***
Валерия медленно подошла к закрытым дверям общей комнаты гарема и толкнула их. Стражники, стоящие внутри, послушно открыли двери, пропуская девушку. Здесь было тихо, словно все куда-то пропали. Скорее всего все разошлись на занятия. В гареме хорошо обучали девушек различным наукам. К урокам не допускали только новеньких девушек или тех, чья судьба не предполагала возможности стать султаншей. Сейчас в общей комнате только несколько девушек сидели на мягких подушках, скучая и переглядываясь. Аннета тоже была среди них. Она посмотрела на Валерию и отвернулась. Когда девушка подошла к ней, то будущая фаворитка тут же отвела глаза в сторону. — Что здесь случилось? — Тихо поинтересовалась Валерия. — Куда все подевались? — Она не станет с тобой разговаривать, — проговорила рыжеволосая девушка, обернувшись. — Это её наказание, теперь она будет молчать до самой ночи. — Наказание? — Не поняла Валерия. — За что? — Это Бюльбюль ага придумал. Она ходила и всем хвасталась, какой султаншей может стать, — продолжала девушка, с ухмылкой глядя на Аннету. — Что станет выше самой Сафие султан и Хандан султан. Вот он её и наказал, за болтовню. Аннета нахмурилась, обижено посмотрев на девушек, потом взглянула на растерянный взгляд Валерии и, встав с подушки, направилась в другую часть зала. Девушку съедала обида, чувствуя себя обманутой, она села на тахту и, скрестив руки, отвернулась от них. Валерия было подумала подойти к ней, но подобрать слов, чтобы успокоить, она не смогла. — Αλλού τα κακαρίσματα, κι αλλού γεννάν οι κότες, — проговорила она, медленно садясь на подушку. Девушки начали оборачиваться, заинтересованно глядя на Валерию. Разумеется, не понимая сказанных ею слов. — Что это значит? — «Не всегда курочка кудахчет там, где яйцо снесла». Можно сказать, болтает зря, — пояснила Валерия и немного улыбнулась, словно что-то вспомнив. Кёсем хатун вышла из комнаты фаворитки и подошла к перилам. Она посмотрела вниз, увидев девушек, которые смотрели на Аннету. Когда Валерия произнесла пословицу, Кёсем удивлённо посмотрела на неё. Она давно не слышала родного языка, эта короткая фраза неожиданно согрела ей душу, показалась чем-то родным. Ей непременно захотелось посмотреть на свою землячку. Поэтому фаворитка тут же заторопилась вниз, ведомая лишь любопытством. Спустившись, она остановилась у самой лестницы, внимательно рассматривая Валерию. Кёсем помнила, как Дженнет калфа увела эту хатун, читая ей нотации. Почему она снова здесь? Кто она? — Аннета говорила, что ты знаешь много сказок, — продолжала рыжая девушка. — Расскажи что-нибудь. Или это тоже неправда? — Нет, здесь всё верно. Не думаю, что гордость можно сравнивать с ложью, — Валерия села на огромную мягкую подушку рядом с одним из столов и, взяв в руки яблоко, начала рассказывать. — На далёком греческом берегу. Где море поднимает белые волны, где воздух пахнет свободой, а в садах растут гибискусы и лантины, жила молодая девушка… Кёсем слушала голос Валерии, ловя каждое слово. Она уже пожалела, что спустилась вниз, потому что рассказ будил в ней болезненные воспоминания, которые она давно закопала. Кёсем хатун уже отказалась от прошлого, отреклась, приняла неизбежное настоящие, пережила боль утрат и потерь. Зачем же ей снова возвращаться к тем далёким годам? Девушка отчаянно пыталась перестать, но вернуться обратно в комнату не могла. Мечты и воспоминания сами всплывали в её голове нежеланными картинками. Нет, она должна это прекратить. — Замолчи, хатун! — настойчивый голос Кёсем перебил Валерию. — Замолчи и больше никогда не говори об этом. Все девушки обернулись, глядя на Кёсем испуганными глазами. Валерия встала и сделала пару шагов навстречу фаворитке Султана. — Я не понимаю, что-то не так? Разве запрещено рассказывать? — Ты говоришь о себе, верно? О своём городе. О своём доме, — строго продолжала девушка, нахмурив брови. — Своё прошлое забудь! Здесь той жизни больше нет. — Как я могу отказаться от того, с чем родилась? — Подняла голову Валерия, непроизвольно заглянув в глаза Кёсем. Та замолчала всего на секунду, словно в её голове вспыхнул огонёк, но она потушила его и тут же продолжила: — Если не откажешься, сойдёшь с ума от скорби и печали, — сказав это, Кёсем развернулась и быстрым шагом направилась к лестнице. Поднявшись на этаж фавориток, она зашла в свою комнату и рывком захлопнула дверь. — Не обращай внимание, — улыбнулась всё та же хатун, глядя на печальные глаза Валерии. — Она злится из-за Махфирузе султан. — Как тебя зовут? — Валерия медленно вернулась на своё место, всё ещё чувствуя неприятный осадок от услышанных слов. — Элиф. А чем история закончится? — Да, чем? — подхватили остальные девушки, подбираясь поближе. Валерия подняла взгляд на балкон, отделяющий этаж фавориток от общей комнаты, и, сделав глубокий вдох, продолжила рассказывать.***
Сумерки спускались на город. Позолоченные купола Топ Капы светились в последних лучах солнца. На небе уже виднелся белый круг луны, выплывающий из-за облаков. Начали поблёскивать звёзды, превращая тёмное небо в праздничную гирлянду. Султан Ахмед сидел на небольшом мягком диване, глядя на звёзды. В его голове кружились блаженные мысли, совершенно не относящиеся к тем серьёзным размышлениям, которые преследуют его днём. Сзади послышались робкие шаги, Султан обернулся. За его спиной, склонив голову, стояла молодая девушка. Её тёмные волосы кудрями спадали на плечи. Жёлтое, полупрозрачное платье струилось вниз, сверкая при свете свечей. — Кто ты такая, хатун? — поинтересовался Ахмед, любуясь изящным силуэтом неизвестной красавицы. Она подняла голову и, нежно улыбнувшись, ответила: — Птица Вашего счастья, повелитель. Султан улыбнулся. Чарующая красавица обошла диван, на котором сидел Султан, и опустилась рядом с ним. Она была через чур смелая. Смотрела прямо в карие глаза повелителя. Правой рукой она провела по его пушистым волосам, а левую опустила на плечо Ахмеда. Потом аккуратно наклонилась к нему и прошептала: — Я здесь, чтобы исполнить Ваши желания и наполнить радостью Ваше сердце.***
Кёсем шла по коридору дворца в сторону покоев Сафие султан. Зачем Великая Валиде потребовала её появления в столь поздний час, девушка не знала. У них с Сафие были не самые гладкие отношения, скорее взаимная неприязнь. Каждое появление Кёсем в её покоях сопровождалось либо колкими упрёками и угрозами, либо демонстрацией власти Великой Валиде. Сейчас девушка ожидала примерно того же, и ей совсем не хотелось переживать это. Сафие стояла у камина в своих покоях и смотрела на танцующие языки пламени. Она уже не первый раз за свою жизнь замечала, что подобное зрелище завораживает и не даёт отвести глаз. — Всё прошло хорошо, — отчитался Бюльбюль ага. — Я лично проводил Аннету хатун до покоев повелителя. — Прекрасно, — ответила султанша. — Завтра, когда её переселят в покои фавориток, ты должен будешь объяснить ей некоторые правила, Бюльбюль. Пусть примет ислам и возьмёт новое имя, — Сафие задумалась на секунду, подбирая имя. — Пусть будет Фатьма*. — Слушаюсь, султанша. Послышался стук. Две служанки, стоящие у входа в покои, открыли двери. Кёсем медленно прошла в комнату, гордо подняв голову. Она демонстративно поклонилась, но явно не из уважения к султанше. — Вы что-то хотели мне сообщить, султанша? — У нас есть для тебя хорошие новости. — Сафие обернулась и посмотрела на стоящую перед ней девушку. — Кое-кто хочет встретиться с тобой завтра утром. — Кто же? — Нахмурилась Кёсем, ожидая подвоха. На лице Сафие промелькнула улыбка, но она старалась сохранять серьёзный вид. Наклонившись к маленькому столику в форме цилиндра, на котором стоял графин с водой, она взяла лежащее на нём кольцо. Серебряное украшение, увенчанное большой, круглой жемчужиной. Кёсем тут же узнала кольцо, которое носила её мама, и почувствовала что-то неладное. Она боялась, что Сафие озвучит её мысли. — Твой отец желает видеть тебя, Кёсем хатун.