Ашикаби но Шиноби

      Дисклеймер от автора: я не владелец «Секирей». Иначе там было бы больше обнаженки, а главный герой полностью использовал мягкие женские тела, ежедневно. И «Наруто» тоже не мое, иначе я сделал его не таким тупым, как в манге, и он прикончил бы Саске, когда тот начал заливать свое «Я покажу ненависть этому чертову миру».

ХоХ

      Кусано, прикрыв руками глаза, сидела на корточках там же, где Наруто оставил ее, и тряслась от страха. При звуке шагов блондина, подошедшего к ней, девочка сжалась, словно надеясь, что если будет занимать как можно меньше места, то ее оставят в покое.       Наруто споткнулся на следующем шаге, ощутив, как сердце мечется в груди. Непривычно, ведь его эмоции только начали вновь появляться в течение последних нескольких дней. После встречи с Мусуби, на самом деле. Гнев был главной из эмоций, злость на секирей, осмелившуюся вызвать у маленькой девочки настолько сильный страх. Печаль от того, что Кусано испытала такое. И сожаление, сожаление, что он не смог найти ее раньше номера сорок три и, таким образом, заставил испытать такое в столь юном возрасте. Каждую эмоцию блондин ощущал подобно выстрелу прямо в грудь, без предупреждения, и на мгновение Наруто подумал, что возможно не стоило спасать девочку, если в довесок прилагаются настолько сильные эмоции. Эта мысль заставила блондина почувствовать себя мерзавцем.       Большой удачей оказалось то, что Наруто уже встретился с Мусуби. Если бы он попал в подобную ситуацию, не начав испытывать эмоции вновь то, возможно, и не стал бы помогать девочке. Однако будет совсем нехорошо, если из-за своих эмоций он не сможет нормально сражаться. Та девушка, несмотря на всю ее неопытность, оказалась сильна... ну по крайней мере талантлива.       Так что даже если сердце Наруто сжалось при виде этой маленькой девочки, трясущейся от страха, блондин сумел ограничиться лишь секундным колебанием, прежде чем оказаться рядом с ней.        — Можешь открыть глаза, Ку-чан, — Наруто надеялся, что его тон достаточно мягок. Адреналин по-прежнему тек по его жилам, что затрудняло определение интонаций, — теперь все хорошо.       Медленно, словно опасаясь, что звук его голоса лишь привиделся ей, Кусано отняла свои маленькие ладони от лица. Кожа вокруг ее век оказалась покрыта морщинками от давления рук, медленно исчезнувших, когда ее лицо расслабилось. Веки затрепетали и вскоре после этого разошлись, раскрыв большие ярко-зеленые глаза. Малышка моргнула несколько раз, прежде чем ее взгляд остановился на Наруто.        — О-онии-тян? — спросила она нерешительно, словно боясь поверить в то, что видела. Ее взгляд метался по поляне в поисках секирей, напавшей на нее, лишь для того, чтобы обнаружить отсутствие кого-либо. Только она и Наруто находились сейчас здесь. Номер сорок три валялась в нескольких метрах позади большого дерева. После осознания, что они сейчас находятся наедине, ее взор вновь остановился на блондине, и слезы смешанные с облегчением и радостью побежали из глаз.        — Онии-тян! — закричала она, встав и бросившись к нему, раскинув руки, очевидно, в попытке обнять его. Наруто опустился на колени и легко сгреб девочку в свои объятия. «Легкая, даже слишком легкая», — отметил он. Сколько времени прошло с того момента, когда она ела в последний раз? Маленькие ручки намертво обвились вокруг его шеи, и пока она рыдала в его плечо, Наруто прекратил свой анализ девочки, лежащей в его руках, просто принося ребенку комфорт.        — Все нормально, — прошептал он ей удивительно мягким тоном. Наруто чувствовал ностальгию, которую не испытывал так давно.       Он рассеянно гадал, сколько времени прошло с этого момента, но воспоминание было коротким, не более чем проблеск в его сознании, прежде чем оно исчезло и остались — лишь он сам и девочка, плачущая в его объятиях: — Все будет хорошо. Я защищу тебя.       Его слова заставили маленькую дриаду схватить его крепче, как будто она боялась, что он исчезнет, от чего ее тело необъяснимо дрожало. Наруто на мгновение ощутил страх и быстро проверил девочку. Она была ранена во время его сражения с номером сорок три? Испытывала стресс от всей этой ситуации? Промелькнули миллионы проблемных вариантов в голове, и он успокоился, лишь просканировав девочку на всех уровнях. Все будет прекрасно, как только она немного отдохнет и хорошо поест.        — Не беспокойся ни о чем, Ку, — сказал Наруто, больше себе, чем кому-либо еще. — Теперь я буду тебя защищать. Бросив мимолетный взгляд на округу, блондин повернулся и уже собрался вернуться назад ко входу в Дендрарий, когда шум голосов достиг его ушей.        — Где черти носят этого мальчишку! — первый голос был мужским и грубым. Наруто достаточно легко опознал, что говорящим был Сео.        — Откуда мне знать! — девушка, безусловно одна из близняшек. Хикари — более эмоциональная и гораздо быстрее переходящая к насилию.               — Вы видели, как быстро он побежал? — Хибики, судя по мягкости в голосе.               — Конечно, мы это видели! Мы все это видели! Черт подери, это было похоже на того ублюдка, которого мы встретили несколько дней назад!              Наруто немного поморщился, прислушавшись к разговору. Казалось, его эмоции вызывают у него еще более острую реакцию, чем он ожидал. Ему действительно придется поработать над этим. Такие интенсивные реакции делают невозможным принятие обоснованных, взвешенных и прагматичных решений. Невозможно сказать, какие ошибки Наруто могут они вызвать, и чего эти ошибки будут стоить.              — Я хочу знать, как ему удалось так быстро бежать? Я имею в виду, он ведь человек, не так ли? — это безусловно, Хомура. Они подошли ближе, Наруто видел, как их фигуры становятся все более отчетливыми с каждой секундой. На мгновение он задумался насчет маски, но понял, что этот вариант весьма спорен. Молниеносные близняшки уже видели его однажды, и без сомнения, рассказали их ашикаби про парня, которого встретили несколько дней назад, а Хомура, если он является тем, кого предполагает Наруто, лишь вопрос времени, когда сложит дважды два. Лучше чуток потерпеть сейчас, чем мучаться потом.       Вскоре четверка полностью вышла на поляну. Сразу все четыре пары глаз повернулись на Наруто, разглядывая то, как он держит спящую Кусано перед собой.       Глаза Хомуры сузились, когда он посмотрел на блондина. Наруто отметил отсутствие удивления в них, как будто тот уже догадался, кто был скрыт за маской и теперь его подозрения подтвердились. Сео просто наблюдал за Наруто и поляной. Хибики и Хикари зажмурились.        — ААХХХХ! — Хикари крича, тыкала в блондина дрожащим пальцем. — Это ты! Ты тот ублюдок, что ударил меня и Хибики недавно!       — Приятно увидеть вас снова, — сухо ответил Наруто. Он шел к ним медленно, ритмичным шагом, усмехнувшись при виде того, как Хикари и Хибики напряжены. Стоявший позади них Хомура дернулся, но Наруто трудно было интерпретировать этот жест, поскольку не похоже, что тот был в напряжении, готовясь по возможности защитить себя от враждебных действий, как близняшки. Сео, напротив, казалось, не беспокоится вообще ни о чем. На самом деле, по сравнению с тремя секирей он выглядел совершенно нормально. Любопытно.        — Йоу! — ашикаби поприветствовал его тем же ленивым тоном, что и во время их первой встречи. — Твои действия довольно впечатляющие. Ты какой-то спортсмен-чемпион или что-то подобное? Небольшое зондирование, не очень тонкое по мнению Наруто. Конечно, он имел дело с такими людьми, как Ибики и Иноичи, являвшимися мастерами допроса, так что сравнивать гражданского, особенно в таком возрасте, и его навыки допроса с их было все равно, что сравнивать сумасшествие Минаки с маразмом Тоби. Просто не справедливо по отношению к нубам.       — Что-то подобное, — Наруто ответил на вопрос человека загадочной улыбкой. Этот человек никак бы не смог получить большего о нем, чем-то, что он уже видел, и что Наруто запланировал показать. Он уже выбросил на ветер гораздо больше информации о своих способностях, чем хотел, а этим людям на поляне показал еще больше. В очередной раз, к сожалению, не так уж и много он мог сделать. По крайней мере, Наруто придется иметь дело с этими четырьмя и ответить на вопросы так, чтобы удовлетворить их любопытство и не раскрыть слишком много секретов.       В ответ Сео просто засмеялся. — Ну в любом случае, тебе удалось шокировать моих девочек, — сказал он, обхватив близняшек и принявшись щупать их сиськи. Правый глаз Наруто задергался на такое откровенное проявление сексуального домогательства. Он был тем, кто прожил тысячи лет, он знал больше о сексе, чем кто-либо еще живущий. Черт, он знал кое-что о сексе, уже давно забытое остальным человечеством. Он не должен париться, что этот парень лапает своих секирей при всех.       Но не мог ли он, хотя бы, делать это в тиши собственного дома? Серьезно, даже когда Наруто соблазнял девушку, он не поступал так откровенно пока не заводил ее в квартиру.       Девушкам, похоже, тоже это не понравилось, особенно Хикари. — Черт, Сео! — зарычала она, и ее гневное лицо краснело все сильнее, пока она извивалась под его хваткой. Большая по размеру грудь чем у ее близнеца, казалось была причиной, почему потрепанный на вид ашикаби, сосредоточил больше внимания на ней. — Прекрати это!               — Ах, — вмешалась Хибики, с лицом таким же красным, как и у сестры, хотя судя по выражению на нем, это было связано не с гневом, а скорее с замешательством. — С-Сео, не здесь! — она шипела заикающимся голосом. Сео не останавливался, и возмущение парочки его все более смелыми движениями вскоре выросло настолько, что близнецы повернули головы как одна, и ударили молниями.       Наруто наблюдал все представление в основном безучастно. Однако, небольшая его часть, слегка улыбалась при виде этого. Он подумал, что Сео получает по заслугам, и это вызвало улыбку, напомнив ему еще пару человек, пришедших на ум. Всегда было забавно наблюдать за проделками Сакуры и Рока Ли, когда они были вместе. Ли с его выходками «Во имя Силы Юности» и Сакура с ее свирепым нравом и жестокими кулаками. Оба были очень похожи на Сео и Хикари до…       «Перестать думать о них, Наруто!» — стиснув зубы так сильно, что они начали крошиться в мелкий порошок, блондин приложил немалые усилия к избавлению себя от болезненных воспоминаний. «Думать о них бесполезно! Они мертвы! Тебе нужно двигаться дальше!» Сколько он не двигался, все равно никогда не мог уйти от своего прошлого. Оно всегда было там, притаившись в уголке его сознания и напоминая ему о лучших временах. Горько-сладкие воспоминания, с оттенком отчаяния. Никогда больше он не сможет вернуться в те времена, даже если бы и пытался, они будут лишь мгновением, малой каплей в океане его жизни. Те дни ушли навсегда, и он был…       — Ты в порядке?              Наруто дернулся. Мигнув несколько раз, чтобы избавиться от размытости взора, блондин увидел, что Сео глядит на него необычным взглядом, помесью любопытства и, возможно, беспокойства.              — Я в порядке, — Наруто потряс головой, чувствуя, как она освобождается от всех утомительных воспоминаний. Он не мог уйти в себя сейчас, не тогда, когда имеет дело с этими четырьмя, стараясь сохранить свои секреты.       Сео посмотрел на него, изучая, что могло бы сойти за праздное любопытство, прежде чем пожать плечами, решив не допытываться дальше. Сейчас стоя рядом и больше не преследуя их ашикаби, Хикари и Хибики также глядели на него, хотя и по-прежнему настороженно. Хомура тоже смотрел настороженно, но иначе, чем близнецы. В очередной раз, Наруто было трудно судить, о чем думает огневик. Может быть, виновата маска…       — Вижу, ты не окрылил ее, — привлек Сео внимание блондина. Мужчина смотрел на Кусано, точнее туда, где явно отсутствовала метка.       — У нее был тяжелый день, — мягко ответил Наруто. — Прежде чем думать о чем-то подобном, Ку-чан должна поесть и отдохнуть в хорошей бане. Что же произойдет после… — блондин пожал плечами. — Выбор будет за ней.       — Хех, ну мне как-то без разницы, — прокомментировал Сео, лениво почесав подбородок. Он еще познавал Наруто, но вел себя много менее критично и с большим принятием, чем раньше. — Знаешь, ты ведешь себя не так, как я подумал при первой встрече.       — Спасибо, полагаю, — Наруто, стараясь не потревожить спящую на руках девочку, снова пожал плечами. Хоть и было немного приятно, что этот парень больше не подозревает его, Наруто действительно не заботило, что Сео думал. Ашикаби или нет, Сео был просто человеком, и в то время как он может оказаться нормальным парнем, Наруто был не уверен, что в следующую встречу, они не станут врагами. Сео, казалось, нашел его беспечность забавной. Он фыркнул от смеха, казалось, внимания над этим фактом. Затем он моргнул.       — Разве не должна быть еще одна секирей где-то здесь? — спросил он, как будто только сейчас вспомнив, что еще одна секирей находилась в Дендрарии. Мужчина оглянулся по сторонам, теперь принимая во внимание ущерб, причиненный окружающим деревьям. — Все, конечно, выглядит, как будто кто-то здесь сражался, — он хмыкнул и усмехнулся невесело. — Думаю, они испугались и убежали? Наруто знал, что этот момент настанет. Даже когда он беседовал с Сео, уклоняясь от пародии допроса, вечный шиноби обдумывал список ответов и информацию, которую он хотел бы сообщить этой группе.       — Нет, — ответил Наруто. — Она еще здесь. Свободной рукой он указал на небольшой ряд деревьев, за которыми все еще лежало тело номера сорок три: — Вон там.       Не теряя ни секунды, Хомура бросился туда, куда указал Наруто, с широкими глазами. Проходя мимо линии деревьев, он остановился, без сомнения, только сейчас заметив тело.       Взгляд пироманта переместился с тела на Наруто, потом на Кусано, прежде чем вернуться к телу. Пока его глаза становились все шире с каждой секундой, он, казалось, пришел к какому-то выводу насчет произошедшего. — Эй, ты победил секирей? — выдохнул он, его голос был наполнен шоком и чем-то еще, что Наруто не мог определить. Повелитель огня положил руку на ближайшее дерево, облокотился на него и поморщился, снова потерев грудь.       — Победил секирей? — фыркнула недоверчиво Хикари, прежде чем подбежать к Хомуре. — Какого черта ты говоришь, Хомура? Да парень чертовски быстр, но невозможно простому человеку победить… победить… победить… Ее заело на предпоследнем слове фразы, когда глаза заметили тело побежденной секирей.       Сео наклонился, перегнувшись через плечо Хикари, чтобы взглянуть на павшую пользовательницу косы. Когда он увидел, что женщина лежит на боку с разбитым лицом и несколькими порезами, царапинами и синяками на теле, он присвистнул и повернулся к Наруто. — Я думал, что здесь уже прошла какая-то битва до тебя, — сказал он, глядя на Наруто новым, расчетливым взглядом. — Так скажи мне, как тебе удалось победить секирей?       — Она была неопытна, — Наруто ответил ровным голосом. — Не знала, как правильно сражаться, все ее движения были построены так, что высокая скорость и сила значили очень мало, и, казалось, она думала лишь о том, как эффективнее использовать свою косу. Блондин в негодовании загибал пальцы по мере перечисления, по крайней мере, пока не упомянул и не указал на косу, воткнутую в землю. — Единственная ее надежда была на эти странные ветряные лезвия, слетающие с косы. Он пожал плечами, и наконец завершил свою оценку способностей врага. — Но как я уже сказал, ее движения были так плохо поставлены, что уворачиваться от ее воздушных атак было легко.       Наруто мысленно похлопал себя по спине за лекции о победе над девушкой. Она была краткой, по существу, и единственная информация, что он дал о себе — то, что очень хорош в бою. Ответ был очень открытым, оставляя многочисленные теории о Наруто: был ли бывшим солдатом, увлекался каким-то боевым искусством или даже был отаку. Короче, лишь дал им знать, что понимает схему, лежащую в основе боя лучше, чем большинство людей. Это, наверное, уверило их, что все сказанное — правда.       Его лекция о боевых умениях номера сорок три была встречена по-разному. Хикари и Хибики смотрели на него с соответствующими глупыми выражениями на лицах, моргая, пытались переложить его слова в понятную им форму. Хомура, напротив, прищурил глаза и окинул Наруто задумчивым взглядом, даже когда его рука еще раз принялась яростно растирать грудь. Реакция Сео, вероятно, была самой забавной, а также наиболее показательной. Он просто рассмеялся.              — Так ты крепкий орешек или что-то подобное? — спросил он после пятнадцати секунд смеха.        Наруто просто загадочно улыбнулся в ответ: — Что-то подобное.

ХоХ

      После допроса, на который Наруто ответил, не дав в тоже время ничего узнать о себе — факт, который, казалось, безмерно беспокоил Хомуру и развлекал Сео — блондин и разношерстная группа, объединившись пробивались из Дендрария. С Кусано, спящей в объятиях Наруто, это оказался довольно медленный процесс. Он мог бы двигаться быстрее, блондин был уверен, что его прыжки по деревьям не нарушат сон зеленой девочки. Но ради соблюдения приличий, и чтобы не вызывать подозрения у остальных, особенно у Хомуры, остался с ними.       Когда они подошли к воротам, он увидел уже знакомую картину разрушений, нанесенных номером сорок три, Йоми, по словам Хомуры. Среди валяющихся обломков и тел стояли секирей Наруто.       Акицу выглядела как обычно безупречно, ни растрепанная одежда, ни взъерошенные волосы не портили ее бесстрастную стойку. Мусуби же, напротив, судя по ее виду явно повезло меньше, большая часть ее топа исчезла, оставив только нижнюю часть рубашки и клок левого рукава, в виде двух кусков, скрепленных несколькими полосками ткани. Ее юбка впрочем осталась на месте, хотя и с несколькими порезами, обнажающими ее белые трусики миру. Несмотря на то, что девушка выглядела так, как будто ее одежда прошла через блендер, казалось ее настроение гораздо лучше, чем раньше. Наруто предположил, что причиной этого служило ее долгожданное участие в драке.       Блондин также обратил внимание на то, что тех трех секирей, с которыми они сражались, уже не было здесь.       — Акицу-чан, Мусуби-чан, — Наруто прокричал, вновь используя суффикс «—чан», ведь миссия уже завершилась. Обе девушки обернулись, взглянув на него, легендарная улыбка Мусуби засветилась, пока не стала достаточно яркой, чтобы конкурировать с солнцем, прежде чем она бросилась к нему. Акицу ничего не сказала, просто размылась от поразительной скорости движения к нему. Он и не знал, что она может двигаться так быстро.       — Вы в порядке, ашикаби-сама? — спросила она таким же пресным тоном, как и всегда, хотя Наруто обнаружил беспокойство, как в ее голосе, так и по их связи.       — Ах, Наруто-сама! — Мусуби неожиданно появилась слева, с волнением еще более заметным, прыгала на месте. Одна рука поднялась к груди, обхватив ее, на что Наруто был благодарен, уловив взгляд Сео, направленный туда. По какой-то причине, это его взбесило.       — Смотри! — Мусуби повеселела, взметнув свободную руку в воздух. — Я защищаю свою скромность!              — Это хорошо, Мусуби-чан, — если честно, он был даже удивлен, что она вспомнила их разговор о его нежелании, чтобы другие мужчины видели ее в неглиже. В то же время было странно трогательным то, что она поняла какие действия стоит предпринять. По крайней мере, данное действие в нынешней ситуации было уместно.       — Я в порядке, Акицу-чан. Спасибо.       Щеки Акицу слегка покраснели, когда он поддержал ее улыбкой, однако, румянец исчез, когда ее взгляд остановился на его щеке. Конкретнее на крови, текущей из нее.       — Тебе больно, — пробормотала она.       — Ха, не беспокойся об этом, — Наруто вытер кровь со своей щеки свободной рукой, чтобы показать целостность кожи. — Видишь? Даже ни царапинки. Несмотря на его заверения, Акицу продолжала смотреть на то место, где была кровь. Наруто кашлянул, чувствуя себя неловко, и перевел свой взор в сторону площади, пытаясь увидеть что-то, способное намекнуть на произошедшее здесь.       — Так эти двое ваши секирей? — спросил Сео, и Наруто, радуясь возможности отвлечься, повернулся к нему и кивнул. Неряшливый ашикаби ответил развратной ухмылкой, взглянув на своих двух девочек: — Пацан, это действительно классные девушки. В смысле, посмотри на их сиськи! Он принялся жестикулировать руками в гипертрофированном круговом движении, вызвав поднятие бровей блондина. Губы Наруто сжались от недовольства, когда интенсивное желание вырвать руки этому человеку и засунуть в задницу одолело его.       К счастью для него и Сео, прежде чем Наруто смог отреагировать на это почти всепоглощающее чувство, мужчина получил молниеносное наказание от своих секирей. Наруто наблюдал, как тот дергается и дергается, когда кто знает сколько вольт пробежало через него. Нужда в удовлетворении насилия рассеялась, пока он в удовлетворении смотрел на мужчину ударяемого током. Когда от ашикаби осталась лишь почерневшее, подергивающееся изображение на земле, вечный шиноби вернул свое внимание обратно на площадку.       — Так что же случилось с теми враждебными секирей? — спросил он двух своих секирей, в то время как его глаза рассматривали новые дырки в земле, что Наруто определил как, должно быть, последствия осколков льда Акицу. Он также заметил пару кратеров, усеявших дорогу, и мог только предположить, что они связаны с действиями Мусуби.       — Ах, — как ни странно, Акицу заговорила первой. — Они сбежали, — призналась она. Наруто повернул голову, чтобы взглянуть на нее еще раз, в надежде, что она будет многословнее. Когда стало ясно, что она не хотела этого, он повернулся, чтобы посмотреть на Мусуби.       — Так что вы сделали? — спросил он, полагая, что задав этой девушке такой вопрос, ему придется использовать свой личный опыт схваток. Блондин сомневался, что она сможет дать ему детальный отчет о произошедшем. Ему придется воспользоваться вещественными доказательствами для дешифровки.       — Я была совершенно вне конкуренции! — эмоциональная секирей бодро выкрикнула. Наруто кивнул, пока его глаза продолжали осматривать участок сражения, однако вскоре мозг полностью обработал эти слова, и он дернулся в ее сторону.       — Что значит, вне конкуренции? — удивительно, но главным, от чего Наруто был в шоке было то, что Мусуби на самом деле знала, что означает «вне конкуренции». Он честно говоря не думал, что она поймет смысл этих громких слов. После того, как прошел первоначальный шок от девушки, правильно использующей довольно сложное словосочетание, он испытал чувство беспокойства. Почему-то, хотя Мусуби прекрасно выглядела, стоя прямо перед ним, эти слова оставили пустоту внутри. Как он мог быть таким беспечным? Что, если бы она оказалась ранена? Эти мысли и другие самобичевания промелькнули в его разуме с такой скоростью, что его залихорадило. Впрочем, сегодня он уже испытал слишком многое, и его лицо отобразило лишь небольшую гримасу.       — Хороша, я была очень хороша сначала, — призналась Мусуби, указательный палец ее левой руки прижался к губам, когда она посмотрела на звездное ночное небо. — Но потом этой девушке с плетью удалось связать меня!       — Ты была связана? — это Сео поднялся на ноги, как будто предыдущего шокирующего опыта никогда и не случалось. Учитывая, что близняшки ударили его током с легкостью и небрежно, Наруто предположил, что эта ситуация должна быть достаточно регулярной. — Хотелось бы это увидеть! Как будто блондин предвидел будущее, Сео в очередной раз сожгли две его секирей.       Наруто проигнорировал его крики, слушая Мусуби, которая продолжила говорить, как будто и не было никакого перерыва: — Эта девушка почти уделала меня, но, к счастью, Акицу была рядом и спасла меня!              Из глаз кулачного бойца хлынули звезды, когда она смотрела на Акицу с кулаками под подбородком: — Она такая сильная, даже сражаясь с двумя противниками, ей удалось спасти меня!       — Ну, я рад, что вы обе в порядке, — проговорил Наруто еще раз. Он закончил осмотр, направленный на оценку ущерба местности. Все отверстия, что Акицу сделала ее льдом, в том числе несколько участков, где появились большие водоемы, вероятно, от крупных техник Снегурочки. Он также увидел несколько кратеров — круглые воронки, похожие на аналогичные образования на Луне. Очевидно они связаны с Мусуби, однако, были и другие отверстия, мельче, больше походившие на паутину трещин, определенные им как следы от хлыста.       Он также обратил особое внимание на следы торможения машины, в нескольких метрах от него, которых не было, когда он вошел в Дендрарий. Очевидно в какой-то момент появлялся ашикаби этих секирей, возможно, когда Йоми была повержена.       Это вновь подняло вопрос насчет связи между секирей и ашикаби. Чем она является? Все ли узы одинаковы? Кем таким были секирей, что могли образовывать связь? Множество вещей, которые он хотел бы знать. Ответы, которые он хотел бы получить. Блондин ненавидел отсутствие информации, когда оказывался запертым в какой-либо ситуации. Тот факт, что это было чем-то настолько зашкаливающим, что даже ему, человеку, прожившему тысячи лет, сложно понять, делало это гораздо неприятнее. И учитывая свой опыт попадания в дерьмо, он знал, что сейчас не получит ответов.       Со вздохом, Наруто перенес свое внимание от своих внутренних проблем и разочарований обратно на своих секирей. — Ну, наша миссия спасения Ку-чан прошла успешно, — сказал он, наконец обратив внимание секирей на маленькую девочку, спящую у него на руках.       — Ооооой! — Мусуби взвизгнула, ее руки сжались в жесте молитвы под подбородком. — Она такая милая!       — Шшшшш, — Наруто цыкнул на девушку, почувствовав, как Кусано повернулась на его плече и пробормотала нечто вроде «онии-тян» себе под нос. — Постарайся быть потише, у нее были трудные времена, и я не хочу ее будить.       — Ах, да, — теперь Мусуби говорила шепотом. — Я сожалею, — за ее извинением последовало судорожное покачивание головы и высовывание языка.       — Ах, - пробормотала Акицу. — Я буду молчать, — закончила она, и Наруто уставился на повелительницу льда. И так слишком тихую, по его мнению.       — Спасибо вам обеим, — он перевел свое внимание обратно на их вынужденных союзников. В частности, на Хомуру. Теперь он был уверен, что пиромантом является Кагари — плейбой, работающий в хост-клубе и живущий с ними в поместье Идзумо. Это не удивило его слишком сильно, хотя он и признался себе, что раньше полагал всех секирей женщинами. Однако, это знание сейчас выявило небольшой вопрос. Ну, несколько вопросов, как набор вариантов действия. Если Хомура действительно является Кагари, у Наруто оставалось три варианта. Он может раскрыть личность Хомуры прямо здесь и сейчас, он может раскрыть личность Хомуры чуть позже, когда у него будет время поговорить наедине с ним, или он может притвориться, что не знает публичного имени Хомуры. Был, конечно, шанс, что Наруто ошибается, но он настолько незначителен, что сама мысль об этом почти заставила его рассмеяться.       В первом варианте Наруто не видел для себя никакой пользы. Это, скорее всего, не только разозлит Хомуру, но и может поместить его в черный список пользователя огня. Последнее, что ему было нужно — чтобы тот кидал огонь в них при встрече. Второй вариант имел потенциал, Хомура мог злиться, но не смог бы реально что-то сделать публично, не подставив себя. Наруто мог воспользоваться знанием личности этого человека, или псевдонима — он не был уверен в настоящем имени огневика, Хомура или все же Кагари, и оставить его для шантажа. Это определенно был вариант с наибольшей потенциальной выгодой, и не было похоже, что Хомура сможет на самом деле убить его. Мужчина-секирей нуждался еще в нескольких тысячах лет, чтоб, хотя бы сделать попытку покушения на жизнь Наруто. Однако, мысль о шантаже оставила кислый привкус во рту.       Блондин мог признаться — хотя и только себе — что шантажировал многих людей за свою жизнь, даже сейчас у него имелся компромат на почти всех политиков в США, королевскую семью в Англии, и ряд других национальных деятелей по всему миру, вместе с несколькими людьми из различных правительственных подразделений, что позволяло ему сохранить свою анонимность от идентификационных карт, паспортов, данных в Интернете, тщательно регулируемых различными правительствами.       Впрочем это было вызвано не злым умыслом, а необходимостью. С течением времени и инноваций в технологиях, Наруто больше не мог путешествовать из одной страны в другую просто так. Нужен паспорт, чтобы путешествовать между странами; нужна идентификация, номер социального страхования и свидетельство о рождении, работа и место для житья; а с изобретением интернета Наруто требовался кто-то способный стереть всю информацию о нем, накопившуюся на протяжении различных эпох.       Все было гораздо проще в эпоху до интернета, даже совсем недавно, в 50-ые годы, когда компьютер только был изобретен, Наруто не имел каких-либо проблем с передвижением. Он занимался своими делами, и никто не способен был опознать его, даже получив его фотографию, ему не сделали бы ничего.       Сейчас, правда, все было иначе. Наруто не мог оставаться незамеченным без помощи извне, и не мог получить помощь, не раскрывая себя иначе как, имея столько грязи на людей, способных помочь ему, чтобы они не могли даже думать задавать вопросы из опасения, что блондин вывалит грязь на них в полицию, общество, или даже на различные телеканалы. Подобно шпионской сети Джирайи, Наруто создал обширную сеть различных людей, неосознанно помогающих ему сохранить свое существование в секрете.       Даже так, это лишь временное решение. Более технологичные изобретения, как и многие спутники на околоземной орбите, снимающие невероятно точные фото людей из космоса, поднимали вероятность его обнаружения. Все это не имело отношения к текущей ситуации, так что Наруто обдумал действия насчет Хомуры, быстро приняв решение. Он сохранит тайну повелителя огня и раскроет ее, если появится необходимость.       — Я думаю, здесь мы расстанемся, — проинформировал Наруто четверку, не являющихся его секирей. — Акицу-чан, Мусуби-чан, и я возвращаемся в наш дом-интернат.       — Да, я думаю, пришло время девушкам и мне отправиться домой, — Сео вытянул руки, широко раскрыв рот и зевнув. Затем он обхватил руками обеих близняшек за плечи, на этот раз не лапая их, и троица направилась в сторону их вероятного проживания. Мужчина повернул голову, оглянувшись, и показал блондину ленивую ухмылку: — Еще встретимся!       — Пока, пока! — Мусуби прокричала, помахав вслед трио, и Наруто даже не удивился тому, что она не отреагировала на молниевых близняшек. Очевидно слишком много всего произошло для девушки, чтобы она могла сосредоточиться на чем-нибудь сложном прямо сейчас.       Когда близнецы и их ашикаби оказались вне поля зрения, Наруто повернулся, чтобы посмотреть на Хомуру, который сейчас изучал его. — Что насчет тебя? — спросил блондин. — У тебя есть жилье или… ? — он замолчал, оставив вопрос висеть в воздухе. Он хотел уверить Хомуру, что не подозревает о его личности, а для этого нужно показать незнание того, что тот живет в поместье Идзумо.       — У меня есть где жить, спасибо, — ответил Хомура, со смесью раздражительности, сарказма и благодарности в голосе. Действительно странное сочетание.       — Эй, с тобой все в порядке, Хомура? — спросил Наруто, выйдя из напряженной ситуации он заметил, что пользователю огня не так уж и хорошо.       Появились мешки под глазами, тяжелое дыхание, несмотря на то, что он не сражался много, и сложное выражение лица, что Наруто мог увидеть. В самом деле, если бы он не знал иное, блондин мог сказать, что его собеседник болен.       — Я в порядке, — Хомура поморщился, его рука еще раз почесала грудь. Наруто уже начал думать, что это был какой-то нервный тик. — Извини, что накричал на тебя, — он пробормотал извинение. — Это был длинный день.       — Согласен, — Наруто кивнул. — На этой ноте, думаю, закончим. Возможно, мы увидимся вскоре.       — Возможно, — согласился Хомура, впрочем его гримаса, судя по всему, была признаком того, что он не ждет такого воссоединения.

ХоХ

      Это был довольно длинный день — признался Наруто сам себе. Уже настал поздний вечер, или ранее утро в зависимости у кого спрашивать, и с ним в последние несколько часов произошло больше событий, чем за последние несколько сотен лет. Вчера утром, когда он вылетел из сна с Кусано, Наруто не мог и предположить, насколько день будет наполнен действием. Его предварительное сканирование Дендрария, его бурная встреча с Хомурой, объединение с Хомурой, противостояние между его секирей и тремя другими секирей у ворот, его вынужденная встреча с Сео и молниевыми близнецами, его схватка с Йоми. Но все произошло так быстро, что Наруто едва успевал моргать. Это был долгий день, и единственное, что Наруто действительно хотел прямо сейчас — поспать .       К сожалению для него день еще не закончился. Как только он зашел в дверь, неся Кусано на спине, первой, кого он увидел, оказалась Мия. Женщина, бросила лишь один взгляд на него, прежде чем нечитаемое выражение затмило ее лицо. Наруто не знал, что делать и задумчиво созерцал этот облик, прежде чем она на цыпочках ушла в другую комнату, вернувшись на этот раз с катаной в руках.       — Ммм, Мия-чан? Что ты собираешься сделать? — спросил Наруто, но был проигнорирован, в то время как Мия быстро вынула оружие и направила на его горло. Мусуби ахнула, потрясенная тем, что их хорошая хозяйка наставила оружие на ее Наруто. Между тем, Акицу быстро шагнула вперед собираясь атаковать женщину, угрожавшую ее ашикаби, и остановилась только из-за поднятой руки блондина перед ней.       — Ашикаби-сама?.. — произнесла вопросительно Акицу , ее мозг пытался расшифровать причину того, что ее ашикаби не позволял ей защитить его. К сожалению, она не смогла ничего придумать, ведь существует явная угроза его безопасности, и он не позволяет ей что-то сделать с ней. Было совершенно ясно, что в ней боролись желание противостоять угрозе, и приказ ее ашикаби не делать ничего. К счастью, приказ победил. Он был ее ашикаби, и как его секирей, она была обязана подчиняться ему.       — Расслабься, Акицу-чан, — сказал Наруто успокаивающим тоном. Она покорилась, тело ослабило свою осанку при звуке мягкого голоса почти против ее воли. Уверенности в голосе блондина было более чем достаточно, чтобы успокоить повелительницу льда, показать, что у него все под контролем. Увидев ее спокойной, блондин посмотрел на меч, направленный ему в горло и в глаза женщине, держащей его.       Она выглядела сердитой, такого выражения лица у нее еще не было. До сих пор он видел ее забавляющейся, счастливой, любопытной, и слегка недовольной, он видел ее улыбку, нахмуренные брови, хихиканье, обиду, и даже видел ее удивительную маску Ханья. Этот же взгляд был новым, ее глаза были сужены, а губы сжаты в тонкую линию, показывающую видимый гнев и неодобрение его действий, действий, которые он совершил, расстроив ее.       Он все еще пытался понять, что сделал, чтобы заслужить меч, указывающий на горло. Его разум прокручивал события последних дней, пытаясь найти хоть какой-то момент, когда он обидел женщину. Через долю секунды, прокрутив все воспоминания о его взаимодействии с Мией, он ничего не нашел, что еще больше его запутало. Что такое он сделал, чтобы заработать гнев женщины?       — Я так полагаю, есть причина, почему ты наставила на меня меч, Мия-чан?              — Очень веская причина, — серьезно произнесла Мия, весьма холодным голосом, почти леденящим кости. Подобный он слышал только от нескольких человек в его жизни: Сенджу Цунаде, злящуюся на Джирайю за подглядывания; Харуно Сакуры, когда она думала, что Наруто делал что-то извращенное; Казаханы Коюки, когда она занималась группой предателей — и когда он делал то, что она считала глупым; Юхи Куренай, когда мужчина пожирал ее глазами — что привело к множеству гендзюцу, о которых лучше не думать; и от Митараши Анко, когда кто-то уронил и/или оскорбил ее данго. Анко была довольно странной.       Хотя он знал немало женщин, способных заставить вас многое объяснить, прежде чем выпотрошить как рыбу и подвесить на ваших же шариках, увидеть ее такой сегодня было удивительно. Он уже давно полагал, что навык создания такого устрашающего тона и взгляда потеряны в веках. Видимо, это не так.       Две секирей по обе стороны от Наруто вздрогнули от голоса, и придвинулись ближе к нему за защитой. Было ясно, что ни одна из них не ощущали раньше подобный взгляд или тон. Он не мог винить их за испуг. Единственная причина, почему Наруто не испугался — потому что имел дело и с худшим. Эта женщина, безусловно, была очень сильной, но не могла сравниться с ужасами, которые он встречал в своей жизни.       И не похоже, что она на самом деле смогла бы убить его. Он был уверен, что никто не смог бы сейчас убить его, хотя и не получая травмы почти две тысячи лет, не мог утверждать это стопроцентно.       — Я предполагала, что вы не опуститесь так низко, чтобы похищать кого-то, Наруто-сан. Но, кажется, я ошибалась. Вы знаете, что похищение людей является одним из самых страшных преступлений, которые могут быть совершены? И в результате карается суровым наказанием? Не так ли?       — Похищение? — Наруто несколько раз моргнул. Он несколько раз покрутил эти слова в голове, гадая, что, черт возьми, Мия имела в виду. Он моргнул, его глаза метнулись от меча к Кусано, и снова на меч. И вдруг в них появился отблеск понимания. — Ты думаешь, я похитил Ку-чан?       — Что это еще могло быть, как не похищение?        Вопрос был риторическим, тоном голоса Мия ясно дала это понять. Но Наруто ответил бы на него в любом случае.              — Как насчет… БУЛЬК!       Наруто, Мия, и обе секирей недоуменно моргнули от звука, отозвавшегося эхом в комнате. Все четверо остановили свои действия, прекратили спор и принялись искать источник звука, напомнивший им рев разъяренного хищника. БУЛЬК!       Звук появился снова, и они смогли отследить источник шума. Почему-то Наруто нашел звук очень знакомым, хотя и не мог вспомнить, где он слышал его раньше. БУЛЬК!              — Я голодна… — пробормотала маленькая девочка достаточно громко, чтобы услышали все в зале, прежде чем ее желудок заурчал снова. Когда живот заурчал в третий раз, и тихие слова, выпущены из ее уст дошли до него, блондин понял, где слышал этот звук раньше.        Живот Мусуби, когда она была голодна.        Он молился богам, чтобы у Кусано не было аппетита, как у секирей силового типа.              — Она должно быть давно не ела, безвылазно сидя в лесу, — пробормотал Наруто, обращаясь скорее к себе. Он повернулся, чтобы посмотреть на Мию и показал ей смущенную улыбку. — Так, похоже, Ку-чан голодна. Не могли бы вы сделать ей что-нибудь поесть. Я обещаю рассказать тебе все потом.       Мия просто моргнула в ответ, выражение ее лица выразило замешательство: — Ара?

ХоХ

      — Ясно, — Мия отхлебнула из чашки дымящегося чая. После инцидента в зале, Наруто убедил ее, что им лучше перенести разговор в столовую, где они смогли бы приготовить чего-нибудь поесть для Кусано. Мия восседала на своем обычном месте во главе стола, Наруто сел слева, Акицу справа, смотря на него с присущей ей интенсивностью, Кусано же сидела между ней и Мусуби. Только двое пропали без вести — Кагари, который, как предположил Наруто, находился в своей комнате, или патрулировал улицы, выполняя свои обязанности, как «Хранителя Неокрыленных Секирей», и Удзуме, про которую он понятия не имел, где она шляется.       Лавандоволосая только что закончила слушать рассказ Наруто о том, как он и его секирей спасли Кусано. Вечный шиноби рассказал ей все, что произошло — от его сна о Кусано и до текущего момента. Ну, почти все.       Он не упомянул, что сражался и победил Йоми. Блондин знал, что хозяйка дома, наверное, предполагает о его отличии от большинства людей, но сомневался, что она когда-либо сможет выяснить степень отличия, если он не скажет прямо.       Ведь сколько людей поверит в то, что он тысячелетний бессмертный с огромной силой, скитающийся по миру с того времени, когда все люди имели способности, похожие на его?       Он также убрал часть о сражении людей с другими секирей. Больше из уважения к Мие, чем из-за остального. Он не сомневался, что женщина в курсе проекта «Секирей», иное не имело смысла, поскольку она сдавала жилье двум секирей, еще до того, как он появился здесь. Было также ясно, что лавандоволосая красотка не хочется ввязываться в проект «Секирей» по какой-то причине, и Наруто уважал ее решение. Он все еще не был уверен, чтосам хотел принимать участие в нем.       Также присутствовал факт, что президент МБИ велел ему помалкивать, но Наруто не сильно обеспокоился, если бы Минака узнал, что он рассказал кому-то о плане. Честно говоря ему было плевать на это. Но пока, не зная достаточно много о Минаке, МБИ и плане «Секирей» в целом, он не хотел бездушно распространять информацию, которая может принести проблемы его секирей. Это просто было не в его характере, чтобы подвергать людей с которыми жил опасности. И снова там было оно. Это чувство, это желание защитить. Если он не выпустит его наружу — скоро просто сойдет с ума.       Мия похлопала по подбородку, при виде маленькой девочки, набивающей свой рот. Резкое изменение, по сравнению с несколькими минутами ранее — прежде чем еда оказалась перед Кусано, она выглядела как зомби. — Так эта девочка ответственна за создание зарослей в Дендрарии? — сказала она, взглянув на малышку оценивающим взглядом, прежде чем посмотреть в глаза Наруто. — А вы, Мусуби-чан и Акицу-чан отправились туда, чтобы спасти ее. Я правильно говорю?       — Именно так, — согласился Наруто, почесав затылок. Сложив руки, он обратил свое внимание на объект их обсуждения. Кусано сейчас была занята, уплетая несколько мисок еды в попытке наверстать долгое голодание. Почти невероятно увидеть крошечного ребенка съевшего столько, особенно если он не Акимичи.       Все-таки она секирей. Возможно, все они имеют ускоренный метаболизм, хотя блондин не видел, чтобы Акицу питалась, как Мусуби, Снегурочка ела совсем немного.       Хотя он предположил, что это связано с тем, что Мусуби была силового типа, и таким образом намного активнее и с большим расходом энергии. Это была просто теория, но он возможно элементальный тип используют меньше энергии, из-за, как правило, ограниченного объема движений во время боя и того факта, что они не используют свою энергию для чего-либо после битвы.       Блондин понятия не имел, как это доказать, однако, он не был ученым, просто молодым на вид бессмертным со слишком большим количеством времени за плечами.       — Хм… — капля пота Наруто упала, когда Мия посмотрела на него с непонятным выражением на лице. Наклонившись так близко, что ее нос почти касался его, она смотрела в его глаза с пугающим напором. Наруто ничего не сказал, позволив лиловой красотке найти все, что она искала. Видимо, она нашла, что хотела, и через несколько секунд, прежде чем отстраниться от него, на мгновение улыбнулась. — Я тебе верю.       — Правда? — переспросил Наруто с поднятой бровью. Честно говоря, блондин не удивился. Он знал, что Мия в курсе плана «Секирей», по крайней мере, в некоторой степени. Наруто ничего не сказал, но видел, как Мия взглянула на Кусано, когда они только прибыли. Первым делом, она посмотрела на заднюю часть ее шеи. Что ж, если Мия хочет играть в игры, он будет играть вместе с ней.       Если же нечто иное, это будет хорошим изменением темпа, чтобы с кем-то он мог попереругиваться, Мусуби была не разговорчива, если дело не касалось борьбы или любви. Ну, а Акицу была Акицу. Больше нечего сказать.       — Конечно, — светлая улыбка Мии сияла, когда она говорила, в отличие от ее страшной улыбки, когда маска Ханья появлялась вокруг ее тела. Он все еще хотел спросить, как она это делала. — Я очень хорошо распознаю ложь, поэтому я знаю, что все, что ты сказал мне — правда.              — Ну вот и хорошо, — произнес Наруто с улыбкой. Его левая рука поднялась за голову, почесывая ее, пока глуповатая ухмылка пересекла его лицо. — На секунду я испугался, что ты собираешься ткнуть своей катаной в меня снова, или еще того хуже, на самом деле использовать ее, чтобы нарезать меня на мелкие кусочки.              — О нет, что ты, — Мия улыбнулась. Ее глаза были прикрыты, губы кривились в широкой улыбке, выглядевшей очень красиво на ее лице. Воздух вокруг лавандоволосой начал темнеть, появилась жуткая аура вокруг, делая красивую улыбку более зловещей. — Я порежу тебя на куски, только если ты это заслужишь.              — Ах, ахахаха… хорошо, буду знать, — сказал Наруто передернувшись. Интересно, что такое связывало его и жестоких женщин? Почему в его окружении всегда имеются такие девушки?              «Тогда это была Сакура-чан, Цунаде-бачан, Анко-чан, Куренай-чан и Югао-чан, и я не должен думать о том, как они избивали меня до полусмерти и/или накладывали гендзюцу», — блондин посмотрел на Мию, Мусуби, Акицу и вздохнул. «Теперь есть эти трое, все — сильные бойцы в своей области. Ну, по крайней мере, никто из них не попытался избить меня».       По какой-то причине ему на ум пришел образ Акицу, Мусуби и Мии в кожаной одежде вроде BDSM-костюмов этих молниевых девушек. Румянец появился на его лице, но он быстро подавил его.       «Не ходи туда, Наруто, даже не думай об этом», — он поднял обе руки и хлопнул себя по лицу несколько раз, боль помогла его крови подняться к голове и вернуться в реальный мир. «Последнее, что тебе нужно, чтобы Мия, думала, что ты какой-то извращенец».              — Хм… — Наруто моргнул, его глаза открылись, чтобы увидеть Мию и Мусуби, странно смотревших на него. Акицу тоже, но она уже давно смотрела на него. — Ты в порядке, Узумаки-кун?       — Э-э… ах-ха, да, я в порядке, — Наруто кашлянул в руку, чтобы скрыть легкий румянец, угрожавший заползти обратно на лицо. Он уже подумал, что ему может понадобиться помощь, так как его эмоции прыгали от серьезности до извращенного стыда ежесекундно. — В любом случае, не могла бы ты позволить Ку-чан остаться здесь с нами?              — Почему бы и нет, — Мия посмотрела на потолок, как будто бы задумавшись, прежде чем улыбнуться. — Ей некуда больше идти, и поскольку вы тот, кто спас ее, я не сомневаюсь, что она захочет находиться с тобой. Поэтому конечно, ей можно остаться.       — Большое спасибо.              Наруто улыбнулся и принялся за свою порцию, оставленную без внимания, пока не закончился разговор с Мией. Он был рад, что хозяйка понимает новую ситуацию и готова разрешить Кусано остаться с ними. Не то, чтобы он ожидал иного, Мия оказалась очень добрым и заботливым человеком. Даже если бы она не поняла, от чего Кусано спаслась, блондин был уверен, что все равно позволила девочке остаться в гостинице Идзумо.       Когда он дошел до особо вкусной еды, кальмаров в остром соусе с маринованными овощами, эхом отозвался звук шагов в коридоре. Наруто повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть дверь, открытую Кагари. Он выглядел так, словно еще только одевается, на рубашке с длинными рукавами несколько пуговиц еще были расстегнуты и галстук свободно висел на шее. Кроме того, он не был одет в свою обычную куртку, в настоящее время висящую на руке. В целом он казался спешащим куда-то. Вот и ответ, куда он делся. Наруто задался вопросом — ему удалось добраться раньше него и девушек, или он пришел после них?       Глаза седовласого быстро пробежались по всем, находящимся в комнате, он немного поморщился, когда его взгляд зацепился за Наруто, вызвав у блондина растерянность и досаду, прежде чем застрять на все еще едящей Кусано, а затем вернуться к Мие.       — Мия, я собираюсь уйти, так что вам не придется ничего готовить на меня, — сказал он, в то время как его рука поднялась, чтобы потереть грудь. Человек, казалось, понял, что делает в последнюю секунду, и, поморщившись, отдернул руку, продолжив одеваться.       — Ой? — Мия осмотрела Кагари сверху донизу, пока он заканчивал одеваться — застегнул последнюю пуговицу, подтянул и поправил галстук и, наконец, накинул куртку. — Вы нарядный сегодня, больше, чем обычно, — прокомментировала она, хотя Наруто обнаружил беспокойство в ее голосе. Без сомнения, она тоже заметила его привычку чесать грудь при виде Наруто. — Что-то произошло?              — Не совсем, — ответил Кагари ровным тоном. Наруто предположил, что он настраивал свой голос в рамках подготовки к своей работе, напомнившей ему несколько случаев, когда ему приказывали соблазнить женщин, занимавших высокие посты, в его бытие шиноби. Он тогда менял свой голос из ровного в хриплый, будто у другого человека.       Он также делал это, когда одиночество стало невыносимым, и он решил найти себе подругу на ночь, но эти воспоминания почему-то вызвали раздражение.       Качнув головой, Наруто сосредоточил свое внимание на Кагари, продолжавшего говорить. Довольно впечатляюще, что Кагари смог сделать это, впрочем, не его дело вмешиваться в жизнь другого человека: — Сегодня довольно много людей в клубе, мне сказали, что это будет самая загруженная ночь за месяц, так что просто необходимо было вложить немного больше усилий в свою внешность.       — Ах, ну в таком случае желаю вам удачи сегодня, — сказала Мия с улыбкой.       — Спасибо, чувствую, что мне потребуется немного удачи, — ухмыльнулся Кагари. Он повернулся и хотел уже было закрыть дверь, но взглянул через плечо. — Возможно я не вернусь сегодня вечером, так что не волнуйтесь, если не увидите меня утром.              Когда дверь закрылась за Кагари и звук шагов начал отдаляться вглубь зала, Мусуби повернулась к Наруто с вопросом на лице: — Эй, Наруто-сама? Что все это значит?              —… просто взрослый разговор, Мусуби-чан. Ничего важного для тебя, — Наруто вздохнул и удержал позыв ладони ударить свое лицо, когда Мия принялась хихикать в руку. Честно говоря, он уже начал задаваться вопросом о наивности Мусуби. Должен быть предел в том, насколько наивным и незнающим человек может быть. Ни одна из других секирей, что он встречал, не была настолько наивной.              — О, хорошо! — девушка, казалось, приняла его ответ с той же легкостью, что и обычно, и вернулась к своей еде, проглотив то, что Наруто опознал как тринадцатую миску риса.       Во время всей беседы, Кусано ела. Маленькая девочка уплела почти в три раза больше своего веса, полностью игнорируя разговоры остальных. Моргая, ее сонные глаза опускались и иногда закрывались, пока она боролась, пытаясь не заснуть. Тем не менее, со всем, что с ней произошло: нападение, попытка принудительного окрыления, вызов аномального роста растений в Дендрарии, долгое одиночество там, внутри, без кого-либо, способного успокоить ее, и, наконец, события, произошедшие до ухода с Узумаки Наруто. Ее веки опустились еще ниже, и она упала головой на стол, когда ее глаза закрылись в последний раз, и сон поглотил ее.       — Я думаю, что все уже наговорились, — сказала Мия, заметив, что девочка уже уснула. Она положила руки на свои щеки и улыбнулась, смотря на симпатичную маленькую секирей. Та стабильно храпела, закрыв глаза, с частично открытым ртом и несколькими зернами риса на щеках. Ложка, которую она использовала для еды, все еще крепко сжималась в руке, двигаясь с каждым вдохом. — Теперь, когда ее желудок полон, вероятно, пора идти спать.              — Верно, пожалуй, мы уложим ее в постель, — прокомментировал Наруто. Он поднял девочку на руки, что было довольно легко, учитывая, ее вес перышка.              — Да, конечно, — Мия встала, и через несколько секунд Акицу и Мусуби тоже вскочили на ноги. — И поскольку в вашей комнате довольно многолюдно, она может спать со мной. Я уже достала белье для нее.       — Да? Ты уверена? — спросил Наруто. — Я не хочу навязываться…       — Ты не будешь навязываться, — ответила Мия легко. — Мы не можем позволить ей спать в своей комнате, а у тебя уже есть три человека в спальне. Она окинула блондина острым взглядом, заставив его смущенно засмеяться: — Не беспокойся об этом, ладно?              — Если ты настаиваешь, не могу отказаться, — Наруто поклонился лилововолосой красотке с Кусано на руках. — Благодарю вас за это. Я очень ценю все, что вы делаете для нас.       — Вы очень добры, — Мия ответила ослепительной улыбкой. — Пошли, отнесем ее в кровать. И вам троим тоже уже пора.              — Да, мэм.

ХоХ

      Кагари издал вздох облегчения, покинув поместье Идзумо. Прохладный ночной воздух, казалось, успокоил его разгоряченное тело, чему он был очень рад. Становилось все труднее и труднее находиться в присутствии этого человека, что сильно его беспокоило. Он не ненавидел Наруто, но тот не обязательно должен был нравиться ему, ведь они едва знакомы. После этого вечера, однако, он мог бы честно сказать, что блондин был хорошим человеком. То что он едва мог стоять в присутствии путешественника тревожило, тем более, что они жили рядом.       Мысли промелькнули в его голове, пока он шел по одной из многих улиц рядом с домом-интернатом, его длинный плащ слегка вздымался при каждом шаге. Было очень темно, лишь уличные фонари освещали путь. Вскоре он добрался до места назначения, очень дорого выглядящего лимузина, припаркованного на обочине в одиночестве. Как будто он ждал кого-то.       Подойдя к нему, Кагари остановился у задней двери, выходившей на дорогу. Открыв ее, он наклонился и заглянул внутрь, опознав сидящую женщину, помогавшую ему с работой Хранителя Неокрыленных.       — Лимузин, да? Классно, так встречать старого друга, — он ухмыльнулся женщине, скрестившей правую ногу над левой, и с сигаретой в левой руке. Она была стройна, с седыми волосами и серыми глазами. Длинный шрам, пересекавший ее левый глаз прикрывала большая, треугольная повязка. В текущий момент на ней было дорогое фиолетовое платье без рукавов с тонким вырезом, выступавшим в качестве колье, и связанным с остальной частью платья Х-образной перевязью, пересекавшей грудь и оставляющей большое ромбовидное декольте. Ее звали Сахаши Таками, и она была тем человеком, который попросил его стать Хранителем.       — Это меньшее, что я могла сделать, — ответила Таками с улыбкой. — Ты пропустил в последнее время много рабочего времени из-за меня. Когда Кагари зашел в машину и сел, ее взгляд стал острым: — Ты думаешь номеру сто восемь будет безопасно с этим человеком?       — Безопаснее чем с кем-либо еще.              Таками нахмурилась, затянувшись своей сигаретой, прежде чем выдохнуть струю дыма. — Ты, кажется, веришь в него, — она на мгновение оглянула своего спутника с приподнятой бровью и нескрываемым любопытством в глазах. — Я думала, ты не доверяешь ему?              — Я сказал, что мы не слишком хорошо знакомы, — поправил Кагари. — Первый раз мы встретились после окрыления секирей номер восемьдесят восемь, Мусуби. Я видел его нечеловеческую скорость, невозможную для человека. Но я также знаю, что он является человеком, секирей не может стать ашикаби, так что это единственное жизнеспособное объяснение. Все это сбивает с толку, и я не могу даже выдвинуть теорию о том, как он способен на такое. Мне не нравятся неизвестные переменные.              — Это в твоем духе, — Таками согласно кивнула. Ей это тоже не нравилось. Мужчина был призраком — он появился из ниоткуда, никакого прошлого, нет истории, нет рабочих документов, ничего. Даже его паспорта были недоступны: либо отсутствовали, либо намеренно уничтожены и то, что она ничего не могла узнать об этом человеке, вызывало беспокойство.       МБИ была одной из крупнейших компаний в мире, с самыми передовыми технологиями. Их спутники наблюдали за каждой страной и могли взломать спутники других стран. Хотя информационная сеть и была больше сфокусирована на Японии и Синто Тейто в частности, она все равно впечатляла в международном масштабе. С уровнем технологии, которыми они обладали, наряду с их информационной сетью, поиск информации об одном человеке должен быть легче легкого. Поэтому невозможность узнать что-либо о Узумаки Наруто так сильно ее беспокоила.       Порывшись в кармане, она достала маленький мобильный телефон с сенсорным экраном, очень похожий на принадлежащий Наруто, но с логотипом МБИ на крышке. Открыв список доступных файлов, Таками прокручивала вниз, пока она не нашла файл под простым названием UN. Нажав на файл большим пальцем, она открыла его, выведя на экран фотографию человека, о котором они вели речь, и всю найденную информацию.       Узумаки Наруто.       Возраст: 18 лет;       Рост: 195 см;       Вес: 91 кг;       Телосложение: поджарое, спортивное;       Цвет волос: блондин;       Цвет глаз: голубой;       Окрыленные секирей: номер восемьдесят восемь Мусуби; номер семь Акицу; номер сто восемь Кусано.       — Он еще не окрылил ее, — указал на последний пункт Кагари. — Я подозреваю, что он не скрепит ее, если девочка решит, что не хочет окрыляться, хотя она и реагирует на него.       — Неужели? — Таками передвинулась поближе к нему с явным интересом.       — Этой ночью, пытаясь не допустить людей до сто восьмой, я столкнулся с Наруто и его секирей, — признался он. Таками подняла бровь, показывая интерес. — Я почти сжег их огненным шаром, но они успели увернуться. Мы, вероятно, попали бы в тупик, если бы секирей Микогами не взорвали ворота, идя за Кусано. Он сделал паузу, чтобы позволить Таками обдумать данную им информацию.              — Продолжай, — поторопила женщина.              — После этого мы объединились. Восемьдесят восьмая и номер семь остались позади, сражаясь с тремя секирей Микогами, в то время как Наруто и я вошли в Дендрарий. Там он сказал мне, что знал о прячущейся Кусано в лесу, еще до рассылки Минаки. Очевидно, она снилась ему раньше, и он успел запланировать ее спасение. Сообщение просто ускорило его планы.       — Ясно.       Это довольно необычно, но отнюдь не невозможно для секирей — ментально дотянуться до своего ашикаби. Когда секирей чувствовала ее ашикаби, но не могла, или, возможно, не хотела встретиться с ним, ее неосознанное желание окрылиться часто проявлялось в сновидениях наряду с обычным жаром, ощущаемым в присутствии их ашикаби.       Вернувшись к действительности, Таками задала вопрос, терзавший ее с момента появления Кагари в автомобиле: — Что ты узнал о Наруто?       — Немногое, — признался Кагари. Увидев выражение неверия на лице женщины, молодой человек поднял руки, как будто защищаясь от нападения. — Он очень нелюдимый человек. В очередной раз его наградили великолепным выражением лица «Ты издеваешься». Этот взгляд Таками довела до совершенства за время отношений с этим дураком, Хирото Минакой.       — Не затворник, конечно, но помалкивающий о своем прошлом. Помимо нескольких историй о своих путешествиях, в которых он действительно немногое рассказал о себе, кроме того, что много путешествовал до приезда в Японию, я почти ничего не знаю о его прошлом. Кто он, откуда он, чем занимался до приезда сюда — когда об этом заходит разговор он как-то умудряется ответить на вопрос, не сказав ничего существенного.       — Так что вся твоя информация — мы почти ничего не знаем о нем, — Таками вздохнула. Это оказалось большим разочарованием. Новый игрок привлек внимание многих, когда окрылил «сломанную секирей», причем не только в МБИ. Многие ашикаби узнали об этом «чудесном» окрылении, плюс еще большее количество секирей. Не удивительно, что этот человек вскоре оказался на острие иглы пристального нежеланного внимания.       Или желанного, в зависимости от того, каким человеком он был и не собирался ли вести дела с ашикаби и неокрыленными секирей.       — Ну, — Кагари скривился, когда его рука поднялась, чтобы потереть грудь. Таками посмотрела на него с беспокойством, но он проигнорировал взгляд и продолжил. — Я знаю кое-что о нем, что ты можешь найти интересным.       Таками наклонилась вперед, как будто пытаясь сохранить их разговор в тайне, даже если они были единственными людьми в машине. — О чем это ты? — спросила она с нетерпением, в надежде получить кусочек знаний о неуловимом блондине.       — Когда Наруто зашел в Дендрарий, на нас напали Хикари и Хибики вместе с их ашикаби, Сео, — начал медленно Кагари. — Он затеял небольшой спор с ними. Сео, казалось, считал, что Наруто собирается насильно окрылить Кусано, как и все остальные, и, похоже, не хотел позволить ему пройти дальше. Я решил ему помочь, так как знаю Хикари и Хибики, они бы никогда не позволили неокрыленной секирей окрылиться, и подумал, что мое присутствие может решить вопрос доверия.       Таками кивнула его словам. Она знала Сео, а также его двух секирей. Она также знала, что Кагари несколько раз сражался с парочкой из-за их попыток убрать неокрыленных секирей, прежде чем они найдут себе ашикаби.       — Через некоторое время после того, как я вступил в разговор, что-то случилось с Наруто… — Кагари умолк и спустя мгновение, что-то неопределенное пересекло его лицо. После нескольких секунд молчания, Таками не смогла больше ждать.       — Что случилось?       — Я… я не знаю, — признался он. — Все его тело просто застыло, и у него было такое выражение ужаса на лице, которое я никогда не видел прежде. Он передернулся, вспомнив, как испугался Наруто, неподвижно уткнувшегося взглядом в точку. Хотя Кагари было видно лишь глаза блондина, эти шарики оказались более выразительными, чем тысяча выражений лица. — Затем Наруто двинулся — и когда я говорю двинулся, я имею в виду ДВИНУЛСЯ. Он побежал так быстро, что я даже не мог уследить за ним.       — Подожди, что значит «Ты не мог уследить за ним»? — спросила Таками, прерывая его рассказ и требуя незамедлительного пояснения.       — Я имею в виду то, что сказал, — ответил Кагари. — В один момент Наруто стоял, прямой, как доска, а на следующий он просто… исчез. Он двигался так быстро, что земля под ним взорвалась.       — Ты шутишь, — сказала она, ни на секунду не поверив, что человек может двигаться так быстро. — Ты должно быть шутишь. Она кинула пристальный взгляд на лицо Кагари после чего побледнела.       — Черт, ты не шутишь?       — Нет, — сухо заявил Кагари, — я не шучу. Он покачал головой: — Хотя мне очень жаль, что дальше я шокирую тебя еще сильнее.       Таками уже почти боялась спрашивать, но так или иначе решилась: — Так что произошло дальше?       — После того, как Наруто пропал, мы последовали за ним, — Кагари вновь продолжил свой рассказ. — Честно говоря, это было не так сложно, хотя сам Наруто уже исчез из виду, он оставил за собой лишь разрушенные ветки деревьев.       Каждая упавшая ветка выглядела так, как будто кто-то привязал к ней маленькую палочку динамита, хватившую на локальный взрыв радиусом несколько сантиметров. Он никогда не видел ничего подобного: — Ну, мы прибыли на поляну примерно спустя десять минут. Наруто уже был там, и номер сто восемь спала, вцепившись в него.       — Так… и что? Он двигался очень быстро и спас Кусано? — спросила Таками, надеясь, что это не вся информация повелителя огня. Если так, она будет разочарована.       — Нет, — Кагари поморщился, зная, что следующие слова лишат женщину дара речи. Он сделал глубокий вдох, резко начав говорить. — Когда мы подошли туда, там была еще одна личность, также пришедшая за Кусано.       — Номер сорок три, Йоми, — заявила Таками с усмешкой. — Я знаю, я была с командой, посланной забрать ее… — она замолчала на мгновение, моргая. Кагари ждал, пока женщина объединит факты в единое целое. Это не заняло слишком много времени, Таками являлась умной женщиной, и можно было легко увидеть по расширенным глазам, когда она поняла, к чему он вел свою историю.       — Невозможно, — произнесла она шокировано, покачав головой. — То, на что ты намекаешь невозможно.       — Очевидно, что это не так, — Кагари заявил сухим тоном, хотя и знал, что частью он сам до сих пор не верил в это. — Никого не было на этой полянке кроме них, Йоми, меня, Хикари и Хибики. Все указывает на то, что Узумаки Наруто смог сразить секирей.       — То что ты говоришь невозможно, — снова заявила она, больше с отрицанием, чем с остальным. — Нет никакого способа, никакой возможности, чтобы человек смог победить секирей.       — Таками, я понимаю, что вы не хотите верить в это, — начал Кагари, и он действительно понимал. Человек победил секирей? Сама идея была абсурдной. Кагари не смотрел свысока на людей, особенно учитывая будущего ашикаби — несомненного человека, фактом оставалось то, что секирей были могущественнее людей. Они были быстрее, сильнее, и многие из них имели мощные способности, о которых большинство людей ожидали скорее прочитать в сёнен-манге. Он не хотел верить, что человек может сражаться против секирей и выиграть, но что еще ему остается в этой ситуации?       — Нет! — Таками огрызнулась, отрицание и гнев в ее голосе удивили Кагари. — Ты не понимаешь, Хомура! — кричала она, используя его настоящее имя вместо псевдонима.       — Чего? — Кагари еще раз моргнул, когда Таками начала нажимать кнопки на своем телефоне, на этот раз в гораздо более бешеном темпе. — Чего я не понимаю?       — Это! — Таками сунула телефон в лицо Кагари. Огневику пришлось откинуться назад, чтобы крошечное устройство не ударило его в нос. Осторожно он взял телефон из рук злой и истеричной женщины и отодвинул от своего лица, чтобы ознакомиться с ним, не заработав косоглазие. Когда он начал читать текст, точнее список, его глаза расширились.       «Сломанный нос. Тяжелая контузия. Тяжело пострадал шейный отдел позвоночника от первого шейного позвонка до пятого. Серьезное повреждение всех основных групп мышц рук, ног, спины. Серьезное повреждение ядра. Сухожилия в районе запястья на правой руке, судя по всему, разрезаны острым предметом. Осколочные переломы ключицы, лопатки и лучевой кости правой руки. Осколочные переломы ключицы, лопатки и плечевой кости левой руки. Осколочные переломы бедра и голени левой ноги, а также большеберцовой и малоберцовой костей правой ноги».       Повернув голову, чтобы взглянуть на Таками, Кагари спросил: — Что это?       — Это то, — Таками поморщилась, — почему Наруто не мог победить номер сорок три.       — Дерьмо, — выругался Кагари. — Ты же не имеешь в виду… ?       — Это оказался четвертый уровень деактивации, — сказала Таками, поморщившись. Кагари, казалось, скопировал ее действие, оба замолчали, размышляя о новой информации, которую они получили.       Теперь, когда момент шока прошел, Таками уже успокоилась достаточно, чтобы хотя бы задуматься о том, что Кагари поведал ей о Наруто, даже если это ей по-прежнему не нравилось. Решив сосредоточиться на вопросе с объективной точки зрения, Таками перебрала всю только что полученную информацию о поражении Йоми.       Во-первых, молниевые близняшки, Йоми, Кусано и Кагари являлись единственными секирей в Дендрарии в тот момент. Плюс два человека, Сео и Наруто. У нее имелись лишь слова Кагари для выводов, но ему она доверяла достаточно, чтобы принять его слова до проверки банков МБИ на счет вчерашнего провала. Для нее достаточно легко выяснить, не находилось ли других секирей в этом районе. Если окажется, что Кагари был прав, и Наруто действительно был единственным разумным там в момент смерти Йоми, не считая, конечно, Кусано, то ей ничего не останется, кроме как поверить в слова пироманта.       Однако ей это все равно не нравилось. Знание, что есть человек, способный сразиться с секирей и выйти победителем, шло против всего, чем она занималась до этого момента. Это не только практически плевок в лицо ее исследований, это означает, что теперь у них на свободе опасный человек, потенциально способный убить секирей. Еще хуже — он был ашикаби. Если то, что сказал Кагари — правда, и Узумаки Наруто совершил тот подвиг, он нечто большее, чем просто блондин, что будет понятно даже Минаке. Если он уже не знает этого.       Мысли о Минаке не помогали сосредоточиться, но появился вопрос, знает ли он про это или нет. Минака знал, что имеется человек с боевыми возможностями секирей в Японии, рядом с ними? И что у него появились двое секирей, а возможно и третья, в течение всего нескольких дней? Не говоря уже о том, что одну из тех секирей было невозможно окрылить. Она хотела бы, чтобы у нее имелись ответы на эти вопросы, и даже промелькнула мысль о том, чтобы выбить их из него. Однако, даже она знала, что это невозможно. Минака был удивительно скрытным, и особенно громким и противным — когда она интересовалась тем, что он хотел сохранить в тайне.       Она вздохнула и взяла еще одну папиросу, позволяя никотину успокоить ее шок, вызванный новой порцией информации. После выдыхания нескольких струй дыма, она почувствовала себя гораздо лучше и повернула голову, еще раз посмотрев на Кагари.       — Ты знаешь, как ему удалось победить номер сорок три? — спросила она тихо, как будто боясь, что, спросив, признает свое поражение в споре.       — Нет, — Кагари покачал головой и тоже закинул сигарету в рот. Протянув руку в форме пистолета с воспламенившимся указательным пальцем, он зажег свою «палочку смерти» и сильно затянулся, надеясь, что никотин поможет ему успокоиться. — Когда мы подошли, битва уже закончилась. Он бы упомянул о состоянии места боя, но, учитывая, что она была там, забирая Йоми, то скорее всего видела разрушения от боя.       — Понятно, — Таками, выглядя разочаровано, закрыла глаза и взяла другую сигарету. Она затихла на мгновение, обдумывая полученную информацию. Наконец, она открыла глаза и задала, вероятно, Кагари последний вопрос: — Что еще ты знаешь о нем?       — Хм… — Кагари скрестил руки и закрыл глаза, обдумывая вопрос. Через несколько секунд он кивнул и начал рассказывать Таками все, что знал об Узумаки Наруто. — Кроме того, что он, видимо, способен убить секирей в бою, он также, кажется, имеет странную способность втираться в доверие к другим. Уже зная, что Таками попросит объяснений, он начал развертывать ответ: — Прошло всего ничего с первой встречи с ним, а Асама Мия уже решила, что может ему доверять. Те несколько раз, когда я видел их вместе, они чувствовали себя комфортно в присутствии друг друга. Очень комфортно.       Это была еще одна вещь, беспокоящая Кагари. Мия являлась очень доброй женщиной, когда не была страшной, конечно. Однако, это не означало того, что она доверяла незнакомым людям, и, конечно, не в первый час знакомства с ними. Еще в их первую встречу, Наруто каким-то образом втерся в доверие к женщине. «Я вижу возможность изменить судьбу». Это Мия сказала, когда он спросил, о чем она думала, позволив Наруто остаться с ними. Кагари понятия не имел, что женщина имела в виду, но он сам уже понял, что этот человек может то, что всегда считалось невозможным. Наруто, в конце концов, победил секирей.       — Она влюбилась?       — Нет, — Кагари недоверчиво фыркнул на вопрос Таками. — Мы оба знаем, что Мия была влюблена в Такехито. Она никогда не влюбится в другого человека так легко. — Или при всех. — Тем не менее, они очень дружны, часто шутят и общаются друг с другом, когда рядом никого нет. Несколько раз я видел их просто сидевшими за чашкой чая, и Мия даже взяла в ученицы номер восемьдесят восемь.       — Она не сделала этого, если бы ей не понравились, как секирей, так и ее ашикаби, — согласилась Таками. Хоть она и не знала Мию слишком хорошо, но по крайней мере достаточно много слышала о лилововолосой красавице.       Кагари кивнул, прежде чем продолжить свой доклад: — У него также очень сильная связь с его секирей. Акицу и Мусуби весьма лояльны к нему. Наруто, кажется, тот человек, что воспринимает свою связь с ними, подобно официальным отношениям.       — Да? — Таками подняла одну, ухоженную бровь. Это был интересная частичка информации. — Ты подразумеваешь, что он относится к ним, как к любовницам?       — Или подругам, — Кагари пожал плечами. — Наруто ходил с Мусуби за шмотками, а после — на пикник. Для Акицу он еще не сделал многого, но я уверен лишь из-за того, что окрылил ее всего два дня назад. Однако, он купил ей одежду, прежде чем началась вся эта кутерьма с номером сто восемь. Вместе с тем он, кажется… ласковым с ними. Нередко можно увидеть его с одной или обеими в физическом контакте…       Кагари затих, пытаясь вспомнить другую информацию, могущую оказаться актуальной. Пока он это делал, Таками уже решила, чего еще хотела узнать: — Что насчет его характера?       — Характер? — Кагари прищурился. Когда Таками кивнула, он ответил: — Дружелюбный.       — Мне казалось, ты сказал, что он затворник, — Таками парировала с лукавой улыбкой, заставив Кагари немного нахмуриться.       — Я сказал, что он молчит о своем прошлом. Отказывается рассказать что-нибудь о своем происхождении, однако, не считая этого, он кажется очень дружелюбным и коммуникабельным человеком. Чем-то он напоминает мне номер восемьдесят восемь, не такой разговорчивый, конечно, и гораздо более умный и предусмотрительный… хотя он также бывает порой довольно тихим. Я заметил, что иногда он останавливается на полуслове и показывает странное выражение на лице… — Кагари сделал паузу и покачал головой. — Похоже, он думает о чем-то болезненном, когда так выглядит. Плюс имеет тенденцию к смене личностей, порой он действует так же, как восемьдесят восьмая, в другой раз он очень тихий, а иногда ведет себя подобно Мие. Как будто у него раздвоение личности или что-то такое…       Он умолк на мгновение, потом вздохнул. Много о Наруто он просто не знал, а то немногое, что знал, добавляло только больше вопросов. Как Наруто смог так быстро двигаться во время инцидента в Дендрарии и ранее, когда убегал с Мусуби на руках от молниевых близняшек? Как он смог победить секирей в бою? Кем был Узумаки Наруто?       — Что ж, обобщим: он дружелюбен, но отказывается рассказывать о своем прошлом, очевидно, способен обогнать секирей, и, судя по всему, победить их, так что мы почти ничего не знаем о нем, — Таками говорила строгим тоном, без намека на сарказм. Видимо она вернулась в форму, когда шок от слов Кагари улетучился.       — Не так уж много, — согласился Кагари, кивнув, на что Таками фыркнула, то ли от неверия во всю эту ситуацию или по какой-то неизвестной никому причине.       —Ты ему доверяешь? — спросила она вдруг, вынудив повелителя огня мигнуть от удивления.       — Я… — Кагари взял паузу. Доверяет ли он Наруто? Блондин, кажется, хороший парень, признал он. Дружелюбный, надежный и уверенный. Обаятельный. Природный лидер во многом. Даже Мие тот по какой-то причине понравился, что он никак не мог понять. Однако…       — Не совсем, — сказал, наконец, Кагари. — Я верю, что он хороший человек, и не думаю, что мы будем волноваться о его становлении подобным Минаке или тем двум ашикаби, известных насильственным окрылением секирей. Но пока я не знаю о нем больше, я просто не могу ему доверять.       Слишком много неизвестных переменных, окружающих Наруто, чтобы доверять человеку. Не зная о его прошлом, не зная, как ему удалось совершить те подвиги прошлой ночью, Кагари просто не мог доверять Наруто.       — Понятно… — вздохнула Таками. Прошло несколько минут молчания, когда они оба потерялись в своих мыслях, не готовые разорвать его.       Кагари нарушил тишину первым.       — Так… чем займемся сегодня вечером?       Таками ухмыльнулась, вытащив одну из безлимитных кредитных карт МБИ: — Я стащила эту карту у Минаки недавно. Чую, это он выпустил секирей номер семь из лаборатории. Так что мы должны наказать мерзавца, использовав его карточку для покупок и кутежа сегодня!

ХоХ

      В своей башне, Хирото Минака яростно чихнул, прежде чем вернуться к экрану с гостиницей Идзумо, призванном показать, если его последняя навязчивая идея — то есть, новый участник проекта «Секирей», конечно, сделает что-нибудь занимательное.

ХоХ

Кагари издал короткий смешок: — Таками, вот за это я тебя и люблю! Да, это будет отличная ночь. Бедный Минака.

ХоХ

      Наруто смотрел на небо, сидя на заднем крыльце, откинувшись назад и опершись на руки в качестве поддержки. Его ноги лежали на земле перед домом, так как веранда была не очень высокой, возможно высотой по лодыжку или чуть меньше. Он был один здесь — Акицу и Мусуби мылись в бане, а Мия мыла посуду на кухне. Наруто предложил помочь, но та ему отказала, заявив, что у него был тяжелый день и следует отдохнуть. Кусано же, насколько он знал, уже спала.       Это была красивая ночь, или раннее утро, небо уже померкло до очень темного, почти черно-синего цвета, с несколькими тысячами звезд, мерцающих на нем, в тысячах световых лет от Земли. Он мог узнать все созвездия в небе и легко указать их, используя свои навыки наблюдения и творческий ум, соединяя звезды в представляемые людьми изображения созвездий.       Мастерства в этом он достиг, когда как-то раз решил изобразить из себя студента колледжа и прослушал несколько курсов астрономии. Он улыбнулся при мысли о том, как его старые друзья отреагировали бы, узнав, что он побывал в школе не один, а несколько сотен раз за последние тысячу лет или около того.       Конечно, поход в колледж являлся необходимостью. Прогресс означал, что Наруто нужно было узнать как можно больше о мире и людях в нем, чтобы адаптироваться к любой ситуации. Большинство курсов, которые он прослушал во время учебы в колледже были практичны: изучение различных языков мира, изучение бизнеса, чтобы зарабатывать на жизнь не только как автор книг, изучение политики, чтобы работать за кулисами и держать свое существование в тайне, изучение новейших технологий и интернета, чтобы искать данные в мировой паутине и стирать сведения о себе. Многие из курсов, которые он выбрал, помогали ему влиться в общество и скрыть тайну своего существования. Все это необходимо, хотя он и был уверен, что его друзья отложили бы немало кирпичей, увидев его таким.       Он бы усмехнулся, но мысли о его давно умерших друзьях несли боль. Так много изменилось с момента исчезновения стихийных наций, хотя это было, пожалуй, слишком мягкое слово для произошедшего. Сама суша из-за смещения тектонических плит заметно отличалась от более или менее большого материка с несколькими небольшими архипелагами, не являющихся частью элементальных стран. Не говоря уже о культурных изменениях, великом разнообразии искусства и архитектуры разных стран, появившихся на свет. Как и изменение людей, достижения и технологические чудеса, придуманные ими с тех пор, как чакра ушла в прошлое.       Даже он изменился. Не так сильно снаружи, хотя на самом деле, ничего и не изменилось во внешности блондина, он выглядел так же, как и когда он обрел этот проклятый дар. Нет, его изменения оказались больше психического и духовного характера. Помимо становления тише, он стал намного терпеливее, способнее, умнее, и уж гораздо ожесточеннее к миру.       Хотя точнее сказать, что он озлобился от его неспособности остановиться, стать простым смертным, воссоединиться с близкими, дорогими людьми. Многие ночи он провел, желая лишь почувствовать холодные объятия смерти, как его душа покинет плоть и кровь, чтобы подняться к ждущим родителям и остальной семье. Кого-то может быть обеспокоили те мысли, но Наруто прожил долгую жизнь, и когда все, кого он знал и любил, ушли, блондин просто не желал оставаться там, где их нет. Это были мысли человека, прожившего слишком долго, которому не для чего жить.       «Впрочем, теперь у меня есть зачем жить», — подумал он про себя. Его сознание наполнилось образами людей, приблизившихся к нему: Акицу, Мусуби, Мия, Удзуме, Кагари, и теперь Кусано. Это были люди, ставшие важными для него, драгоценными. Довольно странно снова чувствовать это желание, желание быть рядом и защищать других. Он провел столько времени, игнорируя человечество, что не знал, что делать с этими новыми чувствами.       Или, возможно, правильнее сказать, со старыми, воссоздаваемыми. Это началось, когда он спас Мусуби, после того, как поймал ее. Узы. Наруто был уверен, что связь была причиной повторного появления его эмоций. С тех пор, как окрылил Мусуби, он чувствовал ее эмоции в глубине своего сознания. Они не всегда были достаточно четкими, иногда эмоции сами по себе были сумбурны, и оставалось только гадать, что она чувствует. Добавление Акицу увеличило неспособность правильно прочитать эмоции гиперактивной девушки. Если уж трудно было понять одну Мусуби, то ощущение и Акицу и Мусуби через эту странную связь было безумным.       Однако, хоть он и не чувствовал их эмоции так же ясно, как собственные, своих ему хватало. Более чем. Стало очень трудно сохранять безразличное состояние разума. Способность чувствовать эмоции своих секирей, казалось, вытягивала его собственные эмоции из мрачных глубин, где он спрятал их. Видел он один раз фильм, в котором два человека переключили органы чувств, чтобы узнать, как ощущают мир другие.Только в случае с Наруто он чувствовал эмоции своей секирей, а отклик притягивал все его эмоции обратно, сбивая его с толку, и не позволяя не реагировать.       Часть его хотела разорвать эту связь. Разрушить так, и не чувствовать себя таким образом. Это только навредит ему, он знал это. В конце концов, Акицу и Мусуби умрут, оставив его одного. Если впустить их в свое сердце, это приведет лишь к его разрыву. И Наруто не знал, сколько еще он сможет вытерпеть, прежде чем станет тем, кем его называли люди из Конохи когда-то.       Была отчетливая ирония в его мыслях, признал Наруто. Он ясно вспомнил, день когда пытался остановить Саске от предательства Конохи и ухода к Орочимару. Его в свое время своенравный соперник и брат по всему, кроме крови, был полон решимости разорвать свои связи с Наруто и жителями Конохи так же, как Наруто прямо сейчас. Горькое напоминание, как низко он пал с тех пор.       И все же, несмотря на то, что Наруто знал о необходимости разорвать эту связь, знал, что это приведет лишь к горькому концу, блондин был уверен, что не хочет делать это. Эти эмоции, что он испытывал после присоединения его первой секирей, только усилившиеся после появления второй, он любил их. Они заставляли его чувствовали себя хорошо. Эти чувства, эти эмоции, это желание защищать и оберегать женщину, после их появления казались… естественными. Да, естественными. Как будто он должен был чувствовать себя так, и только сейчас понял это.Проблема, с которой он сейчас не мог справиться.       С тяжелым вздохом, Наруто перевел свое внимание на иное. Он ничего не мог сделать с его противоречивыми чувствами сейчас, не был даже уверен, с чего начать. Вместо этого он сосредоточился на кое-чем другом. Анализе своей битвы с номером сорок три, Йоми.       Битва, если это действительно можно так назвать, длилась лишь две минуты. Йоми, со всеми ее способностями и силой была ему не ровней. Да, она была быстрее, быстрее любого человека этой эпохи, быстрее, чем некоторые шиноби, которых он знал в прошлом. Но опять же, он это он. Конечно, она была сильной то, что выдержала тяжесть его атаки и не осталась со сломанными руками поистине впечатляло. Но его чакра усиливала тело гораздо в большей степени. И да, у нее была уникальная способность — мощная атака, способная оказаться поистине разрушительной, если использовать ее правильно. Но она была неопытна. Ему было ясно, что девушка не получила никакого обучения владению ее силой или схваткам в целом. На самом деле он был несколько удивлен, блондин полагал, что ученые МБИ могли бы научить ее управлять своими способностями. Ведь если вы делаете какое-нибудь оружие, стоит научиться его применять?       Ветряные лезвия Йоми были довольно внушительными. Наруто понадобился только один раз использования против него, прежде чем он полностью проанализировал способность. Сама атака напоминала Футон: Шинку Гьёку (Высвобождение ветра: Сфера Вакуума), одно из любимых дзюцу Данзо. В Шинку Гьёку не имелось привычной атаки ветром, что видно из названия — дзюцу создавало вакуум в виде сферы. Небольшое пространство пустоты, крошечную сферу, в которой ничего не существовало, даже воздуха. Именно это делало атаку такой опасной. Вакуум, вступавший в контакт с чем-то, обращал его в ничто. Шинку Гьёку имело форму шара, и поэтому обладало большей проникающей способностью, чем даже Райкири Какаши. Действительно мощное дзюцу.       Атака Йоми больше походила на лезвие клинка, или, точнее, серпа. Впрочем, несмотря на разную форму, концепция ее атаки была такой же, как и у Шинку Гьёку.       Если номер сорок три по-настоящему научилась бы использовать эту способность до их сражения, ему потребовалось гораздо больше времени для победы, хотя она все равно бы проиграла.       Однако, несмотря на то, что он был лучше Йоми, а также физически развитее, не все сложилось так идеально, как казалось. Только после ухода адреналиновой горячки боя, Наруто почувствовал полученные травмы, причем не от Йоми, а от своих действий.       Уже после присоединения Кагари, Сео, и молниевых близнецов, Наруто почувствовал боль от мышц, порванных его собственной силой. Мышцы на его руках, что он усиливал чакрой, оказались разорваны на куски, как и мышцы икр и бедер. Наруто не мог их видеть, но если б смог, не сомневался, что они выглядели прошедшими мясорубку. Только дьявольская терпимость Наруто к боли не давала ему кричать, как маленькой девочке. Очень мужественной маленькой девочке.       Единственная хорошая новость — его чакра, принесшая так много вреда его телу, уже исцелила большинство ран, ощущаемых им. Блондин был благодарен за это, по крайней мере Наруто знал, что ему следует быть осторожнее в будущем, так как потеря конечности — повреждение такого рода, которое в любом случае изнурительно, достаточное, чтобы весьма понизить его скорость реакции.       Другая вещь, что беспокоила его — усталость. Подобно боли, не ощущаемая с адреналином в организме, и поэтому истощающая. Даже сейчас, когда его нечеловеческая чакра циркулировала по телу, восстанавливая потраченную энергию, он чувствовал себя усталым. Его мышцы болели от чрезмерного использования, его тело, он чувствовал, хотело закрыться, и, несмотря на то, что был слишком занят, чтобы спать, он хотел этого сейчас. Бой был не так долог, но Наруто чувствовал, как будто сражался в течение нескольких дней подряд без перерыва.       Это должно быть происходит, когда кто-то перестает тренироваться на несколько тысяч лет, а затем попадает в схватку с существом, обладающим сверхчеловеческими способностями. Можно подумать, что за тысячи лет жизни, Наруто стал еще сильнее, чем когда-либо. В конце концов, он тысячи лет тренировался и совершенствовал себя? Правда, однако, заключалась в том, что Наруто не тренировался, не тренировался в течение долгого времени. Только благодаря чакре, тело блондина еще не атрофировалось.       «Возможно, пришло время начать тренироваться», — подумал Наруто. Если он действительно застрял в этом плане «Секирей», это определенно хорошая идея, вернуть форму. Ему нужно придумать режим тренировок для этого, и необходимо найти место, вдали от посторонних глаз. Он не должен позволить никому, даже его секирей, увидеть свою подготовку. Особенно Мусуби, девушка уже доказала, что не может хранить тайну, даже если на кону жизнь.       — Онии-тян.       Услышав мягкий, женственный голос, Наруто вывалился из своих мыслей и повернул голову, увидев Кусано, стоящую всего в нескольких футах от него. Он удивился, что она проснулась, но это не помешало одарить ее улыбкой: — Добрый вечер, Ку-чан. Ну, он подумал, что уже настало утро, но так как солнце еще не поднялось — это вечер.       Кусано покраснела, глядя на свои ноги в легком смущении. Хотя чего она стеснялась, Наруто не знал: — Д-добрый вечер.       — Почему бы тебе не присесть? — предложил блондин, похлопав по месту рядом с ним. Кусано посмотрела на него, на мгновение задумавшись. Через несколько секунд она подошла к нему небольшими, торопливыми шагами.       Она села рядом с ним, настолько близко, что пожелав, смогла бы ухватиться за него, но достаточно далеко, чтобы не соприкасаться.       Наруто улыбнулся, прежде чем подхватить небольшое одеяло, принесенное с собой. Для него не так холодно, чтобы использовать его. Но из того, как дрожала Кусано, он понял, что это оказалась хорошая идея — принести сюда его. Может, он экстрасенс?       Блондин обернул одеяло вокруг девочки, улыбнувшись, когда взгляд ее больших зеленых глаз уткнулся в него. Она ответила усталой улыбкой, впрочем, также искренней. Одна из немногих реальных улыбок для Наруто за тысячи лет. Он раздает их намного чаще в последнее время. Реальные улыбки, то есть.       — Сейчас ты чувствуешь себя лучше, поев и хорошо отдохнув? — спросил он, позволив небольшому беспокойству за девочку просочиться в голосе. Прежний Наруто бы погрузился в психоанализ о своих чувствах к ней, и почему лучше бы оттолкнуть ее, но теперь он уже начал привыкать к своим эмоциям. Может быть, он просто принял неизбежное.       — Да, — ответила Кусано ее тихоньким голоском. Наруто подумал, что она была весьма мягкой. Голос маленькой секирей был очень спокойный, легкий, как шепот на ветру. Он говорил о ее личности — маленькой девочке с мягкой речью и не любящей насилия. Конечно, она была маленькой девочкой, так что неприятие насилия ожидаемо.       — Я рад, что ты пережила тяжелые времена, — сказал Наруто. Он притих спустя мгновение, повернув голову на задний двор. Его глаза остановились на одиноком дереве. — Ты знаешь, возле того дерева я впервые увидел тебя. Не прошло и двух дней с тех пор.       Кусано затихла на мгновение, ее голова наклонилась немного вниз, переведя глаза с Наруто на землю. В конце концов, она заговорила. — Дерево, чувствовало онии-тяна, — сказала она ему. — Когда ты прикоснулся к нему. И когда это произошло, Ку-тян почувствовала, онии-тяна через дерево. Оно сказало Ку-тян, что онии-тян один рядом с ним, и оно одно рядом с онии-тяном.       Наруто рассеянно кивнул, придя к выводу, что Кусано, каким-то образом, чувствовала связь с природой через дерево. Очень удобный навык, мощный навык, если использовать его должным образом, способный заставить ревновать Сенджу Хашираму. Хотя все зависело, сможет ли она чувствовать других через деревья. Возможно, это просто из-за его способности использовать природную чакру. Даже если бы она могла лишь общаться с деревьями, это все равно было ценным активом.       — Онии-тян…       Наруто повернул голову и заморгал от удивления, когда обнаружил пару лесных зеленых глаза в нескольких дюймах от своих собственных. Пара крошечных ручек схватила его лицо за щеки.       — Онии-тян, ты… — Кусано остановилась, ее глаза заметались, как у испуганного животного. Затем она глубоко вдохнула и продолжила. — Онии-тян, ты будешь ашикаби Ку-тян?       Наруто не успел ответить, принять или отклонить, потому что в тот же момент, когда Кусано закончила говорить, ее лицо резко сократило расстояние к нему. Ее губы прижались к его, и мозг блондина настигло короткое замыкание.       Он целовал девятилетнюю. Тревожная мысль, хотя каждый казался ребенком по сравнению с кем-то нестареющим, как он. Это все равно не меняло того факта, что он целовался с ребенком.       Несмотря на это, он не отшатнулся, прерывая поцелуй. Наруто не хотел стать ослом и разбить сердце ребенка, но в то же время он действительно ощущал себя некомфортно в такой ситуации. Блондин не был лоликонщиком.       Когда его разум начал возвращаться в порядок, он понял, что это, наверное, тоже к лучшему. Были и другие люди, которые попытаются окрылить ее насильно, по сути, сделать девушку своей рабыней. По крайней мере, он мог позволить ей выбрать, окрылиться об него или нет.       Метка секирей на ее спине начала светиться, как только Кусано поглотила его чакру, освещая окрестности сиянием. Распростерлись крылья, светящиеся ярким и живым зеленым цветом, каждого перо по форме напоминало крупные листья дерева, расположеные в виде крыльев ангела. И подобно тому, когда он окрылил Акицу и Мусуби, Наруто почувствовал присутствие в своем разуме. Он чувствовал Кусано в себе, чувствовал безопасность, защиту, и счастье, от появления, наконец, онии-тяна. И так же, как с Мусуби и Акицу, он знал, что эти чувства, эти эмоции, не были его собственными.       С выплеском ее силы от окрыления, растения во дворе начали расти с новой жизнью. Множество цветов, красивые, яркие цветы различных сортов вытягивались из земли. Ярко-золотые, оранжевые и фиолетовые растения, выросшие небольшими группами за секунды, их цветки раскрывались и демонстрировали свою красоту. Великолепное зрелище, даже Наруто, не являющийся садоводом, не мог не восхититься.       Через несколько мгновений крылья за Кусано вновь исчезли, как будто их никогда и не было, оставив после себя только многочисленные цветущие цветы.

ХоХ

      В доме, на кухне, Асама Мия с выражением легкой растерянности на лице подняла небольшое растение, выросшее прямо на ее глазах на губке.

ХоХ

      Произошедшее по вине их ашикаби и его новой секирей, восхитило Акицу и Мусуби — подошедших к блондину после того, как закончили подготовку ко сну. Две взрослые секирей застыли в ступоре от красоты цветов, ни одна из них не видела ничего подобного за всю свою жизнь.       Наруто обернулся от прекрасной картины флоры к маленькой девочке, создавшей ее. Она смотрела на него глазами с удивительной глубиной эмоций. Затем Кусано улыбнулась, и Наруто почувствовал появление собственной непрошеной улыбки на лице.       Неловко или нет, он не мог жаловаться что его новая секирей оказалась ребенком. Она позвала его — он спас ее, и теперь Кусано под опекой Наруто. И это единственное, что имеет значение.       Блондин лишь надеялся, что им не придется целоваться вновь, пока она не станет старше. Намного старше.