***
Проснувшись перед рассветом, Кеноби зажёг свечу и подмёл прогоревшие угли костра. Снаружи ветер сносил камни на своём пути, а поднимающийся песок затруднял обзор даже на расстоянии нескольких метров. Старик вышел из хижины, привычно кутаясь в плащ, и направился на восток. Наклоняя голову вниз, он старался не дать песку попасть в глаза и за шиворот, но у плотной ткани не было шансов против бури. Ориентируясь только Силой, джедай нащупал нишу в скале и, опустив в неё руку по локоть, нажал на самодельный рычаг. Двери со скрипом отворились, впуская гору песка и мужчину в небольшое хранилище. Оби-Ван чувствовал зов из захламлённого угла, где под завалами необтёсанных досок скрывался сундук. Сделав шаг, джедай ещё раз обдумал то, что собирался сделать, а после вздохнул и принялся разбирать хлам. Он вновь поколебался, открывая засов, однако отогнал мысли прочь и осторожно откинул крышку назад. Под тонкой, местами изъеденной паразитами, тканью отсвечивал силуэт изящной двуручной рукоятки. Кеноби откинул ткань, с волнением касаясь металла: медля, он провёл вдоль меча подушечкой пальца, чувствуя мольбу оружия. Непривычно тяжёлая рукоятка легла в ладонь джедая. Старик осторожно нащупал кнопку, испытывая лёгкую навязчивую боязнь к оружию, и активировал его. В потухших глазах отразилась алая вспышка. Клинок размеренно гудел. Преодолев зов, Оби-Ван выключил меч и спрятал его в небольшую тканую торбу под плащом. Выходя из хранилища, он с тоской оглянулся и потянул рычаг, запирая всё то ценное, что у него осталось.***
В хижине весь день стояла тишина: Мол медитировал в ожидании Кеноби, стараясь отогнать эмоции. Время тянулось медленно, а видения мелькали хаосом чересчур ярких картинок, выталкивая сознание в реальность. Джедай бесшумно вошёл в дом, растягивая губы в непроизвольной улыбке. Он скинул потяжелевший от песка плащ на пол и разулся, вытряхивая заполненные им же ботинки. Торбу мужчина откинул на ложе. — Я оставил тебе жаркое. — по губам старика вновь пробежала улыбка, — Подогреть? — он поджал губы, чувствуя смущение после произошедшего накануне, и отвернулся, разжигая пламя и не дожидаясь ответа. Мол опустил голову, ощущая неловкость и странные нотки страха через Силу. Кеноби боится его? Волнение было едва ощутимым, словно терпкий привкус яда в пресном блюде спокойствия. Тарелка звонко стукнулась о новую крышку стола, а от приятного запаха мяса рот наполнился слюной. — Спасибо, — слабо и хрипло, словно издалека, произнёс забрак, устремляя невидящий взор вглубь хижины. Кеноби уселся напротив, наблюдая. — У меня есть кое-что для тебя, — джедай вновь улыбнулся, вытирая остатки быстро закинутой пищи с губ. Он поднялся и взял в руки сумку, выуживая оружие со дна. Окинув его взглядом ещё раз и закусив губу, Оби-Ван вложил рукоятку в ладонь бывшего ситха. Мол сглотнул, на миг замирая. Прикосновение кончиков пальцев старика к его костяшкам толкнуло забрака в череду более чётких картинок. Придя в себя, он приоткрыл рот, словно хотел что-то сказать, но передумал, и крепко сжал меч в руке.***
Красный сходился с синим лиловой вспышкой. Ветер раздувал полы плащей, создавая отвлекающий шум. Блокируя мощные атаки, забрак раздирал кожу ладоней в кровь, однако думать было некогда: он изворачивался и пятился назад, отражая потенциально смертельные удары один за другим. — Почувствуй зов, — джедай заметно уставал, вкладываясь в каждую атаку, — он не будет манить тебя, как это делает тёмная сторона, — удар пришёлся близко к рукоятке, заставляя каждую косточку запястья датомирца ныть, — отыщи его сам, приди к свету, — отразив атаку лишь частично, Мол почувствовал дикое жжение в плече — клинок Кеноби прижёг материал плаща к коже, отчего саднило любое движение рукой. Забрак сжал зубы, без колебаний призывая самое болезненное воспоминание: молодой падаван, одним ударом рассекающий его бёдра. Злоба, приправленная болью в плече, собралась словно щит. Он замахнулся на джедая, но одним рубящим ударом Оби-Ван выбил рукоятку из татуированных рук, откидывая её на несколько метров в сторону. Мол упал на спину, пытаясь осознать ошибку. — Нет эмоций, — начал было Кеноби, но остановился, невесело усмехаясь, — В самом деле, Мол? — голос джедая сочился отчаянием, переходящим в отвращение, внутри разгоралось пламя, — Я… — он запнулся, разочарованно морщась, — Видит Сила, всё возвращается только к одному. — Оби-Ван стиснул зубы, поднося меч к лицу соперника. Далёкий голос шептал ему выполнить свой долг и покончить со всем. Старика окутал страх, проскальзывая во все глухие двери сознания медленным ядом. Чего он боится? Безоружного слепца? Возможных последствий? Оби-Ван нахмурился. Страшно вовсе не ему — понял Кеноби. Медленно, словно во сне, он отвёл оружие в сторону, соскальзывая пальцем с кнопки активации. Датомирец вжался в песок, боясь пошевелиться. Упав на колени, джедай закрыл лицо руками. Тёмная сторона оказалась абсолютно не тем, что представлял Оби-Ван все эти годы. Он обхватил забрака, помогая подняться. Мол не промолвил ни слова, лишь устало припадая к противнику, точно к материнской груди.***
Раны горели, будто их вновь разрезали и прижигали. Оби-Ван осторожно водил чистой вымоченной в отваре тканью по оголённому торсу забрака, стирая запёкшуюся кровь. В идеале даже воспаления не должно быть. Желтоватая от трав марля быстро порозовела, а едва заметные капельки жидкости стекали наперерез контурам татуировок. — Сколько тебе было, когда их сделали? — Кеноби провёл большим пальцем по узору, размазывая каплю, в надежде разрядить атмосферу нейтральной беседой. — Несколько дней, наверное. — забрак пожал плечами через боль. Уж к ней-то он привык, — Это ведь традиция. Оби-Ван опустил взгляд на свои руки, то ли выжимая, то ли просто теребя ткань. — Покой — это ложь, — забрак наклонился к уху джедая, — есть только страсть, — прошептал он, опаляя светлую кожу дыханием. — Ты же не ситх, — не смог сдержать улыбки старик. — Эти строчки мне нравятся, — усмехнулся датомирец, обхватывая лицо джедая ладонями, так, чтобы тот посмотрел на него. Оби-Ван закусил губу, чувствуя приятное тепло в груди. Он вглядывался в каждую черту красно-чёрного лица, стараясь найти то, чего никогда не замечал, пока забрак не двинулся ещё ближе, втягивая в поцелуй. Кеноби прикрыл глаза, обнимая датомирца. Все нажитые принципы, уклад жизни и заученные строчки кодекса кружились вокруг мужчин, твердя, что так нельзя, но Мол, будто прочитав его мысли, тихо шепнул в губы: «Можно». Джедай скользнул рукой по татуированной спине, осторожно избегая травмированных участков. Отрываясь от губ, забрак оставил короткий поцелуй на заросшем щетиной подбородке, прошёлся губами по шее, с каждым миллиметром которой волосы редели и переставали колоть, щекотя чувствительное лицо датомирца. Через несколько мгновений Мол упёрся носом в ворот плаща, грубо скидывая его на пол. Тёмные пальцы забегали по одежде мужчины, пытаясь понять где она расстёгивается, в то время как Кеноби притянул забрака ближе, усаживая к себе на колени и покрывая чередой случайных поцелуев ровные линии на груди, проводя ладонями по его бокам. Ощущая ноющую тяжесть внизу живота, Оби-Ван всё же нашёл силы оторваться от датомирца, чтобы снять традиционную джедайскую робу, полностью оголяясь выше пояса. Забрак опустился рукой к его груди, натыкаясь фалангами на небольшой сосок, и чуть опустил голову, горячо выдыхая в шею. Он несильно сжал пальцы, заставляя старика охнуть, и вновь коснулся его губ, медленно целуя. — Нам лучше лечь, — негромко шепнул Мол, приподнимаясь. Всё ещё на удивление сильный для старца, Оби-Ван подхватил его под протез, осторожно укладывая на одеяло. На долю секунды он замешкался, пытаясь понять, что чувствует якобы бывший ситх через Силу, но забрак лишь усмехнулся, пресекая все попытки одолеть его ментально, и притянул джедая ближе. — Всё в порядке, — скорее утверждая, нежели спрашивая, датомирец коснулся пояса мужчины, тут же нашаривая завязки и распуская несложный узел. Кеноби шумно выдохнул, впиваясь в татуированные губы. Он перехватил запястья Мола у своего паха и отвёл их в сторону, отвлекая любовника поцелуем в чувствительную кожу за ухом. Вычерчивая губами совершенно новые узоры, джедай спустился к ключицам, проводя языком сперва по одной, а после и по другой косточке, заканчивая коротким поцелуем в углубление между ними, чем вызывал тихий грудной полустон. Забрак выгнулся ему навстречу, чувствуя эйфорию контакта тёплой кожи о кожу и запуская руку в отросшие волосы на затылке. Второй рукой он провёл по выпирающей кости лопатки, обводя её указательным пальцем. — Может лучше… — Мол оборвался на половине фразы, закусывая губу в рваном выдохе, когда мужчина прочертил дорожку поцелуев до самой границы штанов. Кеноби оторвался от него, едва ощутимо проводя по кожи бока. — Что-то не так? — он подтянулся выше, нависая прямо над лицом забрака, и вновь попытался прощупать любовника через Силу. Вместо ответа его втянули в очередной поцелуй. — В следующий раз побрейся, — усмехнулся Мол, несильно прикусывая губу джедая, тут же её обсасывая и просовывая язык в чужой рот. Он вновь потянулся к поясным завязкам Оби-Вана, на этот раз спуская штаны так низко, насколько ему позволяло положение. Шумно выдыхая, Кеноби снова отстранил от себя чужие руки, всё ещё надеясь, что в нужный момент он сможет остановиться. Но как только этот момент подходил, старик убеждал себя: «Ещё мгновение», — и продолжал целовать датомирца. Он спустился рукой к ремню любовника, неспешно ослабляя его. — Ты дрожишь, — забрак приподнялся, одной рукой нашаривая стену, — Успокойся, — мягко поцеловав за ухо, Мол просунул свободную кисть в штаны мужчины. Под напором тёмных пальцев плоть медленно наливалась, твердея. По виску джедая стекла капля пота, теряясь в бесцветной бороде. Датомирец ощущал жар и быструю пульсацию вздувшейся вены Кеноби. Джедай сглотнул, замирая в неудобном положении. Сейчас или никогда. Оби-Ван провёл кончиками фаланг по контуру совсем тонкого бицепса, — не чета рельефным мышцам молодого Мола — сжимая его ближе к локтю. Отчаянный прилив храбрости разбился о пальцы любовника, словно стекло от бластерного заряда. Кеноби упустил точку невозврата как упустил когда-то своего ученика. Заставив забрака снова лечь, джедай навис над ним, сражаясь в заведомо проигранной себе битве. Покрытые пеленой глаза будто в самом деле могли разглядеть его силуэт, так внимательно, казалось, Мол переводил их вслед за движениями любовника. Оби-Ван медлил, в попытках выудить нужную мысль из тысячи. — Расслабься, — осторожная рука провела по спине джедая, притягивая его ближе. Прикрыв глаза, забрак сосредоточился на Силе, различая бурлящий образ в нескольких сантиметрах от себя всё чётче. Краем уха он услышал треск ткани, зацепившейся за протез. Избавив датормирца от остатков одежды, Кеноби оставил лёгкий поцелуй на внутренней стороне того, что осталось от бедра. Кожа на стыке с металлом была намного темнее, бордово-коричневой, но сам шрам скрывался под пластиной. Мужчина приподнялся, вырисовывая губами тропинки, стремящиеся ввысь. Столкнувшись с чужим ртом, он упился медленным поцелуем, пока татуированные руки наконец разобрались с его брюками. Скользящее движение по обнажённой коже бедра заставило Оби-Вана выгнуться, прижимаясь пахом к животу любовника. Джедай сглотнул, поцеловал сочленение линий на солнечном сплетении и отстранился. Яркое отражение через Силу позволяло примерно определить куда отошёл Кеноби, но не успел Мол сосредоточиться, как его втянули в очередной, особо жаркий поцелуй. Странный хруст пластика не смутил, однако заинтересовал бывшего ситха. Оби-Ван выдавил что-то на пальцы, обхватывая ими возбуждённую плоть в скользком движении к татуированной головке, заставляя любовника вжаться в простынь. На рваном выдохе забрак толкнулся в ладонь мужчины, захлёбываясь потяжелевшим воздухом. Мягкие джедайские пальцы творили что-то немыслимое, а поцелуи, россыпью расходящиеся куда ни попадя, разрушали границы меж телом и Силой. Мол обхватил любовника за плечи, размазывая капли пота по карте кожи. Вся спина Оби-Вана была усеяна родинками, коих хватило б на пару звёздных систем. Чувствуя накатывающую волну, датомирец коснулся его плеча в немой просьбе остановиться. Кеноби замедлился, прислушиваясь к велению Силы, заставляя забрака улыбнуться. — Мне тебя учить что ли? — он не торопясь провёл ладонью по низу собственного живота, подбирая излишки смазки и растирая их меж пальцев, а после коснулся плоти джедая, плавно обхватывая её и ускоряясь в движении. Оби-Ван несдержанно выдохнул, впиваясь в чужие губы, при этом надавливая подушечкой большого пальца на чёрный сосок. В ответ Мол развёл шире протезы, заставляя соприкоснуться кончик головки с кожей внутренней стороны своего бедра. Вместе с дрожью датомирец почувствовал на себе расфокусированный взгляд. Новая порция смазки была холодней той, что уже успела впитать их жар, отчего забрак поморщился. Худощавый палец легко проскользнул внутрь, едва ли растягивая мягкие стенки, но Кеноби не торопился, мерно толкаясь и выскальзывая, позволяя привыкнуть. Джедай провёл кончиком носа по точёной линии скулы любовника, медленно проникая в него вторым пальцем на треть фаланги. Осторожные поцелуи приходились на шею, щеку, висок и, задевая губы, возвращались к острию подбородка. Мол вяло отвечал, поглаживая напряжённые мышцы предплечья мужчины. Расслабившись, он поддался навстречу. Кеноби повернул пальцы под другим углом, всё так же медленно растягивая. Датомирец обвил его шею руками, притягивая ближе, и коротко кивнул, впутывая в новый поцелуй. Усы старика кололи губы. Оби-Ван осторожно вынул пальцы, опускаясь на любовника до прикосновения животов. — Ну ты и зануда, — усмехнулся Мол, касаясь его плоти. Устроив протезы поудобней, он направил орган в себя. Джедай резко выдохнул, ощущая давление мышц. Опираясь локтём близ головы любовника, он запустил ладонь в рога, огибая подушечками пальцев чувствительную кожу вокруг них. Забрак повёл бёдрами, вталкивая часть члена в себя и выгибаясь, прижимаясь к Кеноби всем телом и томно выдыхая. Оби-Ван прошёлся фалангами по хрящу его уха, перечерчивая линию скулы, и едва ощутимо двинулся. Откинув голову, датомирец поддался навстречу. Расслабленные мышцы неохотно, но подчинялись. Окончательно сбив дыхание, джедай коснулся губами подставленной шеи. В виски била дробь пульса, капли пота терялись, катясь куда-то вниз. Мол чуть помедлил, переводя дух, а после двинулся назад, скользя вверх по плоти. Подхватив движение, Кеноби двинулся в свою сторону, практически выходя. Помедлив мгновение, он качнул бёдрами, проникая гораздо легче и выпуская тихий стон в сочленение шеи и плеча. Пальцами забрак провёл линию вдоль позвоночника, останавливаясь на пояснице в навязчивом нажиме. Не поддаваясь порыву, Оби-Ван остановился и обхватил татуированную плоть рукой, не слишком медленно, но и недостаточно быстро скользя по ней. Датомирец лишь несдержанно охнул, втягивая мужчину в долгий поцелуй. Наконец, Кеноби вновь качнул бёдрами, практически тут же выскальзывая обратно, чтобы повторить движение. По-прежнему побаиваясь сделать что-то не так, он проверял любовника через Силу, пытаясь угадать какой из поцелуев оказался приятнее. Датомирец положил ладони на его щёки, чуть нажимая большим пальцем на губы, а после вновь двинулся навстречу, не позволяя Кеноби останавливаться. Первым сдался джедай, изливаясь в любовника с приглушённым стоном в шею. Мол кончил через несколько движений, когда от толчка прямо в простату свело давно потерянные колени, а немыслимо горячие пальцы джедая скользнули по головке. Белые капли россыпью легли на узоры татуировок, создавая кричащую абстракцию там, где всегда царил порядок строгой геометрии линий. С трудом приводя дыхание в норму, Оби-Ван провёл тыльной стороной ладони по красно-чёрному виску. — Мы в самом деле потратили столько лет, чтобы прийти к этому? — ухмыльнулся забрак, запечатляя ещё один поцелуй на джедайских губах.