертельным оружием в руках Баки, и вдруг подумал, что и сам Баки – как эти ножи. Красивый, сохранивший свою смертоносность, но ставший вот таким же мирным для Стива. - Теперь все будут знать, что и я – твой, - улыбнулся он, глядя на Баки. - Но это не… - Это так, Баки. Я тебя люблю, я сам тебя выбрал, и я отдал себя тебе. Сам, понимаешь? - Не по правилам. - И плевать. - Твои друзья не примут меня. - Значит, они ненастоящие. Найдем новых. Баки несколько секунд смотрел на их соединенные руки, украшенные браслетами, а потом сказал: - Ты должен быть готов к тому, что я своего не отдам. Когда-то у меня не было ничего, но теперь у меня есть ты, и я буду за тебя стоять до конца. Я говорю с абсолютной ответственностью, Стив, и хочу, чтобы ты знал, на что идешь. - Никто не попытается, - начал Стив, но Баки вдруг прижал металлические пальцы к его губам. - Тебя я не обвиню никогда. Стиву на короткое мгновение стало страшно и тепло от этих слов, будто в его послушном Баки проступил тот самый мод-убийца, о котором столько говорили в его мире, но в которого сам Стив, крепко, нежно привязанный к Баки, до конца не верил. - Я твой. Навсегда. Тебе не о чем беспокоиться, - Стив сжал свой браслет на его запястье и потянулся за поцелуем. Баки одним точным броском оказался сверху и, нежно погладив шею Стива, произнес: - Кажется, я теперь понимаю, зачем людям такие большие кровати. Больше вариантов для, - он склонился ниже и, задевая губами щеку Стива, продолжил: - удовольствия. Одного не пойму, - он сел поверх бедер Стива и выпрямился. – Почему у вас так плохо с дезинфекцией? - С чем? – переспросил Стив, которого тяжесть Баки приятно волновала, направляя мысли в совершенно определенное русло. - Ни у тебя дома, ни здесь я не нашел ни рамку дезинфектора, ни сушилки. Как вы обрабатываете тело ну… для секса? Допустим, крио у вас нет, но перед сексом каждый мод проходит процедуру очистки. - У нас не болеют, потому что крайне редко меняют партнеров, - когда до Стива дошло, о чем говорит Баки, настроение поползло вниз. – Пришлых мы лечим сразу. Ты, вот, был почти стерилен, тебя даже на карантине не держали. В другом мире, где есть вирусы и болезни, ты бы жил только за счет регенерации и модификаций, потому что нормальных антител у тебя нет. - Это потому что все мы проходим обработку. - А мы просто моемся. Можем вдвоем – хочешь? А вместо сушилки у нас полотенца. Куски мягкой ткани. Прости, я не знал, что у вас иначе. Видел, что ты после душа влажный, но мозг отключался напрочь от вида твоих мокрых волос. Думал, тебе так удобнее. Купим фен. Только завтра, хорошо? - Мне нужно… перед тем, как я приму тебя. Мне нужно быть чистым. Стив почувствовал, что не просто краснеет, а буквально полыхает. - Почему ты, а не я? – спросил он, но Баки выглядел удивленным, будто не понял вопроса, потому нашел в себе силы пояснить: - Почему ты примешь меня, а не наоборот? У Баки на лице проступила такая растерянность, что Стиву на миг стало неловко. - Ты… ты хочешь? – хрипло спросил он. - Тебя в себе, - закончил за него Стив. – Да. Очень. И наоборот тоже хочу. В этом прелесть мужских пар – можно меняться, - он улыбнулся и с удовольствием провел ладонью по тяжелым волосам Баки. – Я твой. Мы попробуем все. Когда будем готовы, конечно. Оба. Я не буду принуждать. - Я хочу, - Баки снова склонился к нему, упираясь обеими ладонями в матрас. – Всего. И тебя в себе и – наоборот. Ты знаешь инструкцию? Стив улыбнулся ему в губы. - Берешь любовь, - начал он, и Баки, тихо фыркнув, его поцеловал. - И без любви суют член в анальное отверстие, - хрипло сообщил он шее Стива. - Верю. Но мы не будем – так. Без любви. - Не будем, - согласился с ним Баки. – Но все-таки задница не совсем приспособлена для такого. Во всяком случае, моя. Может, в вашем мире другая анатомия? Стив выгнулся, подставляя шею под медленные движения его языка, и застонал. - Нет. Твоя анатомия совпадает с моей на достаточное количество процентов, чтобы говорить о едином виде. - И в чем не совпадает? Ну, кроме руки. - Это привнесенное. Как то, что ты обрезан, у тебя удален аппендикс и интегрирован металл в костную ткань. А базовый генный набор укладывается в понятие «норма». Баки приподнялся, чтобы заглянуть в глаза и едва заметно улыбнулся. - Никогда не считал себя человеком. Потому что люди – только Основы. - И тем не менее, - Стив опять пропустил его волосы сквозь пальцы, - ты человек. Как я. Хотя я тоже модификант. Но и твоя, и моя мутация укладываются в границы. Так что да, моя задница, - Стив почувствовал, что краснеет, употребляя это слово, - тоже не выделяет секрет, призванный облегчить занятие любовью. Но в ванной в стандартном гигиеническом наборе номера точно должна быть специальная смазка. - Как она выглядит? – тут же спросил Баки. - Такой тюбик, похож на зубную пасту, только прозрачный. И в нем такой же прозрачный гель. - Я схожу, - Баки снова его поцеловал и на мгновение толкнулся бедрами, давая почувствовать свое возбуждение, - а ты лежи и не шевелись. - Я помню, на чем мы остановились, - заверил его Стив, и Баки исчез в мгновение ока и так же быстро вернулся. Видимо, перемещаться быстро и бесшумно было его суперспособностью. Одной из. Баки лег сверху, погладил кончиками пальцев его лицо и легко, как-то неловко и нежно коснулся губами губ. - Скажи, что ты тоже хочешь этого, - попросил он. – Что ты мой. - Я твой, - улыбнулся Стив. – И я хочу тебя. Заранее согласен на все, чего хочешь ты. Никогда не сомневайся в этом. Видишь? – он потряс запястьем, заставляя свой браслет матово блеснуть в погружающейся в полумрак спальне. – У тебя заранее есть мое разрешение на все. - Я быстро научусь, - пообещал Баки. – Как быть лучшим для тебя. Как правильно тебя любить. Чтобы тебе было хорошо. Я ничего так не хочу, как сделать тебе хорошо, Стив. Чтобы ты не пожалел. - Баки… - Я тебе верю. Я очень стараюсь, и когда-нибудь у меня выйдет. И верить до конца, и все делать правильно. С этими словами он сжал сосок Стива металлическими пальцами, и от контраста их твердости, прохлады и легкой ноющей боли, ударившей прямиком в пах, тот на мгновение задохнулся, а потом застонал, убирая руки к изголовью. Давая Баки свободу делать то, что он хочет. Баки неторопливо заменил пальцы губами, чутко ловя каждый вздох Стива, будто наощупь разбирал винтовку – тщательно отмеряя каждое движение. Стив вдруг понял, как ему повезло – посчастливилось встретить того, от кого у него пальцы на ногах поджимаются, того, кто пришел из другого мира и, не будучи принужден Связью, тоже полюбил его в ответ. Каковы были шансы? Ничтожны. Баки мог не решиться уйти, его могли убить, он мог попасть в другой мир и никогда, никогда не оказаться рядом. Он мог попросту не ответить Стиву. Или не найти в себе сил поверить. - Я тебя люблю, - в который раз повторил Стив, и Баки, на мгновение оторвавшись от своего занятия, крепко прижался губами к губам, давая самый искренний ответ из возможных. Стива вело. Он так привык контролировать все на свете: от проявлений импринтинга с подопечным до настроения, которое, как у всех менталистов, скакало по сто раз на дню, что теперь он с ума сходил, полностью доверившись другому человеку. Его человеку. Баки. Хотелось просто отдаться ему, в кои-то веки не самому взять ответственность за все на свете, а отдать контроль кому-то другому. Надежному. Тому, кому доверяешь. Баки медленно скользил губами вниз, по животу, к паху, а Стив не переставал удивляться, откуда в том столько чувственности и нежной заботы. Как человек, который считал себя чуть ли не имуществом, оборудованием, созданным для определенных целей, понял, что значит любить? Когда горячие губы коснулись члена, Стиву показалось, что он сейчас умрет от сенситивной перегрузки, и зрение тут будет ни при чем. Еще никогда его усиленное сывороткой тело не испытывало такого напряжения, такого желания испытывать его как можно дольше. - Останови меня, если я сделаю что-то не так, - попросил Баки и вобрал его член до основания, широко раскрыл рот, резко подаваясь вниз, сглотнул, выпустил почти полностью и обхватил губами головку – нежно, будто целуя. - О, Господи, - только и смог простонать Стив. Баки ласкал его долго, прикрыв глаза и прислушиваясь, несколько раз доводил почти до края и замедлялся, пережимая член у основания. Стиву хотелось просить его, но голоса не было абсолютно. Все, что он мог – немо открывать рот и чувствовать, как пламенеют его щеки, шея, как все его тело горит от невыносимого смущения, доставляющего, тем не менее, странное удовольствие. Когда Баки принялся ласкать его пальцами, нежно оглаживая вход, Стив уже был готов сам насадиться на них, раскрыться, придерживая себя под коленями, потому что это невозможно - так хотеть кого-то. Так хотеть Баки. От места прикосновения по телу будто расходились горячие волны. Когда Баки, насаживаясь до самого горла, коснулся губами паха и протолкнул в него сразу два пальца, Стив, наконец, закричал. Голос вернулся к нему, и оставалось лишь надеяться на надежность звукоизоляции – в конце концов, отель не первый год сдает номера парам. Баки идеально попадал куда-то, неимоверно точно проворачивая пальцы, и под ладонями Стива трещало изголовье. - Бак, - сорвано простонал он, - Баки, я… я сейчас… Баки снова как-то по-особенному сжал его член, и желание, совершенно невыносимое еще мгновение назад, чуть откатилось, став просто сводящим с ума. - Хочешь? – спросил Баки, нависая над ним, нежно и крепко обхватывая его член, но Стив смог только раскрыть ему навстречу пересохшие губы. Баки расценил это правильно и через мгновение опустился сверху, впустил в себя головку, плавно повел бедрами, как танцовщица, насаживаясь все больше, и Стив зарычал сквозь сжатые до боли зубы, и, наконец, устроил руки у него на бедрах. Баки тихо выдохнул, жадно глядя на него, а потом уперся обеими ладонями ему в грудь и запрокинул голову. - Скажи мне, если… если что-то… останови меня, - выдохнул он. Вот остановиться Стив бы не смог, даже если бы знал, что умрет сразу после оргазма. Движения Баки были все такими же плавными, будто он нащупывал что-то между ними, искал точку равновесия и, наверное, нашел. Потому что вдруг подался вверх, прогнулся в пояснице и беззвучно застонал, когда Стив приподнял его и коротко толкнулся бедрами. - Стив… - сорвано позвал он, - Стив, Стив… - Я здесь, - еле удалось выговорить Стиву, и дальше они будто слились вместе, двигаясь навстречу друг другу, как идеально приработанные детали сложного механизма. Стив никогда не думал, что это может быть – так. Даже в мечтах представить не мог, что растворится в ком-то настолько полно, что даже не поймет, где заканчивается он и начинается другой. Баки обхватил свой член, тяжелый, темный от возбуждения, обвел пальцами головку и задвигался, коротко, быстро опускаясь на Стива, каждый раз заставляя его почти кричать. - Давай же, - выдохнул Баки, - давай со мной, Стив. Мир слился в одно яркое пятно, сплавился, как разноцветный воск, и выжег на нем клеймо. Короткое имя, всего четыре буквы. Впечатал, вплавил Баки в него – навсегда. Он удержал Баки за бедра, еще несколько раз с силой насадив на себя, и выгнулся от оргазма, который, казалось, размазал его, на мгновение лишив всего остального мира. Оставив лишь самое важное – Баки. Баки который молча сжал его в себе до звезд перед глазами и через мгновение упал сверху: тяжелый, горячий, такой близкий и настоящий, что защипало глаза. - Ты мой, - тихо выдохнул Баки, не открывая глаз. – Я тебя не отдам, даже если мне придется… - Не придется, - заверил его Стив. – Обещаю тебе. Баки лишь недоверчиво хмыкнул и сместился, устроившись рядом. Стив его обнял, натянул тонкое одеяло и долго гладил, наслаждаясь ощущением гладкой кожи под ладонями. Поначалу Баки был напряжен, будто не знал, имеет ли право оставаться рядом после того, как все закончилось, но потом понемногу расслабился, осторожно, будто все еще нащупывая границы, устроил ладонь у Стива на груди и прикрыл глаза. - Поедим и продолжим, - усмехнулся ему в шею Стив. - Макса надо пустить, - сонно произнес Баки, заставив улыбнуться. Что ж, приходилось признать, что жизнь Стива сильно поменялась за последнюю неделю. Оставалось надеяться лишь, что у Судьбы не припасено для них неприятных сюрпризов.