Бесконечные Грани Преступного Замысла (Fractals of a Criminal Mind)

Возвращение в ЩИТ вышло, мягко говоря, странным. Тони знал, что он ценный сотрудник, и был почти полностью уверен, что никто в их конторе не желал ему жестокой смерти, но количество людей, заглянувших удостовериться, что с ним все в порядке, и передавших свои «если мы чем-то можем помочь» и «может, тебе что-то принести», было слегка ошеломляющим. Даже Коулсон сподобился выйти из тени и нагрянуть к нему. Дарси с Брюсом тоже крепко его обняли при встрече — когда он заглянул в морг, прячась от Хилл, чтобы та не дай бог его не нашла и не потащила к Фьюри. Впрочем, облегчение от побега он испытывал недолго. Брюс намеревался истыкать его вдоль и поперек и убедиться, что Старку уже можно вставать с постели и шастать по зданию ЩИТа, в то время как Дарси задавала про Локи вопросы, о которых Тони никогда в жизни даже не рискнул бы задуматься. Поэтому пришлось быстро ретироваться, прикрываясь необходимостью встретиться с Фьюри. Изначально Тони собирался пойти в свою лабораторию и заставить Ника спуститься к нему, но его перехватили по пути. Старк как раз шел по коридору, в котором все двери вели в допросные — он пользовался лестницами вместо лифтов и слепыми зонами камер наблюдения, чтобы ускользнуть от Хилл, — как вдруг его кто-то громко окликнул: — Мистер Старк. Остановившись, Тони поморщился, но тут же натянул на себя маску вежливости и радушия. — Мистер Одинсон! — он с улыбкой повернулся к агенту Интерпола. Тот, держа какие-то файлы в руках, стремительно сократил расстояние между ними и замер неподалеку. — Вы потерялись? Рад бы помочь, вы же понимаете, укрепление связей между организациями, но я опаздываю на встречу с Фьюри, так что… — Я полагаю, вашему избежанию не помешает повод, — Тони моргнул, и Одинсон, вздохнув, объяснил: — вы попытались применить отвлекающий маневр и избежать разговора с начальством. А нам есть что с вами обсудить, — он махнул в сторону одной из пустых комнат. — Это вопрос жизни и смерти. — Локи, — вставил Тони, устав от хождения вокруг да около и не собираясь заходить с Тором в допросную. — Именно, — согласился Одинсон. — Я так и сказал. Тони даже не пытался вникнуть в вычурную манеру речи агента. Опустив взгляд на папку в чужих руках, он вопросительно кивнул: — Вы же понимаете, что это я смог предоставить девяносто девять процентов всей достоверной информации про Локи, да? — Не эту, — Одинсон взмахнул файлами. — Это сведения про Локи во времена его юношества. Не официальные документы, а… — он на секунду прикрыл глаза, словно пытаясь справиться с болью, — то, что мы с моим отцом собрали на него, когда стало очевидным, что именно Локи стоял за многими преступлениями. Тони так и подмывало потянуться вперед и выхватить файлы из рук Одинсона. Старк занимался поисками хоть какой-то информации на Локи с того самого момента, как узнал его прежнюю фамилию. И не смог почти ничего найти. Тогда он списал это на дотошность Локи и желание его отца замять все, что могло негативно отразиться на имидже семьи. Тони и на главного управляющего искал информацию, тот оказался тем еще фруктом; жесткий, непреклонный, порицающий. Чем-то напоминал прежнего, озлобленного Говарда, каким его Тони знал в детстве. Несложно было понять, что именно заставило Локи взбунтоваться и заняться мелкими преступлениями. И что осознав, насколько он в этом хорош и как ему это нравится, Лафейсон захочет и дальше карабкаться вверх по этой лестнице, добравшись в итоге до самого верха. — Тааак, — протянул Тони, — вы держали их в тайне от Интерпола и любой другой конторы, которой они могли пригодиться, из-за чего? Семейного долга? — Нет, Старк, — с трудом сдерживаясь, ответил Одинсон, — для всех, кроме разве что профайлеров, эти сведения не имеют никакой ценности. В суде их также нельзя прикрепить к делу, — сглотнув, он продолжил: — помимо того, среди файлов есть несколько фотографий нашей матери и тех, что сделала она. Тони постарался не подать виду, что проявление застарелой скорби как-то напомнило ему о собственной матери. Он мало с кем говорил о Марии и явно не собирался сейчас открываться Одинсону — не тогда, когда тот так топорно пытался то ли манипулировать Старком, то ли оклеветать Лафейсона. Второй вариант был куда достижимее; криминалист не сомневался, что Локи успел натворить столько всего, что у Одинсона было из чего выбирать. А вот попыток управлять им Старку придется остерегаться; пусть Одинсон и казался нелепым, но он вырос бок о бок с Локи в качестве брата и деспотом вместо отца. Смог же он как-то стать агентом Интерпола. — Ясно. Сожалею о вашей матери, — Тони бросил привычные соболезнования, загоняя собственное сочувствие поглубже. Одинсон посмотрел на него так, словно его это задело, но будто он и не ожидал от Старка ничего другого. — Ну так что в папке? — Прошлое Локи, — серьезным, под стать ситуации, тоном произнес Тор, держа файлы перед собой. На этот раз Тони не удержался и, метнувшись, выхватил светло-коричневый конверт. Отмахнувшись от Одинсона, Старк раскрыл добычу, просматривая вырезки из газет, старые фотографии, записки от руки и карты с многочисленными пометками. Он жадно листал их, цепляясь взглядом за Локи в подростковом возрасте, явно в пору своего панковского прошлого. Тони приложил максимум усилий, чтобы сдержать изумленную улыбку: на парне была розовая футболка, волосы уложены в зелено-фиолетовый ирокез и… это что, черная помада? — Мы не думали, что он так рано начал, — произнес Одинсон, указывая на одну из вырезок. Тони с трудом оторвался от фотографии Локи и прошелся взглядом по новостной заметке. По мере чтения его брови поднимались все выше, а смех так и норовил вырваться наружу. Оказывается, Локи вломился в какой-то престижный клуб, снял все картины, оставил их на полу, а вместо них с помощью баллончика и трафаретов нанес на стены работы Бэнкси. — Дайте угадаю, — поинтересовался Тони, — это любимый клуб вашего отца? — Да, он в нем состоял, — подтвердил Одинсон с небрежно прикрытой враждебностью, отбирая у Старка документы. — Стойте, стойте, — остановил его Тони, вглядываясь в мельком замеченный файл, — это ваш брат, когда ему было семь? — вопрос, конечно, глупый, потому что на фото он задувал свечу в виде большой семерки на торте. — Что он мог натворить в таком возрасте, что стоило бы сюда заносить? — Наполнил шарики краской вместо воды, — Тони оторвался от фотографии не столько от упоминания о шалости, сколько от того, как едва заметно изменился тон Одинсона, — мама тогда вдоволь отсмеялась. Но не отец, — вздохнув, Тор продолжил: — для него этот случай стал истоком подлости Локи. — Он был просто ребенком, — возразил Тони. — Да, — кивнул Одинсон, — останься он тем же шутником, каким был изначально… — осекшись, он покачал головой, — сейчас это уже неважно. Случилось так, как было суждено. — Суждено, — эхом повторил Тони, ощутив подсознательное желание зацепиться за эту фразу, но больше ничего не добавил, пока Одинсон копался в файлах, выискивая то, что хотел показать Старку, прежде чем тот его прервал. — Не прошло и нескольких месяцев после акта вандализма в клубе, как он создал вирус, — Тор постучал пальцем по найденному файлу. На этот раз Тони, не сдержавшись, фыркнул. — Старк, это важно! — настаивал Одинсон. — Занятия в школе пришлось прервать на неделю! — А еще никто не пострадал, и он наверняка был героем в глазах всех учеников, — парировал Тони. Узнав прежнюю фамилию Локи, он тоже проверил (читай взломал) записи о его школьных годах. — Ставлю пять баксов, что ему попросту было скучно. — С таким не шутят! — Ой, да завалите вы, — не сдержался Тони, захлопнув папку. — Он вырос бунтовщиком. Я это и сам за милю почувствовал бы. А все, что собрано здесь, — помахал он папкой, — это мелкие преступления и шалости. Я думал, что вы дадите мне информацию о его ранних убийствах, что-то, что поможет подобраться к нему поближе. А это просто подростковый мусор. — Он был преступником с ранних лет, — настоял Одинсон. Как и я, чуть не огрызнулся Тони, но сдержался. Вряд ли будет уместно рассказать сейчас Одинсону, что в свободное время подросток-Старк любил взламывать то, что не следовало бы, и какой кайф он ловил, когда его не могли поймать. Вместо этого он попытался зайти с другой стороны: — Не будь ваш брат сейчас преступником, скажите, какую часть из собранных материалов вы бы отнесли к ошибкам молодости и гениальному интеллекту? Вы с отцом просто хватаетесь за соломинку, пытаясь выставить его тем, кем он тогда не являлся, — он для наглядности потряс папкой с файлами, чувствуя себя оскорбленным от имени Локи. — Вот здесь он не убийца и не социопат. Он ребенок с творческой жилкой шириной в километр и, скорее всего, с обидой на отца, которую он таким образом вымещал. — Это не меняет того факта, кем он стал, — возразил Одинсон. — И не меняет того, что-то было начало пути, который привел его сюда! — А это я и не отрицаю, — ответил Тони. — Я говорю, что он не был плохим изначально. Локи не собирался таким становиться, он просто… здесь оказался, — под конец Старк говорил шепотом, ощутив внезапное озарение. С мерзковатым чувством шока он посмотрел на папку в своих руках. Это мог быть я. Это мог быть кто угодно. Локи мог стать кем угодно, но вместо этого предпочел занять первое попавшееся место, где его оценили по достоинству. — Когда умерла ваша мать? — охрипше поинтересовался Тони. Одинсон не ответил, и, вскинув взгляд, Старк повторил вопрос: — сколько Локи тогда было? — Четырнадцать. Тони снова опустил взгляд на папку, открыл ее и пролистнул файлы до той фотографии Локи с ирокезом. На ней он выглядел старше, лет на шестнадцать. Проверив дату случая с клубом, Старк грубо прикинул — это произошло незадолго до смерти матери. Тогда Локи предпочитал безобидные розыгрыши, испытывая на прочность границы, обозначенные его отцом. Лафейсон так и не вышел за эти рамки дозволенного, пока рядом был кто-то, с кем он мог посмеяться. А когда ее не стало — все резко изменилось. Тони едва сдержался, чтобы не смять бумаги в кулаке, проводя в уме параллели. — Я вверяю эти документы вам, — раздался голос Одинсона, и Тони переключил внимание на него. — Полагаю, вы многое почерпнете, если уделите им куда больше времени и обдумаете сказанное мной. — Что в Локи с самого начала был изъян? — резко бросил Тони. — Мне известно, что он спас вам жизнь, и из-за этого вы ненадолго можете быть ослеплены этим его деянием, — Одинсон ничуть не обиделся и не отвел пристального взгляда от Старка. Тони, поменявшись в лице, хотел было огрызнуться, но Тор, выставив ладонь вперед, как ни в чем не бывало продолжил: — уверяю вас, я такому повороту событий только рад, но Локи не делает ничего просто так, если это не вписывается в его планы. Я предупреждаю вас, мистер Старк — пребывание в его поле зрения не всегда будет вам на пользу. — Кажется, у нас с вами уже был подобный разговор, — усмехнулся Тони без капли юмора. — Не трахай парня, который потом убивает своих любовников, да? Одинсона передернуло, но он все равно припечатал напоследок: — Помяните мое слово, Старк. Когда Тор, развернувшись, направился в противоположную от Старка сторону, тот не удержался и абсолютно по-ребячески показал ему вслед средний палец. Сложно было не догадаться, что Одинсон пытался вбить клин между Тони и Локи, разделить их стеной, используя в качестве основы неопровержимые, по его мнению, доказательства врожденной порочности Локи. Но вместо этого Тор добился разве что того, что высоченный барьер появился между Старком и его доверием к Одинсону и его суждениям о чьем-то характере. Локи рос сообразительным, непохожим на других, одиноким и подавленным, и Тони мог побиться об заклад, что после смерти матери ему не на кого было опереться. Старк и сам мог легко пуститься во все тяжкие; если не в преступность, то в алкоголь, наркотики и сомнительные решения. Разница оказалась в том, что отец Тони вовремя очнулся, заметил, что с сыном что-то не то — и изменился, чтобы поддержать его. Ну и еще Старк определился с собственной жизненной позицией и не стал показывать свой норов, предпочтя сосредоточиться на более важных вещах. Взглянув на папку, Старк в полной мере осознал, насколько все плохо и как неоправданно быстро у него на лбу загорелся штамп «скомпрометирован», но поделать ничего не мог. Пролистав прошлое Лафейсона, Тони почувствовал волну сопереживания, а за ней следовала другая, куда более опасная. Ему захотелось перечитать всю их электронную переписку, спросить у Локи о его жизни, похвалить все те розыгрыши, которые никто так и не оценил по достоинству. Тони хотел узнать его поближе, и этому он не мог найти никакого оправдания.

_____________

— Старк, — рыкнул Фьюри, как только Тони уселся, дверь закрылась и все пути к отступлению оборвались, — я требую объяснений. Что там, мать его, произошло? Да, мне тоже хотелось бы знать, подумал Тони, но вслух ничего не сказал. Он держал рот на замке, зная, насколько тупо будет признать очевидное — и выдать себя с потрохами. Старк был рад хотя бы тому, что успел занести папку, которую отдал ему Одинсон, в свою лабораторию, иначе получилось бы совсем неловко. — Месяц назад ты рассказал нам о том, что у вас с ним состоялся разговор около твоей квартиры, — потирая переносицу, произнес Ник, осознав, что вечный болтун Тони Старк собирался играть в молчанку. — Именно. Чувствуете ли вы себя в безопасности, зная, что находитесь под его защитой? — снова всплыло в памяти Тони. Эти слова всегда таились где-то в подсознании, произнесенные мурлыкающим, выразительным голосом Локи — словно граната, которую держат в качестве элемента декора. — И ты отказался рассказывать, о чем вы говорили. — Я же сказал… — Да, у вас был вежливый тет-а-блять-тет, и я позволил повесить мне эту лапшу на уши, потому что Лафейсон безумен, а ты достаточно умен, чтобы глубоко не лезть. — Ооу, это был комплимент? — Да ты сейчас по ебучему дну океана ходишь! — гаркнул Фьюри, хлопнув ладонью по столу, отчего Тони поморщился. О чем тут же и пожалел — движение лицевых мышц разбередило царапину на щеке; директор ЩИТа как никто умел развести его на неосознанную реакцию. Тем не менее, заметив, как болезненно Старк отреагировал, Фьюри выдохнул и продолжил уже куда спокойнее: — Тони, он на тебе зациклен, и это не шутки. Криминалист хотел было все отрицать, но стоило ему пересечься взглядом со зрячим глазом Фьюри, как слова тут же застряли в горле. Он не мог и дальше водить директора за нос. Поэтому, сглотнув, Тони признал: — Да, я в курсе. Я на нем тоже. Какое-то время Фьюри просто наблюдал за Тони, а затем, кивнув себе, будто убедившись в искренности Старка, выпрямился и категорично заявил: — Я снимаю тебя со всех дел, которые даже отдаленно связаны с Лафейсоном. — Что?! — вскрикнул Тони, вскочив со стула и игнорируя боль, вспыхнувшую в плече и ребрах. — Вы не можете так поступить! Кто будет проводить тесты? Кто будет… — Мисс Фостер более чем подходит для… — Я не хочу, чтобы она работала над… — Она прекрасный криминалист, и тебе это хорошо известно, Старк. — Это тут ни при чем, это мои… — Лафейсон буквально только что убил кого-то только потому, что тот собирался тебя пытать! — рыкнул Фьюри, и Тони, клацнув зубами, захлопнул рот. Директор ЩИТа, напряженно застыл у своего рабочего стола, стискивая кулаки и сжав губы в тонкую линию. — Да тот парень был просто одним из его конкурентов. Я-то тут при чем, — сглотнув, попытался оправдаться Тони. — Чушь собачья, — выплюнул Фьюри, — Альтрон тебя на дух не переносил. Это была личная месть. Мы все еще не знаем ни кто он, ни как его, блять, звали, только что он мечтал о твоей смерти. Лафейсон на него не обращал никакого внимания на протяжении месяцев, даже лет, и при этом убрал его, стоило Альтрону вознамериться тебя прикончить. — Согласен, на словах выглядит не очень, — попытался было Тони, но Фьюри даже не собирался его слушать, устало упав в свое кресло, словно вся тяжесть должности директора ЩИТа разом навалилась на его плечи. — Ты ему нужен живым, — тихо произнес Ник, — из всех людей он решил сосредоточиться именно на тебе — вычислил, что прорывы в его делах именно твоя заслуга. — поставив локти на подлокотники, Фьюри сцепил пальцы в замок и как ни в чем не бывало продолжил: — мы все еще пытаемся понять не утечка ли это. Пока что нам точно известно только то, что у Лафейсона на тебя планы. А учитывая, что большинство его достижений сопровождаются катастрофами, никто не хочет, чтобы он достиг своей цели. Тони изо всех сил пытался никак не реагировать; Фьюри был натренированным следователем, не хватало еще, чтобы он пронюхал о том, насколько Локи заинтересован в Тони и как тесно они общаются. Старку тогда не будет спасения. Может, даже будет грозить программа защиты свидетелей или комната с мягкими стенками; Тони не устраивал ни один из вариантов. — Ну что, Старк, до тебя дошла вся серьезность ситуации? — До меня дошло, что вы не отстанете. — Ты отстранен от всех дел, где имя Лафейсона хотя бы вскользь упоминается, и рядом с тобой постоянно должен присутствовать агент, — хищно оскалившись, добавил Фьюри. — Что? — пронзительно вскрикнул Тони. — Мне не нужен телохранитель. — А мне собеседование с новым главой отдела криминалистики, — проворчал Ник. — Я бы тебя на больничный послал, если бы знал, что ты послушаешься, но раз врачи говорят, что физически ты в норме, то настаивать на этом не буду. Но ты поедешь домой. Сейчас. У твоей двери будет дежурить наш агент, а завтра вернешься исключительно для встречи с консультантом. И только когда она разрешит, ты получишь доступ в лабораторию, — Фьюри кивнул в сторону двери. — Свободен. Хилл проводит тебя к агенту, который первым заступит на смену и довезет тебя до дома. — Это же шутка, да? Ха-ха, давайте потешимся над бедным похищенным коллегой. Признаюсь честно, я купился, где здесь скрытая камера и далее по списку, а теперь верните мне мою лабораторию. — Вернешься после того, как тебя и ее проверят. — И когда это, блять, будет? — прорычал Тони. — Когда консультант подтвердит, что я не расплачусь при виде шприца? — Когда она скажет, тогда и будет. А когда Лафейсон будет пойман или агент Одинсон посчитает возможным — сможешь вернуться к старым делам. — Зашибись, — процедил Тони, игнорируя свое психическое здоровье — он всегда мог притвориться — и сосредотачиваясь на чем-то более важном. — Давайте мою судьбу будет теперь решать мистер Он-Мне-Не-Брат. — Будешь ерепениться, Старк, и я тебя отстраню от вообще всех обязанностей, пока Лафейсон не будет пойман, и запру в конспиративной квартире, — на этих словах Тони все-таки заткнулся. По Фьюри видно было, что тот еле сдерживается, чтобы не начать массировать виски. — А теперь пошел вон отсюда, пока угроза не переросла в действия. Старк поднялся с места, не сводя взгляда с директора, но вряд ли что-то могло его сейчас переубедить. Возможно, позднее. Когда Фьюри будет не так уж и против, если кто-то застрелит Тони, лишь бы тот унялся. В конце концов, он поддастся и вернет ему лабораторию; Старк дал себе на это недели две от силы. Избавиться от агента на хвосте будет сложнее. Он надеялся, что скоро все осознают, что раз Альтрон мертв, то ему ничего не грозит — не то чтобы Локи не представлял куда большей угрозы — но оттуда он уже должен суметь выбить себе свободу. Хотя это не значило, что Старк не был в ярости. Тони думал, что все были счастливы, что он не умер. Ну да, они радовались, когда он только вернулся, ну и что с того? Теперь они внезапно могли видеть только недостатки? Ну вот эти «тебя спас преступник», «мы не знаем, что он планирует» и несомненно всеми излюбленное «зачем ты нужен ему живым?», которое хотя бы еще не переросло в «он что, на него работает?»; то-то было бы прекрасное пополнение коллекции. — Тебя не подозревают в сговоре, — кинул вдогонку Фьюри, словно прочтя его мысли. — Ты чист, весь отдел об этом знает. Это не наказание. — Вы понятия не имеете о том, что такое наказание, — возразил Старк, горько рассмеявшись и взхломатив волосы. Не дав Фьюри шанса на ответ, Старк выскочил из комнаты, открыв двери нараспашку и разозлившись еще больше, когда Хилл почти никак не отреагировала, только бровью повела. Это будет ебать какой пиздец. Тони радовался, что выжил, но помимо этого он был в полном порядке. Старк не собирался срываться, и с угрозой было покончено. Так нахуя ж было все стопорить? Тони — лучший криминалист ЩИТа, а они думали что? Что раз Локи спас ему жизнь, то Старк больше не сможет ловить преступников? Не поспоришь, он мог быть теперь немного предвзятым по отношению к нему, но половина отдела была благодарна Лафейсону за убийство Альтрона! Тони, как и все остальные, знал, что не наблюдай за ним Локи, не заинтересуйся в нем настолько, чтобы опуститься до слежки, Тони был бы уже мертв. Проще простого. ЩИТ в душе не ебал, где искать Старка, а Альтрон намеревался его замучить до смерти. Локи ему не дал. И все маялись мыслью о том, как же это повлияло на Тони; он ведь обязан Лафейсону жизнью, и, несмотря на всю свою браваду и ругань, какая-то часть Старка переживала наравне с Фьюри и всеми остальными о том, какие у Локи на него планы. Тони нравился Лафейсону, и ебись оно конем, но Старк к нему тоже был неравнодушен. Он не забыл о том, на что Лафейсон был способен — ничего подобного, Тони это видел воочию на том складе. Дело в том, что хрена с два он сможет выяснить дальнейшие планы Локи, пока ЩИТ не будет сводить с него глаз. Что Барнс, что Одинсон будут, наверное, биться в экстазе, когда узнают, что у Тони связаны руки, тогда как сам Старк уже начал себя изводить. Они с Локи общались на постоянной основе так долго и у криминалиста было столько вопросов, что он совсем не хотел возвращаться к былым временам. Тони не хотел бросать дела, посвященные Локи, потому что он все еще жаждал доказать, хотя бы себе, что в критический момент, когда Лафейсон снова возьмется за старое, Старк сможет полностью сосредоточиться на деле и не станет сомневаться. Потому что Тони обязан Локи жизнью, но не совестью.

_____________

После того, как Тони допустили к работе, он несколько дней провел в лабораториях похуже; сцепив зубы, он вынужден был делить свое рабочее место с другими и ныть на каждом углу, пока ему не разрешили вернуться в свою лабораторию, чтобы заняться другими расследованиями. Изначально его оттуда выперли под предлогом, что у Джейн Фостер помещение не было достаточно оборудовано, чтобы пытаться трудиться над плеядой злодейств Локи, а раз для Тони они были под запретом, его отправили куда подальше. Старк эту версию разнес в пух и прах, найдя дыры в теории, так что в конце концов Фьюри сдался. Тони все еще должен был делить свою лабораторию с мисс Фостер, но с ней было легко справиться. Тони даже умудрился заставить Фьюри отменить свой приказ «ЩИТ тусит со Старком на постоянной основе» после того, как три дня подряд запирался от них в лаборатории. С тем агентом, что следовал за ним до дома, все было не так просто, но Старк не терял надежды. Если быть точнее, он не просто надеялся, он отчаянно молился, потому что все, включая охрану, ходили вокруг него на цыпочках, смотря то с жалостью, то со страхом. Куда бы он ни пошел, произнесенное шепотом имя Лафейсона следовало за ним, отчего хотелось лезть на стену. Казалось, Альтрон вконец отошел на задний план, когда выяснилось, что у него больше не осталось приспешников и он просто хотел завладеть Старк Индастриз. Фьюри позаботился о том, чтобы никто так и не понял, почему он нацелился именно на Тони, заведя шарманку про «сумасшедшего», «маниакального» и «планировал убить всех Старков, которые теоретически могли оказаться наследниками». Тони не знал, как относиться к тому, что люди так зациклились на Локи и не задумывались о том, какую угрозу представлял Альтрон до своей смерти. Большую часть свободного времени — ему давали до жалкого легкие дела, и он готов был поклясться, что их консультант, должно быть, пыталась оградить его от возможных негативных ассоциаций, — Тони проводил с Барнсом в лаборатории, где агент нависал над его плечом, пока Старк программировал Джарвиса согласно его указаниям. Процесс был не из приятных, по большей части потому что втайне от Барнса Тони сделал так, чтобы Джарвис принимал в обработку только часть кода. Да, это было некрасиво, но чем меньше Барнс знал, тем крепче спал по ночам, уверенный, что Старку грозит меньше опасностей. Тони был не в восторге от того, что приходилось врать другу, но еще меньше он хотел дополнительный вагон ограничений вдобавок к имеющимся. Назовите его обиженным и мелочным, но Тони совсем не улыбалось ходить с заказанной Фьюри камерой, пристегнутой к заднице. Не то чтобы это было взаправду, но от агентов, которые караулили его за пределами квартиры и отслеживали все расследования, над которыми он работал, создавалось именно такое ощущение. Старк готов был уже волосы рвать, как вдруг Джарвис внес предложение — прекрасное, изумительное, долгожданное предложение. Тони вдоволь повеселился, сочиняя и отправляя письмо для Фьюри. Директор от него явно был не в восторге, но и отказать не мог. Так что когда час с четвертью спустя Старк вышел из кабинета директора, не только солнце выглянуло из-за туч, но и вездесущие агенты ЩИТа перестали ему докучать. Да, подумал Тони, вдыхая утренний воздух по пути к машине и выкидывая средний палец куда-то в направлении офиса Фьюри. Отличный денек.

_____________

Телефон настойчиво трезвонил. Тони, растянувшись вдоль дивана, пялился на мобильный, оставленный на противоположном подлокотнике; достаточно близко, чтобы ЩИТ не смог придраться, мол, он не следует списку правил, который ему навязали, но достаточно далеко, чтобы можно было не отвечать не подозрительно долго — или просто игнорировать. Игнорировать тоже хорошо. Честно говоря, ему даже не хотелось двигаться — он как раз устроил себе марафон Звездного Пути, наслаждаясь скотчем и проматывая свои заслуженные отпускные. Увы, за большую часть затребованного отпуска пришлось согласиться на что-то взамен. С тех пор, как он пришел в ЩИТ, Старк не брал ничего кроме обязательных выходных, так что ему было чем распорядиться, но, учитывая обстоятельства, у Фьюри взыграла паранойя. Ну, просто Тони никогда не устраивал себе длительного отдыха, поэтому Старк скинул это на паранойю. Так повелось, что он редко брал отгулы (разве что свидеться с Говардом, но то были исключительные случаи), потому что распутывать преступления было куда более захватывающе. Не то чтобы Тони хотел сходить с ума от скуки где-то на пляже, но раз ЩИТ такой вариант отмел, можно было поскучать в пижаме дома, а не в лаборатории. Конечно, он должен был оставаться на связи, если им что-то срочно от него понадобится, и надо было сообщать ЩИТу, если он вдруг надумает уехать из города, но помимо этого Старк был свободен как птица. Никаких тебе запутанных дел, никакой лаборатории, где можно поиграться и — пару дней спустя — никакого агента у двери. Господи на небеси, Тони так хотел, чтобы Фьюри сдался первым. У криминалиста руки чесались заняться чем-то интересным. Файл, собранный Одинсоном на Локи, он уже изучил вдоль и поперек, но в итоге только взбесился. Не мог же он, рискнув всем, написать Лафейсону а твои брат с отцом всегда были такими козлами? Это не то минное поле, на которое он хотел бы ступить. Тем временем вызов не прекращался, и Тони, привстав, вытянул шею, вглядываясь в экран. Может, это Фьюри названивал, чтобы умолять его вернуться и взяться за расследования поинтереснее? Может, произошло какое-то ужасное и зловещее преступление, и им нужен блестящий ум Старка, чтобы выйти на злоумышленника? Последняя мысль настолько мотивировала Тони, что он нашел в себе силы принять сидячее положение и взять трубку. Номер был ему незнаком, но Старк не обратил на это внимания; обычно ему звонили из координаторской, но иногда агенты связывались с ним напрямую, и держать все их номера в уме было как минимум нелепо. Служащие ЩИТа избавлялись от очередного телефона быстрее, чем успевали допить кофе. Слишком уж часто им приходилось прыгать в или выпрыгивать из воды, врезаться во что-нибудь и смотреть, как преступники топчут их мобильники. Тони в равной мере забавляло, что все они поголовно брали себе телефоны производства Старк Индастриз и что Говард всегда присылал ему чертежи моделей, чтобы криминалисту легче было взломать устройство, если нужно кого-то найти. Наверное, когда станет совсем тошно, надо будет встретиться с Говардом; по крайней мере сейчас — не то что в детстве — Старк-старший мог уделить ему время. Свайпнув иконку, Тони улегся обратно и устало протянул: — Вы дозвонились автоответчику Айзека Старка. Пожалуйста, оставьте сообщение, на которое мне абсолютно плевать. А если вы Николас Фьюри, будьте добры сходить нахуй и оттуда никогда больше не звонить. Старк остановился, чтобы перевести дыхание, и почувствовал, как по позвоночнику прошла дрожь, стоило ему услышать тихий смешок, донесшийся с другого конца линии: — Добрый день, Энтони. — Локи, — вскинулся Тони, резко выпрямившись, — зачем ты звонишь? — второй вопрос, как ты, блять, этот номер раздобыл? , ему пришлось опустить, чтобы не польстить Лафейсону. Раз уж он смог отправить ему письмо на электронную почту ЩИТа и сумел выследить его в переделке с Альтроном, найти какой-то там номер телефона было для него сродни детской забаве. — Хотел поинтересоваться как ваше здоровье, — ответил Локи с максимально отстраненной вежливостью. — От вас не было вестей, а похищения, как говорят, бывают весьма опасны. — Ага, — мрачно улыбнулся Тони, вспомнив, как Лафейсон тогда выглядел — слегка запачканный кровью, на взводе и такой очень и очень обходительный, — но, как оказалось, я тот еще счастливчик. — Да? — переспросил Локи, неприкрыто издеваясь. — Расскажете поподробнее? — его голос неожиданно стал бархатистым, довольным, словно Лафейсон не мог самому себе нарадоваться. — Вас кто-то спас? — Я бы не назвал это спасением, — ответил Тони. — Хм? А чем же тогда? — Пока не уверен, но в мыслях подозрительно часто всплывает слово «долг», — Старк безрадостно хмыкнул, намереваясь проверить, что у Локи было на уме. Лафейсон долго не отвечал, Старк даже успел подумать, что смог удивить преступного гения. — А если это не так? — мягко предположил Локи, отказавшись от привычных дразнящих интонаций. — Если поступок не несет в себе никаких обязательств? Хоть он и был хроническим лжецом, казалось, что Локи действительно пытается в искренность. Тони мельком подумал о том, что хотел бы увидеть его лицо; подтекст в словах преступного гения сложно было распознать, а вот его выражение лица и действия могли сказать о многом — куда большем, чем хотелось бы самому Лафейсону. — Энтони? — окликнул он, когда Тони слишком долго не отвечал. — У всего есть своя цена, — отозвался Старк, не в силах больше молчать, потому что думал об этом каждую ночь после возвращения. Локи должен был хотеть чего-то взамен — да то же самое общение хотя бы. Тогда в машине Лафейсон готов был отступить, и вот он — названивает Тони. Либо же ему что-то нужно, либо он не смог удержаться, чтобы не проверить, как Старк себя чувствует. Второй вариант заставил криминалиста беспокойно заерзать на диване. В трубке раздался вздох, и Тони почувствовал, как мурашки поползли по телу от воспоминания о том, при каких обстоятельствах такой же вздох прошелся у него по коже. — Я хочу пригласить тебя на ужин, — резко потребовал Локи. У Старка челюсть упала, и он порадовался, что поставил стакан со скотчем на столик, прежде чем принять вызов. Жаль было бы выплевывать хороший напиток на диван. Даже если это был подарок от преступника. Преступника, который только что позвал его на ужин. — Что? — Это не так сложно осознать, мистер Старк, — зло рассмеялся Лафейсон. — Если вы настаиваете на цене, то вот она: я отведу вас на ужин, — иронично продолжил он, словно заранее знал ответ. Тони тяжело сглотнул. Наверняка он притворяется, лихорадочно подумал он, сам же в этом сомневаясь. Лафейсон из кожи вон лез, чтобы спасти ему жизнь, дарил подарки, продуманные и полезные, прикасался с такой заботой, когда Старк был ранен. Они не так близко общались, но Тони достаточно его изучил, чтобы понять, что преступник не любил показывать эмоции, которые негативно бы на нем отразились. Лафейсон презирал свои слабости. Так о чем же она говорила? Эта просьба с ожиданием неминуемого отказа? Что скрывалось за всеми их разговорами? Тони был слабостью, к которой Локи возвращался раз за разом; Локи был ошибкой, от совершения которой Старк не мог себя удержать. Тони должен понимать, чем чреват ужин наедине с преступником, который может его отравить. Старк ведь конечно на такое не поведется? И безусловно порадуется тому, как его отказ расстроит Локи? И явно не захочет встретиться и поговорить с ним с глазу на глаз снова? Ну, адекватный человек бы это все понимал. Тони же в свою очередь знал, чего хотел — сесть и на протяжении нескольких часов препарировать этот превосходный разум, пытаясь добиться хоть каких-то ответов. Впрочем, это по-прежнему была игра в рулетку; Старка все еще могла поджидать смерть, и Локи мог спасти его только чтобы убить собственными руками, хотя Тони нравилось думать, что он настолько хорошо знает Лафейсона, что с уверенностью мог сказать, что тот не хотел убирать криминалиста. Пока что, по крайней мере. Безусловно, согласись он, и Фьюри закопает его, но — боже, как же Тони любил лазейки, — директор приказал ему держаться подальше от расследований с участием Локи, а не от самого преступника. — Хорошо, но тогда мы в расчете. И я выбираю место, — Старк с трудом сдерживался, чтобы не засмеяться от всей сложившейся ситуации; впрочем, за неимением других вариантов, встреча с Локи хотя бы разнообразит его день. Тишина на том конце была ошеломлённой, по-другому и не скажешь; Тони мог поклясться, что слышал, как Лафейсон поперхнулся воздухом. — Я… да. Вполне приемлемые условия, — откашлявшись, ответил Локи, и Старк внезапно подумал, насколько это забавно. — И мы точно в расчете? — надавил Тони. — Да, мистер Старк, точно, — в голосе Лафейсона можно было без труда услышать улыбку. — Отлично, — подвел итог Тони, пресекая на корню все, что Локи мог дальше сказать. Криминалист хотел закончить разговор поскорее, до того как ему на ум придет слово «свидание». — Molte Mele D’oro, ты бронируешь столик, — объявил Старк и, подумав, добавил: — и платишь. Я стеснен в средствах. Потому что несмотря на то, что технически он мог себе это позволить, Тони предпочитал жить в соответствии с доходами Айзека Старка. Так что грех не воспользоваться возможностью и не посетить такое заведение, пусть и с преступником; блюда там подавали изысканные, и сам ресторан был дорогим и достаточно элитным, чтобы не подпускать журналистов. Кого-то вроде ФБР им не остановить, но и так сойдет. — Стеснен? — усмехнувшись, переспросил Локи. — Для вас это должно быть в новинку, мистер Старк. — Так ты платишь или нет? — Тони заставил себя подавить улыбку. — Безусловно, Энтони, — а Локи звучал таким умиротворенным, таким довольным. Старку многого стоило не обращать внимания на это и тот факт, как внутри все затрепетало. — Будет ли тебе удобно в восемь вечера? — Да, конечно, — взгляд Старка привлекла папка на столе, и его посетила не самая добрая идея, так что пришлось постараться не выдать себя. — Тогда я жду нашей встречи сегодня вечером, Энтони. И я, подумал Старк, но ничего не сказал вслух, просто сбросив вызов.