Рюдзин

У него в комнате — пример японского минимализма. Татами, футон, низкий стол и комод за бумажной ширмой. Котецу в углу — он его почти не использует, ненужная роскошь. Желтый свет сквозь плафон из рисовой бумаги. Кремовый, бежевый, белый, серый — хорошо сочетается с черным. Простота в деталях, ярким пятном бонсай у окна, а рядом — роскошный веер, повествующий о старых красочных легендах. А там, снаружи, где-то за садом полным сакур сияет огнями город. Футуристичный, будто сошедший с иллюстраций из старых фантастических книг. Тот самый, где летающие машины, умные дома, омники-работники и много-много шума. Разговоры, гудки, реклама, сливающиеся в один монотонный гул, от которого, кажется, начинает растекаться мозг. Замок Шимада далек от этого. В тишине, в старинных устоях, словно один из островков старого мира, на котором замерло время. Оружие, которое так часто ему приходилось держать, будто бы тоже было перенесено сюда машиной времени. Тяжелое, допотопное, как скажут многие и трудно с этим не согласиться, но надежное и верное, поющее свою прекрасную тихую песню в умелых руках. Все хоть чуть ушедшее в сторону настоящего кажется странным и нелепым после него. Слишком шумным, слишком легким, оставляющим на ладонях не приятно тянущие мозоли, а следы и запах пороха. Неуместно? Возможно. Старомодно? Безусловно. Каждый день облачаясь в свободные хакама, которым совершенно не в пример узкие и цветастые модные в обществе одежды, Ханзо думал о том, что в сущности его это устраивает. Лучшая сторона сохранившегося в клане традиционализма.