Все псы попадают в рай

10 лет спустя — Стас! Парень сидел в укромном уголке, скрытый ото всех несколькими большими валунами. Перед ним висела сфера, в которой белокурый мальчишка играл с собакой и весело смеялся. Услышав своё имя, Конченков обернулся. Из-за камня появился Марвин. В руках он держал одну из своих сфер. — Я хотел тебе кое-что показать, — мужчина опустился перед парнем на землю. Сфера Стаса тут же исчезла и её место заняла другая. «Игорь», подумал Конченков. Эта мысль тут же вызвала боль. Он не видел его уже очень давно, на земле прошло уже 10 лет. Марвин иногда рассказывал что-нибудь о том, как живет Лавров, но этого было ничтожно мало. Стас многое бы отдал, чтобы просто увидеть Игоря — он безумно скучал. Клиенты отвлекали, но не так, как хотелось бы. — Давай, сосредоточься, ты должен это увидеть, — мужчина был явно взволнован. Стас последовал его совету. Они оказались в незнакомом месте. Шёл дождь, но ангелам он не мешал. Оглядевшись, Стас вдруг понял, что они на кладбище — вокруг за оградками тут и там виднелись могильные камни. Марвин сделал несколько шагов вперёд, сквозь одну из оград, и Конченков последовал за ним. Перед ними стояла невысокая могильная плита, с которой на мужчин смотрел… Стас. Пожухлые цветы свидетельствовали о том, что тут давно никто не появлялся. Могила успела немного зарости разнообразными сорняками. — Что мы… — Конченков не успел договорить — его прервал шум мотора, который почти сразу утих. Послышались шаги, и Стас обернулся. И замер. Перед ним стоял Игорь. Мужчина сильно изменился — щетина превратилась в настоящую бороду, вокруг глаз залегли морщины. В руках он держал цветы. Марвин отошёл и встал справа от плиты. Конченков даже не смог сдвинуться с места. И тут тишину нарушил хриплый голос. — Привет, братишка. — Игорь прошёл сквозь Стаса и встал на колени перед плитой, аккуратно укладывая букет белых лилий. — Я скучаю. Я, блядь, пиздец как скучаю. Прости, что так и не зашёл к тебе раньше, я просто не мог. Тогда бы это все стало реальностью, а так хотелось верить… — голос мужчины сорвался и задрожал. — Верить, что вот-вот ты вернёшься, назовёшь меня обмудком, возьмёшь с полки свой вейп и будешь ругать меня, что я опять потратил твою жижу. — Игорь усмехнулся, незаметно стирая непрошеную слезу. — Только недавно я понял — этого не случится. Тебя нет уже 10 лет. 10 ебучих лет! — Лавров перешёл было на крик, но тут же затих. — Блядь, что я делаю… Я даже не верю, что ты меня услышишь. Но так хочется, чтобы это было так. Я просто должен был… Сказать все, что не сказал. — Игорь положил руку на холодную плиту, собираясь с мыслями. — Я люблю тебя. До сих пор люблю. Всегда любил. А ты, наверное, даже не знал. Лавров остановился и заплакал. Стаса разрывало изнутри — он не мог плакать, но если бы мог — уже бился бы в истерике. Он осторожно подошёл сзади и положил руку на плечо сгорбившегося мужчины. — Но я должен, понимаешь, должен жить дальше. Знаю, ты не простил меня, и никогда уже не простишь, но я и не прошу. Просто… Просто будь. Где угодно, прошу, пожалуйста, Стас, не исчезай! В раю, аду, вальгалле, в царстве Аида, где угодно, прошу, будь! Я не могу жить с мыслью, что больше никогда не увижу тебя, не услышу твой задыхающийся смех, который ты так ненавидел, но который так любил я. БУДЬ, СТАС, ПРОШУ! — Игорь снова перешёл на крик и что есть силы ударил по земле. — Прошу, — уже совсем тихо добавил мужчина, — умоляю, дождись меня. — Обещаю, — Стас прижался к вздрагивающему Игорю и уткнулся носом тому в плечо. — Я буду ждать. *** Игорь резко сел и распахнул глаза. Ему потребовалось несколько секунд прежде, чем он осознал, что это был сон. Тёмный коридор освещался лишь одной лампой где-то впереди. Вокруг была гробовая тишина, и поэтому неясный писк бил по ушам, хотя его источника видно не было. Писк этот казался смутно знакомым. Стас. Игорь бросился вперед, где виднелась открытая дверь — тонкая полоска света разрезала тьму лишь перед ней. Распахнув дверь, Лавров замер на пороге — на кушетке, обмотанный проводами, лежал Стас. Он выглядел точно так же, как в тот день. Только живой. Игорь пересилил себя и подошёл к парню. Сердце сжималось от боли и жалости, но больше всего — от страха. Один раз он уже слышал, как прерывчатый писк превратился в протяжный. И если это случится снова, он просто не выдержит. Тут парень часто задышал и открыл глаза. — Игорь? — тихий, но такой знакомый голос заставил Лаврова поднять голову и взглянуть в глаза своему главному страху. На него смотрел Стас. Живой. — Стас… — Игорь еле переборол ком в горле и сжал холодную руку. — Прости меня! Прости, не уходи, не бросай меня, Стас, прошу… — Игорь… — Стас нахмурится от боли и перевернулся. Игорь почувствовал, как его гладят по голове. — Игорь, послушай. Я никогда тебя не бросал. — Лавров снова посмотрел в глаза парню, и тот ободряюще улыбнулся. — Ты ушёл, Стас, я не могу больше без тебя. Прошу, вернись, не бросай меня! — Игорь, — Конченков прервал бессвязный поток слов, — Я не брошу тебя. Обещаю, я всегда буду рядом. Помни, я люблю тебя. Я давно тебя простил. Я люблю тебя. Протяжный писк снова ударил по ушам. В темноте никто не увидит слез. Никто, кроме тех, кто всегда с тобой.