***
Завтракала Валерия в покоях Султана, вместе с ним. И, казалось, была в невозможном восторге от происходящего. Как будто ей вдруг показалось, что всё пережитое — сон, и на самом деле теперь её ожидала награда за всё произошедшее, за все муки. Да, она не вернётся домой, но… Она всё равно может быть счастлива. Сейчас Ахмед не казался Султаном, скорее человеком, у которого было терпимое чувство юмора, с разумом поэта, а не правителя. И Валерии могло это нравится. Это позволило бы ей не чувствовать себя вблизи опасности. А сам Султан был не меньше рад тому, что девушка больше не строит планов и не называет дворец темницей, он видел в её глазах блеск, какого никогда ни у кого не наблюдал. В гарем Валерия вернулась лишь к обеду, проходя через общую комнату, она ловила на себе удивлённые взгляды, слышала шепот. Она наблюдала, как девушки поднимаются со своих мест и подходят ближе, чтобы рассмотреть и убедиться, что перед ними не призрак. Валерия несла в руках небольшую шкатулку, подарок Султана, и, сдержанно улыбаясь, старалась не обращать внимание на то, что происходило вокруг. Она спокойно поднялась по ступеням, вошла в свою комнату, закрыла двери и, убедившись, что одна, заперла дверь на замок. Бросив шкатулку на тахту, Валерия упала на колени, словно без сил и, закрыв лицо руками, сделала глубокий вдох. Затем она тяжело выдохнула, опуская голову чуть ли не до самого пола. Она почувствовала холод, что образовался где-то рядом с желудком и распространялся по всему телу. Девушка чувствовала себя скверно и в то же время легко. С её плеч упал огромный груз, но гордость и самолюбие сильно пострадали, ей предстояло залечивать эти раны. Она чувствовала себя предательницей, что встала на сторону врага. Но в то же время была счастлива, что жива и не является одной из сотни безликих девушек, что всю жизнь проведут взаперти, пока не состарятся. — Валерия? — Из-за закрытой двери послышался голос Элиф. Она постучала, а потом дёрнула дверь. Понимая, что дверь заперта, она лишь продолжала стучать. Валерии пришлось быстро успокоиться и подняться на ноги. Она проглотила все свои эмоции и, подойдя к двери, отперла её. Элиф влетела в комнату и тут же снова заперла замок. Валерия растерялась, но Элиф выглядела по уши счастливой. — Боже, ты жива… — Сказав это, Элиф крепко обняла подругу и тихо шепнула ей на ухо: — Эмре вернулся. Письмо королевы у меня. И в эту секунду Валерию словно окатили водой, она моментально пришла в чувства, вновь почувствовав землю под ногами. Отстранив от себя Элиф, она нахмурилась, посмотрев прямо в глаза подруги. Она не знала, как Элиф это провернула, но ей было жутко интересно. — Как? — Валерия сделала небольшую паузу, думая, что сказать. — Ты читала? — Нет, оно же для тебя! — Элиф улыбнулась и протянула подруге свёрток бумаги, запечатанный королевской печатью. — От тубуса пришлось избавиться, так письмо легче прятать. Валерия посмотрела на письмо и замерла. Эта красная лента, бордовый сургуч с гербом — единственное, что отделяет её от милости Её Величества и служит гарантией подлинности письма. Коснувшись кончиками пальцев заветного свёртка, Валерия вдруг поняла, как для неё опасно хранить подобный предмет. — Пусть пока будет у тебя. — Тихо проговорила она, борясь с желанием открыть его прямо сейчас. — Придёшь перед ужином, тогда и прочитаем. Сейчас мне не стоит рисковать. И отопри дверь, не дай Бог, Айрис не сможет попасть в комнату и шум поднимет. — Валерия наигранно усмехнулась. — Погляди, — она кивнула в сторону шкатулки. — Ещё один подарок от Султана. — Так что там было? — Пряча письмо в карман, ухмыльнулась Элиф. — Давай рассказывай, что ты делала в султанских покоях почти три дня? Валерия только вздохнула, думая, с чего бы начать. — Открой дверь и присядь. Я расскажу.***
Карета двигалась медленно, королевский кортеж никогда не спешил, создавая самую благоприятную обстановку для семьи короля, даже если на то не было дано распоряжения. Об этой поездке король не знал, да и не сильно хотел. А вот для королевы она очень важна. Ведь мало того, что она осчастливит одну из своих любимых фрейлин, так ещё и заполучит в друзья такого человека как герцог Бастьен. Описать этого человека очень просто, он богат и у него много земель. На то он и герцог. Дамы, правда, были о нём иного мнения. Считалось, что он очень красив, девушки назвали его «наш прекрасный король», разумеется, в шутку. Однако не смотря на привлекательную внешность Госс Бастьен не был распущен, замечен в каких-то непристойных делах. Напротив, он лишь недавно занял своё положение и теперь искал не только жену, а ещё соратницу, и ту, что поможет ему пережить всё, что выпадет на их долю. Почему королева Мария выбрала именно Валерию для него? Потому что хотела укрепить своё положение. Она чувствовала, уже тогда понимала, король не станет любить её вечно и рано или поздно появится девушка, что затмит Марию. И она делала всё, чтобы это не оказалась одна из её фрейлин, и чтобы в случае, если король забудет о жене, у неё была финансовая и народная поддержка. Ведь народ решает, кому править, а кого свергать. Король ничего не сделает против Марии, если её полюбит народ. Герцог Бастьен — первый шаг к цели. — Какой он? — Валерия оторвала взгляд от окна и посмотрела на королеву, девушка жутко волновалась, ей не слишком хотелось замуж, но идти против воли королевы недопустимо. — Вы видели его? — Не бойся. — Мария улыбнулась ей. — Когда я ехала во Францию, тоже не знала ничего про своего мужа. Но он оказался приятнее, чем я думала. — Как вы встретились? — Спросила Валерия. Да, она была с королевой с самого начала, но не присутствовала при столь важных моментах. — Он встречал меня во дворце. Когда я вошла, он склонил голову, и я тоже приветствовала его ответным поклоном. — Мария замолчала, она не могла припомнить ничего, что могло бы подбодрить Валерию. Их с королём встреча выглядела как обычный светский приём, а не знакомство жениха и невесты. Наконец она добавила: — У тебя всё будет куда лучше, чем у меня. Я в этом уверена! — Благодарю вас, Ваше Величество. — Валерия улыбнулась и смущённо опустила голову. Валерия остановилась у входа в поместье герцога. Сам он уже стоял на крыльце, готовясь встретить королеву. Один из слуг герцога подбежал к карете, открыл дверь и подал Марии руку. Королева вышла на улицу, лишь сдержанно улыбаясь. Следом за ней последовала Валерия. Герцог на мгновение замер, с любопытством глядя на девушку, а позже склонил голову. — Добро пожаловать, Ваше величество. Я рад принять вас в своём доме. — Я тоже рада быть здесь. — Королева сделала шаг навстречу, чем подала знак, что можно поднять голову. — Позвольте познакомить вас, герцог Бастьен. — Она обернулась, взглянув на фрейлину. — Валерия Василиадис, дочь знаменитого торговца. Может вы слышали, его называют «торговый волк». — Слышал, Ваше Величество. — Проговорил герцог, окидывая Валерию взглядом. — Валерия, этот господин — герцог Госс Бастьен. Владелец земли, на которой ты стоишь. — Рада знакомству, милорд. — Она опустила голову, желая показать своё уважение, и герцогу тут же захотелось остановить её. Бастьен хотел разглядеть лицо невесты получше. Однако в той же мере он понимал, что сейчас этого ему никто не позволит. Поэтому он пригласил королеву войти и отступил в сторону, пропуская её вперёд.***
Хюмашах султан была женщиной доброй, насколько доброй может позволить себе быть султанша. Она старалась не судить о людях по первому впечатлению и старалась узнавать их ближе. Именно поэтому она решила наведаться в покои Кёсем, познакомиться с любимицей своего племянника-султана. — Простите, что не встретила вас. — Кёсем приветствовала Хюмашах сдержанным поклоном и, лишь немного улыбнувшись, предложила присесть. Но султанша не торопилась, она осматривалась по сторонам, иногда бросая взгляд на Кёсем. Хюмашах так мило ей улыбалась, что невозможно было поверить, что эта женщина — дочь той самой Сафие султан. Кёсем села напротив гостьи, совершенно её не стесняясь, говорить с султаншей она намеревалась на равных. Всё же по дворцовой иерархии они стояли на одной ступени. Даже если в разговоре ей приходилось извиняться, как сейчас, она делала это снисходительно, с улыбкой, и вовсе не чувствуя за собой вины. — У тебя была причина. — Хюмашах была терпелива, ей слишком хотелось увидеть все краски личности Кёсем. — Болезни Шехзаде — это серьёзно. Ты правильно делаешь, что не оставляешь их на прислугу. — Да, правильно. — В этот момент Кёсем показалось, что это был замаскированный упрёк, и она решила осторожно обозначить свои позиции. — В этом дворце почти нет людей, которым я могу доверять. — Она замолчала всего на секунду, а потом чуть понизила голос. — Сафие султан меня предупреждала об опасностях этого места. Хюмашах отвела взгляд в сторону. Она понимала, к чему ведёт молодая султанша. Вероятно, Кёсем боится и её, считая последовательницей матери. Однако Хюмашах это не устраивало. — Я не разделяю мнение моей матери. — Она говорила это, не теряя торжественности и не пряча улыбку, словно под этим разговором не скрывались какие-то неприятные чувства. — И приехала я не для того, чтобы развязывать войны. Наоборот, я хочу навести порядок и укрепить мир. — Султанша взглянула в глаза Кёсем, которые та немного прищурила. В них не было ни доверия, ни веры в услышанное. Но в следующую секунду Кёсем немного повеселела и ответила: — Вы осчастливили меня. — Она немного наклонилась вперёд, словно пытаясь добавить их беседе приватности. — Я устала от постоянных угроз. Надеюсь, теперь всё будет спокойно. Перед султаншами стоял столик на высокой ножке. На нём — две кружки с кофе, по одной для каждой султанши. Напиток был ещё горячий, и от кружек поднимался легкий пар. И Хюмашах, и Кёсем молча смотрели на этот безмятежный пар, обдумывая, что и как лучше говорить. Ни одна из них не торопилась. Что бы они не обещали друг другу и какие бы не подбирали слова, каждая ждала подвоха. О Кёсем Хюмашах слышала много: и то, что она ведьма, и то, что она иностранная принцесса. Глядя на молодую султаншу, она старалась понять, какие слухи были правдой, а какие — ложью. У Кёсем задача была иная, ей хотелось прощупать почву, понять, кто такая Хюмашах султан, ведь ей почти ничего не рассказали. Разве только то, что она очень красива. Её и правда восхищала Хюмашах. Вместе они иллюстрировали столкновение сильных особ, горделивых, царственных. И ни одна из них не желала сдавать позиции. Послышался стук в дверь. Кёсем, даже не взглянув на гостью, махнула рукой, разрешая открыть дверь. В комнату вошла Эдже хатун. Она выглядела слегка удивлённой, хоть и, заметив Хюмашах, попыталась это скрыть. — Что случилось? — Спросила Кёсем. Она не желала, чтобы султанша подумала, что от неё что-то скрывают, и поэтому не стала говорить со служанкой где-то отдельно. — Вы просили сообщить… — Эдже сделала паузу, бросив взгляд на Хюмашах. Прислуге было непозволительно так себя вести, но она уже привыкла, что под покровительством Кёсем девушкам многое прощалось. — Валерия хатун вернулась в гарем. — Она здорова? — Кёсем немного нахмурилась. — Да, полностью. Судя по её виду. — Хорошо. — Султанша кивнула, её эти новости не слишком радовали. Однако от смерти этой хатун было бы куда больше проблем. Жестом она отослала Эдже в детскую, следить за детьми, а сама вновь посмотрела на Хюмашах, немного улыбнувшись. — Простите, мне стоит лучше следить за прислугой. — Кто такая Валерия хатун? — Хюмашах султан никогда не слышала этого имени, но раз Кёсем просит сообщать ей новости об этой девушке, то стоит поинтересоваться. Султанша опустила взгляд, думая, как правильно ответить. Она не хотела называть Валерию «никем», потому что это уже неправда. Если назвать ее той, кто когда-то пытался совершить побег и за кем теперь строго следят, Хюмашах могла неправильно понять, почему же девушку наказали. Кёсем пришлось выбрать самый неприятный вариант. — Новая фаворитка повелителя. — В эту же секунду по спине Кёсем пробежал холод, и она резко сменила тему разговора. — Вы, наверное, хотите увидеть Шехзаде. Идёмте, дети будут рады с вами познакомиться.***
«Невозможно представить, как я была рада получить письмо от тебя, моя дорогая Валерия. Это дало мне надежду на то, что я потеряла ещё не всех друзей, а также заставило меня вспомнить то прекрасное время, когда ты была рядом со мной, поддерживая и помогая во всех начинаниях. И раз уж ты не можешь узнать никаких новостей, я сама расскажу тебе всё, что потребуется. Мой сын, моя гордость, маленький Людовик. Он ангел, Валерия, самый настоящий. У него такой чистый, приятный взгляд, что нельзя даже подумать о чём-то плохом. Генрих носил меня на руках, он был так рад появлению на свет сына, что устраивал в нашу честь праздники и дарил мне огромное количество подарков. Через год родилась малышка Изабелла. Она такая крохотная, но уже требовательна и настойчива. Похожа на меня в детстве. Не представляю, как смогу пережить их взросление. Маленькие они такие нежные, невинные. Однако, пока я наслаждаюсь материнством, Франция медленно погружается в темноту. Порой мне стыдно, что я счастлива, пока близкие мне люди теряют родственников, свои владения и титулы. Генрих решил полностью пересмотреть своё мнение на счёт знати, он отдаляет от себя тех, с кем был дружен до этого, и приближает других, о ком раньше и слышать не хотел. Например семью д’Антраг, хотя было время, и Генрих называл их лживыми псами. Так что каждый день начинается с ареста или изгнания со двора. Всё больше фрейлин уезжают, я прощаюсь с теми, кого считала подругами, а взамен получаю глупышек с ужасным воспитанием. Не знаю, будет ли тебе интересно, но тот, кого мы звали «наш прекрасный король», герцог Бастьен, овдовел. Он прожил в браке чуть больше года, леди Бастьен скончалась при родах, оставив после себя прекрасную девочку. А король отобрал у него половину земель. Теперь большая часть его состояния принадлежит брату его покойной жены. Недавно мы говорили. Он объят скорбью и обидой, вспоминал о тебе. Говорил, что Господь забирает у него уже вторую любимую женщину. Это меня угнетало, все считали тебя мёртвой и герцог тоже. Мы видимся с ним разве что на придворных балах, так что я даже не представляю, какую боль он может нести в своём сердце. Ему бы стало спокойнее, знай он, что ты жива. Но я понимаю, разглашать это сейчас бессмысленно. Мне жаль, что я рассказываю это в письме. На самом деле мне правда многое хотелось бы сказать, только не так, а глядя тебе в глаза. Столько новостей и секретов, что я не могу доверить их письму, прости. Король мою переписку не читает, но ограничивает мою власть, превращает из королевы в домохозяйку. Генрих верит, что королевы созданы для тепла и любви, для того, чтобы радовать короля, а для этого им нельзя уставать и расстраиваться. В любом случае, я всё равно королева Франции. И я жду тебя, Валерия. Мне не хватает наших прогулок, разговоров и твоей поддержки. Ты можешь рассчитывать на помощь с моей стороны. Постарайся осуществить свой план и будь уверена, во дворце тебя примут лучшим образом.Мария
» Дочитав, Валерия медленно положила письмо на кровать и накрыла лицо руками. Это было так живо, так чисто и наивно. Мария хорошо воспитанная женщина с непростым, изворотливым умом. Но это письмо написано не столько королевой, сколько девушкой, скучающей по прошлому, полного счастья и любви. Да и сама Валерия от прочитанного впала в некое забытие, всего на мгновение. Она вспоминала герцога Бастьена, вспоминала, как радовалась Мария, узнав о беременности, и как в её честь устраивали праздники. Валерия вспоминала, что к ней обращались «мадмуазель» и одевали в красивые платья. Но, оказавшись здесь, она потеряла всякое уважение к своей персоне. И ей захотелось, чтобы к ней вновь проявляли уважение, и если не при французском дворе, так при османском. — Что пишет королева? — Тихо поинтересовалась Элиф. Она всё это время терпеливо ждала, пока Валерия дочитает, и теперь её разрывало от любопытства. Валерия слабо выдохнула, опуская руки. — Пишет, что поддержит меня, но лишь тогда, когда я доберусь до Франции. — Она ещё раз просмотрела письмо, Валерия почерпнула оттуда куда больше, чем просто обещание поддержки. Она поняла, что отношения Марии и Генриха почти разрушены, королева рожает наследников, чтобы сохранить хоть какое-то внимание короля к её персоне и находит единственную радость и смысл жизни в своих детях. Именно поэтому она так часто упоминает о них. Вместе с любовью короля, падает влияние королевы на страну, ещё пару-тройку лет и место Марии станет лишь формальностью. Это сильно опечалило Валерию, ей следует торопиться. — И всё? — Элиф немного удивилась. — Она никого за тобой не пришлёт? — И не должна. Ты думаешь, такая задача окажется простой? Моя жизнь не стоит того, чтобы случайно развязать войну. Тем более у нас есть Эмре. В ближайшее время я с ним встречусь, и, думаю… мы о чём-нибудь договоримся. Элиф понимающе кивнула, хотя ей казалось, что это слабые доводы. — Ты только голову не потеряй. — Она лукаво улыбнулась. — Он тебя и этой ночью ждать будет. — Да… будет. — Валерия поднесла письмо к свече и подожгла его край. Глядя, как горит бумага, Валерия думала о герцоге Бастьене. Самый добрый, милый человек так страдает из-за собственной мягкости. Он не посмеет перечить королю, многие не посмеют. — Я разум не потеряю. — Она бросила письмо догорать на маленький металлический поднос. — Думаешь, если повелитель обратил на тебя внимание, будет легче? — Элиф, чего ты добиваешься? — Валерия обернулась. — Мы избавились от слежки, у меня появятся средства, мы сможем заплатить Эмре за услугу. И скоро будем во Франции. — Скажи, а что будет, если судьба подбросит тебе подарочек? Маленький такой, как у королевы Марии. Валерия замерла всего на мгновение. Её почти это не интересовало, она не забеременеет, этого не произойдёт. Потому что никакая судьба, никакой Бог и никакой случай не допустит для неё такого разочарования. Она верила, что больше не оступится и не попадёт в безвыходную ситуацию. Тем более теперь, когда от французского двора её отделяет всего пара месяцев.