***
Так проходили дни, недели. В итоге, прошло уже полгода с того дня, когда Лухан впервые попал на пиратское судно. И что самое главное — Хань привык к постоянным скитаниям по морской глади, глубины которой таят в себе нечто невозможное и прекрасное. Он привык к разгульной жизни пиратов, к тому, что все правила созданы для того, чтобы их нарушать, и к жестокому капитану, к которому сердце готово было выпрыгнуть из груди. Омега забыл о том, что такое хорошие манеры, как нужно вести себя за столом и как должен общаться граф с другими людьми. Больше ему это было не нужно. Он наконец почувствовал себя свободным. И даже это заточение на корабле казалось ему чем-то вроде маленького рая. Постепенно жизнь Лухана начала улучшаться. Кай больше его не тревожил, хотя порой и пугал своей зловещей ухмылкой и пугающим взглядом. Казалось, что он что-то замышляет, но Лу всегда успокаивал себя тем, что это просто его разбушевавшееся воображение играет с ним злую шутку. Ведь что он ему может сделать, когда рядом с ним капитан? Кстати о нем. От Сехуна ему даже отходить не хотелось. Он нуждался в альфе, от которого невыносимо сладко пахло черникой. Граф даже порой не хотел вылезать из теперь уже их с Сехуном кровати, ведь этот завораживающий аромат пьянил его, становясь сильным наркотиком. И хоть капитан продолжал огрызаться, оскорблять графа, злиться на всякие мелочи и орать без причины, Лухан всё равно хочет быть с ним. Возможно, что это уже больше, чем просто симпатия или влюблённость. Хотя кто его знает? За всё это время Хун так и не прекращал поиски маленького ключика от таинственной шкатулки. Он обыскал весь корабль, осмотрел все углы и потайные ходы в корабле, вытряс все мешки с сокровищами, которые его люди выкрали из имения семьи Лу. Но кроме украшений и золота, там ничего не оказалось. Казалось, что судьба нарочно мучает пирата, заставляя его не видеть очевидного. А может быть, всё намного проще, чем он думает…***
Лухан тщательно протирал книжные полки в каюте капитана, осматривая каждую книгу и маленькие безделушки, на которые до этого не обращал внимания. Фигурки корабликов красовались на пыльных книжных полках, будто пытаясь их хоть как-то украсить. Омега посмотрел на несколько книжек, через мгновение доставая их и начиная медленно листать пожелтевшие страницы, которые на ощупь были жёсткими и неприятными. Он просматривал немного стёртые буквы, пытаясь понять, о чём эти таинственные книжки, на которых даже названия было сложно прочитать. Графу было всё равно, что в любой момент может зайти Сехун и накричать на него за то, что тот бездельничает. Ему было так интересно вчитываться в непонятные буквы и пытаться соединить их в единое слово, которое будет понятно ему. Вдруг взгляд пленника упал на небольшую шкатулку с различными узорами по бокам. Лухан сразу вспомнил тот день, когда он подслушивал разговор Сехуна и Чена, которые обсуждали то, как шкатулка с инициалами капитана попала в дом семьи Лу. Интерес не на шутку разыгрался. Он отложил в сторону книгу и взял шкатулку, внимательно разглядывая вырезанные буквы на ней: «О.С.Х.». Омега провёл тонкими пальцами по каждой букве, вспоминая один случай из детства. Тогда он зашёл в покои отца, который был на встрече с важными лордами. Ханю было тогда всего семь лет и, так как он был единственным ребёнком в семье, ему было не с кем играть, поэтому он и искал себе приключения на пятую точку. Осматривая комнату отца, он заметил небольшое отверстие в стене, за старым камином. Любопытство взяло своё. Хань приземлился на пол, рядом с камином и протянул маленькую ручонку в эту щель, надеясь на то, что он найдёт какое-нибудь драгоценность. Ему так не терпелось достать что-нибудь из этого тайника, забрать себе и хранить в надёжном месте, о котором будет знать только он. И спустя несколько неудачных попыток он смог вытащить из тайника небольшую шкатулку, сделанную из красного дерева. Маленький Хань долго любовался своей находкой, вскоре заметив на ней небольшой замочек с необычной формой скважины для ключа. Он вдруг вспоминает про подарок отца, который тот ему сделал на шестилетие. Этим подарком был маленький ключик, на конце которого находились лучи, напоминающие форму снежинки. Лухан всегда носил этот ключ у себя на шее, никогда не расставаясь с ним, ведь отец пообещал, что этот ключ поможет ему найти того, кто предначертан ему судьбой. В тот день Хань так и не смог открыть шкатулку, так как его мама вернулась в комнату и заметила сына, разглядывающего деревянную коробочку, после чего строго запретила ему трогать эту бесценную вещицу. Прошло уже одиннадцать лет, а Лухан по-прежнему носил ключ, по форме напоминающий снежинку, на шее, никогда с ним не расставаясь. Ключ был единственным напоминаем о погибших родителях, которое омега ни за что бы не уничтожил. Он на мгновение задумался, осознавая, что всё это время шкатулка с именем Сехуна находилась в его доме. Неужели, его отец был с ним знаком? Если и так, то зачем так отчаянно хранить эту коробочку столько лет? Множество вопросов зародилось в голове Ханя, перемешиваясь с другими мыслями и превращаясь в настоящую путаницу. Граф понимал, что единственный способ узнать правду — это открыть таинственный тайник и узнать, что же на самом деле связывало его отца с жестоким пиратом. Осмотревшись по сторонам и сделав глубокий вдох, Лухан поставил шкатулку на стол Сехуна и снял с шеи верёвочку, на которой покоился маленький ключ. Сомнения мгновенно поселились в голове графа, но интерес и любопытство были намного сильнее. Немного дрожа от волнения, парень поднёс ключ к замочной скважине в замке и вставил его внутрь, дрожащими руками прокручивая его. Замок отворился с глухим звуком, заставляя Ханя судорожно сглотнуть и ещё тысячу раз пожалеть о том, на что он решился. С одной стороны, ему было страшно узнавать то, что хранила в себе эта коробочка, но с другой стороны, узнать тайну, которую так тщательно скрывали его родители, хотелось больше всего. Ханя трясло от волнения и страха, сковавшего всё тело, но он всё равно открыл загадочную вещицу, с любопытством заглядывая внутрь. На дне вещицы лежало множество писем, свиток и что-то ещё. Лухан заметил, что на большей половине писем была печать с изображением красного змея. Это печать семьи Лу. Печать его отца. Граф не мог понять, с кем отец так настойчиво переписывался и зачем. Ему захотелось взять одно из писем отца, чтобы понять хоть что-то, но его взгляд упал на письма с другой печатью, которую омега видел впервые. На второй печати был изображён золотой лев с огненной гривой, и Ханя это очень поразило, ведь он с детства знал гербы всех известных лордов, но этого прежде не встречал. Может, отец что-то не договаривал? Рука невольно потянулась в шкатулку, собираясь взять таинственные письма, но Ханя остановил холодный грубый голос: — Что ты делаешь?! — спросил Сехун, наблюдая за тем, как Лухан пытается что-то вытащить из… шкатулки?! Альфа быстро подошёл к столу, не веря своим глазам. Он удивлённо смотрел то на шкатулку, то на омегу, дрожащего от страха. — Как ты её открыл?! Откуда у тебя взялся ключ?! — Я… Я… Этот ключ… Я носил с шести лет. Мой отец подарил мне его на день рождения. Он сказал, что этот ключ поможет мне найти того, кто предначертан мне судьбой, а также он поможет узнать правду, что скрыта ото всех, — Хун в неверии смотрел на дрожащего под его пристальным взглядом омегу, понимая, что он действительно всё это время не видел очевидного. Ключ, что он искал на протяжении полугода, всегда был у пленника, которого капитан пару раз чуть не убил, но всегда что-то вовремя его останавливало. Что это? Предчувствие или же высшие силы? — Уходи. — Но… — хотел возразить Лухан, чьё любопытство ещё не успело погаснуть, но грубый, раздражённый голос прервал его. — Быстро! — и графу больше ничего не оставалось, кроме как подчиниться и быстрым шагом покинуть каюту капитана, оставляя Сехуна наедине с ответами на все его вопросы.***
Flashback
Ранним утром восьмилетний Сехун гулял на заднем дворе, следя за разноцветной бабочкой, которая безостановочно кружилась вокруг него. Оранжевый свет просыпающегося солнца приятно согревал озябшую кожу мальчика, на котором были надеты лишь штаны и лёгкая рубаха, в которой он обычно спал. Ночной ветерок ещё не покинул двор, отчего создавался приятный контраст, который так нравился маленькому лорду. Сехун подошёл к небольшой яблоне, которую отец вырастил специально для него, ведь мальчик с рождения обожает яблоки. Особенно, их потрясающий аромат. Он глубоко вдохнул, чувствуя, как невероятный запах распространяется по телу и попадает прямо в лёгкие. Маленький лорд мог часами напролёт сидеть под этим деревом и есть спелые яблоки, сорванные только что, одновременно наслаждаясь восхитительным ароматом. — Снова здесь сидишь, — мальчик услышал голос отца, который вывел его из мыслей. Заметив добрую улыбку мужчины, тёмные волосы которого разлетелись во все стороны, создавая на голове мужчины настоящий беспорядок. На лице начала виднеться щетина, а под глазами появились мешки, так как отец очень много работает и совсем забывает о себе и своём здоровье. О Соджун присел рядом с сыном, потрепав его по волосам и устало улыбнулся ему. — Отец, что-то случилось? — взволнованно спросил маленький лорд, видя задумчивый вид отца. Соджун вздохнул, срывая с дерева яблоко и начиная вертеть его в руках. — Сехун, у меня есть друг, у которого есть сын — омега, и мы с ним хотим, чтобы вы были с этим омегой вместе. — Но мы ведь даже не знаем друг друга, — удивлённо воскликнул альфа, смотря выпученными глазами на отца. Он никогда и не думал о том, чтобы связать свою жизнь с омегой. Его совсем это не интересовало. Возможно, потому что он ещё не дорос до того возраста, когда все альфы начинают думать об омегах. — Вы познакомитесь, не волнуйся. Мы с отцом того омеги всё устроим. Насколько я знаю, его запахом с рождения является запах яблони. Может быть, вы истинные? — Сехун недоверчиво посмотрел на улыбающегося отца, думая над его словами. Если мужчина говорил правду, то для маленького лорда это было радостной новостью, ведь без яблок он жить не может, а ходить каждый раз к яблоне не хочется. А быть с омегой, от которого пахнет яблоками, намного лучше. Тогда Сехун от него ни на шаг не отойдёт. Повернувшись к отцу, мальчик широко улыбнулся и обнял его, шёпотом говоря: — Хорошо, если это так, то я познакомлюсь с ним.***
Сехун сел за стол, неотрывно смотря на открытую шкатулку. Альфа был взволнован. Он наконец сможет узнать правду. Но стоит ли её узнавать? Хотя, какая теперь разница? Всё уже сделано, пират заинтересован, и теперь ему ничто и никто не помешает узнать то, что родители омеги спрятали в этой шкатулке. Заглянув внутрь, капитан вытащил оттуда несколько писем, на которых сразу же узнал печать семьи Лу и… свою? Насколько он помнил, то герб, на котором был изображён золотой лев с огненной гривой, всегда принадлежал его семье. Сехун в детстве даже носил одежду с гербом своей семьи. Капитан не мог понять, о чём могли переписываться его родители с родителями Лухана, которых люди Хуна благополучно отправили на тот свет. Он раскрыл письмо, написанное его отцом, и принялся вчитываться в кривые строчки. «Дорогой, Лу Дао! Мы с тобой с детства дружим не разлей вода. Помнишь, как мы вместе охотились, сбегали в лес от родителей и развлекались в борделях с местными омегами? А помнишь, как мы пообещали друг другу, что обязательно сведём наших детей? И я подумал, почему нам не свести моего младшего сына Сехуна с твоим сыном Ханем? Сехун старше него всего на три года. Да, твоему сыну только пять, но они быстро вырастут и, если немного помочь им, то, может, они смогут полюбить друг друга? Надеюсь, ты примешь моё предложение, старый друг.» От прочитанного Сехун буквально потерял дар речи. Этого просто не может быть. Они с Луханом не могут быть помолвлены. Альфа судорожно начал разворачивать другие письма, в одном из которых смог найти ответ Лу Дао, который ответил согласием на предложение О Соджуна. Они писали, что нужно как можно скорее познакомить их детей, чтобы они смогли поладить и найти друг в друге что-то особенное, во что можно беспрепятственно влюбиться. Родители двух семей были так возбуждены идеей свести своих детей, что даже успели составить брачный договор, благодаря которому их дети в будущем могли с лёгкостью вступить в брак. Капитан сходил с ума, читая это. Он не мог поверить во всю эту информацию, которая сильнейшим потоком навалилась на него. Он помолвлен со своим истинным, которого больше ненавидит, чем любит. Он даже не нравится альфе. Слишком психованный и надоедливый. Се посмотрел на последнее письмо, которое было отправлено его отцу, и со всей накопленной злостью и отчаянием развернул его, читая: «Соджун, знаю, что это очень некстати, но думаю, нам нужно разорвать помолвку наших детей. Прости, но ты сам должен понимать, твоя семья разорена и лишена авторитета, а я не могу отдать своего сына в мужья бедному альфе, который даже обеспечить его не сможет. Я хочу, чтобы Хань был счастлив и ни в чём не нуждался, чтобы у него был хороший дом и большая семья, а твой сын не сможет дать ему этого. Прости, но иначе я не могу поступить. Надеюсь получить твой скорый ответ.» После последнего письма на Хуна накатило ещё большее недоумение. Злость на отца Ханя возросла и уже бушевала внутри сильнейшим ураганом. Он вспомнил, как его семью лишили всего, отправив в маленькую деревушку, где они пытались выжить любым способом. Сехун помнит, как все в деревне смеялись над ними, кидались в них камнями, ломали забор и сарай, а один раз их маленький деревянный дом подожгли. Отец с трудом смог потушить огонь, но даже после этого большая часть дома была разрушена. Се всегда считал, что тот период его жизни был самым ужасным, но он ошибался. Ад начался после. После того, как в их домик ворвались люди лорда Кима, которого капитан беспощадно убил на своём корабле не так давно, и начали крушить там всё. Старший брат Сехуна надёжно спрятал его, приказав сидеть тихо и не высовываться. Тогда всю семью альфы убили прямо у него на глазах. Он видел всё через маленькое отверстие в стене, где спрятал его брат. Се в тот день очень долго плакал, моля всех существующих богов о том, чтобы его родители выжили. Но чуда не произошло, а маленький альфа осиротел в восемь лет. Он тогда даже драться толком не умел. Уже в восемь лет он остался абсолютно один. С тех пор Сехун не верил ни в богов, ни в чудо, ни в сверхъестественные силы. Его сердце ожесточилось, а душа омертвела. Он перестал что-либо чувствовать или воспринимать всерьёз. Именно после того дня и начались его тяжелые дни, которые он проводил, скитаясь по городу и пытаясь найти еду или ночлег. Альфа помнит этот период так чётко, словно это было вчера, и его до безумия злит поведение Лу Дао, который даже не попытался помочь их семье в трудный момент. Если бы он так сильно дорожил его отцом, то сделал бы всё возможное, чтобы вытащить его и его семью из этого дерьма, в котором они погрязли. Хун зло усмехнулся и смял ненавистное письмо в руке, разрывая его на несколько частей. Его руки сжимались в кулаках, обещая сломать что-нибудь, что попадётся на пути. Только он хотел подняться и убить кого-нибудь, как его взгляд упал на свиток и два кольца, лежащие в шкатулке. Альфа взял свиток, замечая, что на нём две печати, соединённые воедино. Он уже догадывался, что увидит в этом свитке, когда откроет его, и он оказался прав. Это был тот самый брачный договор, составленный их с Луханом родителями. Похоже, что отец Сехуна погиб раньше, чем они с Лу Дао успели разорвать договор. — Интересно получается, — почти шёпотом проговорил капитан, беря в руки два кольца, которые, по замыслу родителей, должны были принадлежать им с Ханем. — Пока этот договор цел, омежка не может жениться ни на ком, кроме меня. Тогда почему он постоянно упоминал своего жениха, с которым у него должна была состояться свадьба? Похоже, его мерзкий папаша продумал всё до мельчайших деталей, — пират усмехнулся, бросая кольца, свиток и письма обратно в шкатулку. Он размял затёкшие мышцы и принялся думать, куда спрятать теперь ненавистную коробочку, чтобы её не нашёл никто, особенно надоедливый пленник, который вечно лезет, куда не следует. Гнев и ярость капитана ни капельки не убавились, поэтому он решил остаться в каюте, чтобы ненароком никого не пристрелить или не выбросить за борт.***
Ближе к вечеру Лухан решился зайти к Сехуну, ведь ему было необходимо узнать, какую же тайну в себе хранит эта шкатулка. Он понимал, что капитан, скорее всего, выставит его за дверь, даже не дослушав графа, но ведь эта тайна касается не только Се, но и Ханя. Поэтому он обязан узнать всё. Глубоко вздохнув, он открыл скрипящую дверь и зашёл внутрь, замечая пирата, сидящего за столом. Впрочем, как и всегда. Лухану было тревожно на душе, сердце колотилось в груди как бешеное, стоило тому посмотреть в тёмные, как безлунная ночь, глаза альфы. Он даже не успел опомниться, как Сехун поднялся и прижал его к двери, впиваясь в губы омеги грубым поцелуем. — Сехун, подожди, — Хань попытался отстраниться, так как воздуха категорически не хватало, но альфа не позволил ему сдвинуться даже на сантиметр. — Т-ш, помолчи, — капитан вновь завладел чужими губами, проникая руками под рубаху Ханя и поглаживая его напряжённое тело. Пленник простонал в поцелуй, начиная плавиться от этих откровенных прикосновений, но вовремя взял себя в руки и снова отстранился, ловя на себе злой взгляд Хуна. — Что не так? — Я пришёл поговорить, а не кувыркаться с тобой в постели, — пират зло прошипел и отошёл от выдохнувшего омеги, который успел уже приготовиться к худшему. Он посмотрел на присевшего на стол альфу, скрестившего руки на груди, и понял, что тот готов его слушать. Сглотнув, Хань несколько раз успел передумать, но в конце концов, заговорил, — Сехун, что было в той шкатулке? — Это тебя не касается, — резко сказал Сехун, заранее зная, что Лу так просто не отстанет. Этот омега слишком упёртый, чтобы просто развернуться и уйти. И эта черта его характера до жути бесила пирата. Ему хотелось отрезать пленнику язык, чтобы тот больше не смел указывать и перечить ему. — Меня это как раз-таки касается. Эта вещь одиннадцать лет лежала в доме моего отца, а ключ был у меня. Если бы не я, ты бы никогда её не открыл! — тон голоса Лухана стал громче, на что Сехун недовольно сверкнул глазами и грозно прорычал, усмиряя пыл разошедшегося омеги. — Сехун, мы ведь истинные… — И что? — почти выкрикнул капитан, не давая графу договорить. — То, что мы истинные, ничего не значит. Я просто беру тебя, когда захочу и всё. Ничего более. — Ты серьёзно? — Лухан был поражён словами пирата. За всё то время, что они были вместе, омега считал, что капитан тоже что-то испытывает. Он верил, что тот не причинит Ханю боль, так как у него есть симпатия к нему. Но это всё оказалось игрой. Он нужен пирату только ради ежедневного секса и не более. Хань только сейчас осознал, каким был идиотом. Повёлся на интрижки, которые Сехун с ним плёл, поделился с ним секретами, которые никому не рассказывал, и даже успел влюбиться в пирата, который так просто взял и разбил его сердце вдребезги на миллионы маленьких кусочков. Боль в груди была невыносимой. — Я тебя ненавижу, — шёпотом проговорил Лухан. — Ты сломал всю мою жизнь! Ты ужасен! Даже Кай в сто раз лучше тебя, хотя и кажется ненормальным придурком! Ты чудовище! — Да, я чудовище! Доволен? — Хун не выдержал. Внутри у него скопилось слишком много ненависти и злобы, отчего он больше не мог сдерживаться. Он отошёл от стола, подходя к напуганному пленнику, пятившемуся назад. — Ты знал, кто я такой, и всё равно общался со мной, огрызался, перечил! Во время течки ты пришёл именно к этому самому чудовищу! — Сехун показал на себя, заглядывая омеге в глаза, в которых плескался страх и паника. — И теперь ты винишь меня во всём, что с тобой произошло?! — Лучше бы ты убил меня вместе со всеми, а не обманывал и не дарил ложных надежд столько времени. Зачем ты это делаешь? — на глазах омеги начали скапливаться слёзы. Он больше не мог терпеть это давление. Лу понимал, что сам впустил пирата в своё сердце, сам привязался к нему и к его запаху, сам влюбился в него. И осознание этого больно разрывало его сердце на кусочки. — Я всегда делаю то, что мне нравится, — со злобой в голосе проговорил Сехун, опираясь руками о стену и закрывая для плачущего Ханя все пути на побег. — Я сжигаю деревни и разоряю дома вельмож, потому что мне это нравится! Я краду золото и бриллианты, потому что мне это нравится! Я насилую беззащитных омег и убиваю маленьких детей, потому что мне это нравится! Я трахаюсь с тобой, потому что мне это нравится! Я причиняю тебе боль, потому что мне это нравится! И мне нравится быть чудовищем, коим ты меня считаешь! — не выдержав, Се ударил кулаком по стене, выплёскивая всю свою накопившуюся злость. Ему надоел этот ничтожный омега, который сейчас весь трясся от страха и ужаса и молча глотал слёзы, опустив в пол глаза. Ему надоело всё. Он просто хочет остаться один и успокоиться. Возможно, если бы Хань не пришёл к нему или позволил взять себя, то пират бы не сорвался, не наговорил столько всего, не довёл бы его до слёз. — Ты ничтожество, как и твой отец. Убирайся отсюда! — Верни мне ключ и… я уйду, — еле слышно проговорил омега, пытаясь вытереть рукавом слёзы, но как только он делал это, они начинали течь новым потоком, обжигая красные щёки. Его глаза опухли, а на нижней губе появилась маленькая ранка, так как Лу сильно прикусил её. — Нет. — Пожалуйста, верни мне ключ, — умоляющим голосом попросил Лухан, чувствуя, как одна слезинка добралась до подбородка и капнула на дрожащие руки омеги. В груди что-то защемило, а живот буквально скрутило пополам. — Это единственное воспоминание о моих родителях. Пожалуйста, я не смогу без него. — Я сказал нет! Мне плевать, что этот идиотский ключ значит для тебя! Я его тебе не верну! — только Лухан хотел ответить альфе, как в каюту забежал запыхавшийся Кай, у которого в руках был пистолет. Сехун удивлённо посмотрел на помощника, ожидая, когда тот придёт в себя. — Сехун… К нам приближается корабль… — Какой у него флаг? — Французский. — Что французы забыли здесь? — недовольно рыкнув, Сехун вышел из каюты, проходя по всей палубе и останавливаясь возле левого борта, откуда на них шла угроза. Кай ошибся. Корабль был не один. Их было четыре. И каждый из них уже приготовил пушки и быстро приближался к пиратскому судну. Капитан понял, что дела плохи и сбежать они не успеют, поэтому оставалось только защищаться. — Поднять паруса! Приготовьте пушки и берите оружие! Если мы проиграем, я с вас всех шкуру спущу! Услышав приказ капитана, пираты толпой начали носиться по кораблю, стараясь как можно быстрее исполнить сказанное. Одни побежали в трюм, хватая на ходу ядра, чтобы зарядить ими пушки. Вторым Кай кидал оружие, давая каждому указания и следя за тем, чтобы все приняли правильные позиции. На корабле поднялся хаос. Все члены команды Сехуна знали, что против четырёх кораблей они не смогут выстоять, но как сказал капитан, они не должны проиграть, а иначе… — Сехун, дай мне оружие, — тихий голос Лухана прозвучал рядом с капитаном, который пытался найти слабое место у вражеских кораблей. Услышав просьбу омеги, он усмехнулся, понимая, что этот парень действительно идиот. — Нет. Зайди в мою каюту и не выходи оттуда, пока я не прикажу. — Я теперь умею пользоваться мечом, — Хань настаивал, он не хотел быть обузой. Не хотел больше зависеть от Сехуна и выслушивать его оскорбления. Он хочет постоять за себя самостоятельно, а не прятаться в каюте капитана, словно трус. — Если ты сейчас же не спрячешься в каюте, я пристрелю тебя и выброшу за борт! — Испугавшись такого тона альфы, он решил не настаивать и просто сделать так, как сказал Сехун. Он и так его успел сильно разозлить за это время. Но ведь, он просто хотел узнать правду и ничего более. Как только омега скрылся за дверью, Сехун заметил, что корабли подошли достаточно близко, чтобы французы перепрыгнули на его судно и сразу же принялись кромсать всех мечами. Капитан выхватил свой меч и кинулся в толпу врагов, приходя на помощь своим людям. Хитро кувыркнувшись, он обезоружил сразу двоих противников, после чего одним ударом отрубил им головы. Кровь брызнула ему на одежду и лицо, но Се не обратил на это внимание, продолжая убивать своих врагов, которые посмели атаковать его корабль. Пираты, находящиеся в трюме, одновременно и сражались, и пытались выстрелить из пушки, что было непростой задачей. Чен успел запустить пять пушек, а до оставшихся ему не давали добраться несколько французов, вставших у него на пути. Он зло прорычал, пиная с ноги самого ближнего офицера в голубом кителе, который растерянно смотрел на него, а затем ловко вонзил меч ему в горло, улыбаясь его предсмертному хрипу. Рыжий пират осмотрелся по сторонам, понимая, что остальным некогда приходить ему на помощь, а пушки необходимо зарядить как можно скорее. Но так же его взгляд упал на бочку с порохом, которая стояла в двух шагах от неё. Усмехнувшись своим мыслям, он резко толкнул бочку во врагов и кинул в неё две спички, после чего быстро отбежал в сторону. В трюме мгновенно раздался взрыв, которого глупые французы не смогли выдержать. Чен секунду обрадовался победе, но мешкать не стал, и затем сразу же кинулся к пушкам, намереваясь зарядить их, но к его виску тут же приставили дуло пистолета. — Не двигайся, а иначе я прострелю тебе череп, — проговорил на хорошем корейском француз. Чен понял, что теперь ему не освободиться и поэтому ему пришлось сдаться.***
Пираты стояли на палубе, а сзади их крепко держали французы, не давая никому даже возможности пошевелиться. Сехун, заключённый в кандалы, стоял посреди палубы и зло шипел на рядом стоящего Лухана, который всё-таки посмел выйти из каюты и драться со всеми. Но почему этот омега никогда не делает то, что ему велят? На палубу вышел высокий мужчина в синем костюме, напоминающем одежду английского адмирала. На вид ему было около двадцати пяти, а может и больше. Его светлые волосы развевались на ветру, приводя его зализанную причёску в беспорядок. Сехун усмехнулся, видя эту картину и хотел уже было пошутить, но тут он услышал сбоку голос омеги: — Джинён, это ты? — услышав это, капитан удивлённо вылупился на Ханя, глаза которого радостно заблестели. Неужели, этот странный тип, похожий на англичанина, был тем самым женихом Лухана, о котором тот постоянно говорил? — Лухан? — французы поняв, что омега знакомый их адмирала, выпустили его, и Лухан сломя голову подбежал к парню, прыгая в его объятья и нежно целуя в щёку, наслаждаясь едва заметным ароматом персиков. Это был он. Тот, по кому омега безумно скучал и кого так долго ждал. Он знал, что Джинён найдёт его и спасёт. И поняв, что его желание сбылось, он сильнее обнял своего жениха, не слыша того, как Сехун зло прорычал на это действие, сжимая кулаки. — Я думал, ты погиб вместе с родителями. Я думал, что потерял те… — договорить альфе не дал настойчивый поцелуй в губы, от которого он опешил, а люди Сехуна мгновенно посмотрели на своего капитана, видя, как у того начинает выходить пар из ушей. — Я так скучал по тебе, — прошептал Лухан, вновь оказываясь в объятьях улыбающегося жениха и незаметно посмотрел на Сехуна, в глазах которого пылало яростное пламя, готовое уничтожить всё на своём пути. Да, Хань добился своего. Именно этого он и хотел. Он специально поцеловал Джинёна, чтобы разозлить пирата и тем самым отомстить ему за всё, что тот ему наговорил. Но он в очередной раз осознал, что никто не умеет целоваться лучше Сехуна. Адмирал отстранился, начиная оглядывать выживших пиратов, и его взгляд моментально упал на Сехуна, к которому парень подошёл. — Неужели, ты тот самый беспощадный и кровожадный капитан О Сехун?! — адмирал усмехнулся, слыша злое шипение в свой адрес. Он даже не представлял себе, как капитан хотел убить его. Убить самой мучительной смертью, которая только существует. А потом выпотрошить всё его тело и отдать его органы на съедение рыбам и чайкам. Сколько же Хуну приходится прикладывать усилий, чтобы не сломать чёртовы кандалы и не осуществить своё желание. — За твою голову король даст мне сто мешков золота. — Я всегда знал, что моё лицо очень привлекательное, — усмехаясь, процедил сквозь зубы капитан, смотря то на ненавистного адмирала, то на Лухана, который вжался в борт от их разговора. — Будешь дерзить, и я прикажу своим людям перерезать твоим глот… — парень не успел договорить, как его тут же перебил злой Сехун, чей гнев вот-вот вырвется наружу. — Посмеешь тронуть моих людей, умрёшь такой мучительной смертью, которая тебе даже в кошмарах не приснится, — поняв, что этой угрозой он ни капельки не напугал адмирала, Хун ухмыльнулся, на ходу придумывая новый план. — Или же я убью его, — он кивком головы показал в сторону Ханя, который испуганно посмотрел на альфу, не веря своим ушам. — Только представь, как я изнасилую его, а потом изобью кнутом до смерти, слушая его жалобные крики. И всё это произойдёт на твоих глазах. — слова не возымели должного эффекта. Альфа с персиковым запахом только холодно посмотрел на него и голосом, в котором слышалась сталь, произнес: — Уведите их. Мы возвращаемся в порт, — после этих слов Сехун вновь усмехнулся, и зло посмотрел на дрожащего Лухана, который с испугом в глазах смотрел на него. Теперь Хун знает, каково это, когда тебя предаёт твой истинный.