Мы пойдем ко дну с этим кораблем

В то утро, едва Ферт сошел на берег, Тэрон спустился к себе в каюту и засел над картами. Уплыть куда-нибудь подальше казалось хорошей идеей, на восток, до Африки и дальше, или на север, вдоль побережья Англии туда, где плавают льды. С тех пор, как судьба свела его с Колином во второй раз, жизнь начала напоминать бешеную гонку, а собственные поступки не поддавались никакому объяснению. Люк смотрел на него со сдержанным неодобрением, но помалкивал, привыкший к причудам капитана. В то утро они граничили с безрассудством. Хотя нет. Были им. Стоило Эвансу вернуться на корабль с припасами, он потребовал немедленного отплытия. Ему не нравились все эти слухи, что ходили по Порт Роялю о «Святой Анне» и пиратах, а еще больше не понравилось, когда Колина препроводили связанного в тюрьму, на что поглядеть сбежались все, кому не лень. Люку стоило прикусить язык, и они бы уплыли, но, узнав подробности, Тэрон ни в какую не желал его слушать. Пожар в тюрьме не был совпадением. Пришлось подкупить пару пьяниц золотом, о чем Эджертон в жизни Колину не расскажет. Тэрон был предан морю, грабежу, вольной жизни, вечной соли на языке, и он ни черта на свете не знал о любви, за которую не надо было платить монетами. Эванс знал и, судя по его мрачному виду, видел, куда ветер дует. Поэтому, глядя на то, как Ферт направляется в каюту капитана, еле удержался от того, чтобы выкинуть его за борт. Плохое предчувствие не отпускало, а на море ему стоило доверять. Стука в дверь капитан ждал, хоть и не отдавал себе в этом отчета. Ему сервировали ужин в каюте, зажгли свечи, отразившиеся во всех полированных поверхностях. -Войдите! — поспешно крикнул Тэрон и поднес кубок ко рту, спрятав за серебром свое смущение. Колин зашел и неверяще огляделся. Он и правда словно попал в дом к одному из лордов или пэров, если бы не качка и вид за витражными окнами. Но стоило глазам привыкнуть к напускной роскоши, как стали заметны ее недостатки. Мебель была из разных гарнитуров, кое-где все еще просматривались брызги крови и царапины. Посуда шикарная, но все же не из одного комплекта. Все это было украдено то тут, то там, а владельцы этих вещей давно покоились на дне. — Капитан Эджертон. — Мистер Ферт. Колина резануло этим «мистер», слишком чужим после многих лет капитанства. Он еле сдержался, чтобы не поправить Тэрона. В наступившей тишине его пустой желудок забурчал чересчур громко. Холодное мясо, свежий хлеб и фрукты, а еще вино заставляли глотать слюну и терпеть крах в попытках сохранить лицо. — Присядете? Тут вполне хватит на всех, — Тэрон забросил ноги на край стола, подцепил на вилку перепелку и отправил ее в тарелку напротив. — Не думаю, что я в том положении, чтобы попасть к вам за стол. Мне только нужно поговорить с вами о текущем положении дел и возможном сотрудничестве. — Всенепременно, мистер Ферт, но лишь тогда, когда ваш живот будет не громче вас. Если я уже накормил одного моего пассажира, почему бы не сделать то же самое с другим? Только теперь Колин заметил мопса, лежащего на стуле, вполне сытого и довольного жизнью. Третий стул был приглашающе отодвинут для него самого, препираться не было смысла. Усевшись напротив, Ферт огляделся по сторонам, но приборов не обнаружил, Тэрон, заметив секундное замешательство, протянул свои. — Сам не знаю, куда вечно вилки деваются, недавно было много, а сегодня еле нашел эту. Вина? Не имея ничего против, Колин подставил бокал. Он чувствовал себя на удивление уютно здесь в таком странном окружении. Угощение было весьма недурным, а вино — выше всяких похвал. Когда голод немного был утолен, Ферт вытянулся на стуле, полностью расслабившись, былая злость на Эджертона слегка притихла. — Отличное вино. Откуда? — Корабль «Санта-Моника». Они плыли домой в Испанию, но удача была не с ними. На память мне остались несколько бутылок вина да шрам… Да бога ради, говори уже, что хотел, только не сверли взглядом. Тэрон опустил ноги на пол, задел сапогами чужие под столом. Колин отпрянул и отвел глаза, почувствовал, как неожиданно загорелись щеки. Пожалуй, в последнее время он слишком много размышлял о том, что этот капитан Эджертон о нем думает. Такие вещи были ему не по рангу. Хотя, если вспомнить, что ранга теперь у него нет… — Если вкратце, то моя команда успела напасть на кого не стоило. И взять то, что не стоило. Твои люди ведь обыскивали «Анну» прежде чем… — Колин прикрыл глаза. Почему так больно режет, когда он вспоминает об этом? — Две печати. Королевские печати Англии. Ты их видел? Тэрон шкребет ногтями подбородок, хмурится, вспоминая. — Нет. На твоем корабле вообще не было добычи. Думается мне, что, если печати и попали им в руки, то уже давно проданы и пропиты… — Да черт бы их побрал! — не в силах вести себя спокойно, Ферт вскакивает со стула и начинает мерить шагами каюту. Он окончательно вышел из себя, поливая грязью всех членов своей ныне покойной команды поименно. — Пустили по миру все, что я создавал годами! Тэрон смотрел на все это бесстрастно, ожидая, когда Ферт выговорится. Внезапно Колин успокоился и сел обратно, апатично глядя в свой бокал. Это было бесполезное дело. Теперь можно было забыть о предыдущей жизни, почете и уважении вице-адмирала, отныне покрытых позором. Все! Коне… Минутку. Колин вдруг встал, упершись обеими руками в стол, и пристально уставился на Эджертона, быстро просчитывая что-то в своей голове. Может быть, он лишь давал себе напрасную надежду, а может… — Ты же ведешь журнал? Какого числа вы нагнали «Анну»? — 8-го октября, — Тэрон смотрел снизу вверх, кусал губы, от свечей в комнате стало слишком душно по его мнению. — А напали они… Проклятье! — Колин схватился за голову, прошел по комнате туда-обратно несколько шагов. — Они бы не успели зайти в какой-либо порт и все промотать. А если на борту уже ничего не было… И если мы были там, где я думаю… то, возможно, я знаю где печати! — Слишком много «если» в твоих словах, — Тэрон небрежно достал из голенища сапога небольшой нож и, притянув поближе блюдо с фруктами, начал чистить переспелый плод гуавы. — Впрочем, это не мое дело. Спасибо за мистера Дарси, пожалуйста за твое спасение, точнее за спасения, можешь сойти в любом порту и начать проверять свою теорию. Колин опешил. Но тут же взял себя в руки. Тэрон действительно слишком часто его спасал, раз он рассчитывает на что-то. Но ведь всегда можно договориться. — Они оставили все на острове, у нас раньше там была база. Очень давно, во времена, когда я еще не был на службе. — Был пиратом, — Тэрон не искал красивых слов. — И что? — Они выгрузили там все награбленное. Знали, что их станут искать, тем более, что мы всегда так делали. Неплохая добыча. Я знаю путь. Плыть туда не больше десяти дней. — И речи об этом нет. Может, в этот момент в Тэроне проснулся былой капитан, который не шел на компромиссы с пленными, тем более, что в жизни их не брал. И тот Эджертон не стал бы отправляться в путь ради эфемерной добычи, которая может или не может ждать их в результате. Хватит этой бравады. — У меня там команда, которая сыта по горло призрачными кладами и неизмеримыми сокровищами. Испанские суда полны золота, зачем нам плыть непонятно куда? — Не скрою, — Колин обошел стол, приблизился к Тэрону вплотную, наклонился, опасливо взглянув на нож в его руках. Эджертон тяжело сглотнул. — У меня ничего нет. Я не могу требовать от тебя помощи. Но неужели. — Услуга, — Тэрон попытался отодвинуться, но стул не шевелился, зацепившись за что-то. От такой близости захотелось прикрыть глаза, он еле сдерживался от этого. — Я отвезу тебя, куда ты скажешь, а взамен в любой момент, сегодня, завтра, через год, я попрошу тебя об услуге, и ты ее выполнишь. Какая бы она не была. Колин смотрит прищурившись. А этот юнец своего не упустит. — Обещаю. Даю слово. — Тогда иди, проложи курс. В конце концов, голос Тэрона все же срывается. А Ферт как ни в чем не бывало кивает, забирает из блюда гроздь винограда и покидает каюту, прикрыв за собой дверь. Эджертон выдыхает так, словно не дышал полчаса, и не понимает, почему сердце бьется в пальцах, в висках, в пояснице. Дрожащими руками он отводит руку с ножом назад и бросает в дверь. Мажет на целый фут.