ANOTHER / ДРУГОЙ

      Задохнулся.       Утро выдалось настолько тяжелым, что Дилан поймал себя на мысли – как можно скорее собрать вещи и свалить куда дальше Вашингтона, может, дальше США, а может и вовсе в какую-нибудь Европу.       Дом по-особенному звенел тишиной, как не звенел с того самого утра, когда он в одиночестве переехал сюда. Как же он, черт возьми, боялся просто не пережить то время. Просыпаться и каждый день видеть виновника всех бед его семьи.       Его некогда счастливой семьи.       Посмотрел на свои руки, словно во сне, снова увидев на них следы крови. Не отмывающейся, въевшейся под кожу. Навсегда оставшейся на этих ладонях.       Моргнул.       Просто ладони.       Набрав в них холодной воды, О’Брайен врезался лицом в эту освежающую лужу, чувствуя, как кожа покрывается мурашками. Неприятно. Холодно. Как всегда. Он поднял глаза в зеркало – пустота. Будто за спиной нет ничего, что могло бы его угнетать. Невероятно пустые глаза, почти черные. По коже щек стекали холодные капли, скрывающиеся в уголках приоткрытых губ.       Дыхание рвало глотку, резало воздух.       Дыши спокойно, О’Брайен.       Пальцы сжались на обойме раковины, вода все так же громко скрывалась в сливной трубе. Отражение почти усмехнулось ему, а потом – картинка. Глаза Бибера, такие, что хочется сдохнуть от них, вывернуть все внутренности, потому что, Джастин, я не знаю, что тебе сказать. Это настолько сложно, что мой мозг уже не выдерживает.       Нет, соберись, Дилан. Черт возьми. Не будь тряпкой, он этого и добивается.       Рваный выдох и резкий взгляд в зеркало.       Глаза светлеют, и ярость отходит на второй план. Он снова справился.       Но как же он устал c этим бороться.       [...]       Утреннее солнце раздражало веки. Прожигало настолько неприятно, что хотелось скатиться под кровать и прожить там оставшуюся жизнь. Джастин уснул только к началу шестого утра, когда на улице перестал моросить дождь, а на окне отразились первые почти незаметные лучи восходящего солнца.       Нехотя открывая глаза и сразу жмурясь, вызывая узор морщинок в районе глаз, Бибер поднялся на локтях, осматривая комнату сквозь пелену сна. Немного разбросанные вещи на столе, на двери шкафа все так же висел листок с недописанной песней, а в углу стояла гитара. На телефоне отражалось три сообщения от Уильяма, но под лучами солнца Бибер разобрать текста не смог.       Да и черт бы с ними, с этими сообщениями.       Настроение оказалось настолько пропитанным безразличием ко всему окружающему, что хотелось открыть глаза заново и очутиться в Вашингтоне. Такое странное чувство – когда он находился в Вашингтоне, ему необходимо было вернуться в Кенмор, но когда он оказался здесь, то его вновь потянуло в город.       Неприкаянность.       Будто никакое место, куда бы он ни пошел, не принимало его. Выталкивало из себя. И осознание того, что это ощущение стало его преследовать только после знакомства с Диланом, совершенно не добавляло радости. После появления чертового Дилана все пошло не так, как должно. Настройки сбились, черт его дери.       Выдохнул и резко поднялся с кровати, потирая прохладными ладонями лицо. Совсем не выспался. Интересно, сколько он вообще спал? Три, четыре часа? И вообще, спал ли он?       В зеркале отражалось бессмысленное тело с бессмысленными глазами.       Ужасно.       Немного прогнув спину, Джастин почувствовал, как хрустит каждый позвонок один за другим, принимая свое правильное положение. Хотя бы где-то это правильное положение осталось.       Мысли все еще путались в черепной коробке, когда он пересилил себя и сходил в душ, когда смотрел на себя в зеркало над раковиной и когда натягивал на влажное тело чистую одежду. Мысли путались, и Джастин путался вместе с ними.       Где-то в комнате раздался звук уведомления, отдалено коснувшийся края уха парня, стоявшего посреди гостиной на первом этаже. Холод обвивал ноги неприятным вихрем, заставляя пальцы прижаться друг к другу. Босые ступни касались пола ровно в том месте, где в прошлый раз произошло что-то действительно странное.       Джастина словно переклинило. Ударило током.       Эффект дежа вю накрыл с головой.       Вечерняя гостиная. Какая-то дико пугающая коробка. И он. Такой растерянный, но в то же время спокойный, излучающий что-то не совсем приятное.       Запах, цвет волос и даже походка – все было таким, каким было всегда. Но не взгляд.       Не взгляд.       Бибер встряхнул головой, будто вернулся из омута своих воспоминаний, которых по какой-то причине не помнил. Это было довольно странным ощущением, словно он с головой окунулся в Омут памяти, как в одной из книг про Гарри Поттера. И воспоминания эти за несколько секунд пропитали его от пальцев на ногах до самых кончиков ушей.       Боже.       Что это был за день?       Джастин не знал, но точно понимал, что это было. Слишком реалистичными были картинки. Слишком знакомые волосы и походка. Слишком знакомый…       […]       Дилан сидел на скамейке у одного из самых нелюдных кафе Кенмора и курил третью или уже пятую сигарету, кусая и без того разодранные губы. Пальцы дико тряслись, мешая ровно держать сигарету. Вероятно, он выглядел, как один из тех безумных наркоманов спальных районов на окраинах, но это как-то не волновало.       Он просто сидел, чувствуя, как мерзкие капли дождя атакуют его бледное лицо, усыпанное родинками. Будь они неладны. Слишком много, слишком темные, слишком…       Слишком было все, что его сейчас окружало. Начиная со слишком темного серого неба и заканчивая слишком горькими сигаретами.       Выдохнул, бросив под ноги очередной окурок, наблюдая за тем, как мелкие капли дождя заставляют его испустить последние плевки отвратительного дыма. Людей практически не было, погода для прогулки выдалась не самой походящей.       Но О’Брайен ждал.       Не знал, придет он или нет. И вообще, не свалил ли парень подальше от этого затухшего давным-давно места.       Не знал, но надеялся, что не свалил.       Потому что опять один? Потому что черт, сколько же ты пережил в одиночку, О’Брайен? Потому что О’Брайен, ты чертов слабак.       Нога сбила урну с правой стороны, а из глотки вырвался глухой рык. Пальцы вжимались в запястья с такой силой, что руки почти немели. Внутри все разрывалось, кипело и вырывалось наружу.       ─ Нет!       Капли настырно стекали по подбородку и скрывались в лужах под ногами. Истерика отражалась в каждом его повороте головы, в каждом движении рук, в каждом взгляде на прохожих, которые обходили его, нагло глазея.       Истерика.       ─ Давно ждешь?       Боже.       Божебожебоже.       Дилан резко оборачивается, сам того не ожидая, взглядом впиваясь в глаза напротив. Умиротворенные. Или просто хотят казаться такими.       Давно ли я жду? Я почти снова слетел с катушек из-за тебя, а ты спрашиваешь давно ли я тебя жду?       Всю жизнь жду, Джастин.       Фу. Не самая лучшая формулировка.       ─ Минут десять, ─ Дилан пожимает плечами, всасывая внутреннюю сторону щеки, кусая ее практически до крови, чтобы просто удержать себя и не сорваться в его теплые объятья, почему-то так необходимые сейчас. ─ Думал, что ты не придешь.       Джастин улыбнулся.       Господи, почему у тебя все так просто?       ─ Репетировал у зеркала, как буду реагировать на объяснение десятка твоих загадок, ─ Бибер дернул бровью, приоткрыв губы, словно в ожидании, сам того не замечая.       Дилан хотел усмехнуться в ответ. Очень хотел, но не мог. И причин на то, наверное, не было. Просто внутренняя катавасия не давала воспроизводить какие-то запланированные заранее действия.       Просто поджал губы и кивнул. Будто что-то понимая и ставя галочку напротив еще одного пунктика.       Похоже, слишком ожидаемо.       ─ Зайдем внутрь, а то ты слишком промок.       Забота?       Дилан стал акцентировать на подобных вещах определенное внимание. Даже позволял себе думать над ними дольше обычного. Так ведь не должно быть, правда?       Или он просто забыл, каково это, когда о тебе кто-то думает. И поэтому молча развернулся и дернул за ручку двери кафе, оказываясь в прохладном светлом помещении. За барной стойкой стоял мужчина средних лет, когда-то хорошо общавшийся с родителями Дилана. Но когда они погибли, общения с самим Диланом он старался избегать.       Абсолютно ожидаемая реакция.       ─ Добрый вечер, ─ натянутая улыбка говорила сама за себя.       Видеть его здесь никто рад не был, и вечера скорее желали недоброго. Но что еще ожидать от напуганных людей?       Молодые люди устроились за одним из столиков у стены, рассматривая предложенное молодым официантом скромное меню. Глаза по несколько раз бегали по одной строчке, оттягивая момент встречи с глазами напротив. Так наивно.       Джастин откинулся на спинку немного пошарканного кресла, ощущая, как по спине скатываются капли дождя, волшебным образом попавшие под воротник теплого черного свитера. Необходимо было хоть немного расслабиться, поэтому он сразу решил сделать заказ, подозвав к себе официанта, уже успевшего вернуться к барной стойке.       ─ Нам два темных пива, будьте добры, ─ голос прозвучал достаточно уверенно, чему Бибер несомненно обрадовался, всеми внутренностями настраиваясь на благополучную развязку вечера.       ─ Нет, нам сначала две чашки зеленого чая, ─ Дилан перебил так же внезапно, как и поднял свой взгляд на блондина, заставляя вздрогнуть. ─ Я рассказывал про антибиотики, помнишь?       Джастин свел брови.       ─ До сих пор?       О’Брайен стрельнул глазами в сторону официанта, когда тот без малейшего смущения продолжал стоять рядом с их столиком. И практически нагло подслушивал то, что Дилан уже мог назвать интимным.       Возможно, просто отвык от всего, что можно считать нормальным.       Молодой парень с повязанным на талии черным дежурным фартуком что-то быстро записал в свой блокнот и удалился к барной стойке, где передал листок с записями бариста. Пара недоуменных взглядов в сторону столика у стены, а затем стандартное приготовление напитков.       Молчание, зависшее над столиком на долгие пять минут, въедалось под кожу отравленным воздухом. Сегодня молчать вдвоем было невероятно тяжело.       Дилан хмыкнул. Получилось как-то нервно.       ─ Эй, ─ Джастин прищурился, пытаясь перебороть идиотскую скованность, витавшую над столиком. ─ Ты в порядке?       Нет. Я не в порядке, блин, Джастин.       Пожалуйста, выслушай меня, иначе я свихнусь.       ─ Да, в полном. Я всего лишь хотел сбалансировать наш не самый приятный разговор… ─ опять запнулся. О’Брайен, черт тебя дери, возьми себя в руки. Выдохнул: ─ В общем, просто не хочу пить алкоголь сегодня.       Бибер улыбнулся. Про себя, конечно же. Сейчас его улыбка была бы попросту неуместна.       ─ Ты хотел мне что-то рассказать, помнишь?       ─ Помню, ─ отчеканено, слишком быстро.       Готовился?       Весь вчерашний вечер смотрел в отражение в ванной комнате и думал, что завтра потеряет еще одного вдруг ставшего таким нужным человека. Посчитает его чокнутым, слетевшим с катушек. Так и будет.       Кто вообще поверит в тот бред, что Дилан собирался рассказать?       ─ Это касается Кроули, Джастин, ─ вот так, как и вчера перед зеркалом. Раз и все.       Блондин молча сложил руки на груди, ощущая, как нагревается грудная клетка. То ли от волнения, то ли от того, что он вот так открыто сидел и пялился. Просто пялился на молодого человека.       На парня.       Ему нравится парень.       Сдвиг по фазе, мать его.       Губы непроизвольно сжались, он едва ли сдержался, чтобы не прикусить щеку изнутри. Особенно, когда Дилан подался немного вперед, расслабленно расползаясь в кресле. Как будто призывал наклониться чуть ближе.       И Джастин наклонился.       ─ Это он сбил меня, когда мне было четыре. На его бампере до сих пор осталась небольшая вмятина. Она от моей головы.       Короткими предложениями было гораздо легче. Комками информации, дополняющими друг друга и создающими в итоге непонятную, но маленькую картинку. Постепенно, как паззлы, выстраиваются в красивый или не очень сюжет.       Глаза цвета меда округлились, но их обладатель попытался это скрыть.       ─ Я не просто так прошу тебя не доверять ему, Джастин. ─ Замолчал, когда юный официант поставил на стол две чашки с чаем. А затем тихо-тихо, почти одними губами, не касаясь мимо проходящих звуков: ─ Пожалуйста.       Джастин не заметил, как приоткрыл рот, словно пытаясь поймать эти слова, предназначенные лишь ему одному. Это пожалуйста было настолько откровенным, что просто заставляло голову пойти вокруг своей оси.       Пожалуйста.       ─ Кроули за столько лет так и не смог свыкнуться со смертью своей жены, постепенно сходя с ума после всего, что с произошло с его семьей, ─ вновь проговорил Дилан, сжимая в пальцах светлую кружку с чаем.       ─ Его жена лежит в больнице с каким-то воспалением, он сам мне сказал. Он ехал к ней, когда мы пили кофе где-то в центре, ─ Бибер повторил за Диланом, взяв в руки кружку и отпив из нее немного теплого содержимого.       ─ А еще он сказал тебе, что у меня был брат, хотя его никогда не было, ─ Дилан почти вскрикнул, заставив некоторые взгляды в очередной раз вернуться к его персоне. А следом снова почти шипение: ─ Я не заставляю тебя верить мне, я лишь прошу не доверять ему. ─ Усмехнулся, так несвойственно ему: ─ Тебе не показалось странным, что он заинтересовался тобой только тогда, когда увидел тебя на моем крыльце, хотя сколько раз, ты говорил, вы пересекались на улице?       Дилан вскипал. Кровь начинала густеть, но он ничего не мог поделать. Знал, на что идет, когда завел разговор про Кроули. Потому, что это всегда так срабатывает. Кроули ─ источник всего. Кроули ─ основоположник всех бед О’Брайена. И он никогда не доберется до Джастина.       Блондин сжал скулы.       ─ Молчишь, Джастин, ─ Дилан хмыкнул. ─ Молчишь. Ты не знаешь всего, что происходило здесь, поэтому позволь мне тебя уберечь от всей этой грязи, которой кишит Эдвард Кроули, чтоб его.       ─ Так неужели очень трудно рассказать? Поделиться? ─ Джастин не заметил, как придвинулся к брюнету, но лицо парня было уже почти в нескольких сантиметрах от его собственного лица. ─ Я думал, что ты за этим позвал меня сюда. А ты только и делаешь, что бесишься и звереешь у всех на глазах. Неудивительно, что от тебя все шарахаются.       И вдруг. Смех.       Такой, что пронизывает до самого дна несуществующей души.       А потом.       ─ Знаешь, почему шарахаются? ─ улыбнулся, кривя губы. Не тот Дилан, которого так хотел изучить Джастин. ─ Я убил семью Кроули. Всех. До одного.       Тишина, звенящая в ушах.       Ч-т-о он только что сказал?       ─ По-твоему это с-смешно? ─ голос сорвался, Джастину показалось, что он поверил в сказанное. ─ Нихрена не смешно, О’Брайен. Спасибо за вечер.       Джастин поднялся из-за стола, оставив на краю салфетки купюру с изображением Линкольна, и быстро вышел из помещения на улицу, наконец вдыхая в легкие свежий воздух. Ему показалось, что он сидел в этом долбаном кафе несколько ужасно долгих часов. На деле же прошло… А сколько прошло?       Полчаса? Двадцать минут?       Когда за спиной послышались шаги, Джастин нервно выдохнул.       ─ Это отвратительно-мерзкая правда, ─ потухший голос, словно на фоне. ─ Я еще в Вашингтоне сказал тебе, что я…       ─ Не произноси это больше.       Шепотом. Как будто голос, что звучал тогда на сцене бара столицы на восемнадцатой северо-западной, принадлежал точно не этому парню.       ─ Прости.       И тишина. Опять тишина. Давящая и уничтожающая.       Рвущая перепонки. Оглушающая.       ─ Я не верю, ─ Джастин покачал головой. ─ Нет, этого просто не может быть. Ты же…       ─ Да, я же почти Билли Миллиган, помнишь?       Джастин зажмурился. Бред, какой же бред.       Господи, какой бред.       ─ Все началось с того момента, как Кроули сбил меня на семнадцатой улице, прямо между наших домов, ─ Дилан начал тихо, сделав маленький шаг в сторону Джастина, оставляя между ними приличное расстояние. ─ После этого были швы на голове, трехмесячная кома и психологические травмы, которые убивали меня больше, чем боли в голове.       Джастин достал сигарету и молча поджег кончик, из которого тут же выползла струйка дыма и мгновенно смешалась с влажным воздухом. Взгляд его был направлен куда-то гораздо дальше глаз Дилана. Гораздо глубже души Дилана.       Он просто смотрел, если этот взгляд можно было назвать простым.       ─ Со мной работали многие психологи и психотерапевты, но все отказывались рано или поздно, ─ Дилан прикусил губу. ─ У меня был воображаемый друг, как они его называли. Они говорили, что все происходящее в жизни будет делиться на две стороны: хорошее и плохое, ─ О’Брайен засмеялся, но уже не так, как несколько мгновений назад, сидя за столом в кафе. Сейчас смех был почти неуловим. ─ Все, что относилось к хорошему, относилось ко мне, а то, что считалось плохим, ─ к другому парню, которого не существовало.       Парень сделал еще один невесомый шаг к Биберу, постепенно сокращая расстояние между ними. Воздух был таким густым, что стоило только руку протянуть и можно ощутить его неровности.       ─ Но я всегда знал, что этот другой существовал, просто он был прекрасно замаскирован. Он был абсолютной копией меня, правда глаза… ─ Дилан нахмурился.       ─ У него темнее, да?       И в этот момент все перевернулось.       Джастин слушал и пытался вникнуть. И для Дилана это было выше всего возможного.       На губы вылезла странная улыбка, слишком веселая и детская.       ─ Да, почти черные. ─ Дилан прокашлялся. ─ И этот другой возомнил себя правосудием.       ─ В каком смысле? ─ Джастин вдруг резко повернул голову на О’Брайена, встречая приоткрытые влажные губы прямо у себя перед лицом.       И они изогнулись в невероятно красивой правильной улыбке.       ─ Он решил мстить.