Нежный плен

Гарри очнулся на обжигающих холодом каменных плитах пола. Придя в себя, он охнул; лицо его мгновенно исказилось от острой щемящей боли, которая, казалось, поселилась в каждой клеточке его тела. Парень с трудом перекатился на бок и обхватил себя руками, утробно застонав. Тело сводило судорогой; он понял, что лежал на спине довольно долго, и кости его захрустели, когда мальчик попытался привстать. Поттер не сразу осознал, что на нём лишь его бельё. Он силился догадаться, где находится, но разглядеть что-либо в кромешной темноте было сложно. «Скорее всего, я уже умер. И это мой личный ад, — подумал было мальчик, но внезапно нащупал на своих заледеневших ногах кандалы, и понял, что всё намного хуже. — Лучше бы я умер…» Неожиданно раздался скрежет стальной двери, и в комнату, наконец, проник тусклый полумрак. На пороге возникло низкорослое существо и испуганным голосом пролепетало: — Гарри Поттер, сэр. Я Химри, домашний эльф, — домовик качнул головой и подошёл ближе к пленнику. — Где я? — прохрипел Гарри, обескуражено сидя на грязном полу. — В Малфой-мэноре, сэр, — пискнул Химри, приблизившись вплотную и с опаской осмотрев Поттера. Мальчик поник, осознав всю безнадёжность своего положения. — Воландеморт, — сипло протянул Гарри, — не убил меня. Значит, я у него в плену… — Нет, сэр, — отозвался эльф, внимательно разглядывая тело юноши. — Вы в личном владении мистера Малфоя. — Что? — не понял Поттер. — Хозяин выкупил вас у Тёмного Лорда, — пояснил домовик. — Зачем? — простонал Гарри, понимая, что с каждой секундой тьма в его голове сгущается всё сильнее, стоило ему подумать о том, для каких грязных дел он понадобился Люциусу. — Простите, сэр. Мне нельзя с вами разговаривать, сэр, — звонко произнёс Химри. — Я лишь пришёл посмотреть, подействовали ли мази. Вас приказано было подлечить. — Сколько я здесь нахожусь? — Уже утро, сэр. Восемь часов, — пропищал эльф, но тут его лицо изменилось и сделалось необычайно испуганным. Домовик резко развернул голову в сторону двери и прислушался. Через секунду он коротко выпалил: — Простите, сэр! — и исчез. Тяжелая металлическая дверь зловеще захлопнулась. Парень оторопел и поспешил встать на ноги. Колени его тряслись, а сердце учащённо забилось, как только он почувствовал, что по ту сторону определённо кто-то есть. Нет, шагов он расслышать не мог — дверь полностью блокировала любые звуки — однако Гарри нутром чуял, что за ним пришли… Секунда, три, пять… Дверь со скрипом отворилась вновь, и на пороге показался Драко Малфой. — Ты, — бессильно выдохнул Гарри. — Не подходи ко мне. Блондин молча смотрел на парня. Его изучающий взгляд скользнул по дрожащему телу, на котором ещё виднелись следы многочисленных ран. Малфой медленно вошёл внутрь, и Поттер попятился назад, звеня кандалами. Драко деловито поправил ворот своей белоснежной рубашки и осторожно произнёс: — Поттер… Ты в порядке? По лицу Гарри промелькнула тень сомнения. — Чего тебе надо, Малфой? Пришёл мучить меня? Вместо ответа парень поёжился, рассматривая мурашки на груди юноши. — Что ж, — с вызовом выпалил Поттер, — делай, что хочешь, но учти. Я не сдамся. Я не буду валяться у тебя в ногах, Малфой… И когда я буду умирать… — Пойдём в мою комнату, — мягко перебил его Драко, протянув руку. — Никуда я с тобой не пойду! — У тебя пальцы на ногах уже синие. Хочешь околеть здесь? Идём, — серьёзно проговорил Малфой и ткнул палочкой в кандалы, которые мгновенно отлетели к стене. Гарри совершенно растерялся, не понимая, что происходит. Но предложение блондина выйти из пронизанной могильным холодом темницы казалось ему весьма заманчивым — пальцев ног мальчик действительно уже не чувствовал. — Идти можешь? — как можно безразличней поинтересовался Драко. — Могу, — буркнул Поттер, подойдя ближе и позволив парню взяться за свой локоть. На негнущихся ногах он шёл вверх по лестнице бок о бок со своим давним врагом. Малфой-мэнор был пропитан лёгким ненавязчивым запахом пряностей и роз, и Гарри удивился про себя: в прошлый раз, когда он очутился здесь в плену вместе с Роном и Гермионой, ему показалось, что весь особняк пробирал до мозга костей своей атмосферой угнетённости. Возможно даже, ассоциировался у него с запахом гнили… Или, может, показалось? Ибо сейчас Гарри, хоть и нехотя, смог бы назвать это место вполне уютным, светлым и гостеприимным. Особенно, когда они прошли в комнату Драко. — Твоя одежда, — Малфой указал на абсолютно чистые и свежие джинсы, голубую майку и толстовку, бережно повешенные на спинку стула. Так как парня уже начинало немилосердно потряхивать от холода, он рывком сорвал свои вещи и принялся быстро одеваться. Всё это время Драко внимательно наблюдал за ним, сидя на большом комфортном диване. Застегнув толстовку, Гарри развернулся к блондину. — Присаживайся, — рука Малфоя указала на место рядом с ним. — Нет уж, — изрёк Поттер и сел на стул напротив юноши. — Я посижу здесь. — Как знаешь, — неопределённо пожал плечами тот. Драко молчал; его глаза усердно изучали ножки широкой массивной кровати. Гарри осмотрелся: спокойные зелёные тона комнаты действовали успокаивающе. Все предметы мебели настолько гармонировали друг с другом, что, казалось, здесь можно было с удовольствием заниматься делами, равно как и проводить время за уютной беседой. Поттер уставился на картину, висящую над диваном. На ней были изображены прибрежные волны, лениво оплёскивающие груду серых камней. Солнце отражалось в них так ярко, что слепило глаза. Глаза Гарри застыли на омываемых белой пеной камнях, и он уже успел забыть о том, что тело его ломило от боли, когда Драко подал неровный голос: — Ты, наверное, голоден? Их глаза встретились, и Малфой тут же отвёл взгляд. — Химри, завтрак, — властно проговорил парень. Появившийся на пороге эльф внёс поднос, на котором покоилось несколько лимонных кексов, а также стакан тыквенного сока. Домовик отдал поднос Поттеру и мигом скрылся за дверью. Ещё пару недель назад Гарри бы подумал о том, что никогда в жизни не стал бы пробовать еду в доме Малфоев, но в ту минуту ему не оставалось ничего другого, кроме как проглотить кексы, залпом выпивая сок, так как живот его сводило от голода. Драко беспристрастно рассматривал свои ногти, зная, что парень украдкой наблюдает за ним, расправляясь с завтраком. По лицу блондина становилось отчётливо заметно, что он чувствует себя неловко. Поставив поднос на столик рядом, Поттер воззрился на своего врага. — Ну? Ты объяснишь мне, что происходит? — потребовал он. Малфой бросил на него короткий взгляд и отрывисто заговорил: — Отцу удалось выкупить тебя у Тёмного Лорда. Тот хотел тебя убить. Прямо у нас в холле. Пока ты был без сознания. Но отец предложил взамен на твою жизнь древний артефакт… И он согласился. — Зачем я твоему отцу? — прищурился Поттер. Мальчик замолчал и уставился в пол. — Малфой? — Гарри побледнел. — Ответь же. Что он собрался со мной делать? Лицо Драко изменилось, и он болезненно взглянул юноше в глаза: — Пытать. Некоторое время парни безмолвно смотрели друг на друга. Волосы Гарри, казалось, зашевелились на голове от ужаса. Драко понуро отвёл глаза, продолжив: — Не знаю, что на него нашло. Видимо, хочет за всё отомстить. Сказал, что будет изводить тебя каждую ночь, а Лорд потребовал, чтобы все эти пытки он демонстрировал ему и пожирателям на их собраниях… Поттер судорожно выдохнул. — Где он? Он в доме? Малфой покачал головой: — Нет. Он решил проследить за тем, как они… отвоюют Министерство магии. Лорд не звал его, но… В общем, отец сказал, что ему в любом случае нужно быть в курсе. Он прибудет только вечером. Гарри сглотнул. — Кто погиб вчера? — Пара преподавателей, — тихо произнёс Драко. — Макгонагалл. Флитвик. — А Рон и Гермиона? — в надежде спросил Поттер. — Я видел, как они с семьёй Уизли успели аппарировать. Дальнейшее мне неизвестно… Погибло много учеников. Кому-то удалось скрыться. Кого-то взяли в плен. Гарри потёр переносицу. Похоже, он только сейчас заметил, что на его очках красовалась большая кривая трещина. Мальчик снял их, печально осматривая. — Я всех подставил, — выдохнул он и осёкся, борясь с нахлынувшим на него чувством скорби. — Репаро, — угрюмо выпалил Драко, взметнув своей палочкой — очки немедленно приобрели первоначальный вид. Неспешно надев их, Гарри покосился на парня. — А тебе-то это зачем, Малфой? Зачем ты это делаешь? Одел меня, накормил… Блондин вздохнул. — Я сказал отцу, что тоже намерен мстить… Мы с ним тебя поделили. Глаза Поттера поползли на лоб. Драко продолжил: — Я сказал, что буду издеваться над тобой днём. А он будет делать это по ночам. — И?.. — голос Гарри задрожал. — Ты действительно будешь пытать меня? — Стал бы я тебя тогда кормить, — буркнул Малфой. — Тогда зачем я здесь? — Хочешь, отведу тебя обратно в подвал! — не выдержал Драко, недовольно сверкнув очами. — Я просто хочу знать, — осторожно проговорил Гарри, — почему ты не последовал примеру отца. — Я не хочу, — Малфой вновь неловко отвёл взгляд. — Не хочу делать тебе больно. Поттер удивлённо оглядел блондина и изумился про себя: парень выглядел смущённым — он даже и не подозревал о том, что тот умеет смущаться! — и слегка виноватым. — Я решил, — негромко проскрипел Драко, уставившись в пол, — что после его истязаний буду брать тебя к себе. Но отец не должен об этом узнать, хорошо? Разинувший рот Гарри не смог вымолвить и слова. Зато Малфой, наконец, твёрдо вскинул голову и указал ему на диван рядом с собой: — Иди сюда. Я всё же хочу осмотреть твои раны. — М-малфой… — опешил брюнет, — мы же с тобой… вроде как… враги… Не ты ли ещё месяц назад орал, что расправишься со мной быстрее Воландеморта?! — Это всё пустое, — Драко тряхнул головой, словно ему неприятно было об этом вспоминать. — Всё в прошлом. Подойди. Какая-то неведомая сила внутри Поттера заставила его подчиниться. Он медленно и нерешительно переместился на диван к Малфою, будто тот был каким-нибудь опасным зверем, в любой момент готовым наброситься на него и прокусить шею. Но Драко, сидевший слева от него, выглядел сдержанным и спокойным. Как и спокойный шум волн, едва слышно доносившийся из картины над его головой. — У тебя болит где-нибудь? — поинтересовался блондин, рассматривая синие отметины на шее парня — Малфой помнил, как кто-то из пожирателей пытался придушить Гарри, пока Тёмный Лорд не дал команду «отставить». — Только здесь, — Поттер несмело потёр левое плечо. — Да, оно было вывихнуто, — пробормотал Драко, беспалочковой магией притягивая к себе небольшой тюбик с охлаждающей мазью. Слизеринец подогнул под себя одну ногу и придвинулся чуть ближе к мальчику. Страх и удивление Гарри постепенно сошли на нет, уступив место любопытству; юноше стало интересно, что же Малфой будет делать дальше. Почему он так ведёт себя? Может, затеял что-то мерзкое? Хочет поглумиться над ним? Но блондин лишь осторожно расстегнул его толстовку и оголил саднящее плечо. Длинные изящные пальцы коснулись обнажённой кожи, и по телу Гарри поползли мурашки. Он заворожено глядел, как Драко медленно втирает мазь поглаживающими движениями; лицо Малфоя было так близко, что Поттер смог разглядеть каждый сантиметр его кожи. Он видел, как подрагивают скулы парня, как серьёзно он морщит нос, какие бездонные у него глаза. Серые, но не такие ледяные, как ему раньше казалось. От юноши слабо тянуло нотками пачули, и ноздри Гарри машинально расширились, втягивая приятный пряный запах. Плечо на мгновение заморозилось, но через несколько секунд оттаяло, даруя облегчение от того, что боль отступила. Глаза парней встретились. — Больше нигде не болит? — томно выдохнул Драко, и Поттер вздрогнул. Голос Малфоя звучал на редкость странно. В нём не было привычной надменности и заносчивости, зато появилось то, что Гарри не смог распознать. Точнее… не решался. — У тебя вон царапина на шее, домовик, видимо, пропустил, — почти шёпотом проговорил блондин. Он нанёс на свой палец немного мази и придвинулся ещё ближе, касаясь нежной кожи. Юноша наклонил голову в сторону шеи, делая вид, что рассматривает порез… Гарри ощущал за ухом его горячее дыхание. — Тебе так досталось, — прошелестел Драко. Поттер почувствовал, как сильно забилось его сердце. Мальчик до последнего не понимал, что происходит, и догадался только, когда мягкие прохладные губы дотронулись до его шеи. — Малфой! — воскликнул Гарри, подпрыгнув. Поттер отлетел на метр от дивана, шокировано глядя на Драко. Нежный томный взгляд резко сменился на раздражённый и высокомерный. — Ну и чего ты вопишь? — буркнул парень. Гарри как ужаленный схватился за то место, где только что блондин коснулся его ртом. — Ч-ч-что это б-было? — заикаясь, выдавил из себя мальчик. — Забудь, — скривился Малфой и отправил мазь в шкаф, в другой конец комнаты. — Раз ты так прыгаешь, значит, ничего у тебя уже не болит. Давай лучше обсудим наш план. Поттер опустился на стул, глядя на юношу во все глаза, но тот как ни в чём не бывало продолжил: — Отец будет думать, что я каждый день мучаю тебя, поэтому на твоём теле должны будут оставаться отметины, — посерьёзневший Драко впился в удивлённые зелёные глаза. — Я умею накладывать иллюзию, так что «рисовать» тебе синяки и кровоподтёки труда не составит. Быть может, если ты сам будешь притворяться и делать вид, что ноги тебя не держат после дневных побоев, отец не будет слишком сильно изводить тебя… В любом случае я буду лечить тебя днём. — Ты будешь меня лечить? — не веря своим ушам, выдохнул Гарри. Малфой деловито кивнул. — А что потом? — спросил Поттер. — Что значит «потом»? — Ты поможешь мне оправиться от побоев… А потом? Что ты будешь делать со мной целый день? Драко замялся и вновь отвёл взгляд. — Не знаю. Кормить буду. Давать тебе читать. Будем общаться, — безразличный голос дрогнул. — Я дам тебе жить, Поттер. Днём ты будешь жить. А не валяться в темнице. Малфой смерил его холодным взглядом и добавил: — Так что прекрати чураться меня. Я твоё единственное спасение здесь. Не знаю, что там удумал отец, но рука у него крепкая. И как бы то ни было, без моей помощи ты долго не протянешь. — Если ты против действий отца, — неуверенно выдал Гарри, — то что мешает тебе ему об этом сказать? — Не могу, — прохладно отозвался блондин. — Не буду ему перечить. Он отдал Тёмному Лорду мощнейший артефакт за тебя. И это о чём-то да говорит. Вероятно, он решил выместить на тебе весь свой гнев, который у него скопился, и я не в праве его от этого отговаривать. Если отец в ярости, он разнесёт всё поместье, лучше дать ему волю… — Если твой отец такой монстр, как ты говоришь, то почему бы… — Ты не понял, — с вызовом поднял голову Драко. — Я люблю отца. Очень люблю. И я крайне переживал, когда он оказался в Азкабане. По твоей милости, кстати, — в серых глазах промелькнуло недовольство. — Сейчас, когда он захотел отомстить за себя и свою семью, подойди я к нему и скажи, что этого делать не стоит… Что он обо мне тогда подумает? Малфой помолчал. — Мы с отцом очень близки. У меня кроме него нет никого. — А как же твоя мать? — поинтересовался Гарри. — Она вчера ночью свалила во Францию. Флаг ей в руки, ветер в спину и паровоз навстречу, — Драко еле слышно выругался, и брюнет сразу понял, что свою мать парень никогда ни во что не ставил. — Ты не любил её? — спросил Поттер, скорее, чтобы поддержать разговор. — Она никогда меня не понимала, — ответил Драко, поморщившись. — Два года назад узнала, что я был влюблён в парня. Почти отреклась от меня. А отец заступился тогда. Хотя ему это всё тоже было неприятно. — Зачем ты мне всё это говоришь? — шокировано произнёс Гарри. — А ты что, кому-то расскажешь? — усмехнулся Малфой. Поттер запнулся, но после пробормотал: — По идее за такое твой отец вообще должен был убить тебя… Драко хмыкнул: — Нет. Он не был доволен, да, это правда. Но только потому, что… тот парень не входил в его планы на меня. В планы, в которые он меня тогда ещё не посвятил… Мы с отцом очень близки, — повторил блондин. Гарри отгонял от себя странные догадки о том, что бы это могло значить, когда Малфой неожиданно перевёл тему и сказал: — Ты же играешь в шахматы? *** За партией магических шахмат, которая сначала шла почти безмолвно, а после постепенно перетекла в вялое обсуждение текущих дел, Поттер узнал, что Воландеморт намерен подмять под себя сначала Англию, а затем и весь магический мир, и что Малфои относятся к этому весьма скептически. Драко также поведал ему о своих многочисленных увлечениях и планах на будущее, которым, вероятнее всего, не суждено сбыться с нынешней «политикой», и о том, какой была его семья раньше, до возвращения Тёмного Лорда. После шахмат, Малфой приказал домовику принести по бокалу эля, и за выпивкой разговор постепенно перешёл в обсуждение личных тем, и Гарри в свою очередь рассказал о том, как отдалились от него Рон и Гермиона, как только начали встречаться. Как однокурсники в какой-то момент стали сомневаться в нём, что непосредственно сыграло свою роль во вчерашней битве: Поттер просто перестал верить в себя и надеяться на победу, что, конечно же, обернулось для него и всех остальных полным провалом. — У тебя был кто-то? — уже порядком захмелев, поинтересовался Драко. — И да, тебе, наверное, неудобно на стуле. Перемещайся на диван. Гарри послушно провалился в мягкую, почти воздушную обивку дивана, потягивая свой эль. — Что ты имеешь в виду? — В плане любви, — небрежно бросил Малфой. — Я пытался любить, — неожиданно для себя быстро выпалил Поттер — всё же алкоголь сделал своё дело. — Но взаимности так и не встретил. Чжоу видела во мне Седрика. Джинни… Я для неё был героем. А когда в последний год я порядочно сдал и осунулся, она стала предъявлять мне претензии. В общем, я понял, что был для неё лишь красивой картинкой и ничем больше. Всем приятно видеть рядом с собой героя, которым все восхищаются… Наверное… — Гарри окунулся в воспоминания, и эль окончательно развязал ему язык. — Не представляешь, какой она стала. Вечно раздражённой, визгливой, пыталась растормошить меня тогда, когда мне просто хотелось лечь и отдохнуть. «Встань и иди!» — Поттер вскинул вперёд руку. — «Тыжгерой!» Достало меня это всё, и я слился. Возможно, ещё и поэтому Рон отдалился от меня… — Напоминает мою матушку, — ухмыльнулся Драко, неотрывно глядя на парня. — Её поведение всегда оставляло желать лучшего. Отца доводила на раз плюнуть. — Зачем же тогда он женился на ней? — Чистота крови. Ничего более, — оскалился Малфой. — Вчера, когда отец её выпер, она, стоя в дверях, почти «одумалась». Пробовала улыбаться, сказала, что вспылила сгоряча, и ещё не поздно начать всё сначала. Отец был непреклонен. А потом, когда за ней закрылась дверь, сказал мне: «Вот знаешь, посмотрел я на неё и подумал, что я стану и дальше прозябать на службе у Лорда, а она, преспокойно попивая в зале кофе, каждый вечер будет так же противно улыбаться мне. До скончания кофе, денег и моих дней. И что-то мне всего этого не хочется», — Драко улыбнулся, глядя, как слабая улыбка тронула губы гриффиндорца. Парни помолчали, и Гарри заметил, как его глаза начали слипаться. Напиток сморил его, и спать хотелось безумно. — Может, тебе отдохнуть? — несколько обеспокоено спросил Малфой, увидев, как Поттер уже почти клюёт носом. — Я… — тот замялся, но всё же попросил, — Я бы поспал, если можно. — Конечно, — кивнул Драко, указав на постель. — Разденься и ложись. Тебе действительно стоило бы поднабраться сил… Особенно перед вечером… Воспоминания о том, что ночью за ним должен прийти Люциус, заставило сердце Гарри тревожно заныть, однако в тот момент, когда его голова коснулась подушки, мальчик стал стремительно отключаться, отметая от себя все тревоги. Всё это потом… Потом… Убаюкивающий голос Драко, который бережно накрывал его одеялом, звучал где-то далеко, и Поттер уже не разбирал слов… *** — … Да вставай же ты! Гарри открыл глаза, обнаружив, что взволнованный блондин с силой трясёт его. Юноше казалось, что он и не спал вовсе, но полумрак за окном говорил о том, что времени прошло достаточно. — Что… Что случилось? — промямлил Поттер, продирая глаза. — Отец вернулся! Раньше, чем предполагалось. Мальчик увидел, как Малфой-младший подлетел к окну и впился напряжённым взглядом куда-то вниз. — Мерлин, быстрее, Поттер! Брюнет вскочил с кровати, схватив со стула свои джинсы. — Да не одевайся ты, кретин! — завопил Драко, хватая парня за руку и выволакивая его из своей комнаты. — Отец не должен знать, что ты был здесь, ясно?! И одежды у тебя никакой нет, запомни! Гарри чуть не свалился с лестницы, стремительно увлекаемый вниз Малфоем. Поттер окончательно проснулся уже тогда, когда его ноги коснулись холодного пола темницы. Он оглядел звякнувшие на его лодыжках кандалы и сонно воззрился на Драко. — Так… Стой ровно, — дрожащим голосом проговорил блондин и наставил на него свою палочку, шепча заклятие иллюзии. Гриффиндорец осмотрел своё тело — то мигом покрылось свежими жуткими кровоподтёками, царапинами и синяками. Парень почувствовал, как с его брови закапала искусственная кровь. — Гарри, — Малфой в первый раз назвал его по имени, чем тотчас обратил всё внимание на себя. — Прошу, держись. Сделай вид, что тебе плохо. Может, получится изобразить, что ты потерял сознание… Завтра я снова заберу тебя, — Драко с печальным беспокойством посмотрел на юношу в последний раз. — Держись, — повторил он и скрылся за металлической двёрью, оставив Поттера в темноте. Осознание того, что его вот-вот начнут пытать, заставило сердце мальчика противно ёкнуть. Ноги его задрожали, и он опустился на ледяной пол, обхватив голову руками. Его воображение рисовало в голове страшные картины пыток: вот Люциус вонзает иглы ему под ногти, вот он мучает его под Круциатусом, вот он обрушивает на его тело многочисленные удары кулаками… «Рука у него крепкая», — вспомнились Гарри слова Драко. Прошло от силы минут десять, как дверь в его темницу резко отворилась. На пороге возник Люциус Малфой, глядя на перепуганного юношу хищным взглядом коршуна.