Соседи

— А если какао? — проятягивал каждый звук Уорнер, настаивая на своем. — У меня оно тоже есть, — Ло непоколебима. *** Бывают такие времена, когда тебе плевать на все.Плевать, что у тебя под носом, что прямо перед тобой, плевать, что говорят другие, что говоришь ты, твои родители, бомж, чо чем мурлычат коты.Плевать на каждый цвет радуги и их оттенки, плевать на всех и все, И сегодня был именно такой день: серый, пасмурный, погода была настолько отвратительна, что сложно было представить, как такое вообще возможно.И именно в этот черттв день, чертов час и чертову минуту она должна была быть на улице, что сейчас видно про насквозь вымокшей одежде, с которой большими каплями стекала дождевая вода, пропитавшая каждый сантиметр ткани.Холод пронизывал до тонких косточек, все тело дрожало, будто прибывая в судорогах.Трясущиеся руки еле прокручивали ключ, железным бредком ударющийся об поверхность двери, вскоре открвшейся на распашку.Зуб не попадал на зуб, а кожа, кажется, стала в разы бледнее, в квартиру зашел не ее обладатель, а настоящий труп, имкюший силы только на то, что бы упасть и больое никогда не вставать. Ноги сами ведут ее в сторону гостиной где, скидывая с себя лишние вещи до самого белья и заворачиваясь в плед, можно наконец-то приземлиться на жесткий, но вполне комфортный диван, ни на секунду не переставая дрожать. Большие глаза, быстро моргающие и все такие же яркие, не смотря ни на погоду, ни на состояние души, смотрели в злосчастное окно, зашторивать которое сейчас не хотелось. Перед глазами всплывает вчерашная картина: все тот же дядюшка Мэнсон, наиграннт машущий свой тонкой ручкой, покрытой различными татуировками.Кажетсяю он чертов маньяк, ожидающий ее у окна целый дееь.Или же она открывала свою дверь слишком громоко, оповестив «любимого» соседа о прибытии в родные края.Во всяком случае, это немного пугало и возмущало. Уорнер быстро-быстро дышит на стекло, оно становится мутным, запотело.Подушечка пальца выводит узор, что-то совсем непонятное.Но, посмотрев на изображение еще несколько раз, девушка осознает, что это перевернутое «открой», написанное совсем коряво и еле разборчиво. Открыть? Бежит и падает.Но, увы, любопытство берет вверх даже над злостью и ленью. Ручка окна поворачивается, пуская холод во внутрь, просьба Мэрилина выполняется. Довольный вокалист проделывает тоже самое, открывая свое окно и немного высовываясь вперед, так, что между ним и девушкой всего лишь пару метров. — Может, я смогу позвать тебя чай? — почти что мурчит певец, медленно, но верно идущий к своей цели. — И у себя попью, — фыркает Долли, опять закатывая свои чудные серые глаза и собираясь закрыть это окно, которое действительно стоит заколотить. — А если какао? — проятягивал каждый звук Уорнер, настаивая на своем. — У меня оно тоже есть, — Ло непоколебима.Худые ручки уже собираются закрыть источник общения с известной персоной и холода. — Стой! — дергается Брайан. — Может, чашечка кофе? — строя щеначьи глазки смотрит на нее Мэнсон, предложения которого и правда были заманчивы. — А, может, губызакатывалку? — цокает та, равнодушно закрывая окно и прекращая все его попытки добиться ее внимания. — Да иди ты нахуй, — следом за ней закрывает окно звезда, пораженная отказом.Девочка в край ахуела, и это надо испавлять.Но… Она же не сказала, что у нее есть кофе? Только улегшуюся девчонку беспокоит звонок в дверь.Тяжело вздохнуа, Дэнт поднимается с нагретого под собой места и, закутавшись еще плотнее, хромает к двери, не заглядывая в зрачок открывая ее.На пороге стоял никто иной, как Хью, все такой же потрепанный и с двумя картонными кружечками кофе, на которых виднелись надписи. — Специально для вас, миледи, — протягивает ей кружку Уорнер, на которой было отчетливо видно «охамевшая малолетка». — М-м, — тянет Доллерес, рассматривая щедрый жест своего соседа. — Секундочку, — отрезает рыжеволосая, на несколько мгновений оставившая его одна и вернувшася с маркером. На кружке рокера зачеркивается его собственное имя и кривыми буквами пишется «в край ахувший». Девушка закрывает свое «перо», сложив руки у груди и нагло смотря на его реакцию. — Что-ж… — рассматривает свой кофе кареглазый. — Теперь, когда все на своих местах, может, ты все же примешь мое педложение? — кивает в сторону лестничной клетки музыкант, не знающий слово «отступить».Серые глаза смотрят на кружку, на Уорнера, затем снова на кружку.Ли понимает, что он нее не отстанут. — Одна кружка, — берет свою порцию напитка девочка, шагая на законное место среди растений. — Сойдет, — тихо следует за ней Антихрист, неимоверно ликующий внутри себя.