La Danse Macabre

Стерильная белизна коридоров давила на глазные яблоки, отражаясь столбом света от вычищенных до блеска полов. Тишина прерывалась только звуками шагов и отдаленными хлопками тяжелых дверей. Все, кто попадал сюда, по своей ли воле или нет, мгновенно теряли ориентацию в пространстве, а бесцветные стены, призванные успокаивать, начинали с удвоенной силой действовать на нервы. Шерлок поморщился, молча сверля глазами плакат, запрещающий ему курить в помещении бестактно огромными буквами, будто напечатанный текст пытался наорать на него с помощью шрифтов. Рядом сидел Лестрейд, с беспомощным видом вертевший в руках телефон. На его лице пунктирной картой проступили морщины, собираясь паутинкой вокруг глаз и подчеркивая тень усталости, за последнюю неделю обозначившейся еще ощутимее. Он, как и Шерлок, хранил гробовое молчание, изредка позволяя себе короткий вздох, который тут же заглушался очередным хлопком дверью. Что и говорить, неделька у полиции и спецслужб выдалась на редкость жаркая. Более сотни тел удалось вывезти из ангара только за двое суток, после того как следователи наспех изучили место преступления. Им пришлось использовать маски, ведь находиться в помещении дольше минуты оказалось невыносимо: замороженные части тел полностью оттаяли и начали разлагаться в тепле с удвоенной скоростью, источая омерзительный запах, от которого внутренности мгновенно выворачивало наизнанку. Даже видавший виды Лестрейд не решился вернуться второй раз в ангар и понаблюдать за работой следователей. А сейчас главной задачей стало опознание трупов, и здесь к вагону проблем подвезли еще внушительную телегу. Жертв, пропадавших на протяжении нескольких лет по всей Англии, было практически невозможно идентифицировать. Работники морга собирали из тел настоящие паззлы, и собрать «полностью» на сегодняшний день удалось только одиннадцать из них. Хуже было с теми трупами, от чьих тел сохранились только конечности или даже ничтожные куски от них. Ногти, татуировки и другие опознавательные знаки предусмотрительно срезали, и вряд ли когда-нибудь этих бедняг уже удастся опознать. Спецслужбы не нашли ни камер, ни свидетелей, ни малейшего намека на чужое присутствие в ангаре. Все было выполнено на профессиональном уровне и с расчетом на то, что место впоследствии будут тщательно обыскивать. Даже самые незначительные улики были уничтожены, как например, следы на земле, ревностно затертые щеткой или метлой. Казалось, устроивший эту вакханалию монстр попросту растворился в воздухе, оставив Джона один на один с темнотой и гниющей плотью, развешенной по стенам, как рождественская гирлянда. Шерлок вздохнул, на секунду прикрыв глаза. Джон. К нему не пускали всю неделю, мотивируя отказ необходимостью восстановления после травматической ситуации. Настойчивые расспросы Холмса оставались неудовлетворенными, а позже и вовсе стали игнорироваться врачами. К концу недели Шерлок был на взводе, и только просьбы Грэга запастись терпением удерживали его от того, чтобы силой не проникнуть в палату. Холмс согласно кивал, но внутри у него все кипело от раздражения и натянутых под кожей нервов, которые электрическими разрядами разносили по всему тело волнение. Он и сам выглядел не лучше Грэга: трехдневная рубашка смялась под пиджаком от постоянного дежурства под дверью палаты, а нечесаные волосы походили на разворошенный муравейник. Удивительно, как он вообще до сих пор не ослеп от постоянного лицезрения выбеленных до фанатизма стен. — Мистер Холмс, мистер Лестрейд, — слова врача в секунду разрушили странное оцепенение, воцарившееся в коридоре, заставив их подскочить на ноги с немым вопросом в глазах, — Конечно, я бы настоятельно просил бы отложить пока любые визиты, но… Думаю, несколько минут не будут во вред. — Как он? — охрипшим от долгого молчания голосом произнес Шерлок, стараясь вернуть себе маску беспристрастности. Получалось из рук вон плохо. — Пока рано говорить о чем-то, — мужчина замялся, покрепче перехватив папку с бумагами, будто желая отгородиться от неудобного вопроса, — Мистер Ватсон испытал очень сильный стресс, и сейчас его состояние можно назвать крайне тяжелым в психическом плане… Но мы делаем все возможное, — будто в оправдание добавил он. — Сколько времени может уйти на восстановление? — осторожно поинтересовался Лестрейд, прощупывая почву. — Что ж, буду с вами откровенен. С мистером Ватсоном работают лучшие специалисты, и вкупе с медикаментозным лечением это обязательно принесет свои результаты. Но мы способны только поддерживать его нынешнее состояние и не давать ему со временем ухудшиться. О полном восстановлении не может быть и речи, как минимум, на данном этапе. Лестрейд и Шерлок переглянулись, с трудом переваривая ответ врача. Шерлок ощутил, как что-то внутри него оборвалось и полетело вниз, оставляя после себя давящую пустоту. Грэг рядом с ним беспомощно провел ладонью по волосам, опустив взгляд в пол. Было видно, что он пытается сформулировать хотя бы какие-то мысли, но слова не шли, словно горло сдавила чужая рука, перекрывая доступ к кислороду. — Вы можете его проведать, — прервал затянувшуюся паузу врач, — Правда, я могу пустить к нему только одного из вас. Прошу прощения, но это необходимо для его покоя. — Иди, Шерлок, — предложил Грэг, неопределенно кивнув в сторону палаты, — Я пока позвоню нашим, передам новости. А то они все уже извелись, наверно. Холмс кивнул, испытав на мгновение нечто похожее на благодарность. Врач открыл дверь, пропустив его вперед, попутно заметив: — Я зайду минут через пять, — сказав это, он какую-то секунду поколебался, сминая в руках папку, после чего поспешно ушел, оставляя Шерлока одного. Палата ничем не отличалась от коридора, разве что свет в ней был приглушенным и не бил так яростно по глазам. Маленькое окно выходило во двор, демонстрируя безрадостный осенний пейзаж и серые стены соседнего крыла здания. Скудная меблировка, состоящая из стула, пустой тумбочки и кровати, зрительно делала комнату еще меньше, создавая впечатление темной коморки. Шерлок, застывший на пороге, неуверенно двинулся вперед. На приставленной к стене кровати на боку лежал Джон, безучастным взглядом смотря в противоположный угол. Больничная пижама, выдававшаяся каждому пациенту, свободно болталась на исхудавшем теле, лишний раз подчеркивая бледность его лица. Появление Шерлока осталось без внимания, как будто Джон и вовсе не заметил присутствия в палате другого человека. — Джон, — негромко позвал его Шерлок, приблизившись к кровати, — Это я. Как ты себя чувствуешь? И никакого ответа. Холмс позвал его снова, но уже громче и, не дождавшись никакой реакции, поводил рукой перед его глазами. Зрачки никак не отреагировали на его жест, все так же продолжая концентрироваться на одной точке. — Знаешь, — Шерлок опустился на корточки, чтобы быть на одном уровне с его лицом, — У нас в последнее время появилось много новых расследований, правда, работа идет не слишком продуктивно. Андерсон опять все портит, а другие детективы и следователи отказываются браться за дела, которые я сейчас веду. Думаю, все дело в их интеллектуальных способностях, точнее, в их отсутствии. Я подумал, было бы неплохо, если бы ты в скором времени вышел отсюда и, может быть, взялся за одно из них, — он улыбнулся, правда, улыбка больше походила на болезненную гримасу, искривившую губы. Грудная клетка Джона продолжала мерно воздыматься. Затуманенный взгляд не выражал никакого понимания или хотя бы намека на то, что он услышал Шерлока. Холмс поджал губы, почти минуту всматриваясь в расслабленно обмякшую на постели фигуру в надежде отыскать один-единственный знак, что Джон его понял. Пальцы Шерлока нервно сжали каркас кровати. — Все по тебе скучают, честно говоря, — глухо продолжил он, сдвинув брови к переносице, — Многие беспокоятся о твоем самочувствии, особенно Молли. С ней уже невозможно говорить, постоянно только и вспоминает о тебе и, в конце концов, совершенно забывает о делах. И, на самом деле… Я тоже скучаю, Джон, — вздохнув, он передернул плечами, пытаясь вернуть голосу прежнюю твердость, — Вероятно, это кажется абсурдным замечанием, но только во время твоего отсутствия я осознал, насколько неоценимую помощь ты оказывал на расследованиях. Извини, если когда-нибудь казался тебе грубым или нетактичным, я не привык работать в паре с кем-либо. Правда, с тобой было действительно легко сработаться, ты замечательный детектив. И сейчас я просто хочу, чтобы ты знал, что я… В коридоре послышались чужие голоса, приближающиеся к палате. Прервавшись на полуслове, Холмс резко поднялся на ноги, будто ошпаренный отпрыгнув от кровати. — Извините, но у него сегодня уже был посетитель, мы не можем…— голоса стали отчетливее, и Холмс мог расслышать, как молодая сиделка уговаривала кого-то подождать следующей встречи до завтра. — Не беспокойтесь, мне можно, я его психиатр, — от преисполненного беззаботной учтивостью тона Шерлока всего перекосило. Он обернулся к двери как раз в тот момент, когда та открылась, демонстрируя обладателя второго голоса. — Оу, мистер Холмс, и Вы здесь, — с дружелюбной улыбкой протянул Джим, удобнее перехватывая в руке сетку с фруктами, — Рад встрече. Вы тоже решили навестить Джона? — Не прикидывайтесь, доктор Мориарти, — оборвал его Шерлок, сцепив зубы, — Я в курсе, что произошедшее с Джоном — полностью Ваша вина, и будьте уверены, в скором времени я докажу это. — Моя? — Джим изумленно вскинул брови, — Но, мистер Холмс, я совсем не понимаю Ваших обвинений. Каким образом я мог навредить Джону — своему пациенту? — Вы были с ним в ночь похищения, — черты лица Шерлока заострились, глаза наполнились яростным блеском. Весь он напоминал натянутую тетиву, возвышаясь над Мориарти прямой колонной, — И именно Вы доставили его на ферму в Сент-Эдмундсбери. — Хм, как по мне, звучит не очень правдоподобно, — с пренебрежением фыркнул Джим, обойдя Холмса и принимаясь раскладывать на тумбочке принесенные фрукты, — Вы еще скажите, что я и подстроил все, что произошло на той ферме. — Это я и хочу сказать, — не разделяя его сарказма, выплюнул Шерлок, — Вы причастны к убийству жертв, которых нашли в ангаре, и Вы организовали доставку тел на ферму. Несколько секунд Джим безмолвно таращился в сторону Шерлока, наклонив голову вбок. Широко распахнутые глаза напоминали два влажных стеклянных шара, вставленных в пустые глазницы. Тишину разрезал взрыв хохота. — Прошу прощения, что? — выдавил из себя Мориарти, сотрясаясь от смеха, — Я не ослышался? Вы хотите сказать, что я один смог убить пару сотен человек, привезти их на заброшенную ферму и силой заставить Джона поехать туда со мной? — отсмеявшись, он иронично улыбнулся, — Чистой воды абсурд, мистер Холмс. Вы ведь сами в это не верите, правда? — Я верю в Вашу виновность и в то, что Вам не удастся уйти от суда. — Да, вот только есть одна ма-аленькая загвоздка, — Джим театрально возвел взгляд к потолку, словно пытаясь вспомнить, в чем именно она заключается, — Ах да, у вас нет никаких доказательств. И будет очень неудобно, когда Вы обратитесь в полицию, но в ответ на их требования показать улики не сможете сказать ни слова, — он поморщился и задумчиво улыбнулся, — Действительно, будет так досадно. — Ублюдок, — прошипел Шерлок, переставая контролировать свои дальнейшие действия. Разум застилала пелена ярости, мешая трезво мыслить, и он сам не заметил, как собственная рука оказалась в опасной близости от лица Мориарти. Издав короткий возглас, он отлетел к стулу, что тут же с грохотом перевернулся, держась за разбитый нос, с которого капала кровь. На шум сбежались врачи и сиделки, в немом шоке озираясь по сторонам. Несопротивляющегося Шерлока тут же скрутили два санитара внушительных размеров, силком выводя из палаты. — Ох, нет-нет, не стоит, — Джим мягко отстранил от себя санитарок, поспешивших оказать ему помощь, — Я сейчас приду через минутку. Кажется, я потерял линзу. Не волнуйтесь, со мной все в порядке, честное слово, не стоит так беспокоиться. Персонал, неуверенно кивая, покинул палату, волоча за собой Шерлока. Мориарти утер с губ кровь, с любопытством рассматривая алые разводы на пальцах. С приторной ухмылкой он слизнул с них капли, зажмурившись от удовольствия и судорожно выдохнув. В несколько шагов он сократил расстояние между ним и безучастным к произошедшей сцене Джоном, присаживаясь на кровать. Нежно заправив прядь русых волос ему за ухо, он склонился почти вплотную, легко касаясь губами его виска: — Мы так замечательно с тобой поиграли, Джонни, — промурлыкал он, коротко лизнув языком изгиб ушной раковины, — Но не бойся, я не оставлю тебя здесь. Ни в коем случае, мой милый Джонни. Я еще совсем не закончил. Поднявшись, он еще какое-то мгновение любовался им, после чего вышел в коридор к ожидавшим его врача. Сжавшаяся на постели фигура продолжала беззвучно вдыхать пропитанный запахами лекарств воздух, устремившись в никуда отрешенным взглядом.