Мы пойдем ко дну с этим кораблем

— Что ты задумал?! Колину не верится, что он умеет так орать, лишь бы этот идиот, который смеет величать себя капитаном, обернулся к нему. Связанному, ему только и удавалось, что впустую кричать. Вокруг суматоха такая, какая бывает только в одном случае… — ЧТО ТЫ…? — Шутишь? Что за вопрос? Мы же пираты. А что делают пираты, когда видят на горизонте корабль? — Тэрон кидает взгляд через плечо на Ферта и опять отворачивается. — Атакуют его. — Они просто обстреляют тебя из пушек! Это, черт подери, мой корабль, я знаю, на что способен он и команда. Я уходил невредимым всегда, я захватил Порто Бело, увел у целой испанской эскадры королевские реликвии, отправил на виселицу несколько десятков твоих собратьев-пиратов, и еще больше кораблей отправил на дно. Испанцы до сих пор называют меня… — «Чертов англичашка» — Тэрон говорит это одновременно с Колином. Он все это знает и так. — Да, ты все это сделал, но в этом-то и есть мое преимущество. Тебя с ними нет! Невольно, на миг или два, Колин залюбовался им, он и сам был таким же юным, самоуверенным пиратом, держащим штурвал словно целый мир в руках. Это правда так. В море не действуют законы суши, каждый корабль это отдельное суверенное государство, где капитан - и король, и священник, и судья. Либо ты подчиняешься ему, либо иди к черту! — Заходи с правого борта! — Ферт не был уверен, что Тэрон услышал его, шум бьющихся на ветру парусов заглушал слова. «Святая Анна» развернулась и теперь шла к ним, собираясь вступить в бой на своих условиях. — Я не думаю, что у них много боеприпасов, они зарядят пушки только с левого борта и будут стараться прижать тебя, если сумеешь зайти с другого… у тебя появится шанс. Похоже, не услышал. Или не захотел слышать. Зачем Эджертон вообще вытащил его на палубу? Что-то показать? Или доказать? «Анна» все ближе, и кто же теперь у них во главе? Колин задирает голову повыше и щурится. Ах, мистер Гослинг, не нужно было забирать вас тогда с собой, эта доброта должна была аукнуться и аукнулась. Колин успевает увидеть, как Тэрон крутит штурвал, и приготовился к толчку. Услышал, подлец! Корабль совершает маневр почти перед самым носом «Анны», они сходятся, но не так, как ожидал противник. Ферт успевает увидеть выражение злого удивления на лице его бывшего боцмана прежде, чем он начал изрыгать проклятья пополам с приказами. От этого становится так смешно, господи, как же смешно. Колин правда пытается сдержаться, но долго не получается. Он бы так же смеялся раньше, когда был обычным корсаром и заставлял своих противников садиться в лужу. Корабль содрогается, когда раздаются первые залпы пушек, слышен треск в щепки разлетающегося дерева. И вдруг Ферту стало совсем не весело. Они дырявят его корабль! Чертов… Он не просто так сказал этому юнцу, с какой стороны заходить, чтобы не вступать в перестрелку! После первого залпа наступает затишье, Колин набирает в легкие воздуха, чтобы снова начать кричать на Эджертона, но события начинают происходить с такой стремительностью, что становится не до этого. Абордажные крюки прилетают одним броском, цепляются за борт со звоном, сцепляя два корабля. Тэрон отпускает штурвал, хватается за пистолет и, прости Господи, Колин глаз оторвать от него не может, когда он разворачивается и пускает пулю в первого, кто, ухватившись за веревку, решил прыгнуть на его корабль. Громкий плеск подтверждает, что капитан попал, чего Колин видеть не может. Тэрон отбрасывает свой однозарядный пистолет в сторону, скидывает камзол, явно с чужого плеча, уж очень он короткий, выхватывает шпагу и посылает напоследок Колину предупреждающий взгляд. Ха, как будто он с этими чертовыми веревками на руках может что-то сделать. Он крайне неудобно привязан к столбикам, отделяющим капитанский мостик от остальной палубы, и ему не видно, что происходит там внизу. Лязг оружия не прекращался, как и крики вперемешку с проклятиями, Колин перестал рваться из веревок, вконец осознав тщетность своих попыток высвободиться. И тут как черт из табакерки на мостик выскочил его старпом, вернее, бывший старпом, выглядящий совершенно по-идиотски, нацепив на голову официальный парик Ферта, совершенно свалявшийся от пота, похоже, перешедший к нему после дележки капитанских пожиток. Судя по всему, Чарли искал места для драки или надумал удрать и схорониться. А ведь если вспомнить, Колин никогда не видел его во время абордажей… Очевидно, что старпом капитана здесь увидеть не ожидал, уверовав в его неизбежную кончину на острове, потому он так и остолбенел, недобрав всего несколько шагов до него. Но стоять так долго с выпученными как у рыбы глазами ему не пришлось, фигура Люка Эванса неумолимо выросла за его спиной, накрыв его своей тенью. Чарльз так и не понял, откуда взялась в его груди сабля, на лице успело отразиться сожаление то ли уходящей жизни, то ли за бунт, приведший, в конце концов, его к гибели. Тело упало к ногам Ферта, лужа крови поползла к краю борта, пока не перелилась через него. Скоро придут акулы, теперь это неизбежно. Люк не стал задерживаться, лишь мельком взглянул на Колина и поспешил обратно в самое пекло. Тот проводил здоровяка взглядом и едва выдержал еще несколько секунд прежде чем растянуться на манер червяка, съехав задом по доскам и силясь мыском сапога зацепить отлетевшую в сторону шпагу Чарли. Он пыхтел и еле слышно бормотал, уговаривая чертову железяку сдвинуться, но, когда захватил лезвие между подошвами, началось самое сложное. Должно быть, он выглядел уморительно. Вице-адмирал королевского флота Его Величества, согнувшись пополам и закинув ноги повыше, пилит веревки, постоянно задевая собственные руки, на которых уже с десяток порезов. Достойный эпизод в его биографию. Освободив руки, Колин перехватил правой шпагу и еле подавил желание прийти людям Эджертона на помощь, отомстить своей команде. Благородные порывы хороши, но не для этой ситуации. Поэтому он как мог незаметно перелез через борт, схватил в зубы оружие и, хватаясь руками за столбики, двинулся вдоль корабля, надеясь, что никто не будет настолько наблюдательным, чтобы заметить его руки. Украдкой он видел, что происходит: тела на палубе, все залито кровью, а оставшиеся в живых продолжают сражаться, спотыкаясь о трупы своих соратников. Колину оставалось надеяться на везение, он успешно добрался до абордажных крюков, держащих связанными оба брига, схватился руками за натянутый канат и, закинув на него ноги, стал перебираться на свой корабль, осторожно подтягиваясь над ходящим волнами между судами морем. Веревка то натягивалась, то ослабевала, трещала под дополнительным весом на ней. Колин упорно терпел нытье в мышцах и чертово постоянное желание выплюнуть шпагу, чтобы нормально сглотнуть. Ударившись головой о дерево он почувствовал облегчение. Поверить невозможно, он попал на свой корабль, нужно лишь поднять якорь, обрубить все канаты и уйти раньше, чем кто-либо опомнится. Два пункта из трех дались до глупого легко, окрыленный удачей вновь капитан Ферт схватился за штурвал, но он не поддавался. Эйфория исчезла моментально, словно на Колина ведро ледяной воды вылили, он попробовал снова, сильнее, и снова и, наконец, со всей дури. Вопль раздался такой, что все вокруг притихло, даже море перестало шуметь. Колин заглянул за штурвал и мысленно дал себе пощечину. Чертов Гослинг! Ферт и помыслить не мог, что этот подлец использует вконец спившегося матроса Морана, просунув его руку в штурвал, мешая ему крутиться. Это было отвратительно, а что хуже всего, уже через несколько мгновений Колин только и успевал, что отбиваться от нападавших на него матросов. Убежать было отличным планом, но, похоже, придется вернуться к первоначальному. Он не особо различал, свои или чужие атакуют его, лишь бы не остаться, как и Чарли, с проткнутым брюхом. Оказавшись прижатым к борту, он на самом деле решил, что это конец, но веревка словно сама попала ему в руку, оставалось дернуть узел и оттолкнуться. Колин сгруппировался в полете, сказалась старая привычка, выставил вперед ноги и влетел прямо между сражавшимися, растолкав их. Растянувшись на спине, Ферт чуть не потерял сознание, да еще под копчиком оказалось что-то крайне жесткое. Его вел только инстинкт самосохранения, заставив перевернуться, нашарить то, на чем он там лежал. Оказалось, что среди тех, кого он сбил с ног, был и сам Тэрон, сошедшийся в бою с Райаном Гослингом. Они быстро поднялись на ноги, но продолжать сражаться не спешили, с удивлением разглядывая корчившегося на палубе Ферта. Такой ничтожный, просто подойти и заколоть его, чтоб не мучился. Судя по лицам, оба капитана так думали о нем, и Колина это разозлило не на шутку. Проклятые сопляки! Все еще лежа на животе, Ферт все же нашарил рукой под собой огромный старый пистолет, из которого, возможно, их праотцы еще стреляли, и направил куда-то между Эджертоном и Гослингом. Один заряд все еще был, нужно лишь решить, на кого его потратить. Оба заслужили смерти. Но все же Эджертона хотелось убить сильнее, прекратить эти чертовы гонки, пусть даже капитан Гослинг потом прикончит его. Он с удовольствием совершит последнюю месть перед кончиной. Тэрон вздрогнул от выстрела, повернул голову и взглянул на Райна, а потом на Колина, совершившего-таки свой выбор. Похоже, из двух зол он избрал меньшее. Эджертон услышал выкрики капитуляции за своей спиной. Команда «Анны», оставшись без капитана, сдалась. Они выбрали неправильную сторону, Колину же оставалось перевернуться на спину, мечтать о хорошем табаке и верить, что со своим выбором он не прогадал. Минуты шли за минутами, тела рядом выбросили за борт, слышно было, как Тэрон отдает команды, скрипит корабль, ветер надувает паруса, а Ферт все лежал, наплевав на все, ощущая полный упадок сил. Что бы там не задумал для него капитан Эджертон, уже все равно. Колин не проявляет особого интереса, когда этот юнец подходит к нему и протягивает руку, однако позволяет себя поднять. Пора на доску? Ха. Тэрон без шляпы, щурится на солнце и выглядит, даже заляпанный кровью, совершенно… совершенно прекрасно. Что ж, в последние минуты жизни стоит признавать очевидное. Он прекрасен, пусть пират, убийца и висельник. — Ты свободен, — Тэрон говорит это, и Колин спотыкается об эти слова. Простите? — Простите? — голос хрипит. — Ты помог мне, пристрелил этого ублюдка, так что будет бесчестно, если я не отвечу тебе тем же. Так что ты свободен. Колин поверить не может. Пиратская честь пусть и была сомнительным делом на Карибах, но благородство иногда проявлялась в самых, казалось, потерянных душах. События последних недель были для него испытанием, но, в итоге, он понял, что друзья не всегда друзья, а враги не всегда враги. Его плаванье продолжится… Грохот взрыва и ударная волна заставили Ферта покачнуться и почти упасть на Эджертона. Он стремительно обернулся, хотя понял, что произошло на мгновение раньше. Над «Анной» поднялся столб воды и огня, щепки разметало по морю, паруса запылали и почернели. Ублюдок. Все, что было у Колина, его прошлое, его будущее шло ко дну. — Завтра к ночи мы будем в Порт Рояль, там сойдешь на берег. Тэрон не видел лица Колина, но внезапно почувствовал укол совести. Его месть свершилась, только счастья от этого он не испытал.