Смешная султанша

      Это было утро, одно из многих и ничем не примечательное. С улицы доносился солёный запах морской воды, слышалось пение птиц и прочих атрибутов типичного, спокойного утра. Валерия быстро окунала перо в чернила и что-то неуверенно писала, потом сминал лист и тут же бросала на пол, после чего брала новый. Она сидела за столом Султана, а он с лёгкой насмешкой наблюдал за ней. В определённый момент она смяла очередной лист и, бросив его, выдохнула. — Не получается. — Она подняла разочарованный взгляд на Султана и, тот торжествующе улыбаясь, кивнул. — Стихи слагать у меня точно не получается. — А вчера говорила, что это проще простого, — язвительно заметил Ахмед, подходя ближе. Наклонишь, взяв её за руку, а когда она встала, поцеловал. — Хватит портить мои чернила. — Он коснулся кончика её носа, и Валерия забавно поморщилась. — Потом научу тебя писать стихи, будешь удивлять всех не только сказками.       Валерия не могла не улыбаться ему, и эта улыбка была самой нежной, на которую она только была способна. В такие моменты она думала о том, что ей повезло оказаться здесь, почувствовать роскошь дворцовой жизни, ощутить на себе опасную любовь Султана, увидеть прекрасные сады, огромные библиотеки, даже больше чем во Франции. И, может быть, в ней говорила не любовь, а честолюбие, девушку это не смущало.       Но также она понимала, что прелесть дворца может быть обманчива. Она понимала, султаны любят по-своему. Их клятвы в вечной преданности стоят куда меньше, чем у бедного горожанина. Слова любви даются им так легко, так нежно и звучат чувственно, но никогда не будут настолько искренни, как, например, у простого человека. Таких как Валерия целый гарем. И так любят не только султаны, но и многие монархи. Письмо королевы Марии тому доказательство. Опираясь на плечи Ахмеда, Валерия наслаждалась моментами чувствуя, как приятны ей подобные секунды. — Идём. — Султан взял Валерию за руку и осторожно потянул за собой. — Хочу кое-что показать. Тебе понравится.       Валерия медленно пошла за ним. Султан имел одну приятную особенность, он умел из правителя превращаться в мальчика, весёлого и свободного. Ему в голову приходили невероятные идеи — порой его мечты и желания граничили с безумием. Помимо планов на Империю, у него были планы на жизнь вне политики. Ахмед мечтал о летающих кораблях, о незатухающих свечах, или о ещё каких-то вещах, выходящих за грани логики. Порой он отдавался этим мечтам, своим стихам и каким-нибудь хобби, откладывая в долгий ящик дела государства. Валерия только сейчас начинала узнавать эту его сторону. И вновь образ разумного Правителя, что Ахмед создал благодаря разговору в кафесе и действиям в отношении Сафие и самой Валерии, таял.       Проведя её по коридорам дворца, Султан представил Валерии дивный сад, спрятанный между стенами. Он был огромен, по стенам, прямо вверх, ползли цветы, словно множество прекрасных змей. С балкона лился свет утреннего солнца, мягко расплываясь по всему саду. Валерия прикрыла рот ладошкой от изумления. Она не могла сразу даже оценить размах того чуда, что предстало перед её глазами. Цвета роз переливались от тёмного к светлому, в фонтане плескалась вода, а сосчитать, сколько здесь растений, девушка и вовсе не могла. — Это… — Она не могла подобрать слов, казалось, всё, что она могла сказать, в миг стало чем-то недостаточным, чтобы описать увиденное. — Прекрасно? — Подсказал ей Ахмед, внимательно наблюдая за её реакцией.       Валерия обернулась, её взгляд светился от переполняющего восторга и необычайного порыва. Султан был рад, что у него получилось удивить её. Честно сказать, он боялся, что Валерия не оценит подобного, эта хатун была слишком избалована жизнью с точки зрения различных «чудес». Как хороших, так и плохих. — Этот сад похож на рай. — Султан погладил её по голове, как ребёнка, а потом, глядя ей в глаза, добавил: — Но ты — чудо куда более значимое.       Поддавшись восторгу, Валерия поцеловала Ахмеда. Ещё никогда её не охватывало такое желание оказаться рядом с ним, в его объятьях, а он, скорее всего это чувствовал. Однако утро было уже поздним и им следовало оставить друг друга. И Валерия, и Султан знали, что этой ночью они не встретятся, ведь это будет ночь четверга, которая отведёна для Хасеки. То есть для Кёсем. И у неё ещё не было достаточно сил опередить султаншу в этой гонке. Да и он не был настолько влюблён, чтобы оставить Кёсем без внимания. — Вам нужно идти. — Прошептала Валерия, медленно отстраняясь от Султана. — Вас уже ждут паши. — Пусть ждут. — Так же тихо ответил он, сжав руки девушки, чтобы она не смогла отойти ещё дальше. — Я Султан. Могу опаздывать сколько пожелаю.       Валерия рассмеялась. — И всё же… — Её голос стал ещё нежнее. — Вы для них истина, Ваши слова для всех закон и единственный верный путь. Разве можно оставлять их в неведении? — Ммм… знаешь, как нужно льстить мужчинам. — Ахмед улыбнулся, поцеловал её руку и куда серьёзнее добавил: — Ты права, мне действительно нужно быть там. — Могу я приходить в этот сад? — Крепче сжимая его руку, спросила Валерия. — В любой момент! — На прощание он нежно коснулся её щеки, словно пытаясь запомнить каждый изгиб её лица. Можно подумать, они расстаются не на одни сутки, а на множество недель.       Он ушел, оставив Валерию одну. Она по-хозяйски осмотрелась и гордо вскинула подбородок. С каждым днём она чувствовала, как растёт её влияние на Ахмеда. Валерия видела, как он говорит с ней, исполняет её желания, прислушивается к её словам. Сейчас он наслаждается завоёванным трофеем, а она вытягивает из своего положения всё, что может. Это, по всем признакам, не долгий союз, и, наигравшись, они начнут разгребать последствия. Точнее это будет делать Валерия, пока Ахмед будет дальше наслаждаться жизнью с Кёсем или другой наложницей.       Правда, глядя на эту нежность и тепло в их отношениях, сейчас об этом сложно думать. Валерия подошла к краю балкона, беззаботно глядя вдаль и скромно улыбаясь. Она не знала, чего хотела теперь, бежать или остаться, стремиться к свободе или прекрасному плену. Это ей предстало вновь решить в ближайшее время.

***

      Элиф, казалось, вовсе отстранилась от подруги. Как только Валерия стала каждый вечер проводить в покоях Султана, между девушками выросла стена. Элиф списывала это на неопытность Валерии, всё же она не видела всех ужасов этого места, а может не хотела замечать. Так же Элиф боялась, что Валерия забеременеет и, испугавшись, передумает бежать. Так же она помнила просьбу Эмре о том, чтобы Валерия пришла рано утром, но сама Валерия, кажется, об этом забыла.       Это так разозлило Элиф, что она решила пойти на страшный риск и отправиться самой к Эмре прямо сейчас, не дожидаясь Валерии и не спрашивая её советов. Элиф хватит ума с ним договорится о дне отплытия, она даже может заплатить ему из личных средств, а Валерию позже она поставит перед фактом. Она была уверена, подруга ещё спасибо ей скажет, когда взойдёт на корабль. Дождавшись пока девушки уйдут на урок, Элиф быстро собралась и выбежала из общей комнаты. Она и не знала, что в лазарете её уже ждут. И это далеко не лекарши. — Схватите её. — Бесстрастно скомандовала Фатьма султан, и на встречу ошарашенной Элиф вышли два стражника. — Султанша? — Девушка отшатнулась, выронив плащ. — Я не понимаю… Что я сделала?       Фатьма махнула рукой, и стражники схватили Элиф за руки, так крепко, что и пытаться вырваться было бы глупостью. Султанша будто не слышала вопроса, молча наблюдала, как девушка жмурится от неприятной боли и страха. Наблюдала, как паника охватывала её, как с каждой секундой она всё больше сопротивлялась желанию закричать.

***

      Бракосочетание герцогов соответствовало статусу, были даже созданы предписания, по которым оно должно было проходить. Например, если у невесты и жениха все родственники, а главное родители были живы и здоровы, то они должны были присутствовать на церемонии. Бастьен мог пригласить лишь свою сестру и её мужа с детьми, из-за чего вся надежда возлагалась на семью Валерии. Девушка уже мечтала, как приедет домой, в родную Грецию, и сообщит родителям о том, чьей невестой она стала.       Для отца Валерии удачный брак дочерей был задачей первой важности. Он мечтал о том, чтобы они выбрали себе в мужья богатых, достойных людей, дабы семья получила больший достаток. Сейчас её младшую сестру сватают вельможе в Венецию, а Валерия станет герцогиней здесь, во Франции. Таким образом, их семья займёт знатные дворы нескольких влиятельных стран. Однако для Бастьена и Валерии брак не был расчётом, напротив, мужчина был исполнен любовью к семнадцатилетней фрейлине. Он и не думал, что в его двадцать шесть можно привлечь внимание столь юной и ещё не искушённой особы. На самом деле он вообще не был самоуверенным в таких вопросах.       Сама же Валерия трепетала в предвкушении, ей многие нравились, но любить… Теперь она знала, что такое любить. Может быть, это и не самое приятное чувство, ведь оно совмещает в себе и ревность, и беспокойство, и Бог знает, что ещё. Однако как упоительны были те секунды, нет, мгновения, когда они оставались одни. Без свидетелей и могли говорить, не соблюдая регламента. — Если бы я могла… я бы познакомилась с вами раньше. — С придыханием шептала Валерия на ухо Бастьену, нежно улыбаясь. — Вы бы этого хотели? — Всем сердцем. — Он осторожно убрал прядь волос с её лица и поцеловал девушку, так, словно боялся прикоснуться к ней. Валерия засмеялась и, вырвавшись из его объятий, отступила на пару шагов. Её веселило то, как Бастьен на неё смотрит, и ей хотелось играть с его чувствами, дразнить, а потом убегать. — Дождитесь свадьбы, герцог. — Строго сказала она и вновь шагнула к нему. — Ты ставишь мне условия? — Он приставил свою руку к стене так, чтобы девушка не могла уйти. Видит Бог, Бастьен старался выглядеть сурово, но получалось плохо, и у Валерии такой вид вызвал разве что смех. — Проявите уважение, я герцогиня! — Она вскинула подбородок, как делают высокомерные старухи. — Будущая герцогиня. — Поправил её Бастьен, проводя пальцами по её шее, спускаясь к плечам, а позже он взял её руку и поцеловал кончики её пальцев. Так делали влюблённые подростки, когда не могли сдержать эмоции и хоть немного насладиться прекрасным.       Внимательно наблюдая за действиями Бастьена, Валерия легонько приоткрыла рот, словно желая что-то сказать, и нахмурилась. Она думала, стоит ли портить такой момент вопросом, который давно её мучает, но потом решила, что перед отъездом ей надо знать всё. — Ты правда женишься на мне? — Это прозвучало тихо, с трепетом и страхом услышать отказ или отговорку.       Бастьену в тот же миг захотелось закричать: «Да! Разве ты не видишь, ты забрала моё сердце, стала смыслом жизни! Неужели ты думаешь, что я смогу тебя обмануть!» Однако воспитание не позволило ему это сделать, и вместе этого, он наклонился к уху Валерии. — Как только ты вернёшься из Греции, мы тут же начнём церемонию. Обещаю, те дни, что ты проведёшь дома, будут последними в качестве незамужней женщины. — И его сердце вдруг окутала таинственная тревога. Предчувствие, как у отца, что отпускает дочь в далёкое путешествии без охраны. Он понимал, королева сама выделила деньги на то, чтобы корабль был полностью оснащён всем необходимым, но всё же… Что-то не давало ему покоя. — Обещаю, это будут самые мучительные дни ожидания. — Шептала она, пытаясь не заплакать от нахлынувшего осознания неизбежной разлуки, хоть и временной. — Обещаю, моё сердце всегда будет с тобой. Всегда.

***

      Весь день Валерия провела в своей комнате, совершенно не спускаясь ни к обеду, ни на урок. Так как теперь она была фавориткой, обучение — её обязанность, но всё же и палками гнать её в класс калфы больше не могли. Элиф тоже не появлялась, но, казалось, это Валерию не смущало. Разумеется, ей было интересно, куда пропала подруга. Однако никто из девушек не знал, где она, а калфа игнорировала вопросы Валерии. Почему-то она понимала, что лезть не надо, утром всё станет ясно.       Вечернее небо Стамбула было прекрасным, ещё не потемнев, оно рассыпало звёзды, пряча их за прозрачными облаками. Небо сегодня на удивление чистое. Глядя на самую яркую звезду, Валерия вновь и вновь прокручивала в голове строки из письма королевы Марии. Она чувствовала, как отдаляется от прошлой жизни, душой Валерия всё больше оседала здесь, в краю райского плена и острых кинжалов. А как прекрасно было там… Вот уже почти шесть месяцев она борется с реальностью и только сейчас в её голове появилось осознание неизбежности. Она не вернётся, даже если захочет, она не вернётся… …Обещаю, те дни, что ты проведёшь дома, будут последними в качестве незамужней женщины.       Вздохнув, она сдержала волну разочарования и подумала: «Вы были правы правы герцог. Я уже не свободна, но и не замужем…» Она вспомнила, как королева Мария приглашала одну из своих фрейлейн с ней помолиться. Вечером, прежде чем отправиться в покои своего мужа, королева просила даровать ей дитя, мальчика, достойного наследника трона.       В этой комнате не было маленького алтаря, не было рукописных икон и привычных образов. Было только небо, полное звёзд и темнеющее с каждой минутой всё больше. Заперев дверь, Валерия опустилась на колени перед решетчатым окном, сложила руки, как это делала королева Мария, и вдруг почувствовала себя неловко. Она вспомнила, что последний раз молилась будучи во Франции. Закрыв глаза и убедившись, что в ближайшее время её не потревожат, она словно оказалась снова там, во Франции. О да, ей хватало фантазии представить рядом с собой королеву, почувствовать тепло свеч и запах подожжённой лампадки. В тишине зазвучал шепот: — Прости меня, Боже, за то… — девушка запнулась, она знала, где нарушила множество заповедей, но не чувствовала своей вины, возлагая всё на обстоятельства. — Прости меня, что не обратилась к Тебе за помощью, и не обещаю, что обращусь впредь. Но знай, я не смогу следовать молча по пути рабыни и, если мне суждено подвергнутся множеству испытаний, чтобы быть счастливой с… — С кем? Валерия не знала, с кем теперь она могла бы быть счастлива. Ей хотелось как-то закончить, поставить точку, чтобы её душа никак не волновалась и наконец притихла. Поэтому просто исправилась — Чтобы быть счастливой, я пройду через всё.       Ручка на двери дёрнулась, а после последовал настойчивый стук. Валерия подскочила на ноги, образ королевы в её голове улетучился вместе с запахом лампадного масла. Обернувшись, Валерия с опаской уставилась на дверь. Что-то ей подсказало, что весть будет недоброй. — Открывай, Валерия! — Послышался настойчивый голос Суреи. — Фатьма султан хочет тебя видеть. Открывай!