***
«Я поговорю с ним», — решает он, бросая рюкзак на парту и садясь на скамью одного из последних рядов лектория. Мысли о Чонгуке и их неправильных отношениях занимали распухшую голову все время, пока Тэхен принимал душ, пока собирался, завтракал наспех и пока добирался до университета — ворочались неповоротливо, мешаясь между собой и пытаясь оформиться в какое-нибудь решение. Их оказывается чересчур много, и все какие-то нерадостные, а сам Тэхен в них — эгоистичный мудак. Ему это, ой, как не нравится, но закрывать глаза и дальше он не хочет. Скрепя сердце приходится признать, что в их отношениях с Чонгуком Тэхен виноват не меньше. Он считал его неразумным ребенком, милым маленьким мальчиком и всячески это демонстрировал — наверняка именно это и задело мелкого. По крайней мере, начни тот же Юнги так относиться к самому Тэхену, тот бы точно позвал его за гаражи и начистил ему морду лица. «Любое решение проблемы начинается с диалога», — вспоминаются слова Намджун-хена. Что ж, наверное, он прав. Тэхен сдаст тест, выцепит мелкого после школы, они придут домой, пообедают, а после дружно сядут в кружок и обсудят все то дерьмо, что скопилось между ними. Он извинится и признает свои ошибки, пообещает относиться к Чонгуку серьезнее, может быть, даже предложит провести его в клуб на выходных. А после они обнимутся, и все станет как прежде, только лучше. И Тэхен, конечно, забудет о чужом бархатном голосе, нашептывающем невообразимые пошлости, рваных выдохах, забудет о мягких смоляных волосах, теплой коже под пальцами и том, как восхитительно жарко и вместе с тем спокойно было в неожиданно крепких объятиях. Нет уж. Никакого подобного дерьма. Только платоническая братская любовь, и точка. Тэхен улыбается своим мыслям, кивает для верности, заработав странный взгляд от севшего по правую руку Намджуна, и, щелкнув ручкой, чувствует себя готовым написать хоть сотню промежуточных тестов. Да, звучит как отличный план.***
Тест Тэхен сдает без каких-либо проблем — ему чертовски повезло, вопросы попались ровно по тем темам, которые он успел заучить вчера, — а вот выползающий следом за ним Намджун стонет, как десяток голодных африканских детей. Тэхен бы даже отдал ему любимую булочку с малиновым джемом и утешающе погладил по голове, только, во-первых, булочки у него нет, а во-вторых, Намджун перебьется. Так или иначе Тэхен покидает аудиторию в приподнятом настроении и, решив не откладывать дело в долгий ящик, открывает диалог с мелким в ка-токе. vangogh95: Чонгуки, привет. Нам нужно поговорить. И подумав, дописывает. vangogh95: Никаких нотаций, просто разговор. vangogh95: Я заберу тебя после школы, во сколько заканчиваются твои занятия? Без «дополнительных». Тэхен в ожидании барабанит пальцами по пластиковому корпусу смартфона и проверяет экран каждую минуту, но сообщения остаются непрочитанными даже спустя целую пару, хотя прежде Чонгук всегда отвечал очень быстро. Не видит сообщений или намеренно игнорирует? Тэхен зависает над окошком диалога и раздумывает, добавить ли ему что-то еще. А может, проще будет просто позвонить? — Эй, Тэ, ты сейчас врежешься в стену. Он поднимает голову от экрана и тормозит как раз вовремя, чтобы не заиметь себе привлекательную шишку посередине лба. — Спасибо, хен. Возможно, я все-таки куплю тебе булочку с джемом. — Каким еще джемом? Пошли давай, иначе профессор Ча из нас самих джем сделает, — Намджун возводит очи горе, а после тянет его в сторону следующей аудитории, благо, последней на сегодня. — Кому ты там так рьяно написываешь все? Который день уже замечаю. Парень появился? — Чонгук. Мой мелкий. — Ты шпехаешься с Чонгуком? — уточняет Намджун, широко зевнув. — Не скажу, что прям одобряю эту идею, но в целом… ай, сука, больно же! — он кривит лицо, потому что удар в коленную чашечку у Тэхена выходит довольно метким. — Ты дурак?! Нет! — тот чувствует, как его лицо краснеет от возмущения. — Совсем уже с катушек съехал? Думай, что говоришь, блин, он же мой брат! Как тебе вообще в голову такое взбрело! Намджун потирает ушибленное место, а после, выпрямившись, жмет плечами. — Так вы же неродные. Типа можно и все такое, — он преувеличенно прихрамывает, изображая недобитую жертву репрессий. — А хотя вы же оба парни, залететь в любом случае никто не сможет, так что даже были б родными, все было бы окей… ну, наверное. У Чонгука же нет вагины, да? У тебя-то точно нет, я ви… даже не думай, мелкий, второй раз не пройдет! — он шустро отскакивает и с небывалой для себя ловкостью вписывается в дверной проем как раз перед преподавателем. Тэхен ощущает, как жаром опаляет не только щеки, но и шею, и обещает себе расчленить хена, едва они отсюда выйдут. От планов мести его отвлекает профессор Ча, начинающий читать свою нудную лекцию, и внезапно вспыхнувший экран смартфона со всплывшим сообщением. goldenking1097: нет. Тэхен открывает диалог, рискуя нарваться на гнев преподавателя, и вновь зависает. Что значит «нет»? Какое еще «нет»? Он тут со всей душой, а мелкий ему «нет» с точками шлет? Так, спокойно, Тэхен, спокойно, дыши. Вы же два взрослых человека, верно? Верно. Вот и реагируй, как взрослый человек. vangogh95: что значит нет? goldenking1097: нет значит нет. ты читать разучился или что? vangogh95: и почему я не могу прийти и встретить тебя после занятий? реальную причину, пож-та, безо всех этих тупых отговорок. goldenking1097: я не хочу тебя видеть. тчк. vangogh95: слушай, Чонгук, нам правда нужно поговорить. мне есть, что сказать тебе, тебе, я уверен, тоже. Но я не хочу делать это через чат. goldenking1097: не мои проблемы. я занят goldenking1097: чао goldenking1097 вышел из сети vangogh95: чем ты, блядь, так занят, что не можешь поговорить со мной, как нормальный человек? это так сложно, просто выслушать меня? я настолько противен тебе? vangogh95: блядь. vangogh95: окей, делай, что хочешь, проводи исследования чужих глоток или простат, мне похуй., но чтоб дома был к девяти, я не собираюсь снова переться в сраную жопу мира и трястись, все ли там с тобой в порядке. vangogh95: 凸(` ﾛ ´)凸 goldenking1097 в сети goldenking1097: . goldenking1097: что? vangogh95: хуй через плечо. в жопу пошел, джейкей. ты в этом вроде как профи. vangogh95 вышел из сети goldenking1097: что за goldenking1097: какого хуя? goldenking1097: сука, вернись! goldenking1097: хен!!! Тэхен отбрасывает смартфон на край парты, тот проезжается по гладкой столешнице и останавливается, опасно нависая половиной корпуса над полом. Прямо как сам Тэхен до разговора с Чонгуком, хмыкает тот про себя. А потом неосторожное движение, небольшое «упс», и вот он уже лежит на дне пропасти. Снова. Он растирает глаза ладонями, чувствуя себя безмерно усталым — как так получается, что Чонгук раз за разом выводит его из равновесия? Он ведь даже не сказал ничего сверхъестественного, просто был собой — Чонгуком, который ненавидит Тэхена, поэтому было глупо ожидать, что он сразу же пойдет на контакт. Логично? Логично. Тэхен это понимает, на самом деле, прекрасно понимает, но острые слова ранят все равно. Прежде он ощущал себя не так паршиво — может, это оттого, что он немного приспустил свою броню, которую наращивал, чтобы защититься от чужой ненависти? Так, собери яйца в кулак, приказывает он себе и перекладывает телефон на безопасное расстояние от края. Ничего страшного не произошло, обычное бросание друг в друга котлетками с дерьмецом. Чонгук ответил, Тэхен вспылил; Тэхен сострил, вспылил Чонгук — такое происходило не раз и не два. Мелкий в любом случае вернется домой (вернется же?), вот там-то Тэхен его и выловит. Возможно, все пройдет не так уж и мирно, может быть, даже с мордобоем, но они поговорят. И баста.***
Тэхен смотрит на экран приложения чудо-часов и не верит своим глазам. Нет, он, конечно, не ждал, что Чонгук после своих занятий сразу ринется домой, у него ж там дополнительные, как-никак, но лав-отель? Блядь, серьезно?! До какой степени нужно охуеть, чтобы попереться в ебаный лав-отель после, мать его, школы? У него там сперма вместо мозгов или что? В кукушечке совсем ничего не щелкнуло, нет? Пальцы слегка подрагивают от злости, когда Тэхен привычно жмет на скрытный вызов. Он сглатывает и усилием воли заставляет себя успокоиться. По-хорошему бы ему сейчас забить на Чонгука и его хахалей, сходить развеяться в клуб и заняться своей личной жизнью. Давно пора, ибо кроме правой руки его член уже сто лет ничего другого не видел (если это слово вообще применительно к члену). Да, Тэхену определенно стоило бы… но он отчего-то не может. Только садится на постель и, откинувшись спиной на матрац, слушает. Все происходит как обычно и вместе с тем абсолютно не так. Чонгук напорист, как и всегда, но сегодня будто бы решил продемонстрировать партнеру все свои постельные умения. По мнению Тэхена, так зря старается — мальчишка и так млеет с первых же минут, явно готовый растечься в лужу и раздвинуть ноги так широко, как попросят. «Тебе нравится, хен? — его голос звучит мягко, томно, поднимая внутри горячую обжигающую волну. - Нравится, как я ласкаю твои соски? Они торчат прямо как у девчонки, ты в курсе?» «П-перестань… Ах!» «Ты смущаешься? Так мило, — влажные звуки поцелуев и рваные вздохи. — Я заставлю тебя смутиться еще больше». «Нет, только не там! Чонгуки, нет!» «Это всего лишь минет, хен», — беззлобное хмыканье, и высокий стон следом. Тэхен прикрывает глаза и с силой прикусывает нижнюю губу, снова признавая свое поражение и опуская ладонь на приподнявшийся член. Он поглаживает себя через ткань домашних шорт, а в ушах стоит до невозможности пошлое причмокивание и негромкое мычание, словно бы Чонгук до жути наслаждается тем, что сосет чужой член. Тэхену отсасывали не раз, и он может четко представить себе, как растягивается вокруг члена аккуратный рот, как чонгуковы губы становятся красными, словно спелая вишня, как он ритмично двигает головой, берет за щеку, а после пропускает в глотку, попутно играясь с яичками и лаская мошонку. Тэхен может представить себе это так ярко, что его собственный член встает окончательно, и приходится запустить руку под резинку боксеров, вырывая из груди задушенный всхлип. «Не стесняйся, хен, ты можешь взять меня за волосы, если хочешь». Черт возьми, да, Тэхен бы с удовольствием взял его за волосы, зарылся пальцами в шелковистые черные пряди, оттягивая их почти до боли, открывая чистый чонгуков лоб и его покрасневшее лицо, а после толкнулся бы глубже, до самого основания. Так, чтобы до слез из глаз и взгляда снизу вверх, в котором мольба мешается с покорностью и темным, грязным желанием. Почему-то Тэхен уверен, что Чонгуку бы это понравилось. Он дрочит себе резко и размашисто, лишь наскоро облизав ладонь, но дискомфорт не имеет никакого значения, когда в его воображении вместо кольца из сомкнутых пальцев чужой горячий рот и восхитительный язык. Чужие стоны становятся громче и надрывнее — безымянный «хен» явно приближается к краю; бормочет что-то бессвязное, кажется, пытаясь отстранить от себя Чонгука. Глупый. Тэхен бы ни за что этого не сделал, он бы обязательно дошел до края, заставив принять все до единой капли, а после наблюдая, как Чонгук стирает его семя с уголков распухших губ. Он кончает немногим позже неизвестного ему парня, в несколько толчков выплескиваясь себе в ладонь, и, тяжело дыша, пережидает вертолеты перед глазами. В голове приятно пустеет, Тэхен с усилием поворачивается набок, чтобы добраться до экрана чистой ладонью и вырубить прослушку, как слышит негромкое: «Тебе понравилось, хен?» Так четко, словно бы прямо в микрофон. Тэхен широко распахивает глаза, чувствуя, как сердце за ребрами ускоряет свой ритм.