Ловушка из огня

Антон не понимает, как так получилось, но вот уже почти неделю живет в квартире Арсения, красивой и ухоженной, в хорошем районе города. На халяву. Его всего лишь позвали с собой, и он не нашел причин и желания отказать. Теперь он растекался благодарной лужицей перед Поповым, который спас его жизнь, помог, приютил, как бездомного щенка в своем доме, и каждый день незримо заботился. Это было необычно и невероятно приятно, но вместе с тем в горле висел клубок совершенно другого чувства: Антон никогда не любил быть кому-то обязанным. Он всей душой ненавидел это ощущение висящего долга, всегда старался избавиться от него как можно скорее, и наверное именно поэтому чувствовал себя нахлебником в этом доме. Он старался быть тише воды, ниже травы, в присутствии Арсения даже на кухню выбираясь только если его зовут, и обитать в основном на выделенном ему диване и за рабочим столом, разгребая навалившиеся разом проблемы, коих нашлось неимоверное количество. Во-первых, оказалось, что это только по телевизору так легко говорят: «Все пострадавшие получат денежную компенсацию от государства», и ты веришь этому бреду, а на деле тебе, пострадавшему, надо самому собрать тысячу и одну бумажку, о том, что ты действительно пострадал, жил в том доме и квартире, лежал в больнице и вообще имеешь на это право, а потом получить за это жалкие копейки. К тому же ту квартиру он всего лишь снимал, а значит на полную сумму и рассчитывать не стоит, но Шастун — упрямый баран, и поэтому с методичностью сороки, таскающей блестяшки, собирает эти бумажки. Второй проблемой, требующей срочного решения была одежда. Из всего, что у него когда-то было, сейчас остались только домашние штаны и майка, с трудом отстиравшиеся от сажи и запаха гари, и любимая толстовка, с которой он теперь и вовсе не расставался. Но в таком виде ни в универ, ни на работу особо не походишь, а одежда Арсения, хоть и была предоставлена в полном комплекте, мол бери и не парься, все же была не всегда по размеру (это касалось штанов, в которых он был похож то ли на хипстера, то ли на оборвыша) и была не его одеждой, да и счетчик его долга от этого только рос. Антон сразу прикупил себе белье, теплые кеды и куртку на ближайшее время, Арсений насильно втемяшил ему несколько своих футболок, отказавшись принимать обратно, а остатка в кошельке хватило только на одни джинсы. И это была еще одна проблема. Он вполне мог бы и родителям позвонить, попросить у них денег, но тогда пришлось бы рассказать, что он чуть не сгорел заживо, что создаст такой переполох, да и мало ли что может случиться со здоровьем. Так что единственным вариантом пока что было найти вторую подработку и забить на универ на время — еще не сессия, время будет. От этого всего голова у него шла кругом в прямом и переносном смысле, в спорах с самим собой и с противными работниками социальных служб. Прибавьте к этому периодическое просыпание посреди ночи с чувством того, что ты задыхаешься, и в итоге получится очень уставший парень, больше похожий на зомби. Ах да, последней проблемой был сам Арсений. Арсений, мать его, Попов, такой весь из себя идеальный и удивительный, спасающий людей и животных на работе, готовящий завтраки по утрам и какие-то блюда в свободной время, отдающий свою одежду и рычащий на попытки предложить ему оплату за проживание. Скажите, вы когда-нибудь встречали таких людей? Вот Антон точно нет. Он все ждал подвоха с какой-то стороны, присматривался и чуть ли не принюхивался к Попову, пока случайно не поймал себя на пристальном наблюдении за ним. Каждый гребаный раз, стоило Арсению оказаться в поле зрения, как Антон тут же забывал все свои дела и тупо пялился, косил глаза, делая вид, что он чем-то занят, и с каждым разом находил все новые черты: красивую улыбку, завораживающий цвет глаз, сильные руки и забавные родинки на плечах, а еще старые ожоги и шрамы на руках. Медленно, но верно (а на самом деле невероятно быстро) он просто-напросто влюблялся в Арсения, и понятия не имел, что с этим сейчас делать. Если бы в жизни Антона все было нормально, и они пересекались бы только в кофейне, то он, не раздумывая бы, попросил номер телефона, позвал сходить бы куда-нибудь, да хоть просто прогуляться, а тут вся его инициативность улетучилась, оставив только возможность сталкеринга и жалкие мечты. За всем этим он не замечал одного — что Арсений тоже за ним наблюдает. *** — Антон? — Арсений устало прикрыл дверь, снимая ботинки и куртку, прислушиваясь к звукам в квартире, но в ответ слыша лишь тихое бормотание телевизора. К этому он уже привык, что юноша старается не светить перед глазами и кажется даже не дышать в его сторону, но футбол уж очень любит, поэтому как по расписанию пробирается к телевизору. И в этот раз он не ошибся — с экрана виднелась эмблема спортивного канала, а вот сам Антон мирно сопел, растянувшись во всю длину дивана. Второй неизменной его привычкой было открывать нараспашку окна, так что в квартире становилось холодно, вот и сейчас Арс первым делом закрыл окно и накинул на парня плед. В кои-то веки его можно было увидеть не задумчивым и хмурым, а расслабленным, умиротворенным, ну или просто чертовски измотанным и уставшим — таких злоключений, как у него никому не пожелаешь. Арсений бесшумно прошел к столу, выключив по пути телевизор и с минуту поглазев на Антона, и с интересом разглядывал незакрытые вкладки его ноутбука: сплошные объявления о работе да о съемном жилье, что раздражало словно красная тряпка для быка. Как ни странно это было признавать, но всего за неделю Попов привык к безмолвному присутствию Антона в своей квартире, к белым кедам, вечно стоящим прямо на пороге, к готовке на двоих, а не на одного себя, и даже к не шибко приятному запаху сигарет. И он совсем не хотел лишаться этого внезапно появившегося в его доме уюта и все нарастающей симпатии к парню, которая уже незаметно на него влияла. — Что же тебе не сидится на жопе ровно? Он действительно не понимал этого рвения съехать с халявной квартиры, за которую никто не требует оплаты, хоть и пытался понять, пристально разглядывая спящего, желая найти ответы в его лице. Сколько он просидел вот так, разглядывая парня и залипая в телефоне, Арс не знал, но в какой-то момент столкнулся с сонным взглядом, разглядывающим его в ответ. — Доброе утро, спящая красавица, — улыбается Арс, убирая телефон и как по команде перехватывая зевоту от потягивающегося Антона. — Выспался? -Мгм, — неопределенно промычал Антон, которому в последнее время понятие «выспался» было незнакомо. Он заметил закрытое окно и заботливо накинутый на себя плед, отчего в груди так потеплело, вызывая глупую улыбку на лице. Это очень приятно, так почему он бежит от этой заботы как от огня? — Ты давно тут сидишь? — Не знаю, — Арсений пожал плечами, кидая взгляд на часы. — Вот успел посмотреть твои ссылки. Неужели я такой плохой сосед, если ты так хочешь сбежать от меня? Сон сразу как рукой сняло, заставляя резко сесть на диване, настороженно глядя на мужчину, который смотрел на него недоуменно и расстроено. Антон совсем забыл про открытые вкладки и совсем не хотел, чтобы Арсений их видел, а вот теперь он, пожалуй, в первый раз видел его по-настоящему хмурым, отчего в голове набатом стучало: «Ну молодец, Шаст, просто молодец, блять!» — Ты и так выглядишь как зомби, постоянно пропадаешь на работе и учебе и хочешь взвалить на себя еще и оплату съемной квартиры. Ты бы хоть себя пожалел, что ли. Ну или хотя бы кого-то, кому ты дорог. С каждым вполне логичным словом в Антоне все зарождался необъятный шторм, который грозился вылиться ненавистью к себе, к ситуации в целом или к кому-нибудь рядом, и Попов находился непозволительно близко сейчас, такой раздражающе заботливый. Да какая ему к черту разница? Фраза про жалость стала последней искрой, и Шастун громко фыркнул, прерывая соседа. — Слушай, а тебе-то какая разница, что со мной? Обычно от такого бегут как от прокаженного, а тут ты. Откуда ты вообще такой? Почему ты мне помогаешь? Скучно жить, что ли? — он вспылил, вывалив все вопросы, мучавшие его, разом, но после, увидев отстраненное и совсем нахмурившееся лицо, понял, что лучше бы ему научиться держать язык за зубами. Арса словно окунули в омут с ледяной водой, заморозив разом все эмоции, и в следующие секунды он быстро вскочил на ноги, даже не оглянувшись на пытающегося извиниться парня, и лучше бы он орал и выгонял его взашей из своей квартиры, чем смотрел вот так. Шаст и сам не понимал, что на него нашло: то он восхищается Поповым, то в следующую секунду уже ненавидит его за те же черты. Это неправильно и нелогично, а еще так стыдно, что уши горят, и Антон наматывает круги мимо закрытой комнаты, все не решаясь постучать. Он уходит на кухню, понимая, что Арсений еще ничего не ел после работы, и новая волна стыда накрывает его с головой, в кои-то веки заставляя взяться за дело, а не беситься без толку. Впервые запасы на кухне проверяются и переворачиваются вверх дном в поисках необходимых, а Антон отвлекается на готовку, хоть и считает это самым тупым способом извиниться. Спустя почти час в душной кухне он застыл у двери, тихо постучав, и, не услышав ответ, уже собрался так же тихо уйти, когда из комнаты доносится «Открыто!», отрезая пути отступления. Антон заходит в спальню с тарелкой в руках, готовый с ходу выпалить заготовленные извинения, а вместо этого замирает на пороге, во все глаза разглядывая голую спину переодевающегося парня. — Я тут это. Приготовил, — бубнит он, протягивая тарелку и краснея под внимательным взглядом. — Извини, я не хотел кричать. И я благодарен за все, что ты сделал и делаешь для меня. И ты из-за меня ничего не ел, поэтому я подумал, что ты будешь не против. Арсений тяжело вздыхает, качая головой, но Антон видит, как меняется его выражение лица с хмурого на снисходительное и даже улыбающееся, и мысленно дает себе пять. — Давай так, — Арс забирает тарелку у него из рук, смотря так пронзительно, видимо, решая что-то для себя. — Ты можешь поступать как хочешь, просто знай, что эта квартира для тебя открыта, хорошо? А пока предлагаю отмотать все назад, начать все заново и спокойно поесть на кухне. Он протягивает раскрытую ладонь, улыбаясь теперь уже совсем обезоруживающе. — Меня зовут Арсений Попов, я пожарный, живу тут один, и это частенько бывает утомительно. Не хочешь побыть моим соседом?