Частные уроки Савады Тсунаеши

Вечер, щедро даривший городу прохладу, красил крыши домов прощальными лучами солнца. Ветер кружил в воздухе сорванные грубыми порывами невесомые листья, принося с собой запах кондитерской с торгового района Намимори. Вся большая и шумная компания, ставшая за много месяцев совместного проживания зваться семьей, сидела за большим столом. Ламбо что-то кричал, пытаясь отобрать у И-пин ее порцию десерта. Гокудера, цветом лица напоминая свежеотбеленную простынь, приходил в себя в углу, позволяя бесчинствовать Хранителю Грозы. Тсуна же давился пирожным под испытующим взглядом своего репетитора. Нежный бисквит с фруктовой начинкой настойчиво просился обратно, застревая комом посреди горла. С чего бы такое внимание, Десятый не понимал, мысленно перебрав в голове с десяток возможных вариантов. Самым вероятным казалось то, что киллер решил попросту отомстить за оставленную ему сумку, но определить, что последует за настойчивым рассматриванием дальше, было невозможно. Кое-как дожевав и с трудом проглотив пирожное, Тсуна допил чай, выходя из кухни под внимательным взглядом киллера. Неожиданно пришедшая в голову догадка отозвалась дрожью в ногах. - Не может быть. Десятый быстро взбежал вверх по ступеням, захлопывая за собой дверь и обыскивая взглядом комнату. Никаких признаков чужого присутствия обнаружено не было. Кинувшись к лежавшей под столом сумке, Савада облегченно вздохнул, увидев, что дневник на месте. - Будет плохо, если его увидит Реборн, - при мысли о том, что его учитель прочтет все, что там написано, на щеках разлился румянец. Это было из раздела запретного удовольствия. С одной стороны, хотелось, чтобы киллер наконец-то понял, что стал небезразличен своему ученику. С другой же, было страшно представить реакцию Реборна на все те истории, что так старательно выводил бессонными ночами Тсуна. Спрятав ценную вещь под матрас, Десятый поднялся на ноги и, решив, что перед сном неплохо было бы принять душ, спустился вниз. Горячая вода приятно расслабляла. Стоя с закрытыми глазами, Тсуна прокручивал в голове все те истории, что бережно хранились на тетрадных листах. Рука опустилась вниз, задев мимоходом пальцами соски и начала скользить по члену. Точно как же, как это делал Реборн в одной из множества описанных зарисовок. Мысль об учителе принесла какое-то извращенное удовольствие, и, представляя, что это рука киллера сейчас приносит столько наслаждения, крепко обхватывая член, Тсуна тихо застонал. Не в силах устоять на подрагивающих ногах, Десятый сполз спиной по холодной стене, подставляя под горячую струю воды живот. - Реборн… - Тсуна выгнулся, рисуя в голове, как вместо рук чувствительную головку обхватывают губы репетитора. Застонал чуть громче, словно почувствовав, как его горячий язык вырисовывает линии на тонкой коже и начал двигать рукой быстрее. Дыхание сбилось, с прокушенной в сладостной истоме губы упала капелька крови, тут же затерявшаяся в общем потоке воды. Поняв, что сейчас кончит, Тсуна зажал рот рукой, выгибаясь в последний раз и чувствуя, как по руке течет горячее семя. Смыв с себя все следы собственного позора, коим считал давно возникшее желание к своему учителю, Тсуна поспешно вытерся полотенцем. Натянув на еще мокрое тело пижаму, вышел в коридор, вздрогнув от резкой смены температуры. Взгляд тут же наткнулся на стоявшего в проеме киллера, решительно скрестившего руки на груди. - Реборн?! – Савада попытался было вернуться обратно в душ, но рука репетитора, схватившая за грудки, не позволила даже шелохнуться. Зажав второй рукой рот, киллер протащил мальчишку в свою комнату. - Рыпнешься - убью, - от тихого серьезного голоса пробежали мурашки, и, испуганно зажмурившись, Тсуна просто кивнул. Реборн ослабил хватку, на мгновение отпуская ученика для того, чтобы защелкнуть замок на двери, но тут же схватил вновь и толкнул на кровать. - Р-реборн? – Тсуна судорожно сглотнул, рассматривая видневшийся в полумраке комнаты силуэт учителя и вздрагивая, когда тот уселся к нему на живот. – Ты что делаешь? - Я? – киллер тихо засмеялся, задирая футболку на лежащем под ним Саваде, и провел рукой по животу. – Подрабатываю Санта Клаусом. - В смысле? – от прикосновения горячей руки репетитора Десятый сжал пальцами покрывало, пытаясь не застонать и не выдать себя. - Желания исполняю, - неожиданно, Реборн резко дернулся вперед, отрывая руки Тсуны от покрывала и фиксируя их над головой. Вытащил из под подушки заранее заготовленный на этот случай пояс и крепко привязал к изголовью. – У тебя их, оказывается, много, да все такие необычные. Как там было? «Репетитор связал мои руки так сильно, что я почувствовал, как по коже стекает капелька крови». Это же чем, интересно? Стеблями розы, а, Тсуна? Ты, как я посмотрю, мазохист, – киллер склонился над замершим Савадой, застывая в нескольких сантиметрах от его лица и заглядывая в готовые расплакаться карие глаза. – «Он сорвал с меня футболку…», - Реборн с точностью воплотил сказанное в действие, без жалости выкидывая остатки ткани на пол. – «…И коснулся губами груди. Его горячий язык провел по бусинке соска, и я выгнулся навстречу, тихо застонав, когда учитель начал посасывать его, лаская рукой второй». Мне осуществить это, или сразу перейдем к финальной стадии? Как же там было? «Закрыв мне рот поцелуем, он резко вошел в меня. Я готов был кричать от пронзительно острой боли, но теплые руки, ласкавшие мое ставшее ватным тело, как и мягкие губы, увлекшие в страстный поцелуй, позволяли забыть обо всем плохом». Страстный поцелуй, – Реборн хмыкнул. – Ну, надо же, какой я с тобой пылкий. Опираясь руками по обе стороны головы ученика, киллер нарочито медленно приблизился к его шее, щекоча волосами кожу. - Ты хоть раз вообще целовался, Тсуна? Шамал не в счет – это было случайностью и против его, да и твоей воли тоже. Или же тебе понравилось? - Слезь с меня, - тихий хриплый голос дрогнул, и попытавшийся вытащить руки из стягивающего их пояса Тсуна дернулся всем телом. – Слезь с меня! Реборн молча смотрел на стекающие по щекам ученика слезы, видя что еще немного, и Тсуна потеряет над собой контроль, вызвав тем самым пламя посмертной воли. Хмыкнул, и, покачав головой, слез с кровати, предварительно развязав удерживающий в изголовье руки Савады пояс. Десятый тут же подорвался с места, громко хлопая дверью под летящие в спину насмешливые слова: - Стиль неплох, Тсуна, мне даже местами понравилось, но явно чувствуется отсутствие практики.