Радуга

Мирра, оставшись наедине со Стивом, постепенно успокоилась, выпила воды и покорно сложила руки на коленях, глядя в пол. Стив холодел от того, что чувствовал их с Баки родство, какую-то общую обреченность позы и привычку не ждать ничего хорошего от «новых хозяев». - Ты умеешь писать? – спросил он, надеясь, что его голос звучит мягко и успокаивающе. - Да, господин, - отозвалась Мирра, не поднимая глаз. - Я хочу, чтобы ты подробно описала час до того, что случилось, и первые полчаса после того, как очнулась: ощущения, мысли – все. Задание понятно? - Да, господин, - она всхлипнула и вдруг плавно, удивительно пластично сползла на пол и обняла его колени. Стива будто парализовало: вспомнилось, как Баки чуть что норовил вот так же распластаться перед ним, будто хотел вымолить что-то у придирчивого, злого божества. – Не убивайте моего мужа, господин. Я вас… умоляю. Я все-все сделаю, можете меня перепрограммировать, утилизировать, разобрать, но… У Стива больно сжалось что-то в районе солнечного сплетения и он, осторожно подхватив Мирру под локти, потянул ее вверх. Она едва доставала ему до груди, выглядела не лучшим образом: опухшая от слез и надломленная, она вызывала острое, болезненное сочувствие. - Никто не собирается убивать твоего супруга, Мирра. Нам просто нужно знать, что произошло, чтобы не допустить этого в дальнейшем, понимаешь? Так что утри слезы и пиши. Я тебя оставлю. Ты в безопасности. И Брок тоже. Я обещаю. Справишься? - Да, господин. - Ты голодна? Тебе не холодно? - Нет, господин. - Хорошо. Я скоро вернусь – присмотрю за допросом. Баки не сделает ничего непоправимого. Мирра взглянула на него отчаянно-пронзительно и склонилась над белым листом, на который тут же закапали слезы, но ничего не сказала – просто не посмела возразить.

***

С мониторов видеонаблюдения это выглядело совсем нестрашно, просто как какое-то нелепое немое кино, только зачем-то снятое цветным. Просто два человека запертых в небольшой комнате, где из мебели только стол и несколько невысоких табуретов, непонятно на кого рассчитанных. Стражи, которым приходилось работать в этой переговорной, постоянно ругались на буйную фантазию дизайнера. Из-за стола разве что головы были видны. Вот только совсем не смешно, когда человека, живого, с которым ты недавно разговаривал, вдруг хватают за затылок и резко надавливают горлом на эту самую неудачно (или, наоборот, удачно?) высокую кромку стола. Не так, чтобы повредить трахею или лишить возможности говорить, но достаточно для того, чтобы перехватило дыхание, и человек на какое-то время был дезориентирован. Стиву никогда не приходило в голову, что с живым и разумным можно вот так. Нет, теоретически он знал, что так бывает. О пытках было написано в некоторых книгах, об этом рассказывали прибывшие из других миров, но все это было не у него на глазах. Не здесь. Где-то предельно далеко. И все это делал не его Баки. А тот, казалось, чувствовал себя, как рыба в воде. Словно пространство переговорной вдруг стало кусочком привычного и понятного ему мира. Его родного мира. То, что он делал с Рамлоу, было больше похоже на игру талантливого и опытного музыканта. Вот только инструмент ему достался не самый обычный. Пальцы живой и металлической рук скользили, прощупывали, вонзались в плоть, заставляя человека там, за гладкой поверхностью экрана, то дергаться, то выгибаться мучительно, то распахивать рот и говорить, говорить, подчиняясь таким же неслышимым командам Баки. Запись шла сразу на носитель и обрабатывалась для синхронного прочтения Директором и еще двумя аттестованными менталистами-свидетелями. А Стиву оставалось только смотреть. Наблюдать. Внезапно почему-то вспомнилась минувшая ночь. Полная ласки, нежных, таких нужных и чутких прикосновений. Слова Баки: «Я никогда не причиню тебе боль. Кому угодно, только не тебе, мой Стив». Казалось, его Баки интуитивно знал, как сделать, чтобы стало очень хорошо. Просто нереально, немыслимо хорошо. Баки прекрасно знал, как устроено тело человека. Знал, как принудить, заставить пылать в агонии и беззвучно раскрывать пересохший от крика рот, но Стив смотрел и мог вспомнить только наслаждение и радость, а то, что было на экране, казалось бредом. Ему снился кошмар, и он никак не мог проснуться. Даже если бы Стив и хотел, он не мог сейчас найти в себе и крупицу ненависти или презрения к Баки, к его страшному умению. Вся ненависть, все презрение его были направлены на тех, кто заставил, вынудил Баки, его Баки, стать таким. Научиться всему этому. За спиной слышался чуть ли не скрип зубов – молодой страж, из новых, вздыхал, глядя на экран, топтался, сжимал кулаки, но пока молчал. Не выдержал только, когда Стив отвлекся на мгновение от монитора, чтобы налить себе воды. - Не понимаю! Он взъерошил и без того дыбом торчащие волосы и сложил руки на широкой груди. - Что ты не понимаешь? - Не понимаю. Нет, то есть понимаю, что даже с такими заниматься - наша работа. Но не понимаю, почему именно вот таких, ну… нельзя до поры изолировать, а потом сразу отправлять дальше? Он же убийца! Профессиональный убийца! Разве ты не видишь? Стив сделал небольшой глоток из пластикового стаканчика и поинтересовался у возмущенного Стража, кажется, его фамилия была Смитсон, но он мог и ошибиться: - Хочешь, в глаз дам? Тот ошарашено замолк, видимо, наслышанный о выдержке и физической силе Стива Роджерса, а потом, отойдя на пару шагов, поинтересовался: - За что? - А за что ты людей, о которых ты ничего даже не знаешь, предлагаешь «изолировать» и «депортировать»? Тот от возмущения аж затрясся, практически как Макс, увидевший заходящий на посадку флаер: - Но он же У-Б-И-Й-Ц-А! - Правда? А у него был выбор? Стив поднялся со своего места и тяжело навис над возмущенным коллегой, неожиданно оказавшимся ксенофобом: - Он родился в таком мире. И в том, кем он стал, стоит винить кого угодно, кроме него. В отличие от тех же Стражей, от каждого из нас, кто шел в Стражу, зная, что в Большую Рефракцию, если случится Нашествие - нам придется убивать. У него этого выбора не было. Он тут не палач - он жертва. И то, что он сейчас делает - это не его желание, это результат нашего незнания и нашей беспомощности. Смитсон попытался что-то сказать, тараща на Стива наивные, темные, как у олененка, глаза, но захлебнулся словами, а Стив продолжил: - Когда ты надеваешь форму или садишься в джет, ты даже не видишь лиц тех, с кем придется сражаться. Ты ничего о них не знаешь. И потом, когда все закончится, вряд ли о них даже вспомнишь. А ему приходится причинять боль своему соплеменнику, брату, только потому, что никому из нас даже в голову не пришло поместить девушку в карантин и исследовать хотя бы природу той Связи, которая проявилась между ней и Рамлоу! Мы стали избалованными и невнимательными к происходящему, а расплачиваются за это два невиновных человека. Стив неосознанно сделал еще шаг вперед, так что молодой Страж, попятившись от него, запнулся о стул и чуть не рухнул на пол, но был вовремя пойман Стивом. - Так что прошу тебя, не делай поспешных выводов... Дверь скрипнула, и заглянул Фьюри: - Ну и чем вы тут занимаетесь? Вас поставили за видеонаблюдением следить, там уже Рамлоу с твоим, Роджерс, подопечным наружу рвутся, скоро дверь вышибут, а вас словно собаки сожрали! Стив поспешно оглянулся к мониторам. Дверь, конечно, никто не ломал, только Брок тяжело привалился к косяку плечом, а Баки, стоя под камерой, махал им рукой. Крови не было, оба были целы и настолько вымотаны, что сердце сжималось от осознания того, через что им пришлось пройти. Обоим. Стив ткнул в кнопку динамика и, едва сдерживая волнение, проговорил: - Все нормально, Баки? За вами уже идут. Баки только молча кивнул и, как-то вдруг ссутулившись, шагнул к уже открывающейся двери. Стив бежал по коридору, слыша, как топает за ним тот самый Страж-ксенофоб, и хотел только одного: чтобы психика Баки – непрочная, ранимая – выдержала испытание. Он обнял Баки, как только открылась дверь, оттолкнул от Брока Смитсона, потому что вдруг перестал ему доверять, и быстро ощупав своего суперсолдата, подхватил его «жертву», давая опереться на себя. - Выяснили? – только и спросил он. - Да, - коротко отозвался Баки. – Без увечий даже. - Спасибо, - хрипло каркнул Брок. – Ты – мастер, признаю. - Не то, чем я хотел бы… - Баки взглянул на Стива, будто тот немедленно собирался отказаться от него, и не стал продолжать. - Мирра? – спустил их на землю Брок. – Где она? - Дает показания. Пишет… ну, просто. На бумаге. Одна, - поспешил заверить Брока Стив и аккуратно повел его по коридору, стараясь не выпускать Баки из поля зрения. – Я отведу тебя в медблок, поместим тебя в рекреационную капсулу, восстановишься. - Я хочу видеть жену, - твердо заявил Брок. – Ни в какую капсулу не лягу, пока не удостоверюсь, что с ней все в порядке. Смитсон за спиной у Стива фыркнул, но смолчал. - В медблок. Мирру я доставлю туда же, как только она закончит. - Лично? – с тщательно скрытой надеждой спросил Брок, и Стив кивнул: - Лично. Обещаю. Брок кивнул и жестче выпрямил спину, давая понять, что справится. Стив вдруг подумал, как их миру, полному восторженных мечтателей, все-таки повезло, что к ним приходят такие вот люди. Которые будут знать, что делать в случае Прорыва. Которые, не раздумывая, без лишних метаний и терзаний, примут удар на себя и будут убивать, и спасут – если будет хоть малейший шанс на спасение. О том, что именно поэтому они так держатся за своих – потому что хотят знать, кому доверяют спину. Что тот, кто стоит плечом к плечу, внезапно не передумает и не решит отступить, сдаться. Потому что сдаваться они попросту не умеют. Как и оставлять своих. Даже если рискуют получить от них в нос, как Роллинз и Таузиг, или запытать до полуживого состояния, как Баки, рискуя собственными отношениями и вообще всем. Такие, как они, не умеют предавать. Никто, даже Мирра, которая буквально разрушала саму себя от осознания того, что натворила. Она очень болезненно ощущалась в ментальном диапазоне. Все они, если честно: и Брок, и Баки. Особенно – Баки. В медблоке их уже ждал Брюс. Он с таким сочувствием взглянул на Брока, что Стиву стало неуютно и расхотелось знать подробности того, как все случилось. - Сажай его сюда, - он указал на низкое удобное кресло. – Рамлоу, я сейчас обработаю тебе руки и сделаю томограмму и рентген. Потом помещу в капсулу на пару часов. - После того, как я увижу жену, - устало сказал Брок. – Роджерс? - Да, я к ней загляну и приведу сюда. Баки, проводишь? Баки кивнул, скользнул взглядом по Смитсону, отчего тот поморщился и отступил к стене. Рамлоу хмыкнул, заметив его реакцию. - Что, не нравимся? – цинично спросил он у него. – Как косить инопланетчиков, охочих до благополучного мира и его избалованных обывателей – так мы. А как у нас сбои в системе, так вы брезгливо морду воротите. - Я не…- начал Смитсон, но потом осекся под тяжелым взглядом Стива. - Отставить, - коротко приказал он. – Охранять. В разговоры не вступать. - Есть, сэр, - Смитсон вытянулся в струнку, и лицо его приобрело шаблонно бесстрастное выражение. - Брок, я вернусь через пять минут. Таузига с Роллинзом позвать? - Пусть домой идут. К нам. Ключи у них есть. Пожрут хотя бы. Скажешь – я в норме, если потребуют подтверждение, скажешь им «красная угроза». Они поймут. Стив невольно ухмыльнулся, обнял Баки за поникшие плечи и вышел из медблока. - Ну, что ты, - нежно произнес он, стоило двери закрыться за ними. Баки напряженно молчал, только вена, вспухшая поперек лба, выдавала его напряжение. - Стив, я… - Не нужно, Баки. Ни у кого из нас не было выбора. - Мне это не нравится, честно. - Я знаю. - Ласкать тебя мне… Это… ничего лучшего со мной не случалось. Это как причинять боль, но наоборот. И после этого снова… Они любовью занимались, когда это произошло. Он говорил ей всякие ласковые глупости. Это очень в духе Основ, Стив. Взять лучшее, что есть, и вывернуть наизнанку, отобрать, едва дав попробовать. Она привязана к нему. Она запечатлелась на нем и просто не в состоянии видеть кого-то еще. За это «кукол» и ценили – за верность и собачью преданность господину. Такая боготворит своего мужчину, она просто не в состоянии причинить ему вред. Но нет. Они триггернули ее. Завязав программу на всех этих… «крошек», «девочек». На ласку. Он ей: «мне так хорошо с тобой», а она ему – ножом. Если бы у нее вышло… Очнуться над тем, кого… кто тебя… Да она сама бы себе глотку вскрыла тем же ножом. На душе было погано. Стив не жил в таком мире, как Баки, и не хотел, не мог себе представить, кем надо быть, чтобы поступить так, как те люди с Миррой. Кому бы она ни была предназначена, как бы тот, кто ее не дождался, ни был плох, она сама того не заслужила. - Все будет хорошо, Бак, - смог выговорить он, сжимая его запястье со своим браслетом. – После расшифровки допроса мы посоветуемся с другими спецами-менталистами и снимем триггеры. Вернем их друг другу. Мирру и Брока. Не переживай. Баки на мгновение сжал его руку в ответ и отступил – они пришли. - Написала? – спросил Стив, едва переступив порог небольшой комнатки, где оставил Мирру. - Да, господин. Что с ним? С моим… с господином? - С ним все хорошо, он в медблоке, хочет видеть тебя. - Правда? – Мирра прижала руки к груди и поднялась так же плавно, как в прошлый раз. - Все-таки с тобой что-то не то, - заметил Баки, глядя на нее. - Я танцовщица, господин. Не только секс-мод. Баки неопределенно хмыкнул и оглядел ее с головы до ног. - Пойдем, - нарушил затянувшуюся неловкость Стив. – К Броку. Мирра шла сразу за Стивом, а Баки замыкал шествие, будто до конца не доверял ей. Ну, или Стиву так казалось. Едва открылась дверь в медблок, Мирра в одно мгновение оказалась у ног Брока и прижалась виском к его колену. Он осторожно положил ладонь ей на затылок, стараясь не шевелиться – Брюс вправлял ему нос, разбитый кем-то из тех, кто пытался его остановить, когда он «впал в буйство». Сразу за ними появились Фьюри и Тони, с которого, похоже, слетел весь привычный цинизм. Видимо, в материалах допроса было что-то такое, что проняло даже его. - Барнс, - обратился к Баки Фьюри. – Коротко выводы и соображения относительно ситуации. - Произошедшее – случайность. Агрессия была направлена не на Рамлоу. Триггеры просты и были подобраны таким образом, чтобы сработать наверняка – распространенная ситуация, самые простые слова. - Меня лично больше интересует квалификация нашей амазонки, - вставил Тони. – Она… как там это у вас называется? Боевик? Баки молча достал нож и показал его Мирре, тут же отпрянувшей от Брока, тот даже удержать ее не успел. Движение металлических пальцев было молниеносным, но Мирра уклонилась от ножа, причудливо изогнувшись всем телом. Брок рванулся из кресла и поймал второй нож в воздухе. - Я тебе сейчас им в печень ткну, - пообещал он. – Экспериментатор хуев. - Видите разницу? – спросил у присутствующих Баки. – Она – «кукла». Ее дело терпеть любое отношение своей Основы, стараясь как можно дольше сохранить товарный вид. Ее натаскали уворачиваться, наверняка она может закрыть голову и живот… если все зайдет слишком далеко. Но ответить – нет. И дать отпор тоже не сможет. В отличие, - он кивнул на Брока, - от того, кого учили другому. Вот и вся разница. Тони смотрел на Баки так, будто решал в уме систему уравнений с огромным количеством неизвестных, и у него что-то не сходилось. Брок молча выдернул нож, застрявший в панели за спиной у Мирры, сложил с тем, что поймал, и протянул Баки рукоятями вперед. - Спасибо, - коротко поблагодарил он и обнял жену. - Я офигеваю, - наконец, отмер Тони. – Этот… Баки швырнул нож в твою жену, а ты его благодаришь? Я бы за Пеппер… Вы чокнутые. Все до одного. - Иногда лучше один раз продемонстрировать, чем сто раз сказать, - ответил ему Брок. – Не верить словам – первое, чему нас учат… учили. - Полезай в капсулу, - вернул всех к реальности Брюс. – На три часа минимум. - Можно мне, - тихо произнесла Мирра, - остаться? Я не помешаю. Я… - Оставайтесь, - Брюс протянул ей плед и указал на кресло. – У нас есть выход в Сеть. Посмотрите новую коллекцию летних платьев или чем там красивые женщины обычно интересуются, а я займусь восстановлением вашего мужа. - Мирра благодарно кивнула, ответила на легкий поцелуй Брока и свернулась в кресле калачиком, взяв протянутый планшет. - Мне надо выпить, - заявил Тони. – Прежде чем разбираться со… со всем этим. Стив в кои-то веки был с ним согласен: напряжение последних дней давало о себе знать, усугубленное голодом и желанием быстрее оказаться дома. С Баки. - Ник, мы пойдем. Не ели со вчерашнего вечера и Макса должны были доставить. - Кого? - Собаку. Нашу. - Идите. Вечером жду у себя. Обоих. Стив, с триггерами нужно будет что-то делать. - Хорошо. Мы придем. К шести? - К половине седьмого. Стив, обняв Баки за талию, увлек его с собой. Он хотел домой. Поцеловать. Устроиться с ним на диване и замереть, давая отдых глазам и перегруженному мозгу. Хоть ненадолго забыть увиденное и услышанное. Побыть человеком.