Имя ему — Локи

Тронный зал. Один на троне, все остальные боги также присутствуют. Через двери слегка позади трона входят Локи, Сигюн, Вали и Нарви. Через некоторое время (через другие двери — напротив трона) входит Бальдр. Фригг: Бальдр! (Порывается обнять его, но Один жестом её останавливает.) Бальдр в тишине минует богов и преклоняет колени перед Одином, прижимая правую руку к сердцу. Бальдр: Отец! Я вернулся с благими вестями! Позволь мне поведать тебе и всем собравшимся о том, что мне пришлось видеть и слышать в мирах священного Иггдрасиля! Один: Изволь, сын мой. Бальдр: Спасибо, отец! (Поднимается.) Как вы знаете, друзья, все эти годы я путешествовал по мирам, желая отыскать ответы на свои вопросы. Я побывал в каждом уголке, посетил даже Хель! (Фригг судорожно вздыхает. Бальдр устремляет взгляд вдаль, предаваясь воспоминаниям. Видно, что он несколько взволнован и даже напуган.) Признаться, она не больно-то хотела меня отпускать, но ничего не могла с этим поделать — пока моя душа не покинет тело, у неё нет права задерживать меня в мире мёртвых. (Взгляд Бальдра обращается к Фригг. Он снова улыбается как ни в чём не бывало.) Не переживай так, матушка! Хель совсем не такой, как иные его рисуют! Это самый спокойный из всех виденных мной миров! Там нет войн, голода, болезней, смерти. Да-да, там не чувствуется смерти, не удивляйтесь! Локи (тихо, Сигюн): Тоже мне открытие! Могли бы у меня про Хель спросить — скучнейший из всех девяти миров! Как он там сказал, спокойный? Разве это не синоним скуки? Бальдр: Честно говоря, не понимаю, почему люди так стремятся погибнуть в битве и попасть в наши чертоги? В преисподней-то тишь да мир!.. Ну да ладно, не важно! Я говорил со многими жителями каждого мира! Я говорил с ними о войнах, об их бессмысленности и жестокости. Ваны встречали мои слова горячей поддержкой! Не удивительно — они почти столь же совершенны, сколь и мы, асы. Цверги — так на самом деле называет себя народ, которых мы презрительно величаем карликами — они всё больше молчали, но соглашались. Не слишком приветливый, знаете ли, люд… Локи (тихо, Сигюн): Ну не знаю — меня они любят! Я же ведь их так очаровал, что они мне Мьёльнир и Гунгнир тогда сами и подарили! Подход надо знать, светлый Бальдр! Бальдр: Впрочем, не с ними мы воюем, не им было и втолковывать ужасы битв. Я говорил также и с душами умерших в преисподней. Все они — все, как один — согласились с ненужностью войн. На том свете, знаете ли, истина открывается куда охотнее… Но благая весть, которую я обещал тебе, Всеотец, касается не их. Я принёс её из края наших злейших врагов — от ледяных великанов Йотунхейма. Там я провёл большую часть этого долгого путешествия. И знаете, что я вам скажу? Они не отличаются от нас, братья! Я делил с ними кров и пищу — с простыми великанами, в каждом их селении. Они так же рождаются, растут, влюбляются, женятся, стареют и умирают. Они так же устраивают пышные свадебные пиры и так же горюют по ушедшим друзьям и близким. Не все сразу понимали истину, что я нёс им. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить их в бесполезности вечных распрей между нашими народами. Но я сделал это, отец! Все они — а я обошёл Йотунхейм, не пропустив ни одной деревушки, — все они готовы сложить оружие и не поднимать его более никогда против нас! Если и мы сделаем то же самое — сложим наше оружие. Локи: А люди, Бальдр? Говорил ли ты, светлый бог, с людьми? Бальдр: О да, Локи, говорил. Да только нет у меня радостных новостей из этого мира. Люди горячо соглашались со мной — неизменно. А на следующий же день шли в битву, убивая сотни ни в чём не повинных сородичей! И хорошо, если это действительно была битва! А ведь порой они убивали мирных жителей, не знавших даже, за что их ждала такая судьба! (У Бальдра наворачиваются слёзы.) Мне стыдно говорить об этом, но я сдался. Я не мог смотреть на это — каждый раз происходило одно и то же! Мои слова, так страстно принятые, оставались в их головах, но не в их сердцах. И великаны… Люди боятся ледяных великанов. Они каждый день ждут, что те нападут и истребят их. И молятся тебе, Тор, и тебе, отец, чтобы вы защитили их от этой напасти. Не удивлюсь, если они считают истребление себе подобных тренировкой перед боем с йотунами! Хотя, надеюсь, теперь это останется в прошлом. Локи: И ты всерьёз думаешь, что договорился с великанами? Бальдр: Тебя не было там, Локи! Я сумел убедить их… Локи: Я родился и жил там, Бальдр! Поверь, я знаю их лучше, чем мог узнать ты за пару лет. Бальдр (поворачивается к Одину, игнорируя Локи): Я клянусь тебе своей честью, отец! Они всё поняли! Локи: Положим, они не нападут больше на нас — в конце концов, им это обычно дороже обходится. Но люди, Бальдр? Бальдр: Люди созданы нами! Йотуны знают, что они под нашей защитой! Локи: И поэтому они поставили условие, чтобы и мы сложили оружие? Бальдр: Люди и сами могут за себя постоять — лучше, чем ты думаешь. И, в конце концов, если мы перестанем воевать — мы, те, кому люди поклоняются — они последуют нашему примеру, я уверен. Локи: А великаны? Бальдр, ты хоть понимаешь, о чём я толкую? Великаны не… Бальдр: Я же уже говорил, они согласны… Тюр: Я впервые соглашусь с Локи — мы не можем оставить людей. Они — наши создания! Они уповают на нас! Когда Один засыпает, а Тор в его отсутствие, откровенно говоря, забывает о своих обязанностях и обнимает одной рукой жену, а второй — бочонок эля, ледяные великаны неизменно притесняют людей — они называют это зимой. Люди не могут дождаться пробуждения Всеотца, чтобы он пнул сына-громовержца из Асгарда и Тор наконец устроил славную весеннюю грозу и прогнал проклятых ледяных великанов! А ты предлагаешь бросить людей? Бросить тех, кто на нас надеется? Бальдр: Но ведь, коль мы сложим оружие, и великаны его сложат! Нам не о чем будет волноваться! Локи: Если ледяные великаны перестанут сражаться с нами, это не значит, что они оставят в покое человечество! Этого они тебе не обещали, светлый бог! Бальдр: Я думаю, это само собой разумеется… Локи: Никогда не думай, что что-то само собой разумеется, если имеешь дело с йотунами! Ньёрд: Сказал йотун! Локи: О да, Ньёрд, меня это касается в первую очередь, и вы прекрасно это знаете. Нарви: И меня! Локи (на мгновение теряет серьёзность, улыбается, взъерошивает Нарви волосы): И тебя, конечно. Бальдр: Отец! Прошу тебя! Если не по искреннему желанию, то хотя бы в честь моего возвращения! Пусть асы сложат оружие! Поживём пару месяцев без битв — это же лишь мгновение для бессмертных богов! Локи: А люди не бессмертны! И для них это чуть больше, чем мгновение, знаешь ли! Тюр: Давно ли ты так беспокоишься о людях? Локи: Я люблю людей. Они интересные. Они живые. Гораздо более живые, чем вы все в своём застывшем Асгарде! И они мои создания, если ты ещё помнишь. Я не разрушаю то, что создал сам. И никому не позволю! В том числе детским капризам наивного… Бальдр (не обращая внимания на слова Локи): Вкусите жизнь без кровопролития! Просто попробуйте — а там уже решим! Тор: И что же я буду делать? Я же, пожалуй, только битвами и живу… Локи: А как же сон Одина? Тор: Ну… отдых-то никому не помешает… Но не вечный же! Один: Что ж, сын мой! Ради тебя и в честь твоего возвращения — да будут исполнены твои чаянья! Возможно, ты прав. Не так уж мы и различны, чтобы бесконечно сражаться… Мы попробуем! Локи: Ты же бог войны, брат! Как… Один: А ещё я отец, который не видел сына почти двадцать лет! И я могу сделать эту малость для него. В конце концов, раз столь долгое путешествие не смогло разогнать его убеждений, значит они не так уж и ложны… (Во взгляде Локи читается понимание собственного бессилия в данный момент, но видно, что он всей душой против и твёрдо решил действовать по-своему.) Бальдр: О, вы не пожалеете! Не пройдёт и пары недель, а вы уже никогда не захотите брать в руки оружия! Тюр: Сомневаюсь, светлый Бальдр! Но воля Всеотца непреложна для меня. Фригг выбегает наконец к сыну. Фригг: Бальдр! (Обнимает сына, начинает плакать.) Сын мой! (Боги потихоньку начинают подходить ближе, желая лично поприветствовать Бальдра.) Скажи мне, не подвергалась ли твоя жизнь опасности? Ты сказал, что тебя не сразу везде приняли… Бальдр: Точно, матушка! Совсем забыл сказать! Это невероятно, но надо мной словно не властно ни одно оружие! Некоторые великаны осыпали меня стрелами и копьями — но все они словно отскакивали от меня! Были и те, кто замахивался мечами, но и они не причиняли мне вреда! Я не знаю, как… Фригг: Я знаю! Я наложила заклятие… Значит, оно сработало! Бальдр: Что за заклятие, матушка? Фригг: Ни одно оружие отныне не способно причинить тебе вред! Браги: Правда? Может, попробуем? Бальдр (улыбаясь): Что ж, извольте! Один: Прошу вас, не здесь! Тронный зал — не место для развлечений! Браги: Пойдём на лесную поляну! Я хочу сам быть свидетелем этакого везения! Фригг: Это не везение, Браги, это колдовство! Браги: Да будет так, госпожа! Так что же, идём? Бальдр: Не ранее, чем я обниму своего брата! Тюр подводит Хёда. Бальдр благодарно кивает Тюру. Бальдр: Брат мой! (Кладёт руку Хёду на плечо и прижимается лбом к его лбу.) Я скучал! Как ты без меня? Наверное, совсем уверился в безысходности нашего существования? Хёд: А ты без меня, наверное, забыл, что солнце непременно заходит, рано или поздно? Бальдр (усмехается): Об этом сложно забыть, Хёд, хоть бы я и желал этого всем сердцем! Боги уходят. Локи с семьёй задерживается. Локи (поразмыслив): Ну ладно, пожалуй, это действительно может быть забавно! Поучаствуем в попытках проткнуть Бальдра, Нарви? Нарви (восторженно): Да! Сигюн: А меч, прошу вас, отдайте мне! Вдруг я не права насчёт стали мертвецов? Нарви: Но мам! Локи: Ладно, сынок, давай сегодня воспользуемся копьями! Если мы убьём светлого бога в первый же день после его возвращения… Сигюн: Как и в любой другой… Локи: …то Один и вправду не станет нас благодарить! Испытаем меч после, я обещаю! (Подмигивает.) Локи протягивает меч в ножнах Сигюн. Локи: Держи, милая Сигюн, он твой на сегодня! Я всегда держу слово, ты же знаешь! Только смотри сама не тыкай им Бальдра — оставь эту привилегию нам! Сигюн: Я постараюсь не поддаться соблазну! Локи с любовью проводит рукой по щеке Сигюн, и все уходят.