Сила знания

Когда монолитная стена Ангамандо замаячила впереди уже не смутно, а вполне себе отчетливо, я вздохнула, поглаживая своего «волколака». Отчего-то эта минута запомнилась мне отчетливее прочих — наверное, потому, что до этого у нас еще был путь назад. Мы могли развернуться и, хранимые мороком, вернуться в Дортонион, где меня бы здорово пропесочил Майтимо и наверняка бы укоризненно оглядел Финдарато. Но разве это могло вызывать страх теперь, когда я видела впереди огромные Врата, окованные черной сталью? Но мы, разумеется, никуда не повернули, а я вполголоса произнесла: - Наверное, коней надо отпустить. Ни к чему им погибать. - А как мы назад? - непонимающе бросил Мишка, а я разозлилась. Какое тут назад-то? - По-твоему, лошади мирно дождутся нас у забора Моринготто, а его твари охотно оставят нам средство передвижения? - в моем голосе сарказма было столько, что в нем бы и ложка стояла. - Если выйдем, там и думать будем. А вот ты, воин Михаэль, возьмешь лошадей и поедешь обратно. Брат промолчал. Я не видела его лица, потому что держался он чуть позади, а довольно быстрый аллюр позволял мне при поворачивании назад увидеть только грубый шлем. Однако тут влезла Лютиэн. Она обратилась ко мне жалостливо: - Аннет, я же сказала, что вы с братом очень похожи. Скажи, если бы тебе сейчас велели развернуться и уехать, ты бы уехала? Такая постановка вопроса меня слегка возмутила, но я уже давно подметила, что у подруги какой-то нестандартный взгляд на жизнь, поэтому только недовольно процедила: - Лошади не выберутся сами. - Выберутся, - утешила меня принцесса. - Они умные, их эльдар воспитывали. А морок еще продержится немного... В любом случае, петь я здесь уже не решусь. Ну, вот единственное, что было правильно — так это то, что петь здесь небезопасно. Я не очень часто видела орков на равнине, но постоянно чувствовала чье-то присутствие. Еще мне казалось, что за нами кто-то наблюдает, как сауроново око, но до ока и колец оставалось еще две Эпохи. Хотя теперь, конечно, ни в чем уверенной быть нельзя, одно я знала точно: Келебримбор — или Тьелпэ, как звали его почти все, и я в том числе — никаких колец с Сауроном не ковал. И мне что-то подсказывало, что для того, чтобы создать Единое, у майа как-то больше времени ушло, чем неполный месяц. - Аннь, если выживем, я тебя убью, - наконец-то прочихался от моего повеления братец. - В обществе эльдар смертью грозить неприлично, - парировала я. Хуан, бежавший рядом, как-то тихо заворчал и дернул меня за руку, которой я держала один из поводьев. Дернул он меня слева — и конь мой поехал влево... Едва выправившись, я сердито спросила: - Чего? И вдруг увидела, что глаза пса как будто немного мерцают. Я не смотрела на него — точнее ему в морду — тогда, в Дориате, но сразу догадалась, что это значит. Он хочет что-то сказать! - Лютиэн, - не своим голосом воскликнула я и понизила голос, хоть и находилась довольно далеко от спутников. - Надо остановиться. Отпустим коней... А Хуан поговорить хочет. Мишка то ли охнул, то ли кашлянул — под забралом было не слышно, а вот подруга тотчас по достоинству оценила важность информации и тоже свернула с проторенного орками пути в сторонку. Укрыться на выжженной равнине, конечно, было негде, но почему-то разговаривать на дороге не хотелось. Я спешилась и потрепала коня по холке, едва стянув с него заплечный мешок: - Уходи. Уходи, слышишь? - и тут же пожалела, что даже записки Майтимо не написала. Когда мы уходили из Дортониона под покровом ночи, писать прощальное письмо было намерением очень глупым — враз бы нагнали с утреца, а теперь... Теперь я жалела, что даже пары строк ему не написала заранее. Нет, даже не о том, что ожидает Арду и чего ему надо избегать и опасаться. А просто то, что он стал мне другом. Что Финдекано тоже стал мне дорог. Что я желаю им счастья. Что Ристанис стала мне не только подругой, но и почти матерью... И пару слов воину-нолдо в поселение близ Химринга. Конь неуверенно отступил, и я вдруг подумала, что кони тоже могут быть верными, как и псы. И этот тоже бы, может, остался, если бы не был под шумок стыренным в конюшнях Дортониона. Лошади отступали слишком медленно, я уже начала нервничать и за них, но гораздо больше — за пёсий порыв, но Лютиэн хватило нескольких строгих слов, чтобы животные послушались. Мишка поднял забрало и спросил немного испуганно: - А что Хуан? А Хуан уже сидел перед нами, терпеливо дожидаясь, пока мы разберемся со своими проблемами, как учитель ждет нерадивых учеников. Стоило нам наконец заткнуться и встать рядом с ним полукругом, как он откашлялся и заговорил, звучно и спокойно, как и в в первый раз: - На сей раз я обращаюсь к троим. Ваш путь лежит туда, куда мне идти нельзя. Если вам доведется выбраться, я встречу вас на равнине. Однако я помогу вам. Врата в логово Врага охраняет мой сородич. Имя ему Кархарот. Он рожден на просторах Арды, но прародители его — из Стихий, и он взял лучшее от них, если так можно говорить о тех, кто поддался Тьме. Он свиреп и отважен, однако ленив. Я заведу с ним беседу на том языке, что будет понятен лишь нам, но и того должно хватить. Все вы — трое — слабы перед Врагом Эа, но в этом и ваша сила. Принцесса Лютиэн, ты сильна не только Песнями Силы. Ты носишь в душе Свет Древ и память о тех временах, когда эти земли не были осквернены присутствием Врага. Анна, ты носишь знание, недоступное более никому, кроме твоего брата, и обладаешь честью, достойной дочерей Арды. Михаил, ты отважен и смел, как нолдо, но и несдержан так же... Держись сестры и помни, что не меч бьет, а рука. А в руке — сила Света, которая не оставит тебя. И все вы... дети Эру, плоть от плоти его... сильны тем, что умеете думать и поступать так, как недоступно Врагу. Вы свободны, в отличие от того, кто сам обрек себя на темницу. Глаза пса начали меркнуть, и я уже думала, что больше он не скажет ни слова, как он вдруг проронил: - И не все за этой стеной лишены главного — умения любить. Головой я понимала, что нам следует двигаться, что-то делать... Странно мы, наверное, выглядели со стороны: трое орков сначала отпустили волколаков, потом сгрудились вокруг пса, а потом и вовсе раскисли, как лужи под ногами. Но я не могла так просто взять — и пойти в Ангбанд. Слова Хуана пробудили во мне уже не только знакомое чувство гордости, не только боль и волнение за Арду, не только... Эру Единый, да ведь нас с Мишкой только что признали частью этого мира... Я не сразу поняла, почему лицо у меня мокрое. Не от грязи, которая давно уже высохла от холодного ветра, которым встречал нас Север. Если мы с Мишкой погибнем, нас ждут Чертоги Эру, обещанный дар. Не морготова пятиэтажка на краю Эпох!.. И я перестала бояться. Пусть только на минуту, но и это дорогого стоило. Мишка лязгнул об меня орочьими доспехами, а я только пожалела, что не могу взлохматить ему волосы, как в детстве. Вырос он, мой Мишка, но остался таким же. Лютиэн обняла меня с другой стороны. - Если выйдем, женюсь на Рингиэль, - выдохнул брат, а я кивнула. - Обязательно. - А я уеду в Химринг, - улыбнулась Лютиэн — я слышала это по голосу. - Если достанем Сильмариллы, я передам их твоему лорду, Аннет, и тогда он уж точно оградит меня от любых посягательств на мою свободу. - Конечно, - теперь и я улыбнулась. - А ты, Аннь? - гнусно протянул брат, но мне уже не хотелось величать его свином. - А я... - я осеклась. - А я не знаю. Но что-то обязательно будет. Что-то хорошее... Надо же нам всем на что-то надеяться сейчас. Хуан гавкнул, и я пришла в себя. Трое обнимающихся перед Ангамандо орков — это что-то уж и вовсе непотребное. Мы споро собрались и почти без страха направились к Вратам. Идти было не очень далеко, я навскидку предполагала, что не более двух-трех часов, однако теперь холодный ветер немного улегся, и мы достигли ворот раньше, чем думали. Солнца здесь, конечно, не светило, но я прямо душой и телом чувствовала, что еще не вечер. Что где-то там, на юге, расцветает весна и еще греет немножко Анар... Хуан кивнул нам и вырвался вперед, чуть забирая в сторону. Я пригляделась и увидела огромного волка, что валялся перед Вратами. Несмотря на его устрашающие вид и размер, мне он показался каким-то... грустным. А может, это я сейчас всё так светло воспринимала? Но было что-то печальное в том, чтобы вот так лежать за границами владений тех, кому посвятил жизнь и душу. Хуан, конечно, носился куда быстрее, чем мы, поэтому к тому моменту, как мы добрели до Черных Врат, оба — пёс и волк — уже валялись рядом и явно вели беседу. Лаяли, взрыкивали, а больше всего — ворчали. Я не знала, что могут обсуждать домашний Хуан и этот огромный, почти черный зверь, но им явно было, о чем побеседовать. Лютиэн, словно зачарованная, шагнула ближе к волку, но тот заворчал уже не мирно и спокойно, а угрожающе, и я потянула подругу за руку. Что-то такое билось в голове... Что-то о том, что и сейчас всё идет неправильно — не должно Кархароту валяться с Хуаном и трепаться о своем о волчьем, когда его вроде бы сюда и поставили для того, чтобы от Хуана Ангамандо оградить. Но вот поди ж ты, лежат и треплются, как сучки старые... Хуан даже головы к нам не повернул, зато мохнатым хвостом указал на створу ворот. Кархарот дернулся, но наш пёс что-то ему почти провыл — и он заткнулся, утешился. Впрочем, у волка всё еще было впереди. Врата заперты не были. Возможно, для того же Кархарота — надо же ему куда-то приходить пожрать и опорожниться... Хотя Моргот его знает, может, он и отбегает куда для этого дела... Несмотря на то, что Врата не были заперты, нам пришлось изрядно попотеть, чтобы раздвинуть их для того, чтобы войти. Изначально щель в них была столь узкой, что пролезть не представлялось возможным. А чтобы повернуть эту махину, мы все втроем наваливались, как могли, и то с трудом слегка раздвинули, чтобы протиснуться. Тут тролль нужен, а то и несколько, чтобы это шевелить, а не трое эрухини... Зато внутри — Мишка заполз последним — было вполне себе нормально. До нас явно никому не было дела, хотя тварей тут таскалось — дай Эру. А точнее, не дай Эру. Они принюхивались и приглядывались к нам, однако никто не задал ни одного вопроса, и это начало казаться подозрительным. Одежки, конечно, на нас были орочьи, но сидели, как на Хуане седло, да и прочие детали бросались в глаза — в первую очередь, наши с Мишкой мечи. Да и заплечные мешки тоже, орки вроде такого не носили. Убили кого-нибудь — вот и ужин... Мы, не сговариваясь, отползли в сторонку. Чувство страха у меня, до того побежденное речами Хуана, проснулось было, но куда-то снова пропало. Наверное, оттого, что бояться здесь можно было всего, а это полностью бы поглощало ресурсы нервной системы. Я сдавленно поинтересовалась: - И куда мы теперь идем? - К... - Лютиэн запнулась. - К Мелькору, куда же еще. Сильмариллы у него. - Крутой план, - встрял Мишка. - А где Мелькор? - А Мелькор его знает, - за всех ответила я и распрямилась. Вроде бы в каноне что-то такое говорилось, что апартаменты Врага под землей... Или спускаться туда надо... Я точно не помнила. Но то, что здесь мы торчали, как три тополя на Плющихе, было очевидно. В голове у меня мелькнула абсурдная мысль, что нас трое — и башен три. По закону дерьмовых триллеров нам бы следовало разделиться, однако горький опыт в Дориате мне подсказывал, что разделяться ни под каким соусом нельзя... Да и Берен с Лютиэн вдвоем перлись. - А ты не чувствуешь его? - спросила я у подруги, не очень надеясь на положительный ответ — если бы чувствовала, наверное, бы уже повела нас куда надо... Однако получила довольно неожиданный ответ — как и всегда, когда дело касалось Лютиэн: - Я чувствую, что вон там, - она осторожно указала рукой, - никого нет. Мы можем пройти внутрь Чертога, ни на кого не наткнувшись. Я облегченно вздохнула, но тут влез Мишка: - А я думаю, что это ловушка. Мысль была здравой, но Лютиэн возразила: - Ловушка для чего? Если бы нас хотели убить, давно бы убили. Куда еще может вести ловушка? К Мелькору? Так мы к нему и идем. Я не стала возражать, что к Мелькору бы неплохо нагрянуть неожиданно. Нас здесь уже видели все, а кто-нибудь уже наверняка доложился... - Лютиэн, - шепнула я, пока Мишка с подозрением оглядывал предложенную дверь, - не снимай плаща, пока не доберемся. Принцесса, единственная, кто из нас не промок под чертовым дождем из-за своего зачарованного плащика, недоуменно кивнула: - А с чего бы мне здесь раздеваться? Тут у меня включилось чисто человеческое мышление, и я возразила: - А это тоже может пригодиться. Я слышала, что Мелькор хочет взглянуть на твою красоту... - Ты меня ему отдать, что ли, собралась? - буркнула подруга, но всерьез не обиделась, потому что добавила. - А я говорила, что штаны снять надо. А где теперь снимать? - Зачем тебе снимать штаны? - сразу услышал нужное Мишка, разом отвлекшись от подозрительного прохода. - С того, что Мелькор — мужик, - откровенно нагрубила я. - Ты вон пялился, и он, может, отвлечется... - Ну вот только тут и разговоры такие вести, - поморщилась Лютиэн. - Ладно. Раздеться я всегда успею... Ой... Меня ее «ой» уже пугало до чертиков, но сейчас ничего страшного не произошло — просто дверь, на которую мы поглядывали с подозрением, вдруг распахнулась — сама собой. - Нас, кажется, ждут, - Лютиэн вздохнула. - Идем, что ли? - Идем, - сразу подобрался Мишка. Мне ничего не оставалось, как последовать за ними. По канону Берен с Лютиэн осчастливили Моринготто неожиданным появлением, но нам это уже явно не грозит. Проход зиял темнотой, и я почему-то ожидала, что там будет холодно, однако когда мы зашли, температура оказалась той же, весенне-приемлемой, зато дверь за нами захлопнулась. Собственно, это не было чем-то уж настолько неожиданным — и так понятно, что раз нас здесь ждали, то... Однако чисто психологически замкнувшаяся дверь за спиной сама по себе вызывала панику. Я поймала себя на том, что тяну в рот пальцы, чтобы погрызть ногти, но руки у меня были столь грязными, что это несколько отрезвило меня. И заставило задуматься, где же мы оказались? Внутри Твердыни Врага было мрачно и как-то... пусто, несмотря на то, что здесь вроде и статуи какие-то стояли, и украшения какие-то были... Я невольно вспомнила кусок из «Айнулиндалэ» о том, что Музыка, которую создавал Мелькор, была полнозвучной, но пустой, и мотив ее повторялся на один лад. Вот и крепость его была такой же. Мы шли по коридору, а вокруг все было одинаковым и пустым, несмотря на то, что коридоры были чем-то набиты. Мишка шел первым, причем явно делал это интуитивно, а я оглядывалась, вспоминая слова Хуана и стараясь избавиться от страха. И очень скоро заметила одну закономерность — такую простую, примитивную, но в то же время логичную: коридоров здесь было множество, путь уводил вниз, но нам предлагалась весьма определенная траектория, потому что только в одном направлении горели факелы. Всё прочее тонуло во тьме. Можно, конечно, было свернуть, но во-первых, неизвестно, что отыщется в этих коридорах, а во-вторых, нас уже явно ждали и даже заботливо проложили путь — путь из света, который должен был привести нас к Тьме. Мы спускались и спускались, и у меня даже мелькнула мысль о том, что если мы погибнем — отлично, подниматься не придется. Чувства времени и пространства у меня тут отказывали, как будто я участвовала в эксперименте. Искусственный свет, однообразная обстановка, — всё это заставляло терять ориентацию в пространстве. Если бы мне сейчас сказали, что мы идем тут уже несколько дней, я бы поверила, потому что чувства голода и жажды тоже барахлили — я не могла понять, хочу я пить или нет; и не могла понять, не хочу я есть из-за употребленного после отдыха лембаса или просто потому, что здесь вообще ничего не хочется? Однако кое-что из чувств оставалось. Мишка, следовавший впереди, давно начал тормозить и отставать, и вдруг остановился. Мы с Лютиэн по инерции сделали еще несколько шагов и синхронно обернулись, останавливаясь и вопросительно глядя. - К Мо... к Мелькору всё это, - пропыхтел братец, стягивая орочьи доспехи. - На кой мы это на себе тащим? Тут и я ощутила, что устала от тяжести, и тоже сбросила заплечный мешок к ногам, начиная раздеваться. Лютиэн немного нервно фыркнула, но присоединилась к спонтанному стриптизу в коридоре Ангамандо. Мишка гордо выудил плащ с феанорской звездой и нацепил его, с явным удовольствием оглядывая свое плечо и руку на эфесе меча. Я уже тоже заканчивала переодевание, когда Мишка посмотрел на нас и произнес: - Если что, лично я собираюсь умереть с кличем «Айя, Феанаро». Я этот призыв еще до Химринга знал, но никогда не думал, что пригодится. Лютиэн, если ты решила снимать штаны, то сейчас самое время. Принцесса раздраженно на него воззрилась — у нее переодевание заняло больше времени — и бросила: - Лучше бы помог. А я улыбнулась: - Миш, наш верховный король — Финголфин. Гораздо логичнее помирать с криком «Айя, Нолофинвэ». - Нет уж, - откликнулся брат. - Король Нолофинвэ мне с тобой в Дориат ехать не дозволил, а Майтимо сразу разрешил, когда я в отряд попросился. Так что «Айя, Феанаро». Лютиэн наконец тоже скинула с себя орочьи доспехи, оказавшись в своих обычных походных вещах, и недовольно произнесла: - А мне что, с кличем «Айя, Эльвэ» помирать? Он же не только отец мне, но и король. И я остаюсь его подданной, по крайней мере, пока не присягнула другому королю или лорду. Но «Айя, Эльвэ» ужасно звучит. - Помирай с криком «Айя, Лестанорэ», - посоветовала я. - Так вроде получше. - Или «Айя, Эру», - влез братец. - Это он нас сюда запузырил. - А еще можно «Eglerio Elu Thingol», - слабо улыбнулась Лютиэн. - Но мне что-то подсказывает, что за миг до смерти я, скорее, подумаю «ой»... - А, кстати, Лютиэн, - вспомнила я. - Меня кто только ни пытался научить синдарину, но мне как-то не особенно дается. А для тебя ведь это родной язык. Если выживем... - И меня, - встрял Мишка. - У меня то же самое. - Если выживем, я научу, - кивнула принцесса. По коридору пронесся прохладный ветер, причем не на выдув, а на вдув, и я поняла, что мы тут подзадержались — нас, очевидно, ждут. Остальные участники похода, видимо, подумали о том же самом, потому как не сговариваясь подхватили свои мешки. Мишка пинком отправил к стене свой бывший орочий шлем, а Лютиэн извлекла откуда-то из недр одежек расшитый платок и отерла лицо. - Постойте, - остановила я спутников и выудила флягу с водой, не снимая мешок с плеча. Омыть лица от засохшей грязи нам дали спокойно, но рисковать и задерживаться здесь дальше не следовало, и мы снова двинулись в путь. На одном из поворотов мне показалось, что впереди свет сияет ярче, и я не ошиблась. Стоило повернуть, как мы увидели дверь, вокруг которой горели яркие факелы. До этого факелы встречались реже и не были размещены так кучно. - Видимо, здесь, - слегка ослабевшим тоном произнесла я. Лютиэн кивнула, а Мишка нахмурился: - Странно, вам не кажется? Не величественный чертог и венец всему, а скромная дверца. И там дальше — еще коридор... - Может, нас не по чину принимать в торжественных залах? - вслух задумалась я. - Да ладно, - отмахнулся брат. - Ну, мы с тобой — и впрямь для Мелькора никто, но принцессу-то он действительно видеть желал. Ну, и не только видеть. Что же он ее, как бродяжку, что ли? - Вы меня не пугайте, - нервно брякнула Лютиэн. - Чего он еще от меня желал? Вы же знаете, да? - В летописях о таком не пишут, - криво вернула я ей ее собственные слова. - Я читала только что-то про то, что Мелькор желал заполучить прекраснейшую себе. А вот что он с тобой сделать хотел... одному Эру известно. - Как раз Эру о таком задумывался вряд ли, - хмуро произнесла подруга. - Он же вообще что-то нематериальное. А мама говорила, что Мо... Мелькор теперь, как и она, привязан к Арде телом... Кажется, я понимаю, о чем ты, Аннет. И знаешь, лучше бы не понимала. А вот тут стало не по себе уже мне. Мелиан ясно видела, что я чем-то отличаюсь от прочих эдайн, а значит, этот тоже быстро поймет, что мы с Мишкой — не отсюда? Или мы уже достаточно «обэльфились»? Хотя вряд ли. Наверняка почует... Хотя может, это и не так плохо. Тогда сразу не убьет, а у нас появится шанс... Я не хотела озвучивать свои мысли, но Мишка и сам до этого допер, потому как произнес: - Интересно, а Мелькор может почувствовать, что мы тоже непростые? Может, уверен! Он же вала. Должен обладать мудростью. И вообще, им всё в Арде известно. Лютиэн занервничала еще больше, а Мишка так же энергично продолжил, только совсем не так радужно, как думала я: - А если почует, то захочет всё о нас узнать. Мне в походе Майтимо немножко рассказывал, на привале. Руки у меня снова покрылись влажным потом. Майтимо не любил вспоминать плен и почти не говорил об этом, но я видела его шрамы и знала то, что его порой мучают кошмары. Его, бессмертного эльда, спустя четыреста лет... - Мы такого, как Майтимо, не перенесем, - попыталась успокоить я брата, а еще больше — себя. - Раньше помрем. - Ну, Мелькор же должен уметь! - возразил мне брат. - Знает, что способны выдержать эльфы, а что — люди. Так что... - То есть, расклад такой, - Лютиэн закинула свой мешок за спину поудобнее и прикусила губу. - Меня — в спальню, вас — в пыточные... Я бы предпочла темницу. - А я даже не знаю, - скривилась я. - Всё такое «приятное»... - Я бы тоже темницу предпочел, - отозвался брат. - И мое желание совпадает с моими возможностями. - Не радуйся раньше времени, - поддела я его. - Всякое бывает. - Иди ты, - вот тут брат испугался всерьез. - Мелькор же принцессу хотел. - А Майтимо говорил, что тварям здешним — всё равно, - парировала я. - Может, какие слуги — такой и хозяин... - Это вы о чем? - поинтересовалась Лютиэн, а потом до нее дошло. - Аннет! Бессовестная ты все-таки! Я так переживала, что тайна Маблунга стала тебе известна, а ты, выходит знала про своего лорда — и молчала?! - Я тебя тогда плохо знала, - оправдывающимся тоном сказала я. - И потом, это нормально: знать про своего лорда — и молчать. Ты бы, наверное, так же поступила бы, если бы от этого знания не зависела жизнь. - Да... - кивнула Лютиэн задумчиво. - Но наши жизни могут зависеть от другого твоего знания. Скажи, у нас есть возможность победить? - Возможности всегда есть, - туманно ответила я. - Лютиэн... Прошу тебя, если я что-то прикажу — не раздумывай, делай указанное. И ты, Мишка, тоже. - Слушаюсь, командующая Анниэ, - улыбнулся брат и попытался нас ободрить. - Нас там за Вратами Хуан ждет. И он верит, что мы можем вернуться. От этой мысли на душе слегка полегчало, и я первая подошла к двери и коснулась простой ручки. Руки мне не обожгло, а дверь не была заперта. Она отворилась неслышно, а за ней тоже был свет. Не очень яркий. Медлить было бессмысленно, но последнее, о чем я подумала — так это о том, что свет неровный, и совсем не похож на сияние Сильмариллов, которых я никогда не видела.