Все псы попадают в рай

Люди, которые когда-то пытались покончить с собой, говорят, что, когда летишь с крыши, все проблемы решаемы. Кроме одной — ты уже летишь. Игорь не был согласен с ними. Он не жалел о том, что сделал. Он просто знал, что это — единственный способ встретиться со Стасом. Пусть и за гранью. Отчего-то Лавров сразу поверил тому мужику, который привиделся ему тогда в пьяном угаре. Наверное, Игорю просто невозможно было жить с мыслью о том, что Стаса вообще нет. Нигде. Шаг дался удивительно легко — не было страха, лишь какая-то эйфория. Они скоро будут вместе, скоро он сможет увидеть Конченкова — совсем скоро. Уже вот-вот. — Стас, — Игорь шепчет такое родное имя, и перед ним появляется лицо парня. Лицо, объятое ужасом и ужасной болью. Лавров не успевает удивиться — слышится глухой удар, секундная боль — и ничего. Игорь просто видит перед собой серебряную нить и понимает, что должен следовать за ней. И он следует. К телу сбегается народ, все что-то кричат, звонят в скорую — но Игорю все равно. Он лишь отреченно думает о том, что красная шуба хорошо скрывает кровь. *** Стас в ужасе. Нет, он не просто в ужасе. Он, наверное, только что снова умер. Даже агония была лучше, чем то, что он сейчас испытывал. Как только Марвин ушёл, Конченков сразу уединился в своём любимом месте и призвал сферу Игоря. И застал, наверное, самую страшную картину в своей жизни. Игорь стоял на краю крыши какой-то московской многоэтажки. С раскинутыми руками. А Стас даже пошевелиться не смог — его просто сковал ужас. Если он прыгнет… — Игорь… — тихий шёпот — единственное, на что сейчас способен Стас. Лавров открывает глаза прежде, чем столкнуться с асфальтом. *** Игорь недоуменно озирается — перед ним огромная деревянная дверь, а вокруг ни души. Он садится на одну из скамеек и готовится ждать — наверняка у людей здесь есть дела поважнее, чем он. Вдруг дверь открывается и на Лаврова смотрят такие родные глаза. — Стас? — Игорь медленно, чтобы не спугнуть внезапное видение, поднимается и делает шаг навстречу парню. Тот грустно улыбается и протягивает ему руку. Лавров с огромной осторожностью тянется навстречу, боясь, что Стас вот-вот растворится. Но этого не происходит, и Лавров с силой дёргает на себя юношу, прижимая того к своей груди. — Стас… Боже, я так скучал, Стас, прости меня, пожалуйста, я не мог жить без тебя… Стас, я… Игорю не хватает воздуха, он чувствует, что сейчас разревется, но вдруг парень отстраняется и делает шаг назад, не отпуская руку мужчины. — Идём, — Лавров видит эти полные боли глаза парня и понимает — он совершил ошибку. Он не знает, какую именно, но, видимо, самую большую в своей жизни. Мужчина берет себя в руки и идёт за Стасом в зал суда. — Опять ты, — судья даже отвлекается от своих бумаг и смотрит, усмехаясь, на стоящего перед ним парня, — так скоро пропишешься здесь. Что на этот раз? Стас смело смотрит в глаза судье — тот хитро улыбается. — Я здесь в качестве адвоката сегодня, — Конченков делает шаг в сторону, и из-за его спины показывается Игорь. — Адвоката, значит, — судья снова рыщет в бумагах, — тяжело тебе сегодня придётся, адвокат. Игорь Лавров, — тон мужчины сразу стал серьёзным, — Вы покончили с собой? — Да, — Игорь растерялся, но тут же попытался взять себя в руки. — Зачем? — Судья, видимо, решил заняться этим сам. Он уже столько раз видел эти души, и впервые одна представляла другую здесь, в суде. Обычно за них бились Марвин и Жуль. Им почти удалось вывести обоих на 6 уровень, но в последний раз они здорово накосячили, когда вырезали целый клан. Однако Жуль все-таки добился своего — судья видел перед собой ангела, причём достаточно хорошего. А вот Игорю в этой жизни не повезло… — Не смог жить без него, — пожал плечами мужчина. Он сразу понял — этому судье врать смысла нет никакого. — Ты же понимаешь, что у него нет шансов? Самоубийцы не достойны небес. Сожалею, но ему придётся пройти ещё одну реинкарнацию как минимум. — Судья покачал головой, ему самому уже порядком надоела эта парочка, а теперь он обрекал себя на как минимум ещё один круг с ними. — Понимаю, — Стас взглянул в глаза сидящему за столом мужчине, — но можно дать ему что-то попроще? — Попроще? — Судья задумался. — Ты имеешь в виду, не человеческую жизнь? — Да. — Боюсь, что это невозможно. Тогда он не сможет набрать достаточно, чтобы подняться. Мне жаль, мальчики, — судья стукнул молоточком, оповещая всех, что заседание закрыто. Стас сразу поник, ссутулился и поспешил к другой двери, не оборачиваясь. Игорь пошёл за ним. Вскоре они оказались в маленьком коридоре, в котором было ещё 2 двери. И здесь Стас обернулся. — Стас, что это все значит? — Это значит… — Конченков уже забыл, каково это — плакать. — Это значит, что тебе придётся прожить ещё одну жизнь. Зачем, Игорь? Зачем ты это сделал? Лавров молча смотрел, как Стас вытирает непрошеные слезы. Зачем он прыгнул? Или зачем он изменил ему тогда? — Я не знаю, Стас. Я люблю тебя, я не смог жить в мире, в котором нет тебя, я… Конченков оглядел мужчину, стоящего перед ним. Сутулые плечи, заросшее лицо, седина в волосах и бесконечная скорбь в таких живых когда-то глазах. Он давно его простил, но теперь ему предстояло ждать ещё одну бесконечно долгую жизнь. Игорь замолчал, как только почувствовал прохладный палец на своих губах. Стас молча подошёл, и, встав на носочки, поцеловал мужчину. Тот попытался было притянуть юношу к себе, но не успел — поцелуй был мимолетным, Стас почти сразу отстранился. — Тебе придётся прожить ещё одну жизнь, Игорь, но я хочу, чтобы ты знал — я всегда буду рядом. Я давно простил тебя, и я… — Конченков замолчал на секунду, собираясь с силами, — Я люблю тебя. Спустя несколько мгновений Стас стоял на знакомой поляне и пытался стереть невидимые теперь слезы.