easy love

«Привет, Юнги. Прости, что залез в книги, но иным способом не мог передать тебе письмо. Надеюсь, у тебя все хорошо. Не забывай покушать. Скучаю безумно, но видеть тебя каждый день никак не получается. Спасибо, за то, что ты есть». Ниже стояла дата и координаты следующего письма. «10 февраля, в учебнике по математике». Юнги перебрал книги подрагивающими пальцами и достал следующее письмо, перевернув учебник и тряхнув его над столом. Оно было на обычном вырванном листе в клеточку, наверняка из школьной тетради, сложенное напополам. «Привет, Юнги. С каждым днем мои чувства становятся все крепче, что становится немного болезненным. Специально пробегаю мимо ваших классов, но тебя не вижу. Скучаю». Нахмурившись, Юнги потянулся к красному учебнику, с гордым названием «музыка» на обложке, именно там должно было лежать следующее. «1 марта. Люблю тебя, Юнги, люблю. Твои губы преследуют меня во снах, мне чудится, будто я с ума схожу. Почему ты мои письма даже не читаешь? Неужели тебе все равно? Оставь, пожалуйста, хотя бы весточку. Буду искать в учебнике истории». - Черт… - по плечам парня мурашки пошли. Без труда выудив нужную книгу, он быстро пролистал страницы, находя спрятанный между ними листок и замер. «Ты игнорируешь меня? Почему ты такой холодный, Юнги? Тебе плевать, на чужие чувства? Кто ты такой, чтобы так просто отвергать меня?» Зашелестели страницы, Юнги сглотнул, включая лампу, стоящую на столе. Обычно, он до последнего не зажигал свет, пока сумерки не сменятся непроглядной тьмой, но сегодня ему было не по себе. Следом он взял новое письмо, уже в конверте, в котором прощупывалась прямоугольная картонка фотографии. «16 марта 2018 года. Привет Юнги. Я думаю… ты хочешь сделать мне больно, да? А если это сделаю я? Не боишься?». Он чертовски боялся. Это было глупым розыгрышем ровно до тех пор, пока он не достал фотокарточку, измазанную чужой кровью. Юнги узнавал, чье это тело, от которого была отделена рука. Во рту стало кисло, его пробил озноб. Нервными движениями он проверил все учебники, достав еще три записки. «17 марта 2018 года. Если я убью всех твоих друзей, ты, наконец, посмотришь на меня? Ответишь мне?» «18 марта 2018 года. Мне больно. Мне больно. Мне больно. Я ведь всего лишь хотел, чтобы ты полюбил меня». Из последнего конверта вывалились четыре фотографии, и Юнги замутило от вида трупов на них. На последней, подписанной: «Ты такой урод, но я все еще люблю тебя, Юнги», был он сам, но об этом было не так просто догадаться – его лицо словно наизнанку вывернули. Или скорее обглодали. Взъерошив волосы, Юнги зажег экран телефона – 0:01, 10 февраля. Чонгук трепетно прижал письмецо к груди, подкрадываясь к шкафчику Юнги. Школа уже была закрыта, свет не горел, но ему он не нужен был, чтобы ориентироваться. Глаза паренька сияли, когда он вскрывал шкафчик своего любимого. Самого красивого, самого талантливого – Чонгук так восхищался им, что было даже немножко тяжело. Он не удивился, когда это восхищение переросло в любовь. На мгновение свет от проезжающей мимо машины скользнул по белой в фиолетовую клеточку бумаге, освещая выведенное каллиграфически «… Скучаю». Положив письмо в учебник, паренек аккуратно закрыл ящик. Позади раздался отчетливый шорох, и он, испуганно вздрогнув, оглянулся. Блеснул нож, распарывая белую беззащитную шею Чонгука. Подросток даже закричать не успел, все произошло так быстро. На доли секунды время остановилось и наступила тишина. Но. Чонгук упал на шкафчики, зажимая шею рукой, будто бы ему могло это помочь. Юнги задрожал и со вскриком отступил, когда подросток выпрямился, вставая во весь рост. - Юнги… - Взглянув в полубезумные глаза любимого, Чонгук скривился, роняя прозрачные слезы на розоватые щеки. – Я так… я так любил тебя, а ты… Он отнял руку от шеи без единого следа пореза. - ..А ты убил меня? Юнги гортанно закричал, попытавшись воткнуть нож в плоть снова, но лезвие проскальзывало сквозь парня, не причиняя вреда. - За что, Юнги? – Чонгук, не замечая этого, положил ладонь на щеку парня. От холода мгновенно челюсть свело, будто к ледяному железу прислонился. Юнги остановился, опуская нож, и заворожено посмотрел в черные-черные глаза подростка. – Ты должен был любить меня. Ты будешь любить меня… Чонгук приоткрыл полные влажные губы, проводя алым языком по заостренным зубам. Самый красивый, самый талантливый, самый любимый, самый вкусный. Но очень глупый.