Механика души

Когда Сиэль очнулся он, как всегда, первым делом проверил наличие Себастьяна. Вот мир (неважно какой антураж), и где-то здесь, в пределах досягаемости, Себастьян. Вот его руки, обнимающие Сиэля: так лапы плюшевого медведя охраняют от ночных кошмаров доверившееся ему чадо. Сиэль потрогал эту белую, твердую руку: мнимо безжизненная, спящая, как и весь Себастьян (обычно, ему требуется больше времени для полной зарядки, чем маленькому андройду). Сиэль аккуратно поводил пальчиком по коже и тихо сказал вслух: «Себастьян». Не для того, чтобы разбудить друга, а просто так, выразить его присутствие рядом, — просто Сиэль снова нашел Себастьяна, в который день. Как положено. Все идет своим чередом. — Себастьян и Сиэль, — предельно просто. После проверки няньки, Сиэль засунул руку во внутренний карман его пиджака: детально вырезанные чешуйки выстроили рельеф по всей поверхности крыльев, они были такие же недвижимые, как и спящий андройд. Наместница баловницы души была на месте, и, кто знает, может в следующий миг она очнется и полетит дальше, а они побегут следом?.. Сиэлю потребовалось хотя бы зацепить краешком глаза синеву тельца, чтобы отступиться и бережно закрыть пиджак — как будто заслонил листьями папоротника тайничок или сокровищницу. Вот так хорошо. Пусть спит, а мы оглядимся дальше. Что тут у нас?.. Дом прекрасного Глазоковырятеля спал. Чуткий слух андройда не уловил ни шороха. На часах было семь утра. Лежать просто так было утомительно даже для андройда, поэтому он выкарабкался из крепких объятий и ступил босыми ступнями на ковер. Вспомнив кое о чем, Сиэль прошлепал до комода: где-то тут, в нижнем ящике… На свет оказалась вытащена шарнирная куколка. Вернее, ее останки — фарфоровые корпус и голова. Руки и ноги остались лежать на дне ящика. Там же еще находилась и прозрачная коробка с глазами. Они были куда большего размера, чем кукольные, возможно, среди них валялся и глаз горничной Сью. Коллекция Алоиса могла удивить любого знатока: радужки всевозможных расцветок и узоров, всевозможной степени выразительности. Вон тот зеленый, наверное, все-таки — Сью. Сиэль оглядел все эти сокровища и части куколки у себя в руках и засунул обратно: «Покойтесь с миром». — Понравилась моя коллекция? — раздался голос. Алоис стоял в дверном проходе. На нем была зеленая шелковая пижама. Едва разомкнув глаза, он сразу же пошел проверять своих необычных гостей. Сиэль нахмурился: — Глаза должны быть в глазницах. — Аха-ха! И то верно! — юноша подошел ближе и посмотрел в лицо андройда, в его пустой провал: «Это малыши Калагены так с тобой? При свете дня выглядит жутко даже для меня! Не думал, что скажу это, но у тебя и правда очень красивые глаза. Такие должны быть на своем месте, а не в шкатулке двух идиотов! А с другой стороны… в одноглазости есть свой шарм, жаль, это понимают лишь такие как я». — У тебя два глаза, — заметил Сиэль. — Это потому что это я ковырятель, а не жертва! Ну да ладно, все равно не поймешь эту философию, так чего забивать эту красивую голову? Но ты, я посмотрю, встал, а что с твоим дружком? — Алоис заглянул за плечо Сиэля. Вид спящего красивого мужчины внезапно натолкнул его на мимолетную мысль о том, как можно было бы отомстить Клоду. Вот умора, тот придет домой, а в кровати Алоиса спит незнакомец! Клод ему, наверное, шею свернет и не посмотрит, что это машина! От этой идеи у юноши аж поднялось настроение, хотя он тут же и отринул эту задумку, ведь Клод такой забавы не простит. Во всяком случае, не после тяжелой рабочей ночи. «А все-таки, было бы интересно посмотреть на его реакцию!» Сиэль тоже посмотрел на Себастьяна и ответил: — Он еще отдыхает. — Так разбуди его! — Пусть спит. — Да ты заботливый, хотя так на глаз не скажешь! — засмеялся Алоис. — Ладно, пошли на кухню, состряпаем блины Клоду. Он после работы жуть какой голодный! Но на кухне Алоис вовсе не стряпал блины: он пил горячий кофе, приготовленный горничной, и наблюдал за тем, чтобы Сью пекла хорошие блины, это периодически проверялось на глаз. Выкрикивалось: «Пеки ровнее! Клод не любит бесформенные лепешки! Ты что, и с одним глазом справиться не можешь?», это и называлось у него «печь блины». Сиэлю оставалось сидеть рядом с человеком и наблюдать. По экрану, встроенному в стену с голографическим аквариумом, шли новости — вдруг про Чойса что-нибудь будет?.. Ведущий Грелль Сатклифф рассказывал о новом модном развлечений — женить андройдов: — …А в ближайшем будущем, по прогнозам футуристов, наших любимых андройдов можно будет скрещивать и получать, так называемые «сгенерированные программы». Как детеныш человека получает родительские гены, так и плод искусственной любви ("Ах, что это за выражение-то? Кому пожаловаться?! О, я в эфире? Это не репетиция? Уже не репетиция?!")... ой… так… получает набор из двух матриц своих родителей. Выходит, что всякая любовь будет иметь свой итог ("Лучше бы зарплату, - шепотом. - Что? Так я в эфире или нет?!")... Это было небольшое вступление, а сейчас мы возьмем интервью у любительницы устраивать свадьбы своим питомцам и узнаем мнение насчет такого рода скрещивания. На экране появилась блондинка в розовом воздушном платье. На вид ей было лет двадцать, но платье кричало: «Двенадцать». Подпись внизу гласила, что это Элизабетт — участница свадьбы андройдов, а также дочь Мидфлорда — владельца крупной металлообрабатывающей компании. — Добрый день, сегодня мы наблюдаем с вами бракосочетание двух андройдов. Вы их владелица? — Здравствуйте, нет, владелица — моя подруга, а я лишь участвовала в приготовлениях. — А как думаете, зачем все это сделано? — С-сделано что? — Свадьба. Раньше было забавным женить собачек, а сейчас многие любители перешли на андройдов, как думаете, почему? — Потому что это… мило? — девушка улыбнулась, но тут же закачала головой, словно что-то вспомнила. — Нет, не так! У нас есть своя цель! Мы хотим показать, что любовь заслуживают все: и животные, и люди, и машины. — Скажите, а у вас есть любимый человек? — Ну… нет, но… — А вы могли бы, как уже довольно многие экземпляры людей, полюбить андройда? — Ну… не думаю, но… — Вы бы хотели, чтобы андройды могли иметь «детей»? — Все имеют на это право. Это мило, когда… — И напоследок, спросим о том, что чувствуют сами молодожены! Аловолосый репортер, минуя толпы гостей, добирается до двух фигур, которые больше напоминают статуи. Одна из них с фатой и только этим напоминает невесту. — Поздравляю с праздником! Скажите, что вы чувствуете? — Я не знаю, что ответить на этот вопрос, — с металлическим оттенком отозвался тот, что в костюме. — Я женат на Мэри. — Отличный ответ! Мэри, а что касается вас? — микрофон перекочевал к белому сгустку вуалей. — Я замужем за Чака. Я буду стоять здесь для фотосессии в течение часа. — Вы любите друг друга? Однако, андройды не смогли ответить. Повисла тишина, в которой можно было услышать, как глубоко в недрах молодоженов подвисает операционная система. Грелль улыбнулся, ощеривая острые зубы: — Как это… миленько. Итак, с вами была незабвенная Грелль Сатклифф, борец за настоящую любовь в любом ее виде, увидимся в следующий раз! Берегите себя и постарайтесь выжить в этом безумном-безумном мире! Чмоки-чмоки! Зрителям был послан воздушный и алый, как сердце голубя, поцелуй. Алоис фыркнул: — Придурки! Какие они все придурки! Идиотский мир! — и выключил телевизор. Затем он развернулся к Сиэлю, который, как загипнотизированный, смотрел на экран. — Что, неужели понравилось? Но Сиэль только улыбнулся и послал Алоису воздушный поцелуй: «Чмоки-чмоки!» Алоис хихикнул: — А ты и правда забавный, копируешь, значит? Хм… а ведь вчера я так и не узнал толком о вас! Все о себе да о себе говорил, — сказал он, — расскажи, что-нибудь. Например, мне интересно почему вы ищете эту «душу», и кто вам это сказал? Вы же не могли сами догадаться до такого? Сиэль пожал плечами: — «Все равно не поймешь эту философию, так чего забивать эту красивую голову?» — процитировал он самого Алоиса. — Не шути так. Расскажи! Я хочу знать! — у блондина загорелись глаза, и он подсел ближе к Сиэлю. — Это длинная история Кролика и Шакала, — патетичным тоном сказал андройд и даже воздел указательный палец вверх. — Кого-кого? — Ты сказал, что я буду фламинго, — перевел тему андройд. — Ах, да, я обещал, а не просто сказал, а значит, будет тебе твой костюм. Рассказывай дальше, ну же! Я не отступлюсь, пока не узнаю все! — «Я невинная пастушка, блуждающая на пастбище, — защебетал Сиэль, — я уготована волкам на съедение, но у меня есть верный баран Железные Рога, и он пробьет череп любому волку… тысяче волков!» — Ничего не понимаю! — Алоис покачал головой. — Я хочу играть, а игр нет. — Ты какой-то странный. Может слегка сломанный? Клод в этом больше разбирается… — «Покуда моя любовь спит, я с вами беседую в пабе, но стоит ей проснуться, и мне придется для виду вылить вам на голову весь этот пунш — а вот нечего кокетничать со мной!» — Да я и не кокетничаю, а пеку блины для Клода. Говори уже о душе. — О душе — ни слова. Секретик. Тсс! «Вот оно что, — подумал Алоис, — может, тут дело в программировании? Никто не должен узнать, вот он и не может выдавать информацию. А может, все-таки, и правда сломан?». Как бы то ни было Алоис еще никогда не встречал таких необычных андройдов. И дело было даже не в речи, а в чем-то еще… он даже не может это выразить, стоит только понаблюдать за Сиэлем: как он двигается, реагирует на мир, словно… Позади щелкнул дверной замок и в комнату вошел незнакомец. Это был высокий черноволосый мужчина, как на фото. Алоис подскочил с места: — О, Клод, это ты! — он подлетел к вошедшему и повис на его шее, запечатляя смачный поцелуй в губы. Мужчина без слов снял пиджак и бросил на спинку стула. Светлые и жесткие глаза зацепились за андройда: — А это еще кто? Сиэль послал ему воздушный поцелуй: «Чмоки». — А это тот самый сюрприз, расскажу — не поверишь! — воскликнул юноша. — Но ты садись, ты голоден? Ты хоть спал? — Да, в кабинете. Есть буду. Алоис подлетел к плите и прогнал Сью: «Брысь отсюда, я сам!» горничная со всей возможной поспешностью ретировалась. Клод сел за стол, наблюдая за Сиэлем. Тот в свою очередь следил за каждым движением человека: у того было очень строгое, очень сумрачное лицо, лишенное хоть чего-то плавного и доброго. — Ты и этому глаз выковырял, — заметил Клод. Он сказал это без какой-либо эмоции, просто констатировал факт. Кажется, он очень привык к необычному хобби своего друга. — Это не я, а малыши! — весело отозвался Алоис. После возвращения Клода его настроение заметно взлетело до небес. — Этого я нашел ночью в лесу, не поверишь. — А что ты делал ночью и в лесу? — Так я рассказывал же, опять не слушал?.. Учил Калагенов делать секреты, ну знаешь, общее времяпровождение сближает и все такое… Вот держи, сам пек (почти). А может еще омлет? — Давай омлет. И кофе хочу. — Хорошо! Алоис завозился со сковородкой — ему с ней было не очень комфортно, как новичку-рыболову, который в первый раз поймал рыбу: вот она холодная и сырая пучит на него глаза, но что с ней делать-то?.. Бррр… А еще эти жидкие желтки! Алоис терпеть не мог яйца, но Клод их любил, а потому пришлось разбить парочку и бросить на дно посуды: скорлупа тоже попала, и теперь надо выловить, но желательно так, чтобы Клод не заметил — опять скажет, что тот полный неумеха! Пока Алоис возился на кухне, Клод продолжил рассматривать Сиэля: так смотрят на неодушевленный объект, скажем, на необычное пианино, которое можно поразглядывать в виду только рельефности декораций: лепнина в виде эльфов… — Кто твой хозяин? — внезапно спросил мужчина, и Сиэль отозвался: — Я не могу ответить на этот вопрос. Он не мигая глядел в лицо человека. Просто и легко. У Клода тоже был галстук и почти — как у Себастьяна. Но он был слишком черный и широкий — не как у Себастьяна. — По шкале от одного до двенадцати — на тройку, — сказал вслух Сиэль. — Что? — не понял тот. — Галстук. У моего Себастьяна на четверку. — Кто такой Себастьян? — Клод не успел спросить, как ему ответили. — Я — Себастьян, — в комнату вошел высокий андройд. Он встал за спиной Сиэля и положил на его плечо руку, негласное: «Нашел тебя», Сиэль поднял на него голову и улыбнулся. — Это Себастьян. А я — Сиэль. — Это — Сиэль. А меня зовут Себастьян. — А я Сиэль, — поспешно напомнил малыш. Клод приподнял бровь, а Алоис же, услышав знакомые повторения имен, звонко захохотал: — Они такие смешные и забавные, Клод! Вот увидишь, они тебе понравятся! — Незнакомца зовут Клод, Себастьян, — шепнул Сиэль Себастьяну на ухо. — Понятно, — кивнул тот. — Как думаешь, красивое имя? По шкале от одного до двенадцати? Взгляд Себастьяна встретился со взглядом мужчины — кое в чем они были похожи: оба невозмутимо строгие, оба брюнеты. — На единичку, — не думая отозвался Себастьян. — А я думаю, на шесть, — пожал плечами Сиэль и вздохнул так, словно это был очень тяжелый выбор. — А имя Себастьян на сколько от одного до двенадцати? — поинтересовался в свою очередь большой андройд. Сиэль нахмурился и постучал пальчиком по губкам: — Хм… Себастьян — на одиннадцать! Себастьян кивнул и вроде успокоился: «Одиннадцать тоже неплохо». — Так я узнаю, что происходит или нет? — поинтересовался мужчина, который ничего не понимал. У него уже начинал дергаться левый глаз. Тут перед Клодом оказалась тарелка с дымящемся омлетом и чашка кофе с блинами. — Сейчас я тебе все расскажу! — Алоис сел на стул рядом. Он тут же стал рассказывать о встрече со странной парочкой, об их разговоре, о Чойсе Флеминге и о том, как Алоис решил привести андройдов к себе… Все это заняло около получаса. За это время Сиэль успел несколько раз проверить сохранность и состояние бабочки (уж не готова ли она пуститься в полет к душе?), а также исследовать с Себастьяном кухню: они покормили голографических рыбок голографическими червячками, поиграли со Сью в ладушки, а еще Сиэль примерил фартук Алоиса на голову (как фату из передачи) и нашел бальзам для губ на полке. Тут же вспомнил о новом фокусе и, напомазав губы, послал Себастьяну воздушное «Чмоки-чмоки». Фартук был алого цвета, поэтому Сиэль оказался вылитый ведущий Грелль Сатклифф. — А сейчас вы возьмем интервью у Себастьяна — мужчины по шкале от одного до двенадцати на все двенадцать, — Себастьян, скажите, пожалуйста, Сиэль красивый? Ко рту Себастьяна была приставлена перечница в виде утки. Стоит отдать должное, Себастьян не растерялся. — Сиэль самый красивый, — ответил он. — Как вы смотрите на то, чтобы найти с Сиэлем душу? — Очень хорошо смотрю. У бабочки слабый аккумулятор, поэтому она летает на небольшие расстояния, мы ждем… — Спасибо. На этом все, с вами была несравненная и прекрасная Грелль Сатклифф, выживайте в этом безумном мире, как хотите! Чмоки-чмоки! Себастьян, крякни! — Кря. — Теперь точно все, чмоки! Наблюдавший за этим Клод вопросительно взглянул на Алоиса, но тот только развел руками: «Я тоже не понимаю, но что с того? Они же клевые!»