Назад

      Нико поднимает глаза к струящемуся над головой небу. Где-то высоко в синеве светит солнце, и пальто ловит собой тепло, согревая дитя подобно бережно наброшенному одеялу.       В этот момент Нико не знает ничего, кроме счастья.       На мгновение свет тонет в тонкой облачной перине, но первый вырвавшийся из плена луч тут же садится Нико на плечо, постепенно разгораясь на всё поле. Где-то среди колосьев тянутся к свету изумрудные листья трав. Ветерок, словно гонимый вырвавшейся из темницы силой, внезапно проносит по полю переливчатую волну.       Нико улыбается - так широко, как только может. Нико открыт весь мир, и дитя открыто миру - его просторам, свету и запахам. Новый порыв ветра раздувает за спиной шарф, и дитя вдруг разводит в стороны руки, представляя, как летит в воздушном потоке над далёкими рыжеватыми лесами. Слишком длинные рукава отчаянно трепещут на ветру, словно собираясь оторваться напрочь; Нико бросается вперёд, поддавшись принесённому откуда-то запаху дома.       Свобода полощется в детской груди, подгоняя сердце, клубясь в лёгких. В мире нет ничего кроме свободы и счастья, и Нико радостно бороздит пшеничное море, прокладывая себе путь к ожидающим где-то улыбкам близких.       Что-то тёмное вдруг мелькает под ногами, и дитя с удивлением останавливается, приглядываясь к хрупким стебелькам прямо под детскими сапожками. Солнце играет на чуть опушённых листьях, превращая черноту в россыпь радужных бликов. Неведомое Нико растение удивительно красиво и с такой стойкостью стремится к свету, что дитя невольно вздыхает и тянет к стебельку лапку - хочет приподнять листочек и посмотреть на него поближе.       На ворсинках пальто расстилается тройчатый клеверный лист, и Нико вдруг пятится, позабыв о солнце, ветре и свободе.       А прямо под детскими ногами хрустит стекло: тонкое, почти невидимое - совсем как от разбившейся лампочки.

***

      Нико открывает глаза, и над головой - подёрнутый мраком потолок.       В детской голове туман; мысли будто бы разбило на осколки, и Нико с трудом отодвигает одеяло. Что случилось с Нико? Что это был за сон? Были ли на самом деле небо, ветер и поле, или же всё это - лишь грёзы?       Где вообще Нико?       Дитя медленно спускает с кровати обутые лапки, и память ударом возвращается в голову.       Перед Нико - ещё один Мессия. Шляпка с кошачьими ушками, пальто не по размеру, длинный - до пола - шарф. Нико чудится, что впереди лишь зеркало, но кошачьи глаза напротив смотрят на дитя с ожиданием и опаской, а свет Солнца в чужих лапках ненароком выхватывает пробежавшую по силуэту рябь помех.       - ..., - Мессия напротив приоткрывает рот, чтобы сказать что-то, но взамен лишь тихо вздыхает, продолжая выжидать. Нико торопливо протирает глаза: не так уж и просто поверить, что всё это есть на самом деле.       - Мировая... Машина? - наконец неуверенно спрашивает дитя. В ответ - осторожный кивок.       - Я... не предвидел, что всё получится так, Нико, - кошачьи глаза ожившего отражения косятся в угол, но почти сразу же возвращаются к настоящему Мессии. - Но... мне удалось оптимизировать код! Теперь ты можешь вернуться в реальный мир прямо отсюда, как только поставишь на место Солнце!       Лампочка в руках иллюзии Нико загорается чуть ярче, и дитя наконец видит пыльный книжный шкаф, старый компьютер и ковёр на полу.       - Постой, - дитя отчаянно пытается вспомнить и даже на мгновение теряет из мыслей Солнце и цели, - так мы... в Башне? А... А где Силвер? Что стало с Силвер?!       Аватар Сущности виновато вздыхает.       - Все персонажи в порядке, Нико. Пока тебя... не было, я переместил Силвер туда, где ей полагается быть. Я... не уверен, что ей... было бы правильно видеть меня. И, если тебя интересуют воспоминания всех... Это та же самая сессия. Силвер должна всё помнить.       Вопросы косяком бродят в голове Нико, и дитя с трудом ловит случайный, пытаясь узнать ответ хоть на что-то.       - Меня... не было?       Второй Мессия кивает.       - Я... уже говорил, что всё могло не получиться. Когда я попытался загрузить свой аватар, конфликт временно нарушил твою связь с миром. Но... это не освободило тебя полностью. ...Ты помнишь кровати для отдыха? Сон в них... позволяет тебе избежать эмоционального истощения от симуляции, но... пока ты не покинешь мир надлежащим образом, мой код... снова и снова вызывает тебя сюда. Это... одна из систем безопасности. Для мира... в том числе.       Нико кивает - в детской памяти снова шевелятся усталость, мягкость разбросанных по миру кроватей и красочные сны о доме. Кровать была и в пустоте Башни - там, где в пшеничные дрёмы Мессии пробился голос Игрока.       - Сейчас было что-то похожее. После перезагрузки мира твоё сознание оказалось.., - Сущность вдруг запинается. - А, прости, Нико. Я не хочу утомлять тебя непонятными вещами. Думай об этом как о сне.       - Сон.., - Нико словно вживую вспоминает тонкие стёкла под сапожками и вдруг видит своё отражение в Солнце напротив. - Мир... Ты говоришь, я могу вернуться домой прямо сейчас? Но... Я не хочу поступать так.       Фигура второго Мессии вздрагивает в неверии, но Нико спешит продолжить.       - Это всё ведь... случилось не без причины! Если я уйду, то Солнце... то все вы... Тут уже происходило что-то неправильное! Мы с Игроком здесь, чтобы помочь тебе! Как ты можешь забыть?!       - Вы... с Игроком? - аватар Сущности отводит взгляд, стараясь спрятать фосфорные глаза под полями шляпки. - Что именно... вы хотели исправить?       Нико моргает. Дитя вдруг понимает, что не знает ответ.       - Ммм... Игрок так и не сказал мне! Он сказал только, что у нас тут ещё есть дела, и что, может быть, твоё последнее обновление сделало что-то не так. Но... Мы ведь всегда можем спросить у него!       Дитя закрывает глаза, и к невидимому божеству несётся безмолвный вопрос. Ответ приходит почти сразу же.       «Я... Тоже не знаю, Нико».       - Игрок тоже... не знает? - в словах Сущности - обречённость. - Значит... не знает никто.       Детская лапка тянется к силуэту, но встречается лишь со стеклянным Солнцем: Нико вдруг озадачивается материальностью Сущности перед ним и боится прикасаться. А что если рука просто пройдёт сквозь фигуру? Или Нико ударит током? Из чего вообще сделано это разукрашенное помехами тело?       Однако даже боясь прикасаться, Нико ещё хочет помочь.       - Может быть, мы сможем понять это - все вместе? Как... ты себя чувствуешь? Что... вызывает все эти ошибки? Твой код... ты не можешь исправить его?       Сущность вновь поднимает глаза.       - Я... не могу понять. Я просто... вдруг почувствовал, что ты снова здесь. Но этого не должно было случиться! Только не после хорошей концовки!       Дитя мрачнеет - в памяти вновь играют слова Игрока о том, что всё будет хорошо. Нико хочет вздохнуть, но не может - нос теперь способен только шмыгать, а глаза жжёт слезами обиды.       - Хорошая... концовка.., - Нико тянется к лицу длинными рукавами. - Скажи... Это ведь и правда было... концовкой? После этого... уже ничего не должно было наступить? Ты об этом говорил, когда... пытался меня переубедить вызывать тебя сюда?       Аватар Сущности молчит, глядя на слёзы истинного спасителя.       - Силвер, Алула, Каламус... все остальные... У них не было никакого будущего..?       - Прости, Нико, - еле слышные слова не сразу добираются до ушей Мессии, - я... создан только чтобы использовать для симуляции мыслительные процессы разумного существа. Без этого... мир не может продолжать развиваться. И... когда ты спишь... или когда Игрок останавливает симуляцию... мир тоже... засыпает.       Слёзы струятся по детскому лицу, исчезая в полутьме. На лице Сущности - паника и боль, но Нико на мгновение перестаёт видеть, протирая глаза вмиг промокшим рукавом. Всё-таки из Нико не получилось Мессии. Друзья Нико не обрели жизни в мире под солнцем. Счастливый финал вышел только для Нико. Но если бы Нико удалось узнать об этом раньше... Какой бы поступок стал правильным?!       - Почему ты не сказал мне тогда правду, Игрок?! - кричит во тьму Нико. В ответ - тишина, и только слабое сожаление встречает дитя из пустоты.       - Я бы... Мне бы... может быть, мне просто нужно было остаться тут.., - опускаясь на пол, Нико спиной чувствует твёрдость кровати позади. Мелькнувший было на стене квадрат искажения бесшумно залечивается прогнившим деревом.       - Для этого мира нельзя уже сделать что-то большее, Нико! - голос Сущности непривычно громок, и дитя вздрагивает от неожиданности. - Мир получил... свою хорошую концовку. Даже если тебя больше не было... я использовал... твои воспоминания, чтобы вместе с Игроком запускать сессию заново. Так мир... продолжал жить.       Нико всхлипывает вновь.       - Вы... с Игроком?       Сущность виновато закрывает глаза, словно боится смотреть.       - Это всё, что мы можем сделать для мира, Нико.       - Значит, поэтому... поэтому вам мешали... все их воспоминания... Потому что вы всегда начинали сначала...       Квадраты хищно скрежещут прямо за затылком Мессии, но Нико безучастно смотрит в темноту пола, пока писк смерти не потухает позади. По аватару Сущности проходит рябь.       - Прости, Нико. Я просто старался... сохранить мир. Сохранить их жизни. И... воспоминания... они... Ты же понимаешь, Нико. Даже если потеря всеми памяти изначально предусмотрена... моим кодом... У всего есть причина.       - А Седрик? - дитя приподнимает голову, оторвав лицо от промокших колен. - Ру, Прото..? Они тоже..?       Мессия напротив мотает головой.       - Я долгое время не замечал этого, но они... Может быть, их код... изначально отличался от остальных. И они... даже если бы они и...       Сущность снова виновато вздыхает, не завершая фразу, но в голове Нико вдруг рождается озарение. Какая-то разгадка, что-то большее, чем просто факт, суетится в разуме Мессии, заставляя слова самим по себе вырываться наружу.       - Они... Они ведь связаны с твоим создателем! - вдруг вскрикивает Нико. - И Силвер... Силвер тоже его друг! У неё даже есть тот янтарь, на который она всё время смотрела сегодня! А у меня... Мессия... ведь тоже теряет память, проснувшись в этой комнате?       Нико вскакивает и с осознанием хлопает ладошкой по кровати; в детской памяти проносится смутная мешанина из множества пробуждений в темноте, надежд и страхов. Сущность с испугом глазеет на Нико, молча обнимая всё ещё тлеющую чужую лампочку, и дитя понимает, что нужно торопиться и с остальным.       - Но теперь.., - Нико с торжеством выуживает из кармана знакомый дневник, - теперь и у меня есть вот это!       В полумраке снова мерцает яркий силуэт клеверного листа - как Солнце и две пары кошачьих глаз.