And Counting

9 марта, 2015 Вону шёл по дереву, неустойчивому, скрипевшему под его ногами. Ему было неспокойно, словно потеряй он равновесие — упал бы и поцеловался с землёй. Ветер кричал на него — заставлял продолжать идти. От одного сильного порыва поверхность затряслась на тридцать градусов против часовой стрелки. Вону захныкал и схватился за верёвки-ограждения, зажмурившись и сжав их сильнее. Он не дышал, струнки его души скручивало от тревоги и страха, пока он пытался держаться. Всё вокруг двигалось — деревья, верёвки, его тёмные волосы, — но две вещи остались не тронуты ветром: домик на дереве и человек, стоявший внутри. Вону прищурился, чтобы разглядеть его сквозь свою растрёпанную чёлку, и отмахнулся от пыли, пролетавшей мимо его лица. Именно тогда он и заметил это; парень, возвышаясь на шесть футов и подав ему ладонь, ждал его на другом конце. — Мингю? — Вону! — воскликнул Мингю, простирая руку вперёд. — Хватайся! Однако когда Вону потянулся к нему, он почувствовал, как его сердце ушло в пятки, потому что его нога провалилась сквозь доску. Мост перевернулся, сбросив его, и он стал затем падать на расстоянии на (по ощущениям) сотню футов ближе к земле. — НЕТ! Вону! Последнее, что он увидел — это выражение ужаса на лице Мингю, — прежде чем всё вокруг затянуло мглой.

+

— Вону, очнись! Вону проснулся, ловя ртом воздух, едва поступавший в его лёгкие. Он сел на постели, различая в ушах собственное беспорядочное сердцебиение, и поспешно осмотрелся по сторонам, вглядываясь в своё окружение. Джихун уселся на его ноги. Солнце только начинало восходить. Он был в порядке. Он весь дрожал, холодный пот стекал с его висков и прилип к его ладоням. Его грудь вздымалась в унисон с его неровным дыханием, и всё, что он чувствовал — это как его охватывала паника. Вону не мог расслабиться — все ощущения были похожи на ледяное пламя, одновременно обжигая и замораживая его. Хоть он и был в курсе, что находится в своей комнате, ему было сложно поверить, что это случилось не наяву. Вону не прекращал учащённо дышать и корчиться — одной рукой сжимая себе волосы, а другой уткнувшись в простыню, — поэтому Джихун схватил Вону за обе щеки и заставил посмотреть ему в глаза. — Всё в порядке, — пытался он успокоить, проводя большими пальцами по скулам соседа, — ты здесь, ты в безопасности. Мне надо, чтобы ты взглянул на меня и сделал глубокий вдох. В глазах Вону, которые он поднял на Джихуна, застыли слёзы, и из-за них тот превратился в размытое розовое пятно. Он моргнул, позволив слезам упасть на фаланги больших пальцев Джихуна, и сделал глубокий вдох. Выдох получился нервный, но его тревога исчезла. Он начинал успокаиваться. — Твой третий кошмар за эту неделю, — прошептал Джихун, вытерев вонуевы щёки рукавами своего свитера. — Это плохо. Вону как будто потерял дар речи, потому что он не знал, что сказать. Он не мог думать, и он всё ещё не понимал, что происходит. Под наплывом отчаяния и страха Вону притянул Джихуна ближе к себе и зарылся лицом в его плечо. Он почувствовал, как у него стянуло сердце, когда из его глаз полились слёзы. — Я скучаю по дому, — простонал он, — я хочу домой. Джихун не знал, какими словами утешить Вону, однако он понимал. Дом был единственной темой, на которую отзывался его сосед, и всё было настолько серьёзно, что люди вокруг Вону могли ощутить, как от ностальгии у них покалывало кожу. Душевная боль была мучительной, резкой. Вону нужно было попасть домой вне зависимости от чего-либо, что было на пути. — Хорошо, — Джихун крепко обнимал Вону, гладя его по волосам, — давай отвезём тебя домой. 12 марта, 2015 Лучшей частью поездок домой была «живая» арка на автостраде Йеппын. Ранней весной тут пахло исключительно природой и свежим воздухом. Днём лучики солнца проглядывали сквозь крохотные промежутки в зелёных копнах листьев и цветов, а ночью было видно только луну и её несмётное количество детей. Лёгкий ветерок часто дарил приятное, краткое ощущение вечности, по которому так соскучился Вону. Они покинули пределы кампуса где-то в три часа утра. К тому времени, как они добрались до автострады Йеппын, солнце уже принялось касаться океанов и земли. Вону наблюдал за всем этим, сложив руки на открытом окне и опустив на них подбородок. — Хён, — сказал он Джису, сидя на пассажирском сидении пикапа, — ты можешь дать немного вбок? Я хочу посмотреть на вид. Джису остановился через полмили на одинокой заправочной станции. Они с Джихуном пошли внутрь, чтобы воспользоваться уборной, а Вону перебрался в кузов пикапа и сел, наслаждаясь моментом. Он не видел восход солнца больше года, с тех пор как уехал в университет. Ближе всего к наблюдению рассвета он был всякий раз, как не мог уснуть и осознавал, что природный свет начал проглядывать сквозь его жалюзи и отбрасывать тени на его постельное бельё. Он скучал по временам, когда просыпался вместе с солнцем. Спустя пару мгновений возле пикапа Вону припарковался белый BMW, закрывая ему обзор на зарю. Он взглянул в окно водительского места и заметил, как армейский жетон, свисавший с зеркала заднего вида, качался из стороны в сторону, отражая сияние солнца. Он сощурился из-за блеска. Вону тёр глаза, когда водитель вышел из автомобиля. Моргая, он поспешно осмотрел внешний вид парня: розовые губы, глаза, скрытые за винтажными солнечными очками половинками, бледная кожа и каштановые волосы. Он выглядел так, словно купался в счетах на сотни долларов, и пах одеколоном, стоившим не менее двухсот американских долларов. Они встретились взглядами, и Вону вежливо кивнул. — Доброе утро. — Утро, — незнакомец ответил на приветствие с лукавой и знающей ухмылкой. — Рассвет красивый сегодня, да? Вону улыбнулся и подтвердил, — Да, он красивый. Такое редко увидишь. Парень закрыл дверь от машины, а затем прислонился к ней спиной, сложив руки на груди. — Автострада Йеппын известна своими рассветами и закатами. И тем, какой большой иногда кажется луна по ночам. — Я довольно часто проезжал тут ребёнком, — сказал Вону, смеясь, — так что я знаю. Это всегда была моя любимая часть поездок. Парень, всё ещё незнакомый и безымянный, прекратил ухмыляться, и выражение его лица смягчилось, будто он задумался, смотря на Вону. Он выглядел так, будто осознал вдруг что-то. — Ты в точности такой же, как он описывал, — пробормотал он. Вону нахмурился в недоумении, но ему удалось сохранить на губах улыбку. — Прошу прощения? — Гм, — он покачал головой и отвернулся, неловко хихикнув, — прости, это было невежливо. Я думал кое о чём. — Ничего, гм, — Вону неуклюже заёрзал, — страшного. Ничего страшного. — Ну, было приятно повидаться с тобой. — Незнакомец поднял руку, еле очевидно помахав ей, и Вону повторил его действие. — Кстати, мне нравятся твои очки. Вону замер. Ухмылка вернулась на лицо парня, прежде чем он развернулся и ступил внутрь заправочной станции, оставив Вону сидеть в неверии. Его волосы были уложены совершенно иначе по сравнению с последним разом, когда Вону видел его, и он был также по-другому одет. Он не узнал его голос ни разу за всю беседу; но после того, как он услышал его комплимент в сторону очков Вону, его голос стал слишком знакомым, чтобы проигнорировать это. — Донхён? ·̇·̣̇̇·̣̣̇·̣̇̇·̇ ••୨୧┈┈┈୨୧•• ·̇·̣̇̇·̣̣̇·̣̇̇·̇ ••୨୧┈┈┈୨୧•• ·̇·̣̇̇·̣̣̇·̣̇̇·̇ — Я дома! Послышался хор вздохов и воплей, вместе с тем как братья и сёстры Вону помчались обнимать его у двери. Он оступился, когда они сжали его все вместе, и ударился задней частью ноги о дверную раму. Он поздоровался с ними, улыбнувшись, а затем уставился на них в ужасе от того, как они — особенно Чан — выросли. Чан осклабился. — Хён! — Посмотри на себя, — засмеялся Вону, ероша волосы брата. — Клянусь, ты прибавил не меньше фута, пока меня не было. — Вот увидишь, я буду твоего роста к сентябрю, — пошутил Чан, получив в отместку щипок за ухо от Вону. Поглаживая больное место, он взглянул за спину Вону и заметил ждавших там Джихуна и Джису. — Оу, Джису-хён! И сосед Вону! Другие кузены Вону проследили за взором Чана, приземлив округлившиеся глаза на Джихуна и Джису. Те держали рюкзаки, набитые одеждой и прочими необходимыми вещами, и это делало их похожими на хичхайкеров. Вону отодвинулся в сторону, несмотря на то что его талию по-прежнему обвивали его кузены, и позволил друзьям войти в дом. После того, как Вону попросил своих кузенов отнести сумки его друзей в спальню, он наконец-то смог выпрямиться. — Дино, это Джихун. Он делает музыку, под которую тебе нравится танцевать. Брови Джихуна взметнулись вверх. — Он танцует под мою музыку? — О боже мой. — Чан вытянул руку, намереваясь коснуться джихунова лица, но вспомнил про манеры и остановился. — Ты тот самый Ли Джихун. Уджи. Крутой парень с SoundCloud. — Он поспешно опустил спину в поклоне на девяносто градусов, заставив остальную троицу вздрогнуть от неожиданности. — ВСЕ В МОЕЙ ТАНЦЕВАЛЬНОЙ КОМАНДЕ ЛЮБЯТ ТВОЮ МУЗЫКУ! Джихун криво улыбнулся, схватив Чана за плечо, чтобы вернуть его в нормальное положение. — Я польщён. Может, мне как-нибудь навестить твою танцевальную команду? — СЕЙЧАС? Может быть, сейчас? У меня через час практика, и было бы очень круто, если бы ты пришёл. Он поднял глаза на Вону, не зная, что сказать. Вону пожал плечами и пробормотал, — Сами разбирайтесь. Решение заняло у Джихуна всего пару секунд; он вздохнул, кивнул и согласился с условием, что они покушают перед тем, как уйдут из дома. Именно поэтому Чан потащил троицу в столовую, чтобы они позавтракали вместе родителями, тётями и дядями Вону. Взрослые поприветствовали их тёплыми улыбками и горячими тарелками с острым рамёном. Студенты быстро проглотили лапшу, потому что не поели перед поездкой из общежития, и наболтались с семьёй Вону, прежде чем Чан и Джихун отправились на практику. Спустя полчаса после ухода Джихуна Сокмин и Джунхуэй заявились с пакетами, полными конфетти и фруктового льда. — Добро пожаловать обратно, парни! — восторженно воскликнул Джунхуэй, подбросив конфетти в воздух. Пока дети соревновались, кто поймает больше конфетти, Сокмин перебросил руки через плечи Джису и Вону. — Прошёл почти год. Вону засмеялся, стряхнув конфетти с собственных волос. — Скучали по нам? — Немного даже слишком, — ответил Джунхуэй. — По вам все скучали. И Сокмин умирал, как хотел рассказать вам новости. — Какие новости? — спросил Джису. Сокмин улыбнулся и пошевелил бровями, смотря на Джунхуэя, который сделал то же самое. Джису и Вону взглянули друг на друга, обеспокоенные. — Я, — начал Сокмин, — вернулся на поезд свиданок, детка! Вону уточнил, — Так ты сейчас в отношениях? Улыбка Сокмина исчезла. — Ну, нет. Я просто хожу на свидания, но я не встречаюсь ни с кем официально. — Пока что, — добавил Джунхуэй. Указав на него пальцем, Сокмин повторил, — Пока что. Остаток утра четверо парней играли в GTA в гостиной Вону, потому что младшенькие Вону либо ушли на выходные занятия, либо завершали общественные работы. Они воспользовались возможностью пострелять в голубей и подобивать персонажей, которых они мочили на улицах. Вону давно уже так не хохотал, и его депрессия была забыта в этот момент. Именно таким для Вону и был дом: люди, которых он любил, и смех, оттого что счастлив, а не из-за чего-то весёлого. Домом были объятия его кузенов, плакавший из-за поддразниваний Чан, споры с Минсо о правах на ванную и помощь маме с мойкой посуды. Именно по этому он и скучал все те месяцы, что провёл вдали от семьи. Именно это и было причиной его слёз и бессонницы, и именно в этом он нуждался, чтобы быть в порядке. Пока Джису и Джун искали в интернете чит-коды для получения вертолёта, Сокмин ткнул Вону в плечо собственным. — Эй, — сказал он тихо, убедившись, чтобы остальные его не слышали, — я не должен тебе об этом говорить, но мы с Джуном собираемся украсть у тебя Джису примерно в два часа. — Почему? — поинтересовался Вону. Сокмин ухмыльнулся, переведя взгляд обратно на экран. — Потому что Мингю придёт, чтобы повести тебя погулять. Вону покраснел от сочетания «Мингю» и «повести тебя погулять» в одном предложении. Он спросил, — То есть «повести погулять»? — То есть повести погулять. Типа на свидание, но не совсем. — Он постарался сдержать смех, когда посмотрел на Вону, но безуспешно. — Он планировал повести тебя погулять с тех самых пор, как услышал о твоём визите. Он кажется взволнованным. — Так… значит, я тоже должен предвкушать это? Сокмин пожал плечами. — Скорее всего. — Он полностью отвернулся к телевизору после того, как Джунхуэй завершил контроль вертолёта в игре, маниакально хихикая и пытаясь врезаться в здание, прежде чем Джису выхватил у него джойстик. Сокмин шутливо толкнул Джунхуэя сзади. — Какого дьявола, Джун? Не так надо управлять блядским вертолётом! Между тем, Вону сидел, не двигаясь, думая о том, как он отреагирует, увидев Мингю, и стоит ли ему упомянать Донхёна в ближайшее время. ·̇·̣̇̇·̣̣̇·̣̇̇·̇ ••୨୧┈┈┈୨୧•• ·̇·̣̇̇·̣̣̇·̣̇̇·̇ ••୨୧┈┈┈୨୧•• ·̇·̣̇̇·̣̣̇·̣̇̇·̇ Ровно в два часа Мингю постучал в дверь и поприветствовал Вону, протянув ему молочный пенистый чай и огромного плюшевого бегемота. Сокмин решил, что раз уж Мингю пришёл, то им с Джунхуэем пора уходить, и по пути он перекинул Джису через собственное плечо. Джису не прекращал несвязно болтать, извиваясь в руках Сокмина. — Что, куда мы? Вону? Мин— Эй! — Джунхуэй похлопал Джису по заднице и сказал ему не переживать об этом, после чего повёл их к машине, чтобы отправиться в местный кинотеатр. Мингю повёл Вону погулять следом за тем, как отчалили их друзья. У него наконец-то была машина, чёрная, от папы, и они поехали на ней к домику на дереве на мини-пикник, устроенный Мингю. Они ели домашние роллы Минхао и пили сок из коробочек, обсуждая вещи, которые нельзя было даже близко назвать личными. Совсем как раньше, Вону и Мингю кидали друг другу виноград и ловили его ртом, пока из телефона Мингю доносилась музыка. Лучшей частью того, что они снова проводили вместе время, наверное, было наблюдать за тем, как Мингю (пытался танцевать) танцевал чечётку под Майкла Бубле перед озером, еле передвигая ногами по грунту. И может быть, то, как он подскользнулся и упал на плечо, стало «гвоздем» программы. — Я пытаюсь выступить перед тобой в качестве приветствия, и вот что я получаю, — проворчал Мингю не в силах признаться, каким счастливым он на самом деле был, снова слыша смех Вону. — Ты такой грубиян. В промежутке между смешками Вону сказал, — Ты похож на тот мем, где старушка лежит на полу и зовёт на помощь. — Он снова захихикал и повалился на спину, схватившись за живот, вместе с тем как к нему присоединился Мингю. Они продолжали лежать на полу с глазами, полными слёз, и одышкой и судорогах в животе, но они поистине наслаждались этим ощущением. Ни один из них не ощущал подобного долгие месяцы. Прекратив смеяться, Мингю перевернулся, так что его спина теперь лежала на земле. — Я скучал по этому. — Я тоже, — согласился Вону. — Я рад, что смог приехать спустя столько времени. — Я тоже. — Мингю смотрел на то, как Вону сел на земле и оттряхнул одежду от засохшей грязи. Когда он скрестил ноги и подпёр локти коленями, обняв ладонями собственное лицо, Мингю осклабился. — Ты стал милее в университете или я просто слишком долго тебя не видел? Вону улыбнулся и спрятал лицо в ладонях в застенчивом жесте. А затем, понимая, что Мингю этого не ожидает, Вону кинул в грудь лучшего друга горстку земли и громко застонал. — Не говори такие вещи! Это очень смущает. — Вону — мила-а-ашка, — проворковал Мингю, снова засмеявшись и уклонившись от очередной горстки земли, брошенной в него. — Я весь в грязи из-за тебя! — Ты заслужил! Вону закрыл глаза и принялся размахивать руками, собирая вокруг него и Мингю облако из сухого грунта. Зная, что Вону не прекратит дёргаться, пока не посчитает нужным, Мингю выпрямился и взял того за запястья. — Успокойся! — Но Вону был безрассудным и неумолимым, так что он продолжил извиваться и издавать неловкие звуки. Он по-настоящему — полностью — остановился, только когда Мингю схватил его за щёки и сжал их, заставив его губы выпятиться как у рыбы. — Ты учишься в универе, а всё ещё ведёшь себя как пятилетка, — засмеялся Мингю. Он задвигал руками по щекам Вону, отчего голова того завертелась из стороны в сторону. — Я удивлён. — Ты утак, — попытался сказать Вону, однако сплющенные щёки исказили его произношение. — Но этот мудак — твой лучший друг, так что ха. Вону высунул язык и стиснул его губами, забрызгав слюной Мингю в лицо. Младший отпрянул и выпустил вонуевы щёки, чтобы вытереть слюну. — Иу! — Карма! Примерно так они провели весь день. Они оставались у домика на дереве — не внутри, но поблизости — и делали то, что делали, когда были младше, прежде чем Вону уехал одиннадцать месяцев назад. Они фотографировались, плавали на лодке, фехтовались камышом и попросту болтали так, что пересыхало в горле. Постоянные поддразнивания и шумный смех не затихали долгие часы — даже после заката, — но время было коротким и невесомым. Не успели они опомниться, как уже наступило девять часов. Вону и Мингю провели остаток ночи на пикничном одеяле, лицезрея небо и любуясь звёздами. Мингю шутливо давал им имена исторических личностей, а Вону указывал на некоторые из них, соединял точки и превращал их в очертания и фигуры. — За звёздами интересно наблюдать, — Вону поднял руку вверх и растопырил пальцы, — через расстояния между пальцами. Мингю повторил за Вону, пошире раскрыв ладони и задев его указательный палец собственным. — Почему? — На небе несмётное количество звёзд, но посчитать их все занимает слишком много времени. Когда ты делаешь так, ты ограничиваешься всего лишь парочкой, и ты можешь узнать, сколько их. — Вону посчитал. — У меня восемь штук между мизинцем и безымянным. Там же и в то же мгновение Мингю улыбнулся, потому что Вону смотрел на мир совершенно иначе и сквозь призму красоты в своих глазах — и Мингю безмерно этим восхищался. Мингю неуверенно накрыл его ладонь собственной и посчитал. Тринадцать. — Между нами тринадцать звёзд, — пробормотал он. — Это должно что-то символизировать? — Я могу выдумать какой-нибудь заумный миф, если ты об этом, — заявил Вону, вызвав у Мингю смешок. Он улыбнулся, взглянув на их ладони, а затем его пальцы скользнули в промежутки между мингюевыми, переплетаясь с теми. — Тринадцать звёзд значит тринадцать шансов до того, как они все иссякнут. У нас есть тринадцать шансов. Мингю погладил вонуеву кожу большим пальцем. — Сколько у нас, по-твоему, осталось? Вону пожал плечами, в самом деле не представляя, сколько у них оставалось. — Я не уверен. Но мы, скорее всего, уже истратили парочку. — Надеюсь, у нас осталось большинство из них, — сказал Мингю. — Я тоже на это надеюсь. Мингю прикусил губу и нахмурился. — Я жутко скучал по тебе, Вону. Вону кивнул, зажмурившись на несколько секунд, ответив, — И ты просто понятия не имеешь, как сильно я скучал по тебе. — Да. — Мингю замер, прежде чем сел на одеяле, чтобы проверить часы. Время близилось к десяти. — Чёрт, уже поздно. — Наверное, нам пора идти, — вздохнул Вону. Он вскочил и похлопал себя по ногам, избавляясь от всего, что прилипло к его джинсам. Однако Мингю дёрнул его за рубашку и поднял на него глаза, сиявшие невинностью. — Что-то не так? — Давай побудем здесь ещё немного, — попросил Мингю. Вону обратно присел, так что их плечи снова соприкасались. — Почему? — Потому что, — Вону увидел, как грудь Мингю поднялась и опустилась, вместе с тем как он сделал глубокий вдох. Мингю положил голову на плечо старшего, — я могу быть самим собой, когда я здесь с тобой, когда это просто мы и домик на дереве. Я хотел бы побыть собой чуть подольше. — Ты чувствуешь себя другим в последнее время? Мингю кивнул. — Совершенно другим. — Это хорошо? Мингю замер, ненадолго задумался и подождал, прежде чем ответил, — Ни капельки.