Доказательства невиновности

      Мы решили приступить к расследованию на следующий день после размещения на новом месте. Хоть мне и было интересно, почему никто даже не побеспокоился насчёт переезда, я решил не спрашивать. Я попросил Селестию разузнать все возможное о Фаррьере. Рьюзаки собирал информацию о леприконе в «темном» мире. Лаффи (так нам представился суккуб) вызвался выбивать из следователя всю информацию о месте преступления, благо это была женщина. В его методах обольщения я не сомневался, но Рьюзаки меня сразу предупредил, что сила воздействия у суккуба все-таки слабая. Я и Элэль сидели за круглым столом в нашем новом жилище и ждали новостей. Меня обрадовало то, что я смог за один день собрать такую хорошую команду и то, что оборотень и вампирша не пересекаются на данных им заданиях. О эта вечная ненависть клыкастых и волкоподобных!       На этот год я имею полную свободу действий. Разумеется, в пределах законов. Но всё равно я чувствую себя собачкой, которую отправили на прогулку без ошейника. Сколько бы она ни гуляла, всё равно она вернется к хозяину, который снова наденет на неё ошейник. Да, собака может сбежать, а я нет. Даже если на мне нет ошейника, переживать особо не нужно. Гуляю я в клетке. В большой, просторной клетке. Будь моя воля, обвинил бы во всем этого преследователя-маньяка — ненормального, страшного и злого орка. Зато бессонница пропала! Единственное утешение.       Входная дверь полетела в меня. Элэль, правда, успела оттолкнуть меня в сторону. Как выяснилось позже, Селестия и Рьюзаки столкнулись у входа и начали спорить, кто из них достал больше информации для меня. Масла в огонь подлил Лаффи. Я, конечно, рад, что мне хотели угодить, но… У меня вся жизнь пробежала перед глазами! Они виновато взглянули на меня. Селестия вообще встала на колени и начала вымаливать прощения. Ну как их не простить? — Ладно, кто что раздобыл? — решил я перевести тему. — Кто начнет? — Я, — сказала Селестия. — Энн Фаррьер — леприкон, помещик. Приближенный к Великому. Официально он был эталоном для дворянства. Я поспрашивала его знакомых. Говорят, он бескорыстный, добрый, отзывчивый человек. Но после некоторых факторов, - да она точно их к стенке припечатала! - они сознались. Он частенько проворачивал денежные аферы, благодаря которым и разбогател. Жены и детей не было. Однажды его видели на улице, целующимся с блондинкой. Ему никто не поверил из-за частых намёков на нестандартную сексуальную ориентацию. Более того, смешков стало больше. Только тех, кто распускал слухи потом неожиданно отправляли за границу с различными заданиями. Говорили, что никто не вернулся оттуда живым. Разумеется, все подумали, что это работа леприкона. Господин, что скажете? — Селестия, ты молодец! Хорошая работа. Я доволен, — похвалил её я. — Господи-ин! — разревелась вампирша. — Вы такой добрый! — Клыкастая, хорош реветь! Нюни распустила, — видимо, Рьюзаки не понравилось такое выражение чувств Селестии. — Закройся, псина блохастая! Твоего мнения никто не спрашивал!       Они вцепились друг в друга и готовы были глотки друг другу перегрызть! Положение спасла Элэль. Она что-то сколдовала, от чего они успокоились и сели на свои места. — Скажи спасибо Элэличке, что спасла тебя от меня, а то ты был бы уже мертв, — спокойно сказала вампирша. — Вот сама ей спасибо и говори! — ответил оборотень.       Я же наклонился к Элэль и шепотом спросил: — Что это ты сейчас сделала? — Успокаивающее заклинание, — шепнула эльфийка. — Итак, кто дальше? — спросил я. — Слушайте все! Настал мой триумф! — наигранно сказал суккуб, приподнимаясь со стула. — Ненирочка мне рассказала все, что знала. Господин Энн был убит в своей летней резиденции, о которой знал только он сам. Тело обнаружено лесником, который прогуливался по лесу около резиденции. Причина смерти — удушение. Орудие убийства — розовый носовой платок. Он был найден около входных ворот. Магического слепка не обнаружено, из чего следует: либо преступник не имеет взаимосвязи с магией, либо это настолько сильный маг, что ему под силу скрыть присутствие своей магии. Они остановились на первом. Теоретически, его мог убить кто угодно. Никто не хотел расследовать это дело, так как леприкона ненавидели. Они просто не хотели сажать в тюрьму этого святого человека. Но, к их сожалению, его поймали. Это оказался человек. Мотивы пока не ясны, а вынесение приговора почему-то отложили на один год. Так что и нам не надо париться по этому делу и перейти к следующему.       Тишина. Все посмотрели на Лаффи как на ненормального. — Лаффи, — нарушил тишину я. — Обвиняемый - я.        Он приуныл. — Рьюзаки, тебе слово, — сказала Элэль. — Да, — опомнился волкоподобный. — У меня есть факты, подтверждающие вашу информацию. Он действительно проворачивал разные денежные аферы. Однажды банда магов-подростков решила ограбить его. Когда они вскрывали сейф, их заметила летучая мышь, которая служила системой безопасности. Они не успели ничего взять, но краем глаза заметили некие бумаги, которые для неопытных не представляли собой ничего необычного, но они были не такими. Это лицемерный документ. Его так называют наши. С одной стороны — это выгодный договор о сотрудничестве, с другой — договор о переписи какого-то имущества на Энна Фаррьера. Ничего необычного. Также наемники, которые возвращались с выполненного задания, заметили одного дворянина, ехавшего за границу. Но он туда так и не доехал. Его расстреляли какие-то типы в белых рясах. Наемники, вернувшись домой, узнали, что того самого дворянина отправили на задание. Они вспомнили, что у леприкона была подпольная церковь. Что-то вроде церкви, где собирались наемники, служившие лишь Энну. Еще он мог подделать этот листок с заданием. Или же договорился, используя свои связи. Ром, нечисто все с этим Фаррьером. Я, честно говоря, сам бы никогда не взялся за поиски убийцы этого… Этого… Я не могу сказать кто он при девушке, — с этими словами он посмотрел на Элэль. Ее смутил этот взгляд. — Так, а я что, не девушка? Мне только… — Селестия вовремя замолкла. Видимо, ей было столько лет, сколько девушкам не бывает. С продолжительностью жизни как у человека и без замедленного старения. — Договаривай, договаривай, — улыбнулся оборотень. — Не ссорьтесь, у меня тоже замедленное старение, — попыталась сгладить обстановку эльфийка.       Мы удивленно посмотрели на нее. — Сколько тебе? — поинтересовался я. — Нельзя такие вопросы девушкам задавать, — отмазалась эльфийка.       В результате мы полдня выясняли, кому сколько лет. Итоги: мне двадцать, Лаффи сто двадцать, Рьюзаки двести пять, Элэль меньше трехсот и больше пятидесяти, Селестии больше двухсот и меньше пятиста. Ох уж эти девушки!       Уже день, а до резиденции ехать пять часов, так как на телепорт мы уже опоздали. Пришлось ловить карету. Добрались до места, когда вечер был уже в разгаре - около восьми часов. Резиденция была огорожена невидимой стеной, как сказала эльфийка. Но это не остановило Селестию. Она в два счёта разнесла стену, пропуская меня вперед со словами: «Прошу, мой господин». Я начинаю привыкать быть ее господином. Мне нравится. Труп, как оказалось, был на месте. Странные они, думали, что эту защиту никто не сломает, а чтобы труп не разлагался, поставили на него заклятие сверхзамедления. Нам же лучше. Что тут у нас? Да, действительно задушен. Носовой платок смазан прозрачной слизью. Глаза Энна широко раскрыты. На нем были тапочки, коричневый ночной колпак в комплект к ним и белая ночнушка, больше похожая на простыню. Судя по всему, убийство произошло ночью. Рьюзаки пошел осматривать дом снаружи, Лаффи — изнутри. Селестия разбиралась с трупом, я же осматривал окрестности вместе с Элэль (ей лес ближе). Я ожидал, что она будет общаться со здешней природой как с живыми существами, гладить их и тому подобное. Однако, едва мы вошли в лес, она прижала руки к голове, словно спасаясь от некоего дискомфорта. Почему-то она не стала мне ничего рассказывать. Я видел, как ей было плохо после увиденного, или услышанного. Если бы я только знал… — А-а-а! — раздалось в глубине леса.       Я немедленно побежал туда. Остальные тоже услышали крик и рванули за мной. Крик был детский. Кричала девочка в бело-розовом платье с ушками на голове и хвостом. Откуда я это знаю? Добежал уже! Перед ней стоял неизвестный с электрическим ножом. В некоторых случаях он может убить одним прикосновением. Рьюзаки прыгнул на нападавшего, рефлекторно обратившись в волка. Тот упал на землю, уронив нож, который попал на туфельку девочки. Она забилась в конвульсиях. Я боялся, что она умрет, но Селестия приняла удар на себя. Она укусила девочку за ногу, тем самым всасывая зараженную кровь. Девочка была спасена. Только теперь вампирше стало плохо, она упала в обморок. Я предложил вернуться в резиденцию и попробовать приблизиться к разгадке дела. Взяв Селестию на руки, я первым направился прочь от этого места. Полуоборотниха пошла с нами (девочка оказалась наполовину оборотнем. Трудно ей было в детстве. Полукровок любят чуть больше, чем людей. А она даже не может убрать уши и хвост. Клеймо на всю жизнь). Нападавшего решили пока оставить здесь. Когда вампирша очнулась и увидела, кто ее несет, настолько обрадовалась, что я чуть не уронил ее. Мы решили остановиться на кухне, чтобы быть около выхода. Девочка легла на диван и уснула. Лаффи отрапортавал, что дома чисто, убрано. Почти все комнаты закрыты, причем не на ключ. Открытыми оказались только спальня леприкона и кабинет. В спальне все перевернуто вверх дном, такое чувство, что он метался по комнате, потом открыл окно, вышел на балкон, разбил все вазы с цветами, постоял несколько минут на балконе, думая, прыгнуть или нет, одел другую обувь, потоптался рядом, выбежал из спальни (это предположения суккуба после увиденного). Дальше по следам он направился в кабинет. При этом прокладывая следы сапогами. А сам шел на цыпочках. В кабинете открыл сейф, сжег всё. Решил покурить немного, при этом оставив сапоги у сейфа. Открыл окно в кабинете, скинул туда деньги и побежал на кухню. Заварил себе крепкий кофе, чай, небрежно вылил в чай кофе, плюнул туда (чай с кофе стоял сейчас такой же горячий), повыщипывал себе волосы, посмотрел новости (передатчик все еще был включен), пошел на улицу, заперев все входы и выходы, и задушил себя.       На пять минут мы отложили расследование, чтобы просмеяться как следует. Лаффи было обидно, что мы так отнеслись к проделанной им работе.       Рьюзаки не нашел ничего интересного кроме скинутых денег. У меня складывается впечатление, что место преступления вообще не осматривали! Селестия заметила, что на Энне был надет парик. Нет, ладно они в дом не ходили, так они еще и труп не осматривали! А ещё официально признанный идеал.       Оставалась только эльфийка. Сколько бы мы ее не упрашивали, она не говорила. — Что ж, друзья. Давайте попробуем воссоздать картину произошедшего. Ночью кто-то пришел к Фаррьеру. Тот спал и ничего не видел. Когда же он проснулся, незнакомец был в спальне. Энн не обрадовался пришедшему, или пришедший его напугал, поэтому он стал носиться от гостя по всей спальне. Поняв, что так не может продолжаться вечно, он выбежал на балкон, кидаясь в человека вазами из-под цветов. Вазы закончились, и неизвестный подошел к нему почти вплотную. Он говорил о чем-то, от чего леприкону стало не по себе. Он съежился, но ему удалось убежать от убийцы в кабинет. Тот зачем-то сжег все бумаги из сейфа, предложил леприкону покурить. Снова разговор. Неизвестный выкинул деньги в окно. Потом они пошли на кухню. Энн успокоился и решил выпить чай (если бы он заварил себе кофе, то вряд ли бы уснул), неизвестный попросил кофе. Казалось, все уладилось, но человек снова начал злиться, вылил в чай кофе, плюнул туда и, видимо, начал насильно выщипывать волосы леприкона, также заставил его посмотреть что-то по передатчику. Вот они на улице. Пришедший задушил его и выплеснул на носовой платок какую-то слизь. Можно предположить, что этот мужчина - недовольный клиент.       Почти все наши предположения опровергла неожиданно вбежавшая в дом блондинка. Она нервничала, утверждала, что убила его, мол совесть замучила, пришла с повинной. Откуда она знала, что здесь кто-то есть? — Девушка, успокойтесь, расскажите все по порядку, — проявил себя джентльменом Рьюзаки. — Чего ты перед ней выпендриваешься, хвостатая ошибка природы? Животные инстинкты показали себя? — рассердилась вампирша. — У меня хотя бы они есть, бездушная клыкастая зомби, — ответил оборотень. — Чего сказал, псина? — Того!       Пока они переругивались, я взял инициативу в свои руки. Она начала рассказ: — Я любовница Энна Фаррьера, Раинга Лачапуи, проклятая. Мы с ним познакомились несколько лет назад. Он говорил, что влюбился сразу. Я тоже. Мы скрывали наши отношения по его просьбе, но однажды нас заметили. После этого он стал относиться ко мне холоднее. Виделись один-два раза в месяц. Мне это надоело и я решила поговорить с ним, для этого и пришла к нему. Он был недоволен моим визитом. Просто в это время он обычно спит. Не знаю, что на меня нашло, но мне резко захотелось обнять его. Но он сопротивлялся, бегал от меня по всей спальне. Я разозлилась, начала на него кричать, вышла на балкон, психанула немного. Далее он сказал мне, что у него были дела. Вечно его дела! Я пошла в кабинет. Энн предложил мне покурить, я не отказалась. Со злости я сожгла при помощи сигареты все документы из сейфа, думая, что они мешают ему быть со мной (он не закрывает сейф, когда дома). Он сорвался, сказал: «Ещё бы деньги выкинула в окно!» и продемонстрировал это. Я хотела его успокоить, поэтому предложила попить чего-нибудь. Он попросил чай, а я пью только кофе. Когда я закончила, он сказал, что мы расстаемся. Он не любил меня, ему нужны были мои способности отмывать деньги. Я хотела выплеснуть кофе в него, но переборола себя. Со злости я вырвала ему волосы клочьями. Теперь этот поступок кажется мне животным. Я надела на него парик, он был мне нужен, чтобы тайно встречаться с этим подонком, благо он был похож на его волосы. Потом я включила передатчик именно на той программе, где говорили о нем великом, чтобы он понял, что теперь все будет по-другому. Отнесла его на улицу и прокляла случайно. А потом смотрю, сердце не бьется. Я сымитировала удушение и смазала платок специальной слизью, которую купила на рынке, чтобы смыть следы. Это я его убила! — Она зарыдала.       Теперь понятно, почему платок был розовый. — Нет, — сказала Элэль. — Хоть вы и приложили усилия к его смерти, но убили не вы. Следователи даже труп толком не осмотрели, раз не заметили этого. — Чего? — воскликнули мы. — Видимо, мне придется рассказать.