Finis sanctificat media

Смит — и теперь-то Джонни его узнал, главный некромант часто в последнее время мелькал по телевизору, — был настолько любезен, что подождал, пока Джонни переоденется в свою одежду и распрощается с персоналом. Джонни очень старался напоследок не наговорить доктору гадостей. Кто знает, не доведется ли сюда вернуться или пройти какую-нибудь комиссию? Когда он выскочил из ворот лечебницы, надеясь от всей души, что больше сюда не войдет, Смит болтал по телефону, прильнув к боку своей красивой тачки. Он не походил на некроманта, какими их рисовали в литературе или фильмах, но не похож был и на Салли (плакат с которым Джонни торжественно выкинул два месяца назад). Для злобных черных магов, поднимающих мертвых ради развлечения или власти над миром, Смит был слишком уж молод и ухожен, а от симпатичного и добродушного телегероя отличался какой-то искусственной холодностью. Было у Смита в глазах нечто неявно-зловещее, что заставляло Джонни ежиться. Хотя, может, ему это только казалось — после вчерашнего ужаса. — Вообще-то, я платил за завтрак, — Смит кивнул Джонни на пассажирское сидение порше и сам обошел машину, забираясь внутрь. — И что, что общий, к тому же мне некогда. — Он пристегнул ремень безопасности, завел машину и послал Джонни извиняющуюся улыбку. — Нет, ну что ты, конечно, я не веду машину, тебе показалось… — Смит вырулил со стоянки, резко выкручивая руль, и Джонни поспешно зашарил руками по сидению, пытаясь пристегнуться, пока его сносило к дверце. Разве у некроманта не должно быть побольше уважения к ПДД и вообще безопасности? — Я все равно не успею, так что ланч за тобой, и перестань придумывать, как бы увильнуть. Ты просто лентяй, Имс, признай это, — он ухмыльнулся, выкручивая руль в другую сторону — к счастью, в этот раз Джонни уже успел пристегнуться. — Увидимся! И Смит сунул телефон в крепление на приборной панели. Джонни вцепился в ремень безопасности, чувствуя в глубине души странное облегчение — все же человек, обсуждающий ланч, не может быть законченным монстром. Правда, к логову монстров они приехали слишком уж быстро на его вкус — всего двадцать минут превышения скорости, и они уже влетели в ворота Управления, даже не притормаживая на въезде. Само Управление никак не наводило на мысли о творящийся в его недрах бесчисленных ужасах, да и въезд был самыми обычными воротами без налета средневековой жути. Просто офисное здание, оно даже не было самостоятельной организацией и являлось всего-навсего специальным экспертным отделением ФБР. Джонни тут ни разу не был — ему не довелось пока расследовать дела, требующие привлечения Бюро. — У нас много работы, — рассказывал Смит, пока они поднимались в лифте на третий этаж. — Шаманы, бывает, и бездельничают, но криминальных трупов всегда хватает, особенно когда полиция наглеет и спихивает нам вообще все хоть сколько-нибудь подозрительное. — Смит подтолкнул Джонни в спину, когда лифт открылся, явно поторапливая. — Но сейчас, с этими случаями… — Смит! Смит замер, закатывая глаза и медленно оборачиваясь. Из кабинета в конце коридора высовывался красавчик в белоснежном халате и с пронзительно голубыми глазами. Он был похож на кинозвезду и сразу не понравился Джонни. — Да, Роберт? — смиренно спросил Смит. «Роберт» поднял руку, потрясая пакетом с какой-то бурой субстанцией. Впрочем, субстанции — судя по виду — встряска навредить уже не могла. — Это ты называешь «перемаркировать»? — принялся возмущаться красавчик. — Эти невнятные каракули в твоем представлении похожи на, — он поводил пакетом перед глазами, — «образец номер семьдесят шесть дробь семь, двадцать четвертого ноль восьмого шесть пятнадцать вечера»? — Вот видишь, все понятно, — невозмутимо отозвался Смит. И, не давая возмущенному красавчику вставить слова, распахнул дверь и затолкал Джонни в кабинет. Видимо, свой, если надпись на двери соответствовала истине. Из коридора продолжали доноситься претензии, но Смит не обращал внимания — бросив Джонни у двери, он начал расстегивать пиджак. — Это был Роберт Фишер, глава лаборатории, вы с ним еще познакомитесь поближе, — сообщил он весело. Мда, многообещающая перспектива. — Обычно он дружелюбнее, просто серьезно относится к работе. — За пиджаком последовала рубашка, Смит распахнул небольшой шкаф, вешая вещи на вешалки и доставая бордовую медицинскую робу, которую тут же натянул через голову. — Касович, как вы относитесь к мертвецам? Вопрос застал Джонни врасплох. Он к мертвецам никак не относился и предпочел бы сохранить это нейтральное отношение до конца жизни, но вряд ли такой ответ удовлетворил бы Смита. Тот уже натягивал бордовые штаны, и Джонни невольно отметил, что некромант в отличной форме. — Я не падаю в обморок от вида трупа, если вы это имеете в виду, — Джонни отвернулся, рассматривая кабинет. Тот был самый обычный на вид, без человеческих черепов и заспиртованных эмбрионов, довольно уютный и светлый, со стеллажом, битком набитым разнообразными книгами и журналами, массивным столом, небольшим кожаным диваном в углу и огромным окном. Единственным, что намекало на род деятельности хозяина кабинета, был высокий стеклянный шкаф с металлическими инструментами непонятного назначения, склянками темного стекла и горой тонких кожаных перчаток. — Это хорошо, — Смит ушел в соседнее помещение — кроме входной в кабинете было еще две двери, — и теперь его голос доносился приглушенно. — Я потерял почти все утро, а моих помощников временно нет. Поможете мне с протоколом. Джонни так и знал, что на него свалят всю бумажную работу. — Конечно, сэр, — вежливо ответил он, возвращая взгляд к окну. Интересно, у него когда-нибудь будет свой кабинет с окном во всю стену, дорогая машина и возможность ходить на работу не в форме? На стекле с обратной стороны сидела бабочка. Огромная, как воробей, она вяло взмахивала крыльями, то собирая их, то снова полностью расслабляя. Пока Джонни пытался определить ее вид, рядом с первой уселась еще одна красавица — и, всего секунду спустя, к ним присоединилась третья. Джонни с позорным писком отшатнулся, когда свет вдруг померк: огромное облако бабочек врезалось в окно, полностью покрывая стекло своими мохнатыми тельцами, шевелящимися крыльями… — Смит! — позвал он, испуганный этим бесшумным нашествием. Смит появился из-за двери, держа в руках белый халат и шапочку, и молча уставился на окно. Покачав головой, он бросил халат на стол, подошел к окну и резко распахнул створки. Бабочки мгновенно покрыли его плотным живым одеялом, чтобы тут же подняться в воздух, сбиться в плотную кучу и… …и превратиться в человека. — Обалдеть, — пролепетал Джонни. Это было просто… вау! Это было вау! Оборотень, настоящий живой оборотень, Джонни их только по телевизору видел! И хотя по спине у него до сих пор ползали мурашки, он не мог отвести взгляда от материализовавшегося из стаи бабочек парня. На вид он был вполне обычный, в черных джинсах и голубой рубашке, с короткой стрижкой, темно-серыми глазами и слишком яркими для мужчины губами. Впрочем, под пристальным взглядом Джонни его джинсы посветлели, завиток татуировки на тыльной стороне ладони изогнулся в другую сторону, а щетина на подбородке на секунду почти превратилась в бороду, но тут же снова укоротилась. А когда Джонни посмотрел ему в глаза, то обнаружил, что мужчина сверлит его ровно таким же потрясенным взглядом. — Ты кто? — нелюбезно спросил он. Смит захлопнул окно — с таким стуком, что сразу стала понятна степень и глубина его недовольства происходящим, — и оба синхронно вздрогнули. — Лифт для слабаков? — спросил Смит раздраженно. Мужчина обезоруживающе улыбнулся. — Не сердись, Арти, — протянул он. — Колин не заметил, что я сплю, и запер меня в кабинете. А я куда-то засунул свой ключ и не могу найти, ты же знаешь, он постоянно теряется. И поскольку ты просил меня сходить за ланчем… Не слушая эти объяснения, Смит прошел к столу, выдвинул верхний ящик, достал магнитную карточку, задвинул ящик и, вернувшись к окну, протянул карточку мужчине. — Вот. — Спасибо, дорогой, — проникновенно сказал мужчина. Несмотря на очевидное нетерпение Смита, уходить — или улетать, кто знает, как он там собирался удалиться? — мужчина не спешил. Вместо этого он засунул ключ в нагрудный карман рубашки, присел на край стола и уставился на Джонни с новой силой. Смит вздохнул. — Это мой новый стажер, Джонни Касович… — Идиот, из-за которого тебя укусили, — непринужденно закончил мужчина. Джонни залился краской. — А это, — настойчиво продолжил Смит, — Эдвард Имс, шаман и… — …и лучшая половина Артура. — И тебе пора идти, — твердо сказал Смит. — Ты собирался за ланчем. Имс, мне надо успеть хотя бы осмотреть тела, я не хочу потом до ночи писать отчеты. — Хочешь, я помогу? — тут же предложил Имс. Предложение явно застало Смита врасплох. — Со вскрытием? С чего бы вдруг такая самоотверженность? Вскрытием? Джонни не врал, он не боялся трупов — пока те не пытались его сожрать, — но поучаствовать во вскрытии было совершенно не то же самое, что просто посмотреть на парочку мертвецов. Он переступил с ноги на ногу, колеблясь, не сказать ли об этом Смиту… не хотелось, чтобы его сочли трусом. В академии их водили в морг несколько раз, в конце концов, Джонни не думал, что упадет в обморок или как-то еще опозорится, да и вряд ли Смит доверит ему что-то большее, чем просто постоять рядом. — Хочу помочь! — заявил Имс, хватая со стола халат и натягивая его на себя. — Надиктуешь мне акт — втроем мы быстро управимся. — Малейшие признаки недружелюбия исчезли без следа, и теперь он мило улыбался Джонни, будто старому приятелю. — И никаких отчетов до ночи, верно? — Ты собирался принести еды, — напомнил Смит, но, судя по тону, возражать он больше не собирался — наоборот, снова скрылся в подсобном помещении и вернулся с еще одним халатом. — Пошлю сообщение Мол, — пообещал Имс. Это, похоже, окончательно убедило Смита — кивнув, он положил на стол пару медицинских колпаков, достал из стеклянного шкафа небольшой квадратный чемоданчик и распахнул вторую дверь, делая знак обоим следовать за ним. — Вперед, герой, — Имс надел колпак на голову, закрывая волосы, и устремился следом. Джонни ничего не оставалось, кроме как последовать за ними. За дверью обнаружился совершенно медицинский, покрытый кафелем коридор с несколькими дверями, который заканчивался гибкими пластиковыми створками. — Там наш морг, — объяснял Смит по дороге. — Довольно большой, у нас в штате восемь патологоанатомов, три из которых некроманты. В соседнем крыле расположена лаборатория, с Робертом вы уже знакомы. Джонни не стал бы называть это «знаком», но промолчал. — В конце коридора музей духов-паразитов, — продолжал Смит, — пожалуйста, не пытайтесь зайти туда без сопровождения, это может быть опасно. Да Джонни и с сопровождением туда не собирался! За пластиковыми створками обнаружился еще один коридор, все двери в котором были заперты на кодовые замки. Смит прижал к одному из них карточку-ключ, дождался зеленого сигнала, прижал ладонь, дождался второго зеленого сигнала — и наконец открыл дверь. Изнутри дыхнуло холодом, и Джонни поежился под халатом. А вот Смиту в робе с коротким рукавом было будто бы вполне комфортно — он нырнул внутрь. В помещении был вполне обычный морг: кафель, лампы дневного света, металлические столы и столики с инструментами. Шесть столов было занято, на них располагались накрытые простынями тела. Вчерашние жертвы, сообразил Джонни, и из странных, непривычных ему глубин поднялось темное любопытство. Та женщина — женщина, которую он упокоил, — тоже должна быть тут. Джонни и боялся увидеть ее, и в то же время хотел, словно ему необходимо было убедиться в ее окончательной смерти. Имс, который явно был тут не в первый раз, залез в висящий на стене шкаф, достал оттуда планшетку и тонкую пачку бланков, ручку — и с комфортом расположился на ближайшем незанятом столе, скрещивая ноги и пристраивая планшетку на коленях. Джонни неуверенно оглянулся, не зная, чем заняться ему, потом все же решился и подошел поближе к Смиту, опасливо поглядывая на накрытые простыней тела. У него было смутное чувство, что любое из них может в любой момент подняться и наброситься на него. — Хорошо же, начнем, — Смит подкатил столик на колесах к самому крайнему столу, натянул резиновые перчатки и взялся за простыню. Джонни задержал дыхание. — Имс, пиши: труп мужчины средних лет, телосложение правильное. Трупное окоченение, хм, не выражено. Кожные покровы синюшные. На лбу слева глубокая рана длиной… три дюйма. На левой щеке рана длиной два с половиной дюйма, шириной один дюйм. На шее с правой стороны… Он продолжал методично перечислять следы на теле несчастного, Имс записывал, зажав колпачок ручки между зубов, а Джонни держался. Он держался, пока Смит линейкой измерял все раны, держался, когда Смит потянулся за скальпелем и принялся быстро, деловито потрошить труп. Это было простое вскрытие, никакой некромантии, никаких зомби и духов, Джонни видел такие вскрытия и не боялся их — и все же он вздрагивал от малейшего звука, от пойманного краем глаза движения, и ему казалось, что простыни на остальных телах шевелятся, готовые вот-вот слететь. Он знал, что тело может ожить, знал, чувствовал, ждал этого… Труп открыл глаза. Секунда — и посеревшие руки взметнулись в воздух, хватаясь за первое, что оказалось рядом — Смита, и вот уже сухая, безъязыкая пасть оскалилась, потянувшись к живой плоти. — Арти! — воскликнул Имс, вскакивая со своего места и роняя планшетку на пол. — Опачки… Треснула лопнувшая перчатка, и ладонь Смита бережно, почти ласково прижалась к изуродованной щеке. Темные тонкие линии татуировки — хоть в чем-то он был похож на Салли, истерично подумал Джонни, прижимаясь спиной к двери, — вспыхнули и угасли, а вместе с этим опал и трижды живой труп. Смит прижал его к столу за шею и уставился в лицо с таким удивленным видом, что Джонни едва не захихикал. То ли от неожиданности, то ли от банального страха. — Какого?.. — пробормотал Смит. Дверь внезапно толкнула Джонни в спину, он отшатнулся с испуганным вскриком, и в лабораторию ворвалось еще одно действующее лицо. Самая шикарная женщина, которую он видел в своей жизни. В руках она держала огромный пакет с логотипом сетевого ресторана, а изо рта торчала зажатая в зубах карточка-пропуск. — Что, — она сплюнула карточку прямо в пакет, — я пропустила?  

***

— Я уверен, что он был совершенно мертв, — повторил Артур в пятый, кажется, раз. — По-твоему, я мог бы не заметить? Роберт пожал плечами, но потом все же ответил: — Не думаю. Но может, ты задумался о чем-нибудь, замечтался, — он взмахнул вилкой на манер волшебной палочки, — и оно опа! — само случилось. — Еще лучше, — Артур яростно воткнул палочки в рис. — Я замечтался о том, чтобы вскрытый труп попытался сбежать, слопав меня по пути? — Нет, — серьезно сообщила Мол. — Наш Арти не такой извращенец. — Ну спасибо! — Это был комплимент, милый. — Это была благодарность, милая. — И все же, — негромко сказал Имс, — он ожил и едва не откусил тебе руку. Есть идеи, почему это могло произойти? — Есть. — Все глаза уставились на Артура, и он продолжил. — Это Касович. Ответом ему послужило гробовое молчание, а следом — громкие смешки. — Да ладно, — саркастически начал Роберт. Для него это всегда была немного больная тема. — Ты хочешь сказать, что необученный стажер, в жизни не проявлявший никаких склонностей, вдруг одной рукой поднимает зомби, а второй упокаивает? Ты чертовски прогадал, потратив годы на образование. — Но я умел это делать и до образования, — напомнил Артур — и почти пожалел, заметив в глазах Роберта застарелую обиду. — И большинство преступлений совершают необученные дилетанты. — Ты сам сказал, у него ни один тест не показывал таких способностей, — напомнила Мол. Ее роллы кончились, и она без малейшего колебания забрала половину у Роберта, игнорируя его возмущенные взгляды. — Его должны были проверять и в школе, и в академии, и позже, когда он устраивался на службу. В этом и была проблема. Артур не поленился запросить все тесты Касовича — последний делали всего год назад, — и ни один их них не показывал ни малейшей экстраординарной способности: ни к некромантии, ни к связи с духами, ни к оборотничеству — ни к чему. Джонни был самым обычным, старательным и трудолюбивым, но не одаренным дополнительными способностями полицейским. Таким полицейским не положено поднимать уже однажды упокоившихся мертвецов. Артур отпихнул коробку с едой — аппетит пропал — и откинулся на стуле, постукивая палочками по столу. Они собрались в его кабинете, только Джонни отлучился в столовую — Артур подозревал, что после случившегося ему просто нужно побыть одному и немного выдохнуть. Честно говоря, когда Артур затевал свою проверку, такого успеха он не ожидал. — Может, способности были очень слабые? — предложил Имс. Его глаза позеленели от задумчивости, а волосы приобрели оттенок, который Артур про себя называл «мудрый старец». — Мало ли, позднее зажигание. — Совсем слабые способности не разовьются так стремительно сами по себе, — вздохнул Артур. — Ну так, может, они не сами по себе? Артур призадумался. Некоторые наркотики могли подстегнуть даже самый зачаточный талант, ненадолго, но могли. Но Касович не выглядел, как наркоман. — Я не знаю, — признал Артур. — Я уверен, что это был он. Но что, если все это просто какая-то нелепая случайность? — Случайность едва не откусила тебе руку, — не преминул напомнить Имс. В последнее время он уже не обходился намеками. — А может, — Мол доела роллы Роберта и удовлетворенно вздохнула, — может, тебе поговорить с папой? Он не разбирается в некромантии, зато может подсказать что-нибудь о внезапных способностях. Все же это его профиль… Мол неуверенно замолчала. Артур знал, как тяжело ей далась эта идея — ее отношения с отцом сильно усложнились в последнее время. Майлз не одобрял ее развода с Домом. И хотя сам Артур любил и уважал Майлза, своего друга, своего наставника — но все же тому не стоило лезть в отношения дочери с мужем. Из-за всего этого Дом уже почти полгода избегал Артура, что и в самом деле задевало. — Пожалуй, — согласился Артур коротко, стараясь свернуть неприятную для Мол тему. — Спасибо за совет, я так и поступлю. Роберт просиял. — Раз так, можем мы поговорить о чем-нибудь более застольном?   Оставшись в одиночестве, Артур позвонил большому начальству: с некоторых пор каждое чертово тело, даже неопознанное, приходилось согласовывать с вышестоящими инстанциями. И по большей части тщетно. Но Артур не знал, куда еще ткнуться. До ланча он успел обследовать только двух жертв — предположительно тех, с которых и началось заражение, — и отправить образцы на экспертизу, но ему нужно было больше информации. Все, что удалось узнать: да, мужчина и девочка были источниками заразы, именно они покусали остальных, — никак не помогало, на телах не осталось никаких следов того, как они сами могли заразиться. Это была какая-то антинаучная фантастика — ничего не подозревающие люди вдруг превращаются в зомби и набрасываются на окружающих. Артур не верил в такую ерунду, но вот она, лежала в морге, и в прошлые разы было все то же самое. Ему нужно было больше информации, ему нужно было хотя бы поговорить с ними. Но, увы, именно в этом ему раз за разом отказывали. — Смит, ты же знаешь, чем это нам всем грозит! — горячился Волфер, глава Управления. — Тебе мало славы? Не хватало еще обрушить на нашу голову тех стервятников, что до сих пор почему-то пропустили пир. — Но это шестой случай, — настаивал Артур — уже чувствуя, что все это ни к чему не приведет. — Послушай, — Волфер шумно вздохнул в трубку. — Пусть полицейские сами трахаются с этим дерьмом. Принесут тебе постановление суда — поднимешь этих красавчиков и допросишь по всей форме. Но никакой инициативы, понял? — Понял, — мрачно ответил Артур. — И, Смит, — я тебя знаю. Я серьезно, отчудишь что-нибудь — пеняй на себя! Артур в сердцах бросил трубку и выругался. Такими темпами к нему сюда скоро перекочует весь город! — Проблемы? Артур даже не вздрогнул — Имс постоянно устраивал вот такие неожиданные появления. Сам он себя при этом считал загадочным и таинственным, как Зорро. Вот и сейчас Имс обнаружился на диване, в пальцах он небрежно вертел ключ от кабинета Артура, который наверняка стащил за ланчем. — Тяжелая работа, упрямое начальство, глупые подчиненные, нахальный муж, — перечислил Артур. — И рука ноет. Про руку он сказал зря. Выражение лица Имса тут же поменялось с игривого на сосредоточенное и угрюмое. Артур выпрямился, внутренне готовясь к очередному спору на повышенных тонах с требованиями бросить работу и, по возможности, забыть все, связанное с некромантией. Артур слышал это уже столько раз, что успел выучить наизусть все аргументы — особенно те, что у него не получалось опровергнуть. Но Имс его удивил: — Иди сюда, — позвал он, демонстрируя упаковку нарвитала. Новую, невскрытую, и сердце Артура сжалось от внезапного тепла. — Нахальный муж пришел не просто пококетничать. Артур медленно подошел и, подумав, сел на журнальный столик напротив дивана, устраивая пострадавшую руку на колене и молча глядя на Имса. Тот подвинулся вперед, раскидывая колени с двух сторон от Артура — неожиданно возбуждающее движение. Артур быстро опустил взгляд, рассматривая пластырь на ладони. Он не о том думает, сейчас середина дня, и у него еще полно работы… — Видел Касовича только что, — сказал Имс, — возле музея паразитов с Нэшем. Похоже, он совсем успокоился, уже не собирался выпрыгнуть в окно при виде меня. — В коридоре нет окон, — ответил Артур, просто чтобы что-то сказать. Пальцы Имса, затянутые в латекс, были горячими и твердыми, и мысли Артура свернули куда-то совсем не туда, на что-то другое твердое и обтянутое латексом, и он так упорно смотрел на ранки, что боялся проглядеть ладонь насквозь. — Больно? — спросил Имс низким, ласкающим голосом — и как-то вдруг стало понятно, что он имеет в виду совсем не пострадавшую руку. — Я постараюсь быть… нежнее. — Имс, — Артур глубоко вдохнул и попытался убедить себя, что щеки горят исключительно из-за духоты в кабинете. — Да, Арти? — безмятежно отозвался Имс. Он заклеил ладонь новым куском пластыря и стянул перчатки, но отодвигаться не спешил. Напротив, его руки будто бы сами по себе перекочевали на колени Артура. — Мы на работе, — напомнил тот. — Ты забыл? И облизнул губы. — Я помню, — улыбнулся Имс, придвигаясь еще ближе, практически прижимая Артура к столу. В его лице появилась едва заметная дикость, кровожадность, которая всегда появлялась в минуты сильного возбуждения — и которая должна была бы пугать Артура, но на самом деле заставляла его кровь бежать быстрее, почти кипеть от желания. — Но я так скучал в этой одинокой, холодной гостинице… — Всего одну ночь. — Целую длинную ночь, пока ты тут рисковал жизнью, — ладони скользнули по ногам Артура выше, спустились на внутренние стороны бедер, и прикосновения сквозь тонкий хлопок формы казались обжигающими. — Работа, — Артур в последний раз попытался воззвать к голосу разума. Но когда его губ коснулись губы Имса, это была уже проигранная борьба.   Артур оказался на Гринвич-Виллидж только к семи вечера, и хотя Майлз заверял его, что будет в лаборатории допоздна, к главному корпусу Университета Артур почти бежал. Заставлять немолодого профессора ждать не хотелось. Но его опасения оказались напрасны. Майлз с комфортом расположился за своим столом, заваленным студенческими работами, и явно не собирался домой. — Смотрю, вас перевели в главный корпус, профессор, — поприветствовал Артур, закрывая за собой дверь и улыбаясь Майлзу. — Поближе ко всему самому интересному? — Поближе к деканату, — скривился Майлз. — Артур, рад тебя видеть. Неужели передумал насчет преподавания? Давай, порадуй своего профессора хорошими новостями. — Увы, я все та же блудная овца, — покачал головой Артур. Расположившись на неудобном стуле — специально, видно, поставленном для нерадивых студентов, — Артур сложил руки на столе, рассматривая работы. Вся эта учебная атмосфера будила в нем воспоминания о собственном студенчестве. Ему повезло поучиться у таких профессионалов, каким был Майлз — никто пока не сравнился с ним в том, что касалось глубин человеческого подсознания и таящихся там теней, своих или гостящих. Профессор покачал головой с притворным упреком. — И зачем же пожаловала эта овца? Всего лишь навестить меня? — он наклонился вперед, задирая брови. — Поболтать со старым учителем? Ни за что не поверю. Артур виновато опустил голову. В словах Майлза была правда — Артур редко навещал его просто так. — Мне нужен совет, профессор, — покаялся он. Майлз еще несколько секунд смотрел на него, потом откинулся назад, улыбаясь. — Ты же знаешь, в твоем ремесле я хуже самого последнего студента. Для меня оно как магия. — Это не магия, — поправил Артур. — Почти магия, — повторил Майлз задумчиво. — Так что ты пришел не к тому. Артур скрестил пальцы. Ему вдруг захотелось снять перчатки — странное, дикое желание, позабытое за столько-то лет. — Я хотел посоветоваться не о… моем ремесле, — он не удержался от капли сарказма, но тут же взял себя в руки. — Скорее, о возможностях человека и талантах. — У тебя появился новый талант? — заинтересовался Майлз. — Или у загадочного существа, которое ты называешь мужем? Артур сжал губы, усилием воли успокаивая зачастивший пульс. Потому что вспомнил, почему редко навещал Майлза — и тут же попытался подавить это неприятное, причиняющее боль воспоминание. Майлз — и он был не один такой — не всегда считал Имса человеком. Впрочем, гораздо больше людей не считало человеком самого Артура. — Нет, — сухо сказал Артур. — Не у меня и не у Имса. У другого человека. Профессор, вы когда-нибудь слышали, чтобы дар возник и проявился за пару лет? — Дар к чему? — Майлз сделал вид, что не заметил недовольства Артура. — Дар к некромантии. — У детей, — немедленно ответил Майлз. — Обычно он появляется весьма спонтанно. Но ты и сам это знаешь. Артур знал. — А у взрослых такое бывает? Чтобы никогда, ни разу в жизни не было даже намека на дар, а потом за пару лет он вдруг появился и заработал? Даже для его собственных ушей это звучало фантастически. Майлз, впрочем, не спешил смеяться над таким предположением. — Пойми меня правильно, — наконец сказал он. — Я никогда не слышал о таком у некромантов, по крайней мере, в современности. Упоминания о подобных случаях были в средневековой литературе, но тогда диагностика была на примитивном уровне, так что дар мог развиваться годами, его просто не замечали. Сейчас мы правды не узнаем. Но не среди некромантов — у шаманов, к примеру, у экзорцистов, как Мол, — он нахмурился, — такое встречается, хотя и редко. Обычно дар находится в зачаточном состоянии, но если происходит какое-нибудь травмирующее событие… Смерть близкого, если мы возвращаемся к некромантии, или экзистенциальный опыт — угроза жизни, болезнь, катастрофа… Не вижу тут ничего невозможного, Артур. Хотя, повторюсь, я таких некромантов не встречал и ничего о них не слышал. Твой дар редок, его диагностируют со всей тщательностью. Артур задумался. Травмирующее событие вкупе с небрежной диагностикой, пожалуй, могли бы дать нужный результат. Осталось только узнать, был ли в жизни Касовича «экзистенциальный опыт». И все же Артур чувствовал бы себя гораздо увереннее, если бы Майлз просто ответил бы «да». — Признаться честно, я надеялся на что-нибудь конкретное, — сказал он. — Какой-нибудь описанный случай, исследование. — Ты сам закрыл все исследования в этой области, — мягко упрекнул Майлз. — Не все, а только те, из-за которых страдали люди, профессор. За это Артур не собирался просить прощения. Майлз был ученым, для него наука, новые знания были превыше всего — но Артура больше волновали люди, потом оказывающиеся у него на столе. — Ты прав, Артур, — Майлз улыбнулся, явно не желая вступать в спор. — Давай я посмотрю, может быть, у меня есть какая-нибудь литература, которая тебе поможет? Поднявшись, Майлз ушел в подсобку — наверное, там он хранил свои книги. Артур тоже встал с шатающегося стула. Раз он не был больше студентом, то необязательно было и терпеть эту пытку. К тому же Артуру было любопытно поглядеть на новую лабораторию. На первый взгляд она ничем не отличалась от старой, только была заметно меньше: все те же горы распечатанных бумаг, затертые пентаграммы на полу и развешанные по углам ловушки для снов — одна выглядела довольно жутко и явно была под завязку набита кошмарами, так что Артур не стал трогать. Правда, теперь появились химические реактивы и стеклянная лабораторная посуда, и Артур представить не мог, для чего профессору все это нужно — но у Майлза всегда был довольно широкий научный кругозор. Проходя мимо подсобки, Артур заметил, как профессор разговаривает по телефону, и отошел, чтобы не подслушивать. — Кое-что нашел, — Майлз вернулся буквально через минуту, демонстрируя Артуру три книжки и тонкую кипу журналов. — Посмотри, может быть, и наткнешься на что-нибудь полезное. — Спасибо, профессор. — Да не за что, — Майлз снова развалился в своем кресле. — А теперь уважь старика и расскажи мне про Мэллори. С момента развода с Домом Мол почти не общалась с отцом.   Артур вышел на улицу час спустя, чувствуя себя опустошенным — Майлз умел допрашивать почище любого полицейского офицера. Особенно когда его интересовала тема, а жизнь и успехи дочери интересовали старого профессора более чем что-либо. Снаружи стемнело, но студенческая жизнь не притихла: молодые люди сновали туда-сюда, смеялись, общались друг с другом, учились, и на мгновение Артур почувствовал ностальгию по этой беззаботной, полной приключений и открытий жизни — но только на мгновение. Размышляя, что бы купить на ужин — или понадеяться на Имса и ничего не покупать, — Артур достал ключи от машины, нажимая кнопку сигнализации. — Извините, сэр, — юноша, почти подросток, едва не врезался в него. — Я опаздываю, не подскажете, который час? Артур взглянул на часы. — Без четверти… Хлопок выстрела он услышал слишком поздно.  

***

Имс размышлял об ужине — с одной стороны, готовить не хотелось, и Артур всегда мог принести что-нибудь, а с другой, Артур задерживался, и совесть подсказывала Имсу, что стоит позаботиться о еде, — когда зазвонил городской телефон. — Я занят! — заорал он, стараясь удержать в одной руке кастрюлю, сковороду и пакет молока из холодильника, а другой придержать дверцу. Телефон продолжал звонить. И продолжал. И продолжал. — Да чтоб вас!.. Имс сгрузил все на стойку, вытер руки и неторопливо подошел к аппарату, надеясь, что тот сам как-нибудь заткнется. Но увы. — Алло? — отозвался он недовольно. — Да, это я. Да… Да? Что? Что?!..